СОДЕРЖАНИЕ:

»Статистика:

Фанфикшн » Romance (33) » Сердце ангела. Часть 1: Ностальгия

---

Глава 4

28 февраля 1997 г. Сижу за столом в своем любимом и родном доме в Лондоне. На плите уютно попыхивает чайник. Я дома… Уже давно ушли мои друзья и Томас, время приближается к полуночи, а в сон совершенно не клонит. Просто я очень рада, что наконец-то, после всех своих злоключений, добралась до родных стен. Чувствую глубочайшее умиротворение и покой, которые немного омрачаются памятью о тех событиях. Не удивляюсь, что меня до сих пор охватывает ужас, когда я вспоминаю о них, и они становятся сюжетами ночных кошмаров. С одной стороны у меня не было того страха перед Темным лордом и Упивающимися смертью, который успели внушить юным волшебникам с детства. Не было у меня и воспоминаний, которые навсегда остались в памяти у взрослых волшебников, о той войне с Вольдемортом. Но его вид и те рассказы, которыми со мной щедро делились гриффиндорцы, вполне хватило, чтобы паниковать. Да я и сама не полная идиотка, чтобы не понимать, что меня ждет. - Прекрасно, Кан. – Голос Темного лорда очень напоминал змеиное шипение. – Хоть ты и провалил все в Бирмингеме, но Флавиус реабилитировал вашу компанию, поймав в силки эту птичку. Но все равно я недостаточно доволен, Джейк. Я ожидал от тебя большего. Много большего. Джейк Кан, который до этого чувствовал себя явно расковано, теперь заметно сжался, видимо, ожидая наказания. - Не напрягайся, - усмехнулся Вольдеморт. – Я уже наказал тебя, но хочу еще раз послушать твои оправдания. - Я уже говорил, мой лорд, что не ожидал того, что у Снейпа окажется столько сил. – Кан пытался мягко возразить Темному лорду, что было удивительно, учитывая, что Вольдеморт мог наказать его в любой момент. – Мое заклинание должно было если не убить его, то вывести из строя на много дней. Вольдеморт обратил к нему пылающие глаза. - Северуса нельзя недооценивать. Или я не говорил тебе о его возможностях? Впрочем, ладно, - махнул рукой Темный лорд. Упивающиеся смертью сзади перевели дух, а Джейк Кан снова поклонился, но с неохотой, и сверкнул газами на Упивающегося смертью по имени Флавиус. – Пока посмотрим, что тут у нас. Вольдеморт перевел взгляд на меня и начал рассматривать, как копошащееся у ног мелкое насекомое. От его взгляда меня начала бить дрожь, и очень заболела голова, когда красные газа будто вгрызлись внутрь моего сознания. Каким-то шестым чувством я поняла, что Вольдеморт еще и ментальный маг, и о том, что конкретно происходит в моей голове, лучше не думать. Наконец, это жуткое сканирование закончилось, и Темный лорд произнес: - Я вижу, ты, маггла, знаешь, с кем имеешь дело. – Я, сглотнув, кивнула. – И, надеюсь, догадываешься, зачем ты здесь. – Я помотала головой. – Плохо. – Внутри все похолодело. Второй Упивающийся смертью, который пришел вместе с Вольдемортом, небрежным движением скинул маску и капюшон. По плечам рассыпались почти белые волосы. И глядя в жесткие серые глаза, в которых плескалась ненависть, и уже зарождалась похоть, не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться – передо мной отец Драко Малфоя. Люциус Малфой – крупный чиновник в Министерстве магии и по совместительству Упивающийся смертью. - Осмелюсь заметить, мой лорд, - Малфой-старший сделал шаг ко мне. – Она очаровательна. Уверен, Северусу будет трудно не принять наши условия. - Вы… ошиблись, - срывающимся голосом проговорила я. – Я не представляю ценности ни для вас, ни для профессора Снейпа. - Если кто и ошибается, то это ты, - резко ответил Вольдеморт, и я невольно вжалась в стену. – Ты недооцениваешь себя. Твоя ценность сейчас заключается прежде всего в том, что ты – заложник. Ради которого мой любезный Северус и директор Хогвартса Альбус Дамблдор отдадут то, что нужно мне. Уверен, что у них хватит благоразумия принять условия, и Снейп подсуетится ради своей пассии. Как уж тут не ощутить, что в глазах все темнеет. Но я попробовала взять себя в руки, и заставить себя посмотреть на Темного лорда. - Между профессором Снейпом и мной не было ничего, - как мне показалось, достаточно твердо произнесла я. - Ты лжешь, дрянь! – подлетел ко мне Упивающийся смертью по имени Флавиус. Он тоже сорвал маску, и в его руке тут же появилась волшебная палочка. – Ты жила с ним в одном номере! Хозяин, разрешите, я развяжу ей язык! Я в страхе сжалась в комок, но успела заметить, как Кан поднял глаза к потолку и покачал головой. - Погоди, Сертан, - чуть поморщился Вольдеморт, и молодой Упивающийся смертью, сверкая глазами, поспешно отошел назад. – Это ты еще успеешь сделать. Я не сомневаюсь в твоей преданности, ты уже не раз доказывал ее. – Глаза Темного лорда снова остановились на мне. - Мы жили в одном номере только потому, что в гостинице не было свободных номеров. Это правда, клянусь. И я совершенно случайно узнала о магии. – Я тщетно пыталась скрыть истеричные ноты в голосе, решив, что вот сейчас я и найду свою гибель. К моему изумлению Люциус Малфой подошел ко мне и одним движением убрал с моего лба упавшую прядь волос. - Я склонен ей верить, хозяин, - усмехнулся он. – Наш Северус, скорее всего уже забыл, что с девушек можно снимать не только баллы. Вольдеморт махнул рукой и опустился на подставленный Сертаном стул. - Это совершенно неважно, Люциус, что было у Снейпа с этой магглой. Видишь ли, у Северуса и нашего известного защитника грязнокровок и магглов Дамблдора есть одна совершенно архаичная черта, называемая благородством. Они считают себя в ответе за всякий сброд, который попадается им на пути. Потому на благородстве можно умело играть. Не понимаю только, откуда этого набрался Снейп. Видимо, я плохо учил его. Наверное, против воли, у меня расширились глаза, потому что Темный лорд с усмешкой, увидев которую, можно умереть на месте, обратился ко мне. - Ты не знала? Конечно, Северус не счел нужным сказать тебе. Хоть чего-то не сказал маггле. Северус Снейп был моим верным слугой. Он был Упивающимся смертью, одним из лучших. Мало кто мог тягаться с ним в умениях, как боевого мага, так и зельевара, и ментального мага. Но Снейпа поглотили его собственные эмоции и выдумки. Он покинул меня, но стал достойным врагом. Я с большой радостью убью его, когда приду к власти. Или же раньше, если представится случай. Раздался тихий смех Упивающихся смертью, они потешались над моим ошарашенным лицом. - Ты еще очень многого не знаешь, - почти безгубый рот Вольдеморта искривился в уродливой усмешке. – И очень многого никогда не узнаешь. Но кое-что мы тебе расскажем. В частности, например, зачем ты здесь. Впрочем, может быть, ты уже и сама догадалась? – Я помотала головой. В такой обстановке мозги просто не в состоянии работать. – Нет? Жаль. Но я скажу. Ты знаешь, что такое "Разделенный дух Ангаци"? Ах, ну да, откуда ты можешь знать, маггла? – Ядовитые смешки Упивающихся смертью. – Это старинный артефакт, выполненный в виде свитка. Я похолодела. Свиток, за которым охотились Упивающиеся смертью, и который, вероятно, отобрал у них Снейп. Они хотят требовать свиток в обмен на меня?! Это совершенно нереально и бесполезно. Я поняла, что моя смерть нашла меня. Хохот темных магов заставил появиться слезы на глазах. Хотела, было что-то сказать, но Вольдеморт не дал мне открыть рта. - Молчи, маггла! Знаешь ли ты, сколько сил я потратил, чтобы возродиться? А сколько сил, времени и чужих жизней ушло на то, чтобы узнать, где находится свиток? Никто и ничто, казалось, не отделяет меня от моей заветной мечты - бессмертия. Не только духом, но теперь и телом. Однако мне помешали. И на этот раз уже не мальчишка, не Гарри Поттер, а мой бывший слуга Северус Снейп и никчемная маггла. Не отрицай. - Я тихо вскрикнула, когда источающие злобу рубиновые глаза Темного лорда пронзили меня насквозь, испепелив жалкую попытку возразить. Я невольно вспомнила наш разговор с гриффиндорцами в Хогсмиде. Вольдеморт - маг Хаоса. Теперь я в этом не сомневалась. А после его чудесного возрождения, в Темном лорде осталось так мало человеческого. - Ты помогала Снейпу! Впрочем, - Вольдеморт улыбнулся. - Теперь ты поможешь и мне. Где же Хвост? - повернулся Темный лорд к Упивающимся смертью. - Он должен был отправить письмо в Хогвартс, и ему уже следовало вернуться. - Почему вы не поручили это мне, милорд? - тут же подскочил Сертан, низко склонив голову. Кан начал хищно перекладывать волшебную палочку из одной руки в другую. - Он предан мне, не так ли? - насмешливо произнес Вольдеморт, обращаясь ко мне. - Встань, Флавиус. Скоро у тебя будет новое задание. - Упивающийся смертью встал, и в его взгляде, который он бросал на своих "коллег", сквозило торжество. Вольдеморт поднялся со стула. Сзади Люциус пожирал меня глазами, а Кан, не скрывая скуки, переминался с ноги на ногу и внимательно изучал рукава куртки. Флавиус следил за Темным лордом полными обожания глазами. - Чтобы скрасить твое ожидание, - Вольдеморт достал палочку. Ах, если бы я могла исчезнуть хоть куда-нибудь... Но таких чудес не бывает. - Для начала я подброшу тебе еще кое-какую информацию к размышлению. Скажу, почему я так стремился заполучить именно артефакт "Разделенный дух Ангаци". Очень долгое время считалось, что он пропал, но его создатель был слишком умен, чтобы его детище досталось бездарным, но жадным волшебникам. Свиток был спрятан в Кембриджском университете, у магглов, куда я и послал мага Воды Джейка Кана, чтобы он добыл мне эту ценность. Если бы не его ошибка, Великобритания уже лежала бы у моих ног. Знаешь, на что способен маг, знающий заклинания из свитка и умеющий использовать его? Он может полностью завладеть телом любого другого человека. Полностью, понимаешь? Я и сам могу вселяться в живые существа, но не в полной мере контролирую их. Но если у тебя есть свиток, то душа несчастного, чьим телом я завладею, отправиться в путешествие, из которого ей не под силу вернуться. А его тело становится моим. Сегодня я могу быть стариком с седой бородой, а завтра очаровательной девушкой. И я смог бы избавиться от этой ужасной и хилой оболочки. - Вольдеморт с отвращением осмотрел свои руки, напоминающие плети. - А так как дух - мой, то все способности при переселении остаются. Поэтому, когда Флавиус, Нотт и Гойл притащили тебя, я понял, что у меня есть шанс. Ты не поверишь, но они случайно оказались в Хогсмиде. Просто решили побывать в местах далекого школьного детства и немного развлечься. Они уже собирались уезжать, когда увидели тебя. А в случае, если наш самый добрый директор Дамблдор откажет мне, - я зажмурилась, - найти тебе применение будет нетрудно. Обещаю. О, а вот и Хвост. Вошел маленький уродливый человечек, ужасно напоминающий крысу, не хватало только длинного розового хвоста и черного носа с вибриссами. А еще в комнату вползла змея. Громадная кобра. Таких в реальности не бывает. Меня затрясло от ужаса. Взгляд у змеи был слишком осмысленным для обычного пресмыкающегося, но в нем сквозила совершенно нечеловеческая безжалостность. Она уставилась на меня застывшими немигающими глазами, а потом подползла ближе. Тем временем Хвост подбежал к Вольдеморту и, опустившись на колени, поцеловал край его мантии. - Вижу, тебе понравилась моя дорогая Нагини? - прошелестел голос Темного лорда, в котором отчетливо слышалось змеиное шипение. - Она - мой самый верный союзник. Запомни ее. Возможно, вы скоро встретитесь. А пока мы оставим тебя ненадолго. У Альбуса и Северуса есть целых два дня на размышление. - И Вольдеморт встал. - Но скучать ты не будешь. Мои верные слуги позаботятся об этом. Не волнуйся, они будут не слишком докучать тебе. Я приказал им не слишком усердствовать. Вряд ли Северус хотел бы получить назад холодный труп. Но больно будет. Как сейчас. Я не успела перепугаться по-настоящему, как Темный Лорд поднял палочку. - Круцио! - Его голос запрыгал по комнате, отталкиваясь от стен. Меня накрыла волна совершенно дикой боли. Все мышцы, казалось, свело судорогой, потом они начали рваться на части. Чувство было такое, что все кости ломаются на множество острых осколков. Дыхание перехватило спазмом. Я до хруста сжала зубы, но с губ все равно сорвался крик. Сквозь пелену рвущей на куски боли я слышала смех Упивающихся смертью. - Фините Инкантатем, - будто издалека донесся до меня голос Вольдеморта, и боль ушла. Но по моим щекам все равно текли слезы. - Не понравилось? - насмешливо спросил Темный лорд. - Тогда надейся, что Северус и Альбус выполнят мои условия, иначе то, что сейчас было, покажется тебе благом. Что ж, мы узнаем это через два дня. Будто в тумане я смотрела, как Темный лорд и Упивающиеся смертью выходят из комнаты. Следом уползла Нагини. Как прошли следующие два дня, я почти не помнила. Они слились для меня в бесконечную полосу боли. И физической, и душевной. За эти дни я успела испытать на себе силу запрещенного заклятия боли Круциатус и некоторых других тоже, вероятно, не слишком разрешенных Министерством Магии заклятий. Упивающиеся смертью приходили несколько раз. Я в полной мере ощутила их ненависть к магглам. Начиная с грязных насмешек и заканчивая непростительным Круцио. Я кричала и плакала от унижения и боли, но в ответ получала лишь новые боль и унижение. От их гадких намеков и липких раздевающих взглядов мне было не лучше, чем от жестоких заклинаний. Но дальше грязных намеков Упивающиеся смертью не заходили. Видимо, Вольдеморт дал им по этому поводу какие-то указания. Впрочем, тогда это уже не слишком интересовало меня. Внутри уже почти не осталось ничего, никакой силы воли, способной сопротивляться и давать волю к жизни. Жуткие условия, в которые я попала, убили чувства, и появилось тупое безразличие к собственной судьбе и к чему бы то ни было другому. Впрочем, здесь я немного кривлю душой. Слова Вольдеморта о том, что Северус был Упивающимся смертью, не выходили из моей измученной головы. И тогда, в один из тех недолгих часов, когда выныриваешь из океана отчаянья, я подумала, а не придумала ли я сама образ смелого и благородного, пусть и нелюдимого, профессора зельеварения? Быть может, в нем осталось слишком много от Упивающегося смертью, и злость, несправедливость, холодность Снейпа - это и есть он настоящий? Или все же - маска, которая за долгие годы почти полностью заменила настоящее лицо, но ее все же можно снять, или хотя бы заглянуть за нее. Почему Снейп покинул Темного лорда? Что означает фраза Вольдеморта о том, что профессор зельеварения поддался эмоциям? Снейп не производил впечатления человека, идущего на поводу у собственных эмоций. Я не чувствовала к нему отвращения, нет! Напротив, я прекрасно понимаю, какая сила должна быть у человека, чтобы добровольно покинуть такого, как Вольдеморт и принять сторону врага, что в данном случае равносильно добровольно вынесенному себе смертному приговору. Терпеть ужас и отвращение окружающих. Конечно, бывший Упивающийся смертью! Но ведь Дамблдор полностью ему доверяет, а директор не может ошибаться в таких вопросах. Я тоже все еще верила своему сердцу. Возможно, я и сама мало, что в этом понимаю, но умение прощать - одно из главных свойств, отличающих человека от животных. Да, на руках Снейпа кровь магов и, конечно же, магглов, но не слишком ли высокую цену заплатил он потом? Не искупил ли все грехи профессор зельеварения, добровольно отказавшись от своей жизни в пользу других. Того же Гарри Поттера, скажем. Снейп не живет для себя, я чувствую. Так неужели Северус не заслужил права быть счастливым? О, нет, не со мной, я не питаю таких иллюзий, а просто счастливым человеком... Так много вопросов. И они до сих пор мучают меня. Кроме загнанных куда-то в уголки сознания боли и страха меня полностью поглотило темное и горькое отчаяние. Потому что я слишком хорошо понимала, что Снейп и Дамблдор никогда не отдадут за меня такой артефакт. Ведь это означало бы своими руками фактически отдать Вольдеморту победу. И тогда прольется столько крови, что моя жизнь не идет не в какое сравнение с теми жертвами, которые последуют за этим совершенно неравноценным обменом. Жутко осознавать себя жертвой, в общем-то, чужой для себя игры. Поэтому так больно сжалось сердце, когда через два дня в открывшуюся дверь вошли Вольдеморт, Люциус Малфой и Джейк Кан. И по лицам Упивающихся смертью я поняла, что те опасения, о которых я изо всех сил старалась не думать, оправдались. - Вижу, что за последнее время Альбус Дамблдор многому научился, - начал Темный лорд с порога, вытаскивая из-под мантии свиток пергамента. - Теперь он наконец-то понял, что часто необходимо жертвовать малой кровью, чтобы за тобой остался весь ход. Очень полезное качество. И мне стало гораздо интереснее. Итак, сегодня пришел ответ из Хогвартса. Темный лорд шагнул ко мне и ткнул под нос свиток. - Взгляни! Конечно, я никак не могла прочитать танцующие совершенно дикий танец черные строчки. Слезы застилали глаза, и поэтому единственная фраза, которую мне удалось прочесть, была: "... как не прискорбно писать эти слова, но ты требуешь слишком высокую цену, и мы не можем принять твои условия, Том...". Я подняла глаза, залитые предательскими слезами, и встретилась взглядом с Темным лордом. Кроваво-красные глаза Вольдеморта. Только это я видела. Они будто охватили все вокруг, и не осталось ничего, кроме узких черных зрачков и алой глубины, куда я начала проваливаться. - Они отдали тебя... - зазвучал прямо в моей голове голос Вольдеморта, и я не способна была ничего видеть, слышать или чувствовать. Весь окружающий мир сузился до двух черных полос зрачков и багрового сияния глаз. - Никчемная маггла, неужели ты думала, что ты представляешь собой хоть что-то. Ты оказалась не нужна даже тем, кто называют себя защитниками полукровок, магглов и всех, кому нужна помощь. И теперь ты всецело в моей власти. Что-то раскаленной иглой укололо в висок, я закричала, и заполонившие весь мир красные глаза ушли. Темный лорд отступил на шаг и, не говоря ни слова, смотрел на меня. Сзади перешептывались Джейк Кан и Люциус Малфой. - Что теперь со мной будет? - Я сама с трудом услышала свой голос. - Я еще не решил, - почти беззаботно ответил Вольдеморт и расхохотался. - Важно то, что твоя жизнь принадлежит мне, Темному лорду. И я найду ей применение, ведь просто убить тебя - будет пустой тратой сил и времени. Существует множество крайне эффектных ритуалов ммм... жертвоприношения. - Я вздрогнула. - Я - маг Хаоса, ты знаешь, что это такое, а значит, могу получить много сил от "правильного" жертвоприношения, которое принесет жертве как можно больше страданий. Сила, освобождающаяся при различных ритуалах достаточно велика, но... - Темный лорд с интересом следил, как я в кровь кусаю губы, чтобы не плакать и не умолять о пощаде. Потом добавил. - Я еще ничего не решил. Ожидайте, мисс Дансинг. Уверен, ожидание будет недолгим. С лязгом захлопнулась дверь в мою тюрьму. О, Вольдеморт прекрасно знал, что ожидание приближающейся смерти может оказаться хуже самой смерти. 1 марта 1997 г. Вот и наступило 1 марта. Точнее, оно наступило уже три часа назад. Теперь маленькая стрелка часов стоит на цифре "три", большая - на "двойке", за окном полнейшая тишина глубокой ночи, а я все еще сижу на кухне и не выпускаю из рук ручку. Разве что для того, чтобы приготовить себе очередную чашку кофе. Я решила закончить писать именно сегодня, чтобы прошлое, наконец, перешло на бумагу и осталось на ней ровными синими строчками, а я смогла бы обрести подобие покоя. Ведь нельзя идти в новую жизнь с таким грузом воспоминаний. Потому я щедро делюсь ими с белыми бумажными страницами. Не знаю, сколько времени прошло после ухода Вольдеморта и Упивающихся смертью. Возможно, считанные минуты, а может быть и долгие часы. Я сидела на полу, забыв про затекшие ноги и спину, и смотрела на будто назло бьющие в маленькое окошко далекие солнечные лучи. Что может ощущать человек в такие моменты, кроме всепоглощающей пустоты, медленно сменяющейся новой волной отчаяния? Тщетно я пыталась убедить себя, что когда на одной чаше весов находится жизнь магглы, а на другой - сотни и тысячи жизней, как магов, так и магглов, то выбор очевиден. Но такого острого ощущения одиночества, когда ты не нужен никому, у меня никогда прежде не было. Я была совершенно одна и без малейшей надежды на спасение. Тешить себя иллюзиями, что вот-вот ворвутся доблестные авроры из Министерства Магии, во главе со Снейпом и Дамблдором, не было. А ведь директор Хогвартса говорил, что я нахожусь под их защитой. Да, я, безусловно, виновата, что попыталась покинуть Хогсмид, никого не предупредив. Во мне нет обиды или ненависти. Не могу, не умею ненавидеть людей, сделавших мне добро и подаривших радость. Да и тогда, уставившись в грязный пол камеры, дрожа от липкого и всепоглощающего страха, я не ощущала ненависти к Северусу и Дамблдору. Их выбор был абсолютно правильным. В том, что случилось, есть только моя вина. И не было сил кричать и проливать слезы. Бесполезно. Я попыталась взять себя в руки, и чтобы отвлечься, с трудом поднялась на ноги, дать отдых напряженным мышцам. В этот момент дверь моей комнаты-камеры открылась, и не спеша, вошел Люциус Малфой, аккуратно запечатав выход заклинанием. В его руках была бутылка вина и два бокала. Я как вкопанная замерла возле стены. - Добрый день, мисс Дансинг, - лучезарно улыбнулся он. - Я здесь с разрешения моего хозяина. Понятно, разрешение на что получил Малфой. Меня передернуло. - Не стоит так волноваться, - Люциус снова плотоядно улыбнулся, поставил бокалы и бутылку на стул и подошел ко мне. Его рука сразу скользнула по моей щеке, а потом медленно опустилась на шею. - Не надо... - еле слышно попросила я. - Оставьте меня, пожалуйста. - Прикосновения Малфоя были противными, к горлу подкатывала тошнота. Они казались такими неуместными после тех Круцио, которыми мучили меня Упивающиеся смертью, и сам Малфой в том числе. - Успокойся, девочка, - прошептал он мне прямо в ухо. - Сначала я хочу поговорить о деле. - О каком деле? - Если бы я только могла раствориться в каменной стене камеры... - Ты слишком нервничаешь, тихо произнес Малфой, отошел к оставленной бутылке, разлил по бокалам вино и протянул один мне. - Расслабься. - Я замотала головой. - Он отпил глоток из своего бокала. - Я не подмешивал туда яд. Это было бы слишком просто, не находишь? Знаешь, ты очень красивая. - Он издевается! Представляю, как я тогда выглядела со стороны - всклокоченные волосы, заплаканные глаза, грязное лицо. Кошмар! - Впрочем, думаю, многие мужчины говорили тебе об этом. Ну, не Северус, конечно. - Малфой заметил, как я резко отвернулась. - О, что я вижу. Мы плачем? Не стоит. - Скользкие пальцы вытерли слезу с моей щеки. - Северус безнадежен. Забудь о нем. Лучше выпей. Прекрасное вино. - К моей ладони снова прикоснулся холодный хрусталь. Тогда я решительно взяла бокал и отпила большой глоток немного терпкого вина. Алкоголь обжег внутренности горячим потоком и сразу ударил в голову - я не помнила, когда ела в последний раз. Но я решила - чтобы выдержать то, что вот-вот последует за этими ласками, и не умереть раньше времени от отвращения, я должна выпить. Не понимаю, почему мне был так противен этот холеный Люциус Малфой, аристократ до мозга костей. Он, безусловно, красивый мужчина, и с этим не поспоришь. Конечно, женщины любят его и потому очень благосклонны к богатому (что тоже немаловажно!) работнику Министерства. Мне же Люциус напоминал небольшую скользкую змейку, могущую пролезть в любую нужную ему лазейку. Не сомневаюсь, что если он учился в Хогвартсе, то был слизеринцем. Он, мягко говоря, испытывает неприязнь к магглам и полукровкам, но, как видно, не прочь развлечься с приглянувшейся ему девушкой, не слишком заботясь о ее статусе. Ледяные (или мне только так казалось?) губы Малфоя впились в мои губы, а руки проворно блуждали по моему телу. Я изо всех сил пыталась отвернуться, но тут Люциус резко отпустил меня, отошел подальше и сел на стул, закинув ногу за ногу. - Итак, сначала о делах, - начал он, восстанавливая дыхание и поправляя немного растрепавшуюся идеальную прическу. - Начну немного издалека. Как ты понимаешь, победа нашего хозяина - лишь вопрос времени, причем, недолгого... - Вот как? - холодно спросила я. Вино начало действовать, так что умирать буду весело. - По-моему, не очень-то заметно, если ваш хозяин не гнушается заниматься банальным шантажом, заведомо обреченным на неудачу. Это не слишком похоже на близкую победу. Ответом послужила обворожительная улыбка. - А мы, оказывается, можем немножко показать зубки, - пропел Малфой. - Прекрасно. Тем лучше для меня... Что же до моего хозяина, то уверяю тебя, он действительно очень скоро придет к власти. И неужели ты считаешь, что жалкая кучка магглолюбов во главе со старым маразматиком Дамблдором смогут нам помешать? - Малфой пригубил вино и смахнул красную капельку с губ. - Министерство магии у нас под колпаком. Министр Корнелиус Фадж не верит в возвращение хозяина, а отдельные авроры, вроде Моуди, также не представляют проблемы. Именно поэтому крайне важно понять, с кем ты будешь, когда наш лорд получит власть, все Министерство будет нашим. Итак, остаться с победителями или сдохнуть с побежденными? - К чему вы клоните? - Я залпом допила вино и с мрачным удовлетворением чувствовала, как начинает шуметь в голове. - Такой выбор есть у тех, кто может выбирать, а у меня его нет. - Ну вот, я и предлагаю тебе выбор... - Тонкие пальцы Малфоя гладили изящный рисунок на тонком хрустале бокала. Он поднял на меня глаза. - Ты мне нравишься. Тебя устраивает такое объяснение? Ты очень похоже на грязнокровку Лили, мать Поттера. Уверен, тебе и об этом говорили. Она всегда меня очень привлекала. И только проклятый Джеймс Поттер не позволил мне осуществить свои желания. Кроме того, у тебя есть причина ммм... недолюбливать Альбуса Дамблдора и его команду. А у меня огромное влияние в Министерстве магии. Я предлагаю тебе свое покровительство. Понятно, какое такое покровительство предлагает мне Люциус Малфой. Теперь это так называется... - И что же вы хотите в обмен на ваше покровительство? Это так интересно, - практически весело спросила я. О, это плохо. Уже почти истерика. Люциус молча взял у меня бокал и налил еще вина. - Выпей, девочка. Вижу, оно хорошо на тебя действует. Во-первых, в обмен на тебя саму, конечно. Не хочу каждый раз применять силу, чтобы получить желаемое. Хотя, я вижу, что тебе и самой нравится. Конечно, как же! Слишком вы о себе высокого мнения, мистер Малфой. Я залпом осушила бокал. Малфой ухмылялся, глядя на мои горящие щеки. - Но это еще не все. Я предлагаю тебе отвечать за нашу связь с магглами. Их можно очень неплохо использовать для нашей борьбы, а потом мы уничтожим и их. За исключением тебя и еще некоторых, безусловно. Это огромные потенциальные возможности, сырой материал, из которого можно получить все, что хочешь. - Это ваша личная инициатива? - поинтересовалась я и поставила на пол пустой бокал. - Одобрил бы ваш хозяин такой гениальный план? Ведь использование магглов может унизить его достоинство. - Я пока не понимала, что происходит. Слова Люциуса как-то совершенно не соответствовали сказанному Вольдемортом. - Я уже поделился с ним этой идеей об использовании магглов, и он согласился, чтобы я предложил ее вам, мисс Дансинг. - Малфой встал, вплотную подошел ко мне и снова наклонился к моим губам. - Знаю, детка, тебе нужно время подумать, - услышала я горячий шепот и попробовала максимально отклониться. - Но, вспомни, они предали тебя, отдали за кусок бумаги и не попытались спасти или выдвинуть свои условия. Я знаю это. И не стоит сопротивляться самой себе. Тебе же нравится то, что я делаю... Северус никогда не сможет дать тебе больше. Не дожидаясь моего ответа, руки Люциуса проникли под мой свитер, а губы начали целовать шею. Мне же хотелось плакать от собственного бессилия. Работать на Темного лорда, на тех, кто в любой момент может убить меня, и просто ни во что не ставит? Шпионить, предавать и... убивать? Никогда. Это не для меня. Пытаясь отвлечься от наглых действий Малфоя, я вдруг поняла, как противен мне сейчас магический мир. Ведь между магами и магглами почти нет никакой разницы, что бы не говорили маги, кичащиеся своей голубой кровью. Все мы - люди, которые способны не только любить, но и ненавидеть. Особенно тех, кто не похож на нас. И маги, и магглы жадны до денег и власти и пытаются добиться и того, и другого всеми доступными способами. Только одни используют дополнительное средство - изощренные заклинания. А так... Плетут интриги, подлизываются к вышестоящим, подкупают и устраняют нужных и ненужных людей. И те, кто способен творить магию, делают это ничуть не реже, тех, кого они презрительно называют магглами. И мне ужасно захотелось домой, в свой мир, темную сторону которого я немного знаю. Вырваться из мира магов и забыть о нем, вырвать из памяти с корнем, пусть после этого и останется рубец. Это все же лучше, чем кровоточащая рана и смерть. Не знаю, то ли вино так подействовало на меня, то ли включился инстинкт самосохранения (доселе, вероятно спавший, а теперь, когда по-настоящему припекло, решивший высвободить какие-то неведомые скрытые резервы), но я вдруг начала мыслить просто пугающе трезво, словно адреналин вытеснил алкоголь из крови. Да, я очень боялась, но бездействие - хуже смерти, которая уже почти неизбежна, а так у меня есть хотя бы один маленький шанс на свободу. Люциус покусывал мою шею, а его руки уже давно сжимали грудь под свитером. Я заставила себя обнять его за плечи, насколько позволяли цепи, и прижаться сильнее. При этом меня передернуло. Почему и руки Малфоя кажутся такими холодными? Люциус принял мою дрожь за проявление страсти и поднял на меня чуть затуманенные глаза. - Видишь, - победно ухмыльнулся он, - я же сказал, что ты добровольно станешь моей, ты умная и красивая девочка... - А если нас кто-нибудь увидит из Упивающихся смертью? - пролепетала я, стараясь, чтобы голос все-таки не слишком дрожал, а похолодевшие пальцы не впились слишком сильно в плечи Малфоя. - Не волнуйся... Здесь только Крэбб и Гойл, но они не посмеют сюда войти. Я приказал. - Снова липкий поцелуй. - Люциус... - сердце стучало, как сумасшедшее. Я попыталась придать голосу оттенок страсти. - Эти цепи... Ты не мог бы... Малфой снова закрыл мне рот поцелуем, но параллельно вытащил волшебную палочку, и я ощутила, как упали цепи, сковывавшие мои руки. - Сейчас... Я наколдую что-нибудь мягкое... - страстно зашептал он и вновь потянулся за палочкой. Тогда я решила - пора. Сейчас или никогда. Прежде всего, Люциус Малфой был мужчиной, а уж потом - магом, и у него, как и у любого мужчины, есть уязвимые места. Поэтому, когда мое колено врезалось ему в пах, Малфой взвыл и осел на пол, повизгивая от боли. Я не стала терять времени. Проверенный способ - дай магу чем-то тяжелым по голове, и он отключится как миленький. Проверено на собственном опыте. В ход пошла бутылка с вином. Люциус потерял сознание. Красное вино некрасиво залило его роскошную светлую шевелюру. Я кинулась к двери и заколотила в нее кулаками, надеясь, что меня услышат. - Кто-нибудь, помогите! Мистеру Малфою плохо! - Пришлось крикнуть пару раз. Прошло несколько долгих секунд, прежде чем послышался топот ног. Я подождала, пока дверь приоткрылась пошире ("Мистер Малфой? Вы где? С вами все в порядке?"), и внутрь просунулась голова толстого Упивающегося смертью, кажется, Гойла. Я со всех сил толкнула дверь, и маг получил по носу той же самой тяжелой, обитой железом, дверью. Не знаю, выполняла ли я эти действия в духе отважных героев боевиков, но в тот момент я хотела одного - оказаться как можно дальше от этого места и магического мира вообще. Всего лишь уйти, спрятаться подальше в темном углу и забывать, забывать… В голове плотно сгустился туман отчаянности и серого странного безразличия. Когда тело трепещет от страха, пытаясь вырваться на волю, а разум с тупым равнодушием на это взирает. Я не стала ждать, пока Упивающиеся смертью придут в себя, и выскочила в темный коридор. К моему огромному счастью Крэбб, видимо, поленился оторвать свою филейную часть от стула и посмотреть, что случилось. Сзади послышались проклятия и нецензурные выражения, зашипели заклинания, вырывающиеся из палочек, но я уже свернула за угол. Не знаю, как мне удалось добраться до выхода. Наверное, в экстренной ситуации просыпаются доселе дремлющие инстинкты и умения, в частности, и ориентация в пространстве. А она никогда не была моим сильным местом. Словом, я сумела вырваться из дома, где меня держали. Оказалось, что меня прятали вовсе не в старом, полуразрушенном замке, как я думала, а в респектабельном с виду доме, окруженном со всех сторон лесом. Именно в лес я и побежала, как сумасшедшая. Я бежала, утопая в глубоком снегу, не имея представления о том, куда направляться. Главное, не останавливаться ни за что. Все время казалось, что черные фигуры в масках настигнут меня и... Они не убили бы меня на месте. До сих пор не понимаю, почему судьба сделала мне такой подарок в тот день (вряд ли она решила реабилитироваться за предыдущие два дня), но после долгого, сломя голову, бега по лесу, я уже полностью обессиленная, наткнулась на настоящую автомобильную дорогу. И первая же машина (Машина! Настоящий маггловский автомобиль с обычными людьми!) остановилась на мое отчаянное голосование. Трудно выразить словами то, как я благодарна той пожилой супружеской паре Остинов, которая подобрала меня - грязную, промокшую и замерзшую, без верхней одежды, с кровоточащей раной. Я наплела им что-то о том, что меня похитили, но я смогла убежать. А потом потеряла сознание. Дальнейшее мне уже рассказали. Меня привезли в Лондон. Оказалось, что тот дом находился недалеко от столицы. Мистер и миссис Остин, конечно же, повезли меня в больницу. И уже на пороге госпиталя, случайно проходивший мимо молодой человек по имени Томас Кларк, отнес меня на руках в кабинет врача. Это потом прибежала заплаканная Нелли, которая, рыдая, обнимала меня и долго ругалась с врачом, чтобы мне дали лучшую палату. Потом были объяснения с полицией по поводу происшествия в Бирмингеме и теперешнего похищения. Но все это уже в прошлом. Так я и оказалась в больнице, где и провела больше месяца, залечивая травмы души и тела. Если бы душу можно было залечить обычными лекарствами... Вот и подошел к концу мой дневник. Может быть, если бы кто-то прочитал его, то осудил меня за мои поступки. Возможно, многие события могли бы пойти по-другому, и я принимаю все слишком близко к сердцу. Не знаю. Но порой мне кажется, что сам магический мир может надломить веру в чудеса и волшебство. Потому что он жесток, как и наш мир магглов. За окном встает солнце. Пока небо лишь только начало сбрасывать темное ночное покрывало, но скоро новый день окончательно сменит ночь, и я начну новую жизнь. Только вот теперь я точно знаю, что из этого ничего не выйдет. Побывав один раз в мире магов, ты становишься связанным с ним, пусть лишь в своих воспоминаниях. Разве этого мало? Поэтому лежа на больничной кровати и глядя в белый потолок, я тысячу раз задавала себе вопрос: хотела бы я, чтобы в тот теплый октябрьский вечер, когда мы со Снейпом стояли возле старинного дома, профессор поднял бы волшебную палочку и произнес заклинание забвения? И каждый раз отвечаю - нет. И не только потому, что так тепло становится на сердце, и оно больно сжимается, когда я вспоминаю профессора зельеварения Северуса Снейпа, но и потому что судьба позволила мне просто прикоснуться, пускай и кончиками пальцев, к настоящему волшебству. Конец первой части.

[К оглавлению] | Добавил: blue-crystall (15.01.09) | Автор: IsiT & Pixie

Просмотров: 464 | Рейтинг: 5.0/1 | - Оценить - Отлично Хорошо Неплохо Плохо Ужасно

Всего комментариев: 0

Имя *:
Email *:
Код *: