СОДЕРЖАНИЕ:

»Статистика:

Фанфикшн » Romance (33) » Сердце ангела. Часть 1: Ностальгия

---

Глава 1.

12 февраля 1997 г. Не зря говорят, что самое трудное в любом деле – это начать, а уж потом все пойдет как по маслу. Это абсолютная правда. И вот я сижу, смотрю на этот чистый тетрадный лист и не знаю, как писать дальше. За окном шумит зимний Лондон, в форточку влетают радостные крики людей, гудки машин, радостная трескотня воробьев в парке. Через два дня – день святого Валентина… Наверное, начиная с этих дней, все постепенно начинает просыпаться от опостылевшей, затянувшейся зимы, с удовольствием потягивается и начинает новую жизнь. И я тоже хочу это сделать. В смысле начать новую жизнь. Но я абсолютно уверена, что ничего путного из этой затеи не выйдет. Солнце приветливо улыбается в окошко моей палаты и рассыпает по потолку свои золотые лучики. Все-таки здорово, что окна выходят на юг – почти весь день очень светло. И сегодня мне наконец-то разрешили читать и любезно предоставили ручку, бумагу и кучу каких-то газет и журналов. Голова, конечно, трещит ужасно, но хоть эту кошмарную капельницу временно отключили, и ты уже не лежишь беспомощным бревном, погруженный в свои воспоминания. Воспоминания, которые не хочется держать в голове, которые такие горькие и такие сладкие одновременно. Именно поэтому я и решила написать о том, что случилось со мной за эти последние месяцы. Считается, что когда выкладываешь свои мысли на бумагу, то становится легче. Сомнительное утверждение. Последний раз я вела дневник классе в седьмом школы, и почему-то у меня не осталось впечатления, что это помогает решить проблемы. Хотя, иначе будет только хуже. Что ж. Попробуем. Итак, я, Марина Дансинг, 24 лет от роду, в здравом уме и трезвой памяти (ой ли? сомневаюсь, еще недавно было совсем не так.) лежу в палате лондонского Королевского госпиталя и пытаюсь привести в порядок разбегающиеся мысли. Когда же все началось? Конечно же, в сентябре прошлого года. Это был мой второй год обучения в Кембридже на медицинском факультете. Я наконец-то получила возможность получить степень магистра. Это долгая история, но после окончания колледжа я работала медсестрой в разных больницах нашей столицы и копила деньги на продолжение образования, участвовала в конкурсах, проводимых университетами. Потом удача улыбнулась мне, и я поступила в Кембридж. О чем еще можно мечтать? Впереди меня ждала степень магистра, а затем, возможно, и доктора. Конечно, приходилось отказывать себе во всем, сдавать мой любимый дом в Лондоне, доставшийся мне по наследству от родителей, но я добилась своей цели и очень хотела поскорее работать в лаборатории, возиться с пробирками, дозаторами и приборами. Это действительно страшно интересно. Ну, да речь сейчас не об этом. Моя биография – это совершенно не то. Так вот, я пришла ознакомиться с расписанием своих занятий. Учеба тогда казалась мне очень неплохим будущим. Можно было опять почувствовать себя студентом, корпящим над книгами под неусыпным взором господ преподавателей. На фоне всяческих медицинских предметов, мое внимание привлекли занятия по лекарственным растениям. Предмет, безусловно, нужный. Потому что разбираться в лекарственных травах худо-бедно должен каждый, потому что запихивание антибиотиками и другими достижениями современной фармацевтической промышленности – не панацея от всех болезней, и очень часто бабушкины травки гораздо эффективнее. Тьфу, и опять не по теме пишу. О, слышу за дверью нетерпеливый голос Нелли, которая ругается с врачом о том, как долго можно находиться в моей палате – двадцать минут или полчаса. Как принципиально! Похоже, с ней и Томас. Он очень милый, добрый и внимательный. Приносит цветы и всякие вкусности. Я отказываюсь. Нет смысла давать человеку надежду. А Нелли давно делает мне знаки, что надо бы познакомиться с Томасом поближе. Но я не смогу. Он может быть для меня просто другом. Это максимум. Все, они заходят, продолжу потом. 13 февраля 1997 г. Не влюбиться в него, наверное, было невозможно. Или наоборот – как можно было в него влюбиться?! Но факт остается фактом. Если только такую сухую фразу о фактах можно говорить о любви. О, я прекрасно помню наше первое занятие по лекарственным травам. В распахнувшуюся дверь аудитории стремительно вошел худой, темноволосый мужчина. В его руках было две огромных книги, ужасно старинных на вид. Ха! "Худой, темноволосый мужчина". Разве это убогое описание подходит к Северусу Снейпу? Да оно совершенно плоское и ровно ни о чем не говорит. Но в тот момент мы все еще не поняли, что происходит. Только группа дружно поднялась, приветствуя преподавателя. Лишь наш главный хулиган и возмутитель спокойствия – Эндрю Арис чуть приподнялся со стула. Профессор положил на стол книги, окинул нас беглым взглядом, от которого, правда, возникло ощущение, что тебя пронзают сотни маленьких колючих ледышек. Потом сухо кивнул, чтобы мы садились. Все с радостью опустились на стулья, ведь стоящий человек кажется себе более незащищенным. А тут предчувствие подсказывало нам, что ой, как нелегко придется с новым преподавателем. - Профессор Северус Снейп, - четко и холодно произнес он и так же бесстрастно продолжил. – Как вы уже знаете, данный курс называется "Лекарственные растения". Я прекрасно осознаю, что большинству из вас нет дела до этого предмета. Но смею вас уверить, - тут он наклонился к сидящим на передней парте студенткам с ядовитой усмешкой. Девчонки отшатнулись, – вам очень скоро придется убедиться в том, что к моему предмету нужно относиться очень внимательно. Впрочем, - тонкие губы снова скривились в усмешке, - я глубоко сомневаюсь, что в ваших головах осядет хоть что-то. Но иначе, зачет останется для вас недостижимой мечтой. По аудитории легким ветерком пробежал испуганно-протестующий шепот. Да уж, нам давненько не приходилось сталкиваться с преподавателем, который столь открыто заявлял бы о наших умственных способностях и перспективах будущего зачета. Это было очень неприятно, но одновременно мне даже немного понравилась такая прямота. Это гораздо лучше, чем ситуации, в которых преподаватель делает вид, что восхищен и полностью удовлетворен знаниями студентов, а на зачете непостижимым образом звереет. Бывает и наоборот, но к таким Снейп точно не относился. Я снова отвлеклась от того знаменательного сентябрьского утра. Профессор не обратил абсолютно никакого внимания на наши попытки защитить свой ум и способности (откровенно говоря, далеко не всем было, что защищать). Вместо этого он просто извлек откуда-то таблицы, повесил их на доску и спокойно начал лекцию. - Итак, тема сегодняшнего занятия – "Общие представления о лекарственных растениях. История представлений о лекарственных растениях. Классификация лекарственных растений". Группа дружно открыла первые страницы своих конспектов и поспешно начала записывать тему. С такими, как Снейп, не хотелось шутить никому. Никому, кроме Эндрю. - Вообще, преподаватель на первом занятии обычно знакомится с группой, рекомендует литературу. Как-то вы непедагогично действуете, профессор, - лениво начал он. Наш главный бездельник томно перекатывал во рту жевательную резинку и, откинувшись на стуле, постукивал пальцами по закрытому конспекту. Ну не хотелось человеку писать конспект и напрягать мозги после летнего отдыха, что поделаешь? Раздался тихий смех его дружков. Конечно, все прекратили писать и подняли головы. Наша группа умела выводить преподавателей из себя, из-за чего часто получала проблемы. Не любой мог справиться с проделками Эндрю и его компании. Но только не Северус. Он подошел к парте нахально развалившегося студента и, опершись рукой на стол, наклонился к Эндрю. Мы не видели выражения лица профессора. Наверное, в его глазах было что-то особенное, не только ярость, потому что парень поперхнулся жвачкой, чуть не грохнулся вниз со стула и тупо уставился на преподавателя. - Еще одна подобная выходка, - убийственно спокойно сказал Снейп, - и у вас будут большие проблемы с переводом на следующий курс. А пока, к завтрашнему занятию приготовьте реферат на двадцать страниц на тему "Кровоостанавливающие растения". Я проверю, - закончил профессор и отошел к своему столу. Эндрю пробормотал что-то типа: "Сумасшедший. Он еще не знает, с кем связался. Ноги моей больше не будет на его парах…" Но эта гневная тирада была произнесена только тогда, когда она никак не могла бы достигнуть ушей Снейпа. Дальше пошла обычная лекция. Все старательно вели конспект под монотонное чтение профессора. Но никто не расслаблялся, все были напряжены, хотя исподтишка и разглядывали нового преподавателя. Если честно, мне даже понравилось, как он обошелся с Эндрю. Таким наглым личностям нужна иногда промывка мозгов. Короче говоря, было понятно, что придется все учить, и не только по конспекту, но и использовать кучу литературы, которую в конце пары мило, но настоятельно порекомендовал профессор Снейп. Кажется, идут врачи по мою душу. Будут отбирать писанину и кричать, что долго напрягать глаза вредно. Жадины! Ну и ладно. Завтра еще будет новый день. 14 февраля 1997 г. Сегодня снова приходил Томас, принес огромный букет роз, гору пирожных и огромную валентинку. Поздравил меня с днем Валентина, ясное дело. Я, как всегда, вежливо от всего отказалась. Он расстроился, но виду не показал. Теперь лежу опять одна и пишу. Томас очень трогательно ухаживает за мной. Я вижу, что ему хочется спросить о том, что со мной случилось, но он никак не решается. И правильно. Все равно, я ничего не могу рассказать ему, и надеюсь, что Нелли придержит свой порой слишком длинный язык за зубами. Впрочем, она и сама почти ничего не знает. Итак, у нас начались занятия по лекарственным травам. Мда… Никогда я не думала, что такой, в сущности, достаточно заурядный предмет может отнимать столько сил, времени и нервов. А ведь большая часть нашей группы – уже взрослые люди, и кое-что повидали в жизни. Но, тем не менее, когда в аудиторию входил Северус Снейп, все чувствовали себя школьниками, съеживающимися под грозными взглядами учителя. Профессор был абсолютно непробиваем, как какая-нибудь древняя крепостная стена в старинном замке. От нее с легкостью отскакивали наши просьбы, мольбы, крики и другие разнообразные эмоции. Мы все, словно вообще для него не существовали. Кроме тех случаев, когда Снейп проводил опрос, мы писали контрольную, кто-то пытался начать качать права, и так далее. При этом, он умудрялся сочетать в себе острый, как бритва живой ум, достаточно объективную оценку наших знаний, и временами просто поразительную несправедливость. Особенно доставалось, конечно же, Эндрю с компанией. Против этого я как раз не возражала. А еще мне. Вышло так, что по воле деканата мне досталась должность старосты. Это и само по себе не сахар, но быть старостой у Снейпа – самое настоящее самоубийство. Для меня, конечно. Все дело в том, что он считал именно старосту ответственной за происходящее в группе и чуть ли не за каждого студента в отдельности. Стоит ли говорить, что все мои робкие попытки объяснить профессору, что я просто не в состоянии отвечать за двадцать взрослых людей (каждый из которых считает, что поступает во всем абсолютно правильно) не приводили не к чему. Точнее, иногда заканчивались моими слезами после пары. Такие уж расшатанные у меня нервы. Да и Снейп умеет выказать свое недовольство, мало никому не покажется. Проблема заключались в том, что не все студенты нашей группы сочли нужным ходить на лекарственные растения, не все всегда были готовы к занятиям, все плохо писали контрольные. Ага, попробуйте писать работу, когда по аудитории носится темная фигура, отпускающая язвительные замечания и изымающая все, что отдаленно напоминает шпаргалку. И вот за все это приходилось отдуваться мне. От снейповского раздраженного: "Мисс Дансинг, почему…" и далее по программе, я уже на вторую неделю подскакивала на стуле. У меня нет привычки пререкаться с преподавателями, такое уж воспитание. Конечно, я пытаюсь отстоять свою точку зрения, но скатываться до перебранок – никогда! Да и Снейп не тот, на кого можно повысить голос без неприятных для себя последствий. И все же, несмотря на эти проблемы уже через месяц я поняла, что начинаю влюбляться в Северуса Снейпа! Сначала я сама над собой смеялась – мол, настоящая мазохистка. Он тебя вообще ни во что не ставит, а ты питаешь к нему слабость. Но потом… Я до сих пор не понимаю, как это произошло. Просто постепенно он все больше привлекал мое внимание. Я по-прежнему побаивалась его, но при этом профессор чем-то притягивал меня. Наваждение какое-то. И чем больше времени проходило, тем явственнее я убеждалась, что Северус – необычный, особенный, уникальный, не такой, как все. В нем была какая-то тайна, и может быть, она сначала влекла меня к нему. Вот взять хотя бы его внешность. Черные, цвета воронова крыла волосы до плеч. Ну, пусть они все время находятся в некоем беспорядке и не всегда отличаются чистотой. А эта его манера одеваться, словно он только что прибыл из XIX века – длинный черный то ли пиджак, то ли плащ и идеально черные брюки. И на фоне этой черноты - белоснежные воротничок с манжетами и бледное лицо с тонкими, аристократическими чертами. И еще темные горящие глаза. О, глаза… Я никогда не была сильна в психологии и не слишком умела читать по глазам, но у Северуса они особенные. От чуть посветлевших, насмешливо-ироничных, с мерцающими внутри огоньками насмешки; до абсолютно черных, метающих молнии, когда в глубине тесно сплетаются лед и пламя, и тогда взгляд замораживает и обжигает одновременно. А еще у Снейпа чувствовалась огромная сила внутри, железная воля, огромный ум и надежность. Как у той самой старой крепостной стены, об которую разбивались чужие нападки и попытки надавить. Но как безопасно ощущать себя за стеной. Она будет стоять до последнего камешка, но защитит тебя. Все это я только чувствовала, смутно догадывалась, хотела верить, в конце концов. Поэтому так особенно больно было, когда профессор несправедливо кричал на меня. Поэтому так сладко замирала сердце, когда тонкие нервные пальцы брали у меня из рук ручку, чтобы расписаться в журнале. Поэтому я опускала глаза, когда во время лекции мой взгляд встречался с его глазами, и так приятно убаюкивал его низкий голос. При этом я видела и другое. Взгляды, которые Снейп бросал на всех нас. В них сквозило пренебрежение, иногда и отвращение. Сначала я думала, что это относится только к нам, студентам. Но потом заметила такие же взгляды и по отношению к преподавателям. Мы были ему противны, как разбалованные, слишком многое о себе понимающие подростки, не знающие чего-то главного. Того, без чего невозможна полноценная жизнь. Я не понимала, почему мы так противны Северусу, и это не добавляло мне радости. Пока я просто любила его на расстоянии, я никогда и не решилась бы сама подойти чуть ближе. Но жестокая судьба сократила это расстояние. Не могу больше. И так вон сколько написала. Устала… 15 февраля 1997 г. Теперь я наконец-то могу перейти к главному. Все написанное до этого было лишь чем-то вроде вступления. Присказкой, так сказать. А вот и сказка. Только невеселая и для взрослых. Основные события начались в октябре. К тому времени я еще не окончательно влюбилась в Северуса, но он уже занимал в моих мыслях и сердце очень важное место. На это обратила внимание моя закадычная подруга Нелли Валентин. Точнее, уже миссис Нелли Гриндейл. Мы учились вместе еще в школе, тогда и подружились. Проучившись недолго в Итонском колледже искусств и дизайна, Нелли вышла замуж за Тима Гриндейла, с которым они давно встречались. Через два года у них родилась Кэтрин – очаровательное создание, которому стукнуло четыре годика. И все было бы хорошо, если бы брак Нелли и Тима не дал трещину. Произошло это в большей степени по вине Тима. Он прикрывался какими-то надуманными проблемами, а на самом деле просто был не готов к браку. К тому моменту Тим окончательно оставил семью, причем почти без средств к существованию, и особых угрызений совести не испытывал. Я помогала Нелли, как могла, но все-таки воспитывать ребенка в одиночку очень трудно. При этом я немного завидовала подруге. У нее была Кэти, настоящее счастье для любой женщины. Моя же личная жизнь всегда шла наперекосяк. Все было не так, неправильно, неискренне, не то. Ну, да речь снова-таки не об этом. В тот ясный октябрьский день я зашла после занятий в свое любимое кафе при университете, чтобы пообедать, а потом бежать на работу. Когда мои глаза после солнечного света улицы привыкли к мягкому полумраку, я увидела, что почти все столики заняты. Я решительно направилась к примеченному свободному столику возле стены, уже почти дошла до намеченной цели, когда вдруг увидела Снейпа. Профессор мрачно сверлил глазами всех посетителей, и не менее раздраженный взгляд доставался заказанным чашке кофе и тарелке с булочками. Я растерянно поздоровалась, чувствуя предательскую дрожь в коленях. Снейп холодно кивнул и снова уставился на темную поверхность кофе. Он явно о чем-то напряженно размышлял, а мы своей суетой мешали ему. Заняв соседний свободный столик и сделав заказ, я поняла, что чувствую себя не в своей тарелке. Сама не понимая почему. Наверное, потому что Снейп был не слишком доволен, что кто-то сел недалеко от него. А профессор умеет выражать недовольство. То-то столик пустовал. Но предаться игре нервов я не успела. Как, впрочем, и насладиться любимым супом и обалденными блинчиками с сыром. Потому что заметила мисс Кэтрин Гриндейл, которая с большой скоростью направлялась ко мне. Вернее сначала я увидела парящий над столиками воздушный шарик в виде большого серебристо-серого зайца, а уж потом поняла, что полет этого яркого резинового животного управляется детской ручкой. Кэти добежала до меня и полезла обниматься и чмокаться в носик. У нас настоящая женская дружба, и мы свято храним наши несколько тайн от мамы, типа тайком съеденных порций мороженого, катания на большой лошадке или американских горках. Девочка вцепилась в меня, правда веревочку от шарика не отпустила, и тут же начала сообщать мне последние новости. - Смотри, какой у меня шарик, - затараторила она. – Это мне мама купила, а еще мы вчера ходили в парк, там очень быстрые карусели и… - Подожди Кэти, - остановила ее я. – А маму ты где потеряла? - Она там, - неопределенно махнула рукой девочка. – Встретила какую-то тетю, и они разговаривают. А мне было скучно. Я знала, что ты тут и решила к тебе первой прийти. Ты рада? - Ну конечно я тебе рада, - успокоила я малышку, но про себя подумала, как будет недовольна Нелли. Хотя какой ребенок не стремится к самостоятельности и не терпит скуки и стояния на месте? – Просто ты не должна была бросать маму. Она же будет волноваться. Кэти, кажется, пропустила мои слова мимо ушей, а, взгромоздившись на стул, привязала шарик к его спинке и заявила: - Хочу мороженого. С шоколадом. - Хорошо, - вздохнула я. С такими упрямицами, как Нелли и Кэти трудно спорить. Да и хочется ли лишать ребенка возможности пополнить запасы мороженого в организме? - И пирожное! – безапелляционно продолжило это чудесное создание со светло-русыми волосами и голубыми ангельскими глазками. Пока я подзывала официантку и делала заказ, в зале появилась Нелли. Я мельком взглянула на Снейпа. О, его вид просто кричал о том, что наша развеселая и активная компания – худшее, что случилось с ним за этот день. Профессор постукивал пальцами по блюдечку и смотрел на нас, чуть поджав губы. Я смутилась. Ну не нарочно я села за этот столик. Клянусь. Тем временем Нелли дошла до нас и сразу же накинулась на дочку. - Куда это ты исчезла? Я же тебе ясно сказала – пока мы разговариваем, тебе нужно стоять рядом и никуда не бегать. Я переволновалась жутко. А ты сидишь себе спокойно с Мариной и, небось, уже килограмм мороженого уплела. Кстати, - повернулась она ко мне, - привет, дорогая. - Ничего я не уплетаю, - надулась Кэтрин. – И вообще, я и так знала, где Марина. Мне было скучно просто стоять и слушать ваши взрослые разговоры. - А если бы что-то случилось? – продолжала воспитательный процесс миссис Гриндейл. – Никогда больше так не делай! В этот момент подоспело заказанное мороженое. В такой ситуации Кэтрин была готова на все. Даже на то, чтобы пообещать, что больше так не будет. Нелли закатила глаза, мол, до следующего раза договорились, хотела, было, что-то сказать, но наткнулась глазами на Северуса, который извлек откуда-то лист бумаги и теперь внимательно вчитывался в его содержание. Наверное, чтобы отвлечься от наших назойливых голосов. - Это он? – громко зашептала моя подруга. Снейп, не поднимая глаз, нахмурился. - Тише, - взмолилась я, - не дай Бог, профессор услышит. Да, это он. Ну и что? Кэтрин была слишком поглощена мороженым и параллельно, перемазыванием себя тем же мороженым, что не обратила внимания на наше шушуканье. Нелли исподтишка критически осмотрела профессора Снейпа и вынесла свой вердикт: - Ничего. Но слишком мрачный и сердитый. Такой не для слабонервных. Пока я тихо хихикала над таким описанием нашего грозного профессора, Кэтрин достала неизвестно откуда большущую шоколадную конфету и начала разворачивать шуршащую обертку. - Откуда это у тебя? – удивилась Нелли. - Дядя дал, - невозмутимо отозвалась та. – Добрый, и у него свитер с красивыми цветочками. Спросил, как меня зовут, сколько мне лет. Я сказала, что уже большая и мне четыре года. Он улыбнулся и дал конфету. - От чужих нельзя ничего брать, - назидательно начала Нелли. – Давай, лучше конфетку съедим мы с Мариной, а у тебя еще есть пирожное. Ох, если бы мы тогда обратили внимание на этого загадочного дядю. Впрочем, это бы ничего не изменило. Мы просидели в кафе минут сорок. За это время Снейп, конечно, допил кофе и ушел, провожаемый оценивающими взглядами Нелли. Потом засобирались и мы. Теперь, кажется, на сегодня хватит. Уже круги начинают перед глазами вращаться. Пора спать. 16 февраля 1997 г. Сегодня небо хмурое, с разбросанными кляксами туч, и вот-вот пойдет дождик или противный мокрый снег. Нелли и Томас заняты, так что сегодня я буду одна целый день. И в перерывах между уколами и глотанием таблеток попробую выкроить время, чтобы продолжить. До вечера было еще довольно далеко, и Нелли с Кэтрин решили проводить меня на работу. Мы веселились, играя воздушным шариком, как мячом, катали Кэтрин на руках, в общем, развлекались, как могли. Свернув в улочку за университетом, мы увидели, вдруг, что навстречу вышло трое молодых людей, скорее всего, студентов. Я машинально оглянулась. Сзади появилось еще двое. Их лица казались знакомыми. Во всяком случае, я видела их в коридорах и в кафе. Вот только сейчас их намерения были совсем недобрыми. Кэтрин прижалась к маме. Нелли испуганно озиралась по сторонам, а я решительно выступила вперед. - Добрый вечер, молодые люди, - прозвучал мой слегка дрожащий голос. - Вы позволите нам пройти? На лице одного из парней появилась гаденькая усмешка. - Вряд ли мы позволим вам пройти, милая, - каким-то хриплым, каркающим голосом проговорил он. – Во всяком случае, не раньше, чем получим то, что нам нужно. Один из двоих, стоящих сзади, подскочил к Нелли и схватил Кэтрин. Девочка закричала и забилась в его руках. Мы с Нелли одновременно завопили и бросились к наглому похитителю, но нас обеих схватили сзади сильные и грубые руки. Ну, скажите, куда двум беззащитным слабым девушкам тягаться с пятеркой сильных мужчин? - Помогите! – закричала Нелли, но ей зажали рот. Как назло, вокруг не было ни души, а если кто и видел, что происходит, то, конечно, перепугался и предпочел унести ноги ради собственной безопасности. Нелли вдруг вскрикнула и бессильно опустилась на землю. Тогда я просто вцепилась зубами в руку, держащего меня мужчины. Он взвыл, но ослабил хватку. Я вырвалась и хотела броситься бежать за помощью, но тут раздался тот самый хриплый прокуренный голос. - Успокой ее. Откуда-то ударил красный луч света, и меня, как игрушку, отбросило к стене. Я со всего размаха ударилась плечом и застонала – вывих был мне точно обеспечен. Сползая на землю, я заметила, что эти подонки подошли к своему главарю с прокуренным голосом. Он достал из кармана какой-то предмет – кажется, пачку сигарет - все вместе они дотронулись до него и исчезли! Просто испарились, словно их и не было никогда. Кэтрин, бьющаяся на руках похитителя, исчезла вместе с ними. Несколько секунд я выходила из обычного ступора, потому что не могла понять, галлюцинации у меня или преступники нашли способ так уходить с места совершенного злодеяния. "Но зачем им Кэти?" – засела в моей голове настойчивая мысль. – «Не наши кошельки, не сережки или кольца, а маленький ребенок. Боже мой, зачем?" Я подползла к лежащей Нелли. Ее оглушили чем-то странным, и она была без сознания. Морщась от боли в вывихнутой руке, я потянулась за сумкой, чтобы найти мобильный телефон и вызвать полицию. Уже нащупав его, я услышала быстрые шаги и, в ужасе подняв голову, схватила руку Нелли – вдруг это они возвращаются? Но это были не они. Из появившейся к вечеру тонкой дымки тумана быстрыми шагами вышел профессор Снейп, сжимая в руке довольно длинную палочку из темного дерева. У меня потеплело на душе, и куда-то начал испаряться страх. Северус был рядом, и я непонятно почему была уверена, что лишь ему под силу помочь нам. Профессор увидел нас, поскорее спрятал палочку под плащ и подбежал ко мне. - Мисс Дансинг? – В его голосе слышались огромное удивление и настороженность. – Что здесь происходит? Не дожидаясь моего ответа, Снейп подошел к Нелли, взял ее запястье, чтобы проверить пульс и удовлетворенно кивнул. - На нас напало пятеро мужчин, - обращаясь к закутанной в черный плащ спине, сказала я. – Они забрали Кэтрин, - в моем голосе зазвучали истерические нотки. – И потом они…исчезли. Притронулись к пачке сигарет и исчезли. – Профессор резко обернулся, и меня пронзили темные глаза с огоньком тревоги внутри. – Вы считаете, что я сумасшедшая? – удрученно спросила я. – Но клянусь, я видела. Снейп отмахнулся от меня, как от надоедливого насекомого, достал ту самую темную палочку, направил ее на Нелли и что-то прошептал. Кончик палочки на мгновение осветился слабым светом, моя подруга вздохнула и открыла глаза. Я же протерла свои глаза и застыла на месте. Впрочем, я и так сидела на земле, но теперь еще и тупо смотрела на происходящее. Чертовщина какая-то… Случайно опершись на вывихнутую руку, я вскрикнула. Профессор повернулся ко мне. Я во все глаза разглядывала деревянную палочку. Заметив мой взгляд, он снова быстро засунул ее обратно под плащ. - Кэтрин… Моя девочка… Где она? – зарыдала Нелли. – Нужно бежать в полицию… Ее украли эти люди… - Моя подруга поднялась, и начала лихорадочно подбирать вывалившиеся из ее сумочки вещи. Нелли была в шоке, и тогда мало что могла осознавать. Снейп не обратил на причитания миссис Гриндейл никакого внимания. Он склонился надо мной. - Сядьте прямо и не шевелитесь, - сухо сказал он. Я беспрекословно повиновалась. Профессор опустился рядом, положил руку мне на плечо, легонько провел пальцами по месту вывиха, а потом вытянул мою руку и резко надавил на сустав. Что-то хрустнуло, я вскрикнула, и кости плеча заняли положенное место в суставе. Снейп спокойно поднялся, не оглянувшись на меня и пропустив мимо ушей мое слабое: «Спасибо, профессор», отошел к тому месту, откуда исчезли преступники. Палочка снова появилась из-под складок плаща. Северус о чем-то задумался, глядя перед собой. Заплаканная Нелли подошла ко мне. - Идем скорее, - она, плача, потянула меня за руку. – Нужно бежать в полицию! Чего ты стоишь? У меня украли дочь! Не стой, надо что-то делать! - Успокойся, - я почти сорвалась на крик. – Нам не поможет полиция! Ты не видела, что тут произошло. Это мистика какая-то, - у меня тоже было состояние, близкое к истерике. С Кэти случилось что-то ужасное, непостижимое для нас с Нелли. - О чем ты говоришь?! – зарыдала Нелли. – Кто нам может помочь? Какая мистика? Ты с ума сошла? Не хочешь помочь, я иду одна! – И она сделала несколько шагов, но я схватила ее запястье. Снейп смотрел на нас, как на умалишенных. - Говорю же тебе, это была магия. Не знаю, как сказать по-другому1 – завопила я. – Не веришь, спроси у профессора, он поверил мне, и, наверное, знает, где сейчас Кэтрин. Вы ведь знаете, правда? – это уже относилась к замершей фигуре Северуса. Мы обе посмотрели на него. Снейп с явной неохотой кивнул, как бы признавая обе части моего утверждения, и о магии, и о его знании местонахождения Кэти. Потом пробурчал. - Догадываюсь. И собираюсь направиться туда. Профессор только повернулся к нам спиной, как мы с Нелли в один голос заявили: - Мы с вами! В глазах Снейпа мелькнула ярость. Он, видимо, выругался себе под нос и пошел по улице. Мы сочли это приглашением идти за ним и побежали следом. - Они исчезли, понимаешь? – начала я втолковывать трясущейся от волнения Нелли. – Испарились в воздухе. И это было на самом деле, честное слово. Что это было, профессор, вы знаете? – робко осведомилась я у преподавателя. - Портал, - процедил он сквозь зубы, не оборачиваясь. - Портал… - повторила я, пытаясь осознать это слово. Прекрасно, портал так портал. По всему выходило, что Кэти похитили злые волшебники и ушли через портал в виде сигаретной пачки. Впору было идти сдаваться в психушку, если бы не весь ужас ситуации. Мысль "Значит и Северус – маг" лишь промелькнула в моем перепуганном сознании, но отошла пока на план. Так… Открывается дверь, и входит доктор Грейсон. Милейший человек. Если бы разрешали больше писать. Значит, пора завершать эту запись. 17 февраля 1997 г. Лежу, как всегда, одна в палате, за окном уже сгустились лиловые сумерки, и в окно бьется холодный зимний ветер. Собираю в кучу мысли, потому что дальше рассказывать становится сложнее. Слишком много событий успело произойти за последнее время, и то время уже немного поблекло под грудой других воспоминаний. Итак, мы шли по улице, едва поспевая за быстрым шагом Снейпа. Все молчали. Каждый думал о своем, и только Нелли иногда тихо всхлипывала. Я тоже незаметно вытирала слезы. Наш путь лежал на окраину города. И когда мы оказались на заброшенной улице, упирающейся в старый-престарый дом зловещего вида, я сразу почувствовала, что вот туда мы и направляемся. Это здание действительно было старинным, ему было, по моему мнению, лет сто пятьдесят, не меньше. Правда, дом никто никогда не пытался купить, отреставрировать или просто снести. Так и стоял он, невысокий, серый, весь поросший мхом и окруженный старыми высохшими деревьями. Никто не помнил, кто же был хозяином этого сооружения, зато все знали, что место это – нечистое и без надобности никто туда не подходил. А, учитывая, что в такой глуши ни у кого дел нет, сюда никто не наведывался. Конечно, это идеальное место для похитителей. Интересно, что никто толком не мог объяснить, почему же этот дом такой нехороший. Но я и сама сейчас чувствовала его странную давящую атмосферу, навевающую горькую тоску, от которой хочется волком выть на луну. Мы подошли к двери. Чтобы отвлечься от противного ощущения близкой опасности и обычного страха, я сказала: - Знаете, этот дом считается проклятым, и все боятся приходить сюда. Считается, что тут обитает что-то вроде злого духа… Нелли и Северус посмотрели на меня, как на полоумную, отвернулись и ничего не сказали. Я вздохнула. Так страшно мне не было никогда в жизни. Отчасти потому, что это особый вид страха – страх перед неизвестным. Мы проследовали мимо высохших дубов, словно сошедших с картинок, изображающих дома с привидениями. Громадные черные стволы, с раскинутыми во все стороны такими же черными ветками. Снейп решительно прошел мимо входной двери, висевшей на одной петле, и остановился перед небольшой дверцей, ведущей в подвальное помещение. Как у любого старого дома у этого, с позволения сказать особняка, наверняка были обширные подземные ходы. - Вам лучше подождать здесь, - не поворачивая головы, проговорил Снейп. - Мы идем с вами, - безапелляционно заявила Нелли. Профессор раздраженно дернул плечом и открыл дверь. Впереди слабо виднелась лестница, уходящая вниз. Но уже через пару метров не было видно абсолютно ничего. Я невольно подалась назад. К темноте у меня простое отношение. Я ее боюсь. Назойливая фобия, оставшаяся с детства. Я уже хотела, было узнавать, есть ли у Нелли зажигалка, у Северуса ее точно быть не может, но Снейпа кромешная тьма впереди не смущала. Он просто начал спускаться вниз, параллельно достал свою палочку, что-то буркнул под нос, и на конце палочки появилось яркое голубое сияние, освещающее наш путь. Мы с Нелли невольно открыли рты, но времени удивляться не было - профессор не собирался ждать, пока мы закончим таращиться на его палочку, поэтому пришлось поспешить за ним. Этот волшебный огонек был получше любого карманного фонарика, просто маленький прожектор какой-то. Вокруг пахло сыростью, ступеньки были скользкими, и мы с Нелли пару раз чуть не покатились вниз. Вот тогда я возненавидела свои туфли на каблуках. Откровенно говоря, в тот момент моя голова пухла от переизбытка ощущений. В душе смешались страз за Кэти и за нас самих, изумление перед всеми увиденными чудесами. Особенно, конечно, меня поразила светящаяся палочка. Самая наглядная и самая простая магия более всего поражает разум неопытного обывателя. Ситуация была абсолютно парадоксальной и напоминала сюжет какого-нибудь мистического ужастика – заброшенный дом, страшные подвалы, злобные похитители - темные маги и добрый волшебник в лице профессора Снейпа. От этой мысли у меня грозила начаться тихая истерика, и чтобы предотвратить назревающее буйство собственных нервов, я ляпнула первое, что пришло мне в голову (точнее то, что меня больше всего интересовало). - Профессор, скажите, - прорезал тишину мой голос, - это настоящая волшебная палочка? Я всегда думала, что это просто сказки, не имеющие под собой никакой реальной основы. – Сзади Нелли нервно хихикнула. Снейп испепелил меня взглядом. - Смотрите под ноги, мисс Дансинг и не отвлекайтесь на пустые разговоры, иначе вы рискуете свернуть себе шею. Я тактично замолчала. Тем более что мы пришли. Впереди был небольшой коридор, в конце виднелся поворот, из которого лился свет и слышался голос, который монотонно что-то читал. Я с трудом удержала Нелли от того, чтобы она сразу бросилась в неизвестность. Мы тихо подошли к проему в стене, открывшемуся в довольно просторное помещение, и очень осторожно заглянули внутрь. Во-первых, у меня сразу немного отлегло от сердца, и я успокаивающе сжала пальцы Нелли. Кэтрин была жива. Она лежала в середине комнаты, которая была больше похожа на пещеру. Девочка была привязана к самому настоящему жертвеннику. Я считала, что время жертвоприношений давным-давно минуло. Бедняжку явно напичкали какой-то гадостью, но я видела, что она дышит. Жертвенник по всем правилам был окружен горящими свечами и нарисованными на полу магическими символами. Вокруг девочки стояли те самые пятеро, а их главный – парень в цветастом свитере и с прокуренным голосом – читал что-то из толстенного фолианта (и как книга не падала у него из рук?). Эти доморощенные вызыватели духов нарисовали настоящую пентаграмму. Над всем этим можно было бы долго смеяться, если бы не было уверенности, что эти люди действительно творят магию с неизвестными для меня с Нелли целями. А еще я чувствовала, что совсем рядом находится еще нечто пострашнее этих молодых ребят, которые обладали магическим даром. Это сейчас, когда я вспоминаю те события, то, кажется, что все происходило очень медленно. На самом деле мы смотрели на это зрелище, ужасное и завораживающее одновременно, не более нескольких секунд. Снейп бегло осмотрел комнату, сухо бросил: «Оставайтесь здесь и не высовывайтесь», поднял волшебную палочку и шагнул вперед. Парень в цветастом свитере перестал бубнить и уставился на профессора. Остальные тоже на пару мгновений впали в ступор. Этого ступора Северусу хватило, чтобы крикнуть: «Либеро! Мобиликорпус!», направив палочку на Кэтрин. Веревки с треском разорвались, а тело малышки поднялось в воздух и полетело по направлению к профессору. Удивляться было некогда. Нелли и я бросились к девочке. Лица похитителей исказили гримасы такой злобы, что я невольно вцепилась Нелли в руку, хотя моя подруга не видела никого, кроме Кэти. Потом преступники дернулись, но и

[К оглавлению] | Добавил: blue-crystall (15.01.09) | Автор: IsiT & Pixie

Просмотров: 532 | Рейтинг: 5.0/1 | - Оценить - Отлично Хорошо Неплохо Плохо Ужасно

Всего комментариев: 0

Имя *:
Email *:
Код *: