СОДЕРЖАНИЕ:

»Статистика:

Фанфикшн » Drama (33) » В виде кошки, R, Drama

---

Глава 2. Лепить кошек

Они стояли около ее дома, большого и скучного. Накрапывал дождь. Она до самого носа закуталась в ворот свитера и низко надвинула свою серую шапку из тонкой шерсти. Остались только две пчелы – глаза. - Я буду заходить к тебе иногда. - Надеешься застать здесь Снейпа? - она зябко поежилась и сунула руки в карманы. Про себя он порадовался, что она не назвала убийцу по имени. Его ужасала мысль о том, что так же ласково, как она произносит «Гарри», эта странная девушка может произнести имя человека, которого он ненавидит. - А есть вероятность? - Не думаю, что он придет еще раз. Жалко. У него хорошо получалось. - Лепить кошек? – он улыбнулся. Очки забрызгало дождем, ее лицо он видел нечетко, но в ответной улыбке был уверен. - Да. Он очень хорошо лепил кошек. И ты зря смеешься. Слепить хорошую кошку трудно. - Ты дашь мне попробовать? - Конечно. *** - Смотри, это будет дождливая кошка. - Почему? - Я не стану ее красить, у неё будут поникшие уши и задумчивый взгляд. И вот, видишь, как она подобрала под себя лапки и хвост? Такие кошки сидят под колесами машин во время дождя. - Странно, - протянул он, по привычке потирая шрам на лбу. - Я никогда не замечал. Она вытерла руки о замызганное полотенце и вдруг сказала, не поднимая глаз: - А он замечал. Гарри не знал, зачем произнес следующие слова. Возможно, ему действительно, как он себя и убеждал потом, хотелось, чтобы она осознала правду, а возможно, он просто хотел, чтобы пчелы перестали улыбаться, когда она говорит о Снейпе. - Он убийца. Она молчит, ничего не делая. А потом говорит: - Это неважно. Он хорошо лепил кошек. И пчелы снова улыбаются. Он давно заметил эту странную особенность. Она никогда не называла Снейпа по имени. Она вообще почти не упоминала его в разговорах, хотя Гарри и старался свернуть на эту тему. Все, что она говорила: «Он хорошо лепил кошек». Она была странной. Даже Луна Лавгуд казалась ему образцом нормального человека по сравнению с этой девушкой. Она была невысокой и очень худой. Но он знал, что пальцы у нее сильные и цепкие. Когда он приходил, она всегда была одета одинаково: затертые джинсы, теплая кофта на молнии и эта дурацкая шапка с пуговицей на макушке. Почему-то ему всегда казалось, что ей холодно. У нее был маленький, аккуратный, чуть курносый нос. Она любила кусать губы и грызть ногти. Она была веселой. И лепила кошек. Она спала со Снейпом. Но об этом Гарри старался не думать. Как и о том, что при упоминании об убийце ее глаза начинали улыбаться. *** - Нет, ты все неправильно делаешь. Гляди, какой замученный вид у твоей кошки. - Может, ее мучили. - Нет. Мы не должны лепить кошек, которых мучили. Такие кошки никому не нужны. - Почему? Ее пожалеют и купят. - Детям не понравится замученная кошка. Обычно они сами их мучают. - Как скажешь. Ты лучше понимаешь кошек. Он сжал глину в кулаке, а потом разжал. Замученная кошка снова стала серой массой. Ему стало тоскливо. На душе скребло. Он швырнул глину на стол. - У меня не получается. - Просто ты слишком часто думаешь о том, что у него получалось что-то, что ты не умеешь. Он резко вскидывает голову, от чего очки подпрыгивают и больно бьют по носу. - Откуда ты знаешь? - Ты его ненавидишь, - она кидает на него взгляд украдкой, а потом снова возвращается к глине. Она лепит хвост. - А ты? Ты любишь его? - Он хорошо… - Замолчи! Он не видел, куда бьет, и кулак припечатал кошку. - Эту кошку раздавила машина. Ее нужно похоронить, - заметила она, разглядывая глиняную лепешку. – Не сердись. Я все тебе расскажу. *** Они познакомились в начале апреля. Был вечер. Было промозгло. Она намотала свой оранжевый шарф до самого носа, как любила, а на лоб надвинула серую шапку с пуговицей. Так было удобно смотреть на кошек. Она обожала этот парк. Но как-то так случалось, что до нее в этом парке всегда гулял дождь, и любимая скамейка никогда не была сухой. Она морщилась, доставала платок и долго вытирала грязные лужицы. Она не любит воду. В тот день в парке никого не было. Даже кошек. Кошки в городе вообще встречались редко. По крайней мере, те, которые ей нравились. Она не любила домашних, а бездомных все время забирала служба по отлову бродячих животных. Но иногда так случалось, что где-нибудь вдруг промелькнет чей-то облезлый хвост и из кустов уставится большой хитрый глаз. Тот день был хорошим. Кошка пришла к ней сама. Вернее, кот. Это был худой длинный котяра. Очень-очень черный. Она никогда не видела таких черных. Ведь только тот, кто ничего не понимает в кошках, считает, что все они одинаково черные. Кот вынырнул из кустов и, оглянувшись по сторонам, сразу направился к девушке. Запрыгнув на лавочку, он осторожно понюхал краешек ее куртки, смешно шевеля усами, и, потоптавшись, устроился рядом. Она улыбнулась и протянула руку, чтобы погладить бродягу, но тут же, взвизгнув, отскочила на самый край скамейки, прижав ладонь к груди. Кот зашипел и отвернулся. Острые длинные когти еще выглядывали из меха лапок. - Ну как хочешь, - пробормотала она, лизнув царапину языком. Спустя какое-то время, убедившись, что ее неожиданный сосед расположился надолго, она достала из кармана пакет с глиной. Но лепилось плохо. Это был странный кот - не для лепки. Он что-то значил. Она грустно вздохнула и вот уже в третий раз раскатала на ладони кошачью морду. Плохой день. Тяжелый, пасмурный, холодный… И скучно, и грустно, и ничего не получается. Она посмотрела на кота и напряженно сглотнула. Странно. Кот лежал неподвижно, красиво скрестив передние лапки. Умные голубые глаза, не мигая, смотрели в кусты. И взгляд… напряженный. Ждущий. Ей страшно захотелось погладить его, почесать за ухом, спросить: «Ну чего ты?», посадить к себе на колени… а еще лучше – подхватить на руки и вон из парка. Но царапина на руке все еще саднила. И в животе появилось какое-то странное тягучее ощущение. То ли предчувствие, то ли просто хотелось есть. Она почесала лоб (шапка ужасно кололась) и снова взялась за глину. Кот ей нравился. Нравились его большие голубые глаза, длинные жесткие усы. Нравилось смотреть, как он поводит ушами, как зевает, обнажая розовую глотку. Да, это был очень странный кот, который определенно чего-то ждал. Заканчивая хвост, она вдруг поняла, что торопится. Почему-то стало тревожно. Она оглянулась по сторонам – в парке стало уже совсем темно. Но понимая, что нужно уходить, она лишь глубже зарылась носом в шарф и осталась на скамейке. В конце концов, кот ведь тоже не уходит. Фигурка была готова. Теперь ее нужно обжечь и выкрасить. Но главное - не повредить до дома. Краем глаза она заметила какое-то движение рядом с собой. Она посмотрела на кота. Тот поднялся и теперь беспокойно ходил туда сюда по лавочке. ХЛОП! Девушка подпрыгнула от неожиданного резкого звука, раздавшегося из кустов. Внутри все заклокотало от страха. Кот тоже замер, а потом вдруг пригнул морду к самой лавке и, полоснув когтями по дереву, издал протяжный злобный мяв. - Что за… – она попробовала подняться, но ее будто приковало. - Прекрати! Прекрати немедленно! – закричала она на кота. Но тот продолжал драть когтями скамейку и издавать эти страшные кричащие звуки. И вдруг, словно по зову бродяги, из кустов на тропинку вылетело что-то черное и большое. Девушка в ужасе прикрыла рот ладошкой и съежилась на своей скамейке, другой рукой прижав к груди серую фигурку кота. Ее била дрожь, и казалось, что слепленный кот тоже дрожит. Черное пятно стремительно приближалось, и только сейчас она поняла, что сегодняшний вечер был особенным с самого начала, – впервые за все то время, что она приходила в этот парк, к вечеру не зажглись фонари. Темная фигура была уже совсем близко, и она зажмурилась, затаив дыхание. - Мисс, мне нужна ваша помощь, - прокаркало откуда-то сверху. Она неуверенно открыла один глаза и увидела перед собой высокого худого, одетого в очень-очень черный плащ мужчину. Но главным были его глаза. Она никогда не видела таких черных глаз. Казалось, две пустые дырки, уходящие в никуда, смотрели на нее из-под спутанных длинных волос. - Мне нужна ваша помощь, - повторил он. Мужчина смотрел холодно. И его глаза не были похожи на глаза человека, которому нужна помощь. Но его плащ был разодран в нескольких местах, а на скуле - глубокий порез. «Да, нужно ему помочь», - подумала она и с трудом встала со скамейки: колени ходили ходуном. - Мяугхрррр! Они оба посмотрели себе под ноги. Гигантский черный кот остервенело драл его плащ когтями. - Нужно уходить, - сказал он, и в тот же миг совсем рядом оглушительно хлопнуло. Следом послышалось еще несколько хлопков. - Скорее! – он схватил ее за руку и потащил к выходу из парка. Она оглянулась и увидела, как из кустов на тропинку выбежали какие-то люди с фонарями. Нет, стойте. Это были не фонари… - Да шевелитесь же! – он больно сжал ее пальцы, и она, словно очнувшись, побежала. Выбежав из парка, они оказались прямо перед оживленной магистралью. Перед глазами замелькали огни. Она посмотрела на него и заметила бешено бьющуюся на виске жилку. - Куда? – почти беззвучно спросил он. Она оглянулась назад. За ними бежали. Тогда она крепче сжала его ледяные пальцы и кинулась к магистрали. Уши заложило от пронзительных воплей машин и визга тормозов. Она так и не сказала ему потом, что через магистраль бежала зажмурившись. Наверное, он бы убил ее за это, потому что, когда они оказались на другой стороне, его пальцы дрожали. Потом был гигантский супермаркет, где на них очень странно смотрели. Но ей было все равно. Она видела, что он устал. Она и сама устала. Но она чувствовала, что еще рано останавливаться. В ушах то и дело раздавался страшный мяв черного кота из парка, и сердце начинало колотиться быстрее. Тогда она крепче стискивала его руку и ускоряла шаг. Он следовал за ней молча, но она и так чувствовала, что он недоволен. Ей почему-то казалось, что он ожидал от неё чего-то другого, но она не знала, что еще может сделать для него. Уже когда они ехали в автобусе, разглядывая его усталое безразличное лицо, она подумала, что он и сам ужасно похож на кота. В груди что-то екнуло. Она больше не подбирала котов. Да и кошек тоже. Она их только лепила. Тут она вспомнила о том сером коте, который должен был быть черным, и посмотрела на свою правую руку. Пальцы были в глине. Тогда она посмотрела на его левую руку и тоже увидела глину. Она вздохнула. - Что это? – спросил он, собирая глину с пальцев. - Кот, - вздохнула она и тоже принялась очищать руку. - Кот, - повторил он и усмехнулся. – Куда мы едем? - Ко мне домой. - Я не знаю, куда еще можно поехать, - тут же добавила она, будто извиняясь. Он выглядел недовольным. - Когда вас предупредили? – вдруг спросил он. Она растерялась. - О чем? Он сжал губы в полоску и внимательно на нее посмотрел. Она потупилась. Почему-то стало стыдно. - Вы не получали сову? Она вскинула голову и быстро проговорила: - Нет, но иногда мне дарили кошек, - и снова потупилась под его взбешенным взглядом. - Послушайте… - Нам выходить, - она взяла его за руку и потянула за собой. Когда они вышли из автобуса и оказались на пустынной темной улице, он никуда не пошел, а остался стоять под единственным фонарем рядом с остановкой. Она уже успела отойти на несколько метров, когда заметила, что идет одна. Тогда она вернулась и встала прямо перед ним. Она была намного ниже и без труда заглянула ему в глаза. Он был зол. - Пойдем, - сказала она. Девушка видела, что ему холодно. Она и сама замерзла. Но он не шелохнулся. - Покажите вашу палочку, - тихо, с угрозой. Она нахмурилась и достала из кармана пакет с глиной, ключи, какие-то конфеты… - У меня нет, - сокрушенно развела руками. - Какого черта! – он схватил ее за плечи и сильно тряхнул. Она ткнулась ему в плечо носом и зашипела от боли. - Отпусти. Но он не отпустил, а сделал что-то странное: он взял ее за подбородок двумя пальцами и поднял ее голову так, чтобы было видно глаза, а потом сдернул ее шапку с пуговицей. Пуговица звякнула об асфальт. Ее волосы тут же разметало ветром, каштановые пряди закрыли глаза, и он другой рукой отвел их назад. Она хотела зажмуриться, но не смогла. Глаза словно остекленели, а его – черные, будто две открытые чернильницы, наполненные до краев, - впивались в нее, все глубже и глубже, и ей уже казалось, что она смотрит на него не своими глазами, а чем-то изнутри, как будто между ними протянули провод, и все ее мысли и воспоминания побежали по нему крошечными разрядами. Теперь он видел всех ее кошек – тощих, облезлых и очень одиноких. Живых кошек. А потом других – глиняных и пустых. Живые кошки умирают. Ее кошки всегда умирали. А эти – глиняные – только смотрят… Она заплакала. Он отпустил ее подбородок, и она снова уткнулась в его плечо. - Прекратите вытирать сопли о мою мантию, - ворчливо и без злобы. Она шмыгает носом и гнусавит сквозь шарф: - Она все равно рваная. А потом стало совсем холодно, и фонарь почему-то погас.

[К оглавлению] | Добавил: blue-crystall (20.10.08) | Автор: Королева Юга

Просмотров: 531 | Рейтинг: 0.0/0 | - Оценить - Отлично Хорошо Неплохо Плохо Ужасно

Всего комментариев: 0

Имя *:
Email *:
Код *: