Born in the time of the changes
Where are you going
How will you fly
Is it for love of freedom all your days have been
Waiting for life to catch you
Watching and waiting and seeking a sign
In the wilderness
Brian May "Wilderness"
Невольник рожденный был в час перемен,
Едва полетишь, не поднявшись с колен.
Скажи, для чего ты явился на свет?
Свободы вкусить и оставить свой след?
Неужто ты спорил с проклятой судьбой,
Чтоб просто быть пойманным жизнью такой?
Весь путь свой в пустыне все ждать и терпеть,
Чтоб просто прочесть этот знак – и истлеть?
Brian May "Пустыня"
Марина проснулась оттого, что кто-то осторожно, но ощутимо тряс ее
за плечо. Девушка подумала, что это ей снится, и попыталась повернуться
на другой бок, но тут ее снова потрясли, на этот раз сильнее, и
взволнованный голос Дамблдора произнес:
- Марина, вставай, с Северусом случилась беда.
Девушка распахнула глаза и вскочила так резко, что у нее
закружилась голова. Рядом стоял Дамблдор, в его очках-половинках
отражалось пламя свечей, которые директор успел зажечь.
- Что случилось? - все еще немного сонным голосом спросила
девушка, а внутри все сжалось от холодного липкого страха. Больше всего
на свете она боялась, что с Северусом может что-то произойти.
- В него попало сильное заклинание, - коротко ответил Дамблдор. -
Поппи не справляется. Я тоже сделал все, что мог, но, увы, я не никогда
специально не учился целительству.
Набросив халат, Марина выскочила вслед за директором в пустой
коридор, тускло освещенный немногочисленными факелами. Сонливости как
не бывало. Девушка с трудом поспевала за Дамблдором, у которого,
казалось, за спиной находились невидимые крылья.
- К…какое заклинание? - стуча зубами, с трудом спросила Марина
возле самой двери в больничное крыло. Она только сейчас осознала, что
ее бьет крупная дрожь от холода и страха.
- Из "Разделенного духа Ангаци", - в голосе директора, звучавшем
спокойно даже в самых трудных ситуациях, сейчас слышались нескрываемая
тревога и усталость. - Это заклятие магов Хаоса, - и Дамблдор толкнул
дверь.
Мадам Помфри повернулась к ним, держа в руках стакан с Укрепляющим зельем. Вид у нее был измученный.
- Я не могу, Альбус, - устало проговорила она, отпивая изрядный
глоток зелья. - Силы уже не те, не могу проникнуть так далеко, как
нужно. Чары не слишком сильные, но зато очень искусные. Марина, вся
надежда на тебя. Идем.
- На меня? - не веря своим ушам, спросила Ученица целителя. - Но
исцеление сложных магических... А если я только хуже сделаю?!
Но мадам Помфри уже зашла в отдельную маленькую палату, и Марине
ничего не оставалось, как на негнущихся ногах войти следом.
Жуткое, сковывающее льдом ощущение дежа вю. Это все уже было…
Северус на кровати, на лице ни кровинки, и даже на расстоянии ощущается
его боль. Да еще и два жутких ожога на лбу и щеке. Девушка застыла,
прижав руки к груди. Ей хотелось броситься к нему и делать что-то,
пытаться исцелять, отдавать все силы, но одновременно было страшно
навредить. Тогда, в своем доме в Лондоне, Марина с трудом понимала, что
делает, действуя инстинктивно, но теперь знала - во второй раз то же
самое не выйдет. Сейчас важны не только интуиция, но и знания, и
умения.
- На ожоги не обращай внимания, - мадам Помфри легонько
подтолкнула Марину к кровати. - Это Северус обжегся какими-то
химикалиями, когда сила заклятия отбросила его, и он ударился о шкаф.
Самое жуткое и сильное - внутри.
Девушка села на стул, взяла холодную ладонь Снейпа. В голове
шумело, сердце переворачивалось в груди. Она поняла, что не может
вспомнить ни одного подходящего заклинания.
- Помни о том, чему я тебя учила, - наклонилась к Марине мадам
Помфри. - Никакого страха и паники. Слушай свое сердце, но не забывай и
о том, что подсказывают разум и интуиция. Мы не можем доставить
Северуса в клинику святого Мунго. Боюсь, он не выдержит перехода через
портал. Ты же ничего не бойся и постарайся не волноваться. Директор
даст тебе силу, если понадобится.
Рука Дамблдора легла на плечо Марине. Чтобы лучше чувствовать
состояние девушки, директору был нужен тактильный контакт. Марина
пыталась взять себя в руки: "Никто кроме тебя не может помочь сейчас".
От осознания этого факта начинали еще сильнее трястись руки.
- Хорошо, - прошептала она. Добавить: "я постараюсь" не
повернулся язык. Как там говорил Йода у Лукаса? "Не пробуй - делай".
Надежная директорская рука на плече придала сил и уверенности. Девушка взяла вторую руку бесчувственного Снейпа.
- Salvo dejunctio…
Уже привычное ощущение отрешенности от собственного организма и
сосредоточенности на чужом. Когда речь идет об исцелении от заклятий,
то необходимо магическое воздействие не на конкретный орган или
систему, а на весь организм, работая на уровне тонких силовых
магических потоков.
Если бы в этом состоянии можно было вскрикнуть от страха, то
Марина сделала бы это, но у девушки лишь еле заметно дрогнули плечи, и
она еще сильнее зажмурилась. То, что она увидела, не было похоже на
последствия ментальной бомбы, с которыми Марина уже успела столкнуться
летом. Здесь было нечто всепоглощающее и разрушительное. Аура, светлая
и сильная у здорового человека, у Северуса казалась серой, какой-то
хрупкой и будто расползалась на кусочки, как вата, от сканирующих
заклинаний молодой целительницы.
"Что же делать?" - запульсировала где-то на самом краю почти
полностью затуманенного разума мысль. Липкая парализующая паника уже
протянула свои мерзкие щупальца.
"Вспомни уроки мадам Помфри! - завопила рациональная часть
сознания, еще сохраняющая относительное хладнокровие. - Ты же знаешь,
что такое бывает, это похоже на действие обычного защитного заклинания,
использующегося для охраны от непрошенного магического вторжения".
"Да, но модифицированное магами Хаоса!" - голосила другая, паникующая часть.
"Все, хватит трястись. У любого подобного заклинания должен быть
своеобразный источник, откуда оно распространяется по всему телу.
Смотри дальше".
Ладони девушки, озаренные обычным для заклинаний магии Жизни
голубоватым светом, заскользили вдоль тела Северуса в поисках
источника. Главная сложность состояла в том, что заклятие, поразившее
профессора зельеварения, было направлено на поражение всего организма.
Мало того, те тонкие магические "ниточки", за которые нужно было
"дернуть" целителю, чтобы повлиять на проклятие, были слишком хорошо
замаскированы и находились на глубоких энергетических слоях. А значит,
нужно искать глубже... Ощущение было таким, будто и правда погружаешься
глубоко под воду, что-то давило на голову и закладывало уши.
Марина резко выпрямилась, ее тело напряглось как струна.
- Все в порядке, - ответила мадам Помфри на обеспокоенный взгляд
Дамблдора. - Это глубокий транс, и это очень хорошо, это то, что нужно.
- Думаю, теперь ей понадобится моя помощь, - проговорил директор
и провел рукой над головой девушки, улавливая ее состояние и передавая
магическую силу. Марина положила скрещенные пальцы на грудь Снейпа, а
затем резко подняла руки над его телом. По палате пробежала волна
прохладного воздуха.
- Она нащупала проклятие, - с восхищенным недоверием прошептала
мадам Помфри. - Теперь осталось только убрать весь этот черномагический
яд, а уж с этим девочка справится.
И она справилась, с помощью Дамблдора, конечно. Аура профессора
зельеварения постепенно посветлела и очистилась. Но молодая
целительница отключилась сразу после того, как закончила врачевание.
***
Когда Марина пришла в себя, за окнами уже занимался рассвет, но
вьюга, начавшаяся еще ночью, почти не утихла, и ветер бросал горстки
холодного колючего снега в окна. Девушка отбросила теплое одеяло и,
чуть пошатываясь, пошла в соседнюю маленькую палату.
- Уже вскочила, - заворчала мадам Помфри, сидящая на стуле возле
кровати Снейпа и пьющая горячий кофе. - Порядочные волшебники после
магического истощения полдня в постели отлеживаются.
- Как он? - спросила Марина уставшим голосом.
- Да все с Северусом в порядке, - целительница быстро подошла к
девушке, подвела ее к соседней кровати и усадила. - Ты и сама видишь.
Да и вообще, уж ты бы не допустила, чтобы с ним что-то случилось.
Смутившаяся Марина нерешительно перевела взгляд на профессора.
Слава Мерлину, у Северуса исчезла эта мертвенная бледность, на обычно
бледных щеках появился легкий румянец, а тонкие губы уже не были сжаты
так, будто профессор испытывает сильную боль. Да и от ожогов на лице не
осталось и следа.
- А ты что хотела? - вдруг рассмеялась мадам Помфри и взъерошила
волосы девушки. - Мерлин знает, сколько сил потратила, столько же
Дамблдор отдал, и чтобы результата не было? И ведь не просто потратила,
а с умом. - Девушка посмотрела на нее совершенно ошарашенным взглядом.
- О Высшие силы! - целительница села рядом и обняла ее. - Ты все
сделала так, как надо. Шутка ли, снятие специализированного проклятия.
Считай, что уже наполовину сдала экзамен на звание Целителя. Мне только
ожоги вылечить и осталось. Это я пока еще могу, - вздохнула мадам
Помфри. - Ну, а ты - молодец. Ведь исцелять того, к кому неравнодушен -
очень трудно.
- Неравнодушен… - повторила Марина, протянула руку и поправила
Северусу немного сбившееся одеяло, не отводя глаз от лица спящего
профессора зельеварения.
- Неужели ты думаешь, что я слепая? - усмехнулась пожилая
целительница, взмахом волшебной палочки сотворила теплую шаль и укрыла
ею плечи девушки. - Я догадалась, еще когда Альбус рассказал мне, при
каких обстоятельствах у тебя открылись магические способности. Знаю,
дело было и в ментальной бомбе, но это-то не единственная причина.
Понимаю, что просить тебя идти отдыхать, бесполезно. Тогда во всяком
случае принесу тебе Укрепляющего зелья. - Марина рассеянно кивнула. -
Между прочим, я помню Северуса, когда он еще учился в школе. - С этими
словами мадам Помфри вышла из палаты за зельем, а когда вернулась,
зажгла в палате свечи, потому что день еще не окончательно вступил в
свои права, и вокруг царил полумрак. Потом пожилая целительница еще
одним движением палочки заставила ярче вспыхнуть огонь в камине.
Девушка же села поближе к Снейпу, плотнее закуталась в шаль, и теперь
сверлила взглядом наставницу. Приняв из ее рук стакан с горячей
настойкой, Марина тихо спросила:
- Если вы знали профессора Снейпа, то может быть, вы знаете и то,
как он, - она сглотнула, избавляясь от противного комка в горле, из-за
которого голос звучал хрипло и напряженно, - стал Упивающимся смертью…
- Сначала выпей зелье, - не терпящим возражения тоном сказала
мадам Помфри. Марина покорно подчинилась и залпом осушила стакан с
терпким и немного горьким на вкус Укрепляющим зельем. - Вот так,
хорошо. Что же до Северуса, - пожилая целительница поправила прядь
волос, выбившуюся из-под чепца, - то, как ты понимаешь, я не знаю, что
творилось и творится в его душе. Он слишком замкнут, горд и независим.
Северус был таким всегда, во всяком случае, уже когда учился в школе. У
него почти не было друзей или тех, с кем он более-менее доверительно и
близко общался. Я так говорю, потому что Северуса никто не навещал,
когда он попадал сюда, в больничное крыло. А попадал он сюда, к
сожалению, частенько.
- Почему? - вскинула брови Марина.
- Ну, об этом долго рассказывать, - покачала головой мадам Помфри.
- Пускай лучше Альбус объяснит подробнее, он гораздо больше знает.
Скажу только, что у Северуса постоянно происходили стычки с четверкой
гриффиндорцев, его одногодков: Джеймсом Поттером, Сириусом Блэком,
Римусом Люпином и Питером Петтигрю, которые в то время называли себя
Мародерами.
- С отцом Гарри, его крестным и мистером Люпином? - не веря своим
ушам, переспросила девушка. Ее удивлению не было предела. Конечно,
Гарри рассказывал о своем отце и крестном, а также о предателе Питере
Питтегрю, погубившем родителей юного Поттера. Но Гарри ни разу не
упоминал, что эти люди враждовали со Снейпом, причем враждовали
серьезно. Так вот почему Северус терпеть не может Гарри, впрочем, верно
и обратное утверждение.
- На седьмом курсе Северус начал встречаться с девушкой, -
продолжала мадам Помфри, - с Элин Мэй из Райвенкло, она училась на год
младше. Элин была прелестной девочкой, замечательной, талантливой
волшебницей. Все учителя прочили ей блестящую карьеру. Конечно, они с
Северусом не афишировали своих отношений, но подобное в школе скрыть
почти невозможно, поэтому в итоге об этом знали все. А уж я и подавно.
Как девочка трогательно ухаживала за Северусом, если он попадал в
больничное крыло, каждую свободную минутку прибегала… Потом Северус
закончил Хогвартс. А через три месяца, - целительница горестно
вздохнула и вытерла покрасневшие глаза. - Элин нашли мертвой в
Министерстве магии. Ее убили Упивающиеся смертью.
Девушка вскрикнула, в ужасе переводя взгляд с мадам Помфри на Снейпа.
- Через год Северус пришел в Орден Феникса, - тихо проговорила
целительница. - Я сама не являюсь членом Ордена, но в силу своей
профессии сталкиваюсь с его делами. Да и Альбус иногда может рассказать
мне что-нибудь. В этом случае, правда, я мало что знаю, но поняла, что
бедняжку Элин убили по приказу Того-Кого-Нельзя-Называть, а Северус
долгое время не знал об этом. Он очень любил ее, Марина, - с грустью
закончила мадам Помфри и села рядом с девушкой. - Я знаю это. И может
быть любит до сих пор.
Марина отвернулась, чтобы скрыть выступившие на глазах слезы.
***
Быстрые шаги Гарри гулко отдавались эхом в школьном коридоре.
Юноша направлялся к больничному крылу, решив наплевать на недавно
начавшийся урок Заклинаний. Гарри необходимо было выяснить кое-что.
Сегодня у седьмого курса Гриффиндора и Слизерина не было первого урока
- Зельеварения, что уже само по себе являлось из ряда вон выходящим
событием, поскольку за предыдущие шесть лет учебы Гарри в Хогвартсе
подобного (к огромному сожалению учеников) не случалось. А, ну разве
что тот чудесный первый семестр в прошлом году, когда Снейп, как
оказалось, добывал артефакт магии Хаоса. Несмотря на безграничное
доверие Дамблдора к профессору зельеварения и рассказы Марины, юноша ни
на грош не доверял Северусу Снейпу. Кто знает, насколько хитер
зельевар, а уж о Вольдеморте и говорить не приходится. В свете же
недавнего разговора с Хагридом, Гарри, как впрочем и всегда, с новой
силой начал подозревать Снейпа. На этот раз в том, что загадочные
манипуляции профессора зельеварения с "Разделенным духом Ангаци" могут
быть далеко не безобидными. Кто знает, чем этот скользкий злобный гад
занимается в своих сырых жутких подземельях? Что делает с важнейшим для
Ордена Феникса артефактом? Поговорить с Дамблдором юноше, безусловно,
не удалось, и тогда он решил пойти к Марине и как минимум узнать пароль
в кабинет директора, а заодно и спросить, не знает ли она что-нибудь об
исчезновении Снейпа. И хоть Гермиона не преминула отпустить язвительный
комментарий по этому поводу и напомнить о том, что на уроки все-таки
стоит ходить, Гарри не обратил внимания на ее слова.
Больничное крыло пустовало. В главной палате из окон струился
солнечный свет, и по стенам и застеленным белоснежными простынями
кроватям прыгали беззаботные солнечные зайчики. Немного растерянно
оглянувшись, юноша уже собрался было идти назад, только не на урок, а в
гриффиндорскую гостиную, когда его внимание привлекла чуть приоткрытая
дверь в глубине палаты. Гарри подошел ближе и заглянул в щелку.
Дамблдор и Марина сидели рядом, спиной к двери, и соответственно
к Гарри. Причем сидели они возле кровати, на которой лежал Северус
Снейп. Вид профессора зельеварения говорил о том, что последние
несколько часов были для Снейпа, мягко говоря, не самыми приятными в
жизни. Гарри отступил немного назад и вбок, чтобы находящиеся в комнате
не заметили его. Юноша сердито нахмурился. Он увидел, что Марина держит
за руку спящего профессора зельеварения и нежно проводит пальчиками по
его запястью, а еще, хоть Гарри и мог видеть только спину девушки и
рассыпавшиеся по плечам темно-рыжие волосы, но юноша мог поклясться,
что Марина не сводит глаз с хищного профиля Снейпа.
- ... потому что Элин погибла на глазах у Северуса, - говорил
директор. Плечи Марины дрогнули, она накрыла руку Снейпа второй
ладонью. - Ты понимаешь, что он был совсем не в том состоянии, чтобы
трезво мыслить. Северуса без особых усилий смогли убедить, что в смерти
девушки виновно Министерство магии. - Дамблдор помолчал. - Примерно
через полтора года он узнал правду и пришел ко мне. С тех пор я ни на
секунду не сомневался в нем, и не буду сомневаться никогда.
- Почему? - зазвучал голос Марины. - Почему столько боли?
Дамблдор поднялся и прошелся по комнате. Гарри быстро отступил в
глубину основной палаты. Но директор снова остановился около девушки.
- Потому что, увы, Северус совершил непростительную ошибку. Он
поставил свои амбиции, обиды, свою ненависть выше любви. Счел, что
любовь у него и так есть, и, само собой разумеется, Элин всегда будет
рядом и всегда поддержит его. Ему хотелось чего-то большего: признания,
славы, власти, в конце концов. Желания, безусловно, понятные, но вот
реализация их была сопряжена с убийствами, пытками, изнасилованиями, -
директор говорил резко и довольно громко. Марину передернуло. - Северус
не думал, что все это убивает любовь. Ведь нельзя убивать ни в чем не
повинных людей, а потом, приходя домой, руками по локоть в крови
обнимать жену и детей.
- Зачем вы так? - с ужасом спросила девушка, поднимая голову.
Юноша увидел, как катится одинокая слезинка по ее щеке. - Я могу себе
представить, примерно конечно, что значит быть Упивающимся смертью.
Понимаю, что есть выбор - или любимый человек, такой как Элин, или
вечное служение Темному лорду, но вы же сами сказали…
Дамблдор с грустной улыбкой положил руку ей на плечо.
- Прости, что я говорю тебе это, девочка, но, как бы мне не больно
было об этом говорить, Северус получил наказание. Да, слишком суровое.
Слишком. Он винит себя в смерти Элин и никогда себе не простит. Мне
очень жаль, но в некотором смысле он винит себя справедливо. Конечно, я
считаю, что Северус уже давно все искупил, но он сам так не считает. И,
увы, метку Упивающегося смертью уничтожить невозможно. - Старый маг
наклонился к девушке. - Я должен признаться, что радуюсь тому, что ты
любишь Северуса. Да и он, знаю, питает к тебе теплые чувства. - Девушка
скептически хмыкнула. - Поверь мне, - мягко улыбнулся Дамблдор, и Гарри
видел, как сверкнули голубые глаза за очками-половинками. – Надежда…
- Надежды больше нет, - спокойно проговорила Марина и сильнее
сжала пальцы Снейпа. - Я просто живу, наслаждаюсь общением с ним, ведь
знаю, что ничего и никогда не получится.
Дамблдор вновь прошелся по палате, затем сел на прежнее место и погладил длинную седую бороду.
- Как бы я хотел сказать тебе, что ты совершенно неправа, и вас с
Северусом впереди ждет счастливая жизнь, - маг не скрывал горечи,
которую так редко можно было услышать от всегда оптимистичного
директора Хогвартса. - Я не хочу расстраивать или пугать тебя, девочка,
но ты и сама знаешь, что Вольдеморт давно пообещал убить Северуса. Мало
того что Северус похитил "Разделенный дух Ангаци", так еще и узнал то,
о чем имеют право знать только лишь маги Хаоса. Я не уверен, что в
свитке не было еще одного скрытого проклятия, направленного на
осмелившегося прочитать его. А в проклятиях никто не сравнится с магами
Хаоса.
- О, Мерлин, но я бы почувствовала… - дрожащим голосом
проговорила девушка, но Дамблдор со снисходительной грустью покачал
головой.
- Ты еще очень и очень многого не знаешь, девочка. Существует так
много незаметных и изощренных способов принести непоправимый вред
человеку. Впрочем, я не утверждаю, что в свитке было подобное заклятие.
Я еще раз прошу прощения за то, что у нас получился такой разговор. Все
говорят, что я сохраняю присутствие духа и чувство юмора в любой
ситуации. А вот сегодня, несмотря на чудесный зимний день за окном,
вышло все как-то пессимистично, хоть и навело меня на размышления. -
Директор встал, Гарри снова подался назад. - Ну, пожалуй, я пойду. А
тебе, Марина, советую хорошо отдохнуть и выбросить из головы все
плохое. С Северусом все будет в порядке, и не стоит, чтобы он видел
твой усталый вид. - В ответ девушка чуть заметно кивнула, но было
понятно, что уходить из палаты она не собирается.
Шелест мантии Дамблдора показал Гарри, что директор направился к
выходу. Юноша быстро отскочил в сторону и спрятался за ширму,
закрывающую ближайшую кровать. Когда Дамблдор вышел из больничного
крыла и его шаги стихли за дверью, Гарри решительно вошел в маленькую
палату. Внутри юноши закипал гнев, и хоть гриффиндорец понимал, что
Дамблдор несомненно знал о его присутствии во время разговора, однако в
данный момент это казалось Гарри совершенно несущественным.
Марина поправляла одеяло на постели Северуса, коснулась его лба,
чтобы убедиться, что не началась лихорадка, когда сзади раздался шорох
и резкий голос Гарри:
- Так вот значит в чем дело. Ты и Снейп!
- Что?! - девушка повернулась. Несколько прядей медного цвета упало на лоб. - Что ты тут делаешь?
- Я считал, что ты наша подруга, - продолжал наступать гриффиндорец. - А ты... Он же убийца!
- Как ты можешь… - громким голосом начала молодая целительница,
потом осеклась, взглянув на спокойное лицо погруженного в сон
профессора зельеварения, и сама пошла навстречу Гарри. - Давай выйдем
отсюда, - она решительно взяла юношу за руку, тот отнял ее, но тем не
менее позволил увести себя из палаты. Марина плотно закрыла двери.
- Я не понимаю, - недоуменно начала девушка, уже взявшая себя в руки, - что с тобой? Почему ты так со мной говоришь?!
Гарри сжал кулаки.
- Да потому что узнал, что ты оказывается "всего-навсего" любишь эту слизеринскую ядовитую змею - Снейпа!
- Ну и что? - глаза Марины засверкали, она оперлась рукой о край
кровати. - Мне всегда казалось, что моя личная жизнь касается только
меня. Также мне казалось, что подслушивать нехорошо.
- А мне казалось, что ты знаешь о том, что Снейп - Упивающийся смертью! - еще повысил голос Гарри.
- Бывший Упивающийся смертью, и тебе это известно не хуже меня, -
ледяным тоном, которому и сам профессор зельеварения в принципе мог бы
позавидовать, ответила девушка. - И я прекрасно знаю об этом.
Вольдеморт, - она на мгновение замолчала, осознав, что осмелилась
назвать сильнейшего темного мага по имени, - любезно сообщил мне об
этом в первые десять минут нашей первой и, к счастью, единственной и
незабываемой встречи.
Пауза повисла в воздухе всего на короткий миг. Юноша нахмурился, но тут же продолжил наступать:
- Он - убийца! Я не верю ему! Снейп виновен в смерти Сириуса!
Упивающиеся смертью убивают и мучают людей, и твой ненаглядный
профессор делал это и не раз. И может быть, получал от этого
удовольствие, как получает удовольствие и сейчас, издеваясь над
учениками! - теперь Гарри сорвался на крик. Он тогда и сам не мог
объяснить, что же так задело его, но ненависть к профессору
зельеварения, накопившаяся за все годы учебы, теперь прорвалась наружу.
Юноше хотелось очернить Снейпа как можно сильнее, ведь Гарри всегда
считал его убийцей. Ненависть никуда не девалась и вот, наконец,
выплеснулась. Правда, не на самого профессора зельеварения, а на
человека, который смог (абсолютно немыслимо!) полюбить это чудовище.
- Может быть, Снейп виновен и в смерти моих родителей!
Марина смотрела на него широко открытыми глазами и поднесла ладонь ко рту.
- Да, мы этого не знаем! Но неужели ты готова так легко простить этому... этому подонку все грехи?!
- Любой может оступиться, - попыталась было возразить Марина, но Гарри перебил ее:
- Смерть десятков людей - это, по-твоему "оступиться"?
Тогда девушка сделала шаг вперед и наклонилась к юноше. Теперь он
широко открыл глаза. Гарри никогда не видел такого лица у всегда
спокойной, доброй и вежливой Марины. Зеленые глаза горели, как у
разъяренной кошки, но в них застыли слезы, губы дрожали от гнева и
обиды, и слова она словно выплевывала в лицо юноше.
- Ах вот, как легко ты ставишь на человеке крест, вешаешь на него
ярлыки и даже не допускаешь мысли о том, что он может измениться!
Знаешь ли ты, Гарри о том, что люди меняются? А также о том, что люди
платят за свои ошибки, и плата эта очень высока? - Марина смотрела
прямо в глаза замершего, немигающего юноши. И ведь она почти не
повысила голоса, но в нем слышались такие горечь и боль, что Гарри даже
испугался. - Тебе не приходило в голову, что из-за таких как вы
профессор Снейп и стал таким? Я не снимаю с него ответственности, нет,
но кто кроме Дамблдора протянет профессору руку помощи, если она будет
необходима Снейпу? А ведь он спасал ваши жизни не раз! Страшно, что не
только вы, он сам уже поставил крест на своей жизни, отдав ее
проклятому долгу. Вы, грифиндорцы, так кичитесь своей справедливостью и
отвагой, а как же сочувствие? О нем вы забыли, спеша совершить как
можно больше великих подвигов. Чем же вы лучше так ненавидимых вами
слизеринцев, которые превыше всего ставят происхождение и, исходя из
него судят о человеке? Думаешь, если человек совершил ошибку в прошлом,
он уже ни на что не имеет права в будущем?
- Причем тут прошлое?! - все еще на повышенных тонах почти
закричал Гарри, тем не менее, отступая назад. - Да Снейп виноват и в
том, что ты попала к Вольдеморту! Ты чуть не погибла из-за него!
- Не тебе судить об этом! - теперь на крик сорвалась девушка. Все
темные страхи и волнения вновь завладели ею, заставляя дрожать руки и
срываться голосу. - Что ты знаешь о…
Громкий нервный кашель заставил обоих обернуться. Хагрид,
прижимающий одну руку к щеке, с изумлением взирал на них, а другой
рукой теребил как всегда всклокоченную бороду.
- Эээ... Что это тут у вас происходит? - осторожно спросил
великан, неловко переминаясь с ноги на ногу. Гарри насупился и
отвернулся, а Марина вскинула голову, но ответила на удивление
спокойно:
- Ничего особенного, Хагрид. Так, не сошлись в некоторых взглядах.
- Гарри? - лесничий перевел взгляд на смотрящего в бок юношу, но
тот молчал. - Я эээ… чего пришел-то, хотел у вас, мисс Дансинг,
попросить мази этой, а то, в общем, снова досталось мне.
- Заходите, Хагрид, - как ни в чем не бывало проговорила Марина,
указав рукой на стул рядом с койкой. - Сейчас принесу. - И девушка
отошла к шкафчику с бальзамами и мазями, успев лишь слегка удивиться
тому, с чего бы это лесничему называть ее так официально - "мисс
Дансинг"? Когда она достала мазь и подошла к Хагриду, так и не
убравшему руку от щеки, Гарри в больничном крыле уже не было.
***
Вернувшись в палату Северуса, Марина с огромным облегчением
обнаружила, что профессор зельеварения все также мирно спит, и не
слышал их с Гарри ссоры. Конечно, девушка расстроилась из-за
случившегося, но тогда не придала ему слишком уж большого значения,
списав многое из сказанного Гарри на трудные времена и нелегкое прошлое
юноши. Тем не менее, разговор с Дамблдором и раздор с Гарри не могли не
навести на тяжелые размышления. Девушку вновь начали одолевать грызущие
душу сомнения, которые она испытывала, когда, попав в Вольдеморту,
узнала о том, что Снейп был Упивающимся смертью. Неужели Гарри прав?
Неужели мир вокруг настолько черно-белый, что на любого с легкостью
можно навесить ярлык "хороший" или "плохой", и любого человека так
просто запихнуть в примитивные рамки "добрый-злой"? Все так однобоко и
до тошноты просто: Северус - злой, гадкий и бесчувственный убийца, по
неизвестным причинам перешедший на сторону Дамблдора? Нет, она не могла
в это поверить. Особенно после рассказа директора. Душа каждого слишком
многогранна и сложна, чтобы можно было вот так, почти не задумываясь,
опрометчиво судить о ком-либо. А Вольдеморт? Хм, маги Хаоса - загадка
волшебного мира.
Марина немного сдвинула штору на окне, чтобы слепящий свет
появившегося из-за тучек солнца не беспокоил Снейпа, вновь села рядом с
кроватью профессора зельеварения и задумалась.
Она слишком хорошо понимала, что клеймо "Упивающийся смертью" в
волшебном мире - вечный и несмываемый позор. Такой человек достоин лишь
ненависти и презрения. Правда, таких людей боятся, и потому большинство
ненавидит их скорее втихомолку, скаля зубы за спиной. Самой мисс
Дансинг, в недавнем прошлом маггле, было сложно принять сложившееся за
годы общественное мнение по поводу слуг Вольдеморта. Северус же и вовсе
оказался меж двух огней, в ситуации, когда оба лагеря, по сути, были
ему чужды - Темный лорд и Упивающиеся, желающие его смерти, с одной
стороны, и непонимание, равнодушие и ненависть - с другой, "светлой"
стороны. Впрочем, страшным было не только это, но и то, что Северус не
простил себя и сам поставил на себе крест, о чем девушка совсем недавно
с жаром говорила Гарри.
К горлу подкатило рыдание, совершенно ненужное, бесполезное.
Повинуясь внезапному порыву, Марина осторожно взяла левую руку Снейпа и
аккуратно закатала рукав белой рубашки. Вот оно, посередине предплечья,
чуть ближе к локтю - вечное клеймо Темного лорда, знак принадлежности к
Хозяину, означающий добровольно избранную смерть души. Отвратительная
метка, будто выжженная каленым железом. Сейчас смертный знак в виде
черепа с вылезающей изо рта змеей, был не слишком хорошо виден, но
девушка почему-то не могла отвести от него завороженного взгляда,
словно покоренная властью Темного лорда. А ведь с виду в метке не было
ничего особенного, ее можно было принять за экзотическую татуировку.
Тогда, в гостинице, когда Снейп был ранен, Марина не обратила на метку
внимания, точнее, и не заметила ее. Потому что даже когда она
накладывала на рану от водяной плети повязку, профессор зельеварения не
позволял полностью снять с себя рубашку. О, он считал, что и так
позволил себе слишком многое в той Бирмингемской гостинице.
Вот именно в этой уродливой отметине все и дело. Но что же такое
этот смертный знак Вольдеморта, наводящий ужас на всех волшебников?
Марина осторожно пробежала пальцами по темному черепу и нахмурилась.
Непонятно, в чем же сила метки. Тогда, движимая внезапно загоревшимся
болезненным любопытством, она коснулась смертного знака и попробовала
сосредоточиться на нем, чтобы увидеть темную метку с точки зрения
магии.
Не успела девушка закрыть глаза и попытаться почувствовать
магический фон отметины Темного лорда, как в горло будто впились
холодные скользкие пальцы, и Марину потянуло куда-то в темную ледяную
пустоту. Девушка задохнулась, не в силах бороться с этой черной
невиданной силой, как вдруг ее в буквальном смысле выдернули из пучины
страха и тьмы - кто-то сильно дернул Марину за руку. Девушка распахнула
глаза. Снейп, приподнявшись на локте, крепко держал ее запястье и,
может быть, только что даже применил какое-нибудь заклинание.
- Не советую вам делать это, мисс Дансинг, - хрипло произнес
профессор зельеварения, чуть нахмурившись. - Последствия могут быть
крайне плачевными.
- Что это было? - слабым голосом спросила Марина, медленно приходя в себя.
- Это сила Темного лорда, - резко ответил Снейп, убирая волосы со
лба свободной рукой. Вторая по-прежнему сжимала запястье девушки. -
Сила, скрытая в его искусном творении, - беглый, полный неясного страха
и отвращения взгляд на выглядывающую из-под рукава рубашки темную
метку. Судорожный тяжелый вздох.
- Я и не думала, что в ней столько такой… силы и… - начавшая было
говорить Марина, вдруг замолчала, поняв, что Снейп пристально ее
рассматривает. А когда тебя пристально рассматривает Северус Снейп, то
мысли начинают путаться, а голос предательски дрожать. Тонкие губы
профессора зельеварения были плотно сжаты, возле них пролегла уже
знакомая горькая складка, а глаза… Марина наверное в тысячный раз
подумала о том, что таких глубоких, проницательных, непроницаемых ни
для каких слабостей глаз она прежде не видела. Сейчас в них читались
настороженность и вызов. Снейп разомкнул губы и почти шепотом произнес:
- Вижу, моя биография уже не является для вас секретом, мисс Дансинг, - руки девушки он так и не выпустил.
"Что-то везет мне сегодня на обсуждение одних и тех же событий", -
с тоской подумала Марина, а вслух сказала, стараясь, чтобы голос звучал
как можно ровнее и даже с усмешкой:
- Да, профессор, и эту информацию я получила из первых рук. Из первоисточника, так сказать.
Северус вначале никак не отреагировал на эти слова, лишь дрогнула
его рука, сжавшая кисть Марины. Девушка невольно вздрогнула сама, а
затем нерешительно положила вторую руку на длинные изящные пальцы
Северуса. Он снова вздрогнул и опустил глаза, тени от ресниц упали на
щеки. Снейп вздохнул.
- Я должен был догадаться…
- Об этом никто не должен знать? - спросила Марина только потому,
что нужно было что-то сказать. Ее завораживало тепло руки Северуса и
его удивительно беззащитный вид сейчас. Профессор зельеварения, гроза
всех учеников, лежал на больничной койке, уставший и все еще не
пришедший в себя после сильного заклинания магии Хаоса. Еще он делал
вид, что его совершенно не интересует, что думают другие о его прошлом
слуги Темного лорда. Действительно, Снейп произнес с напускным
равнодушием:
- Нет, я не делаю из этого особого секрета, мисс Дансинг. Тот, кто хочет узнать о моем прошлом, узнает о нем.
Порыв ветра пригнал на небосклон серые и белые облака, закрывшие
солнце. В палате потемнело, все звуки стали приглушенными, а любые
слова казались неуместными. Марина поняла, что глаза Северуса
притягивают ее к себе, манят, как яркий свет лампы привлекает
легкомысленных мотыльков. Что девушка могла спросить у этого
искалеченного судьбой, несчастного человека? Каково это, быть верным и
преданным слугой Вольдеморта и выполнять любой его приказ, считая за
дарованное свыше благо; лелеять и выращивать в себе ненависть? Убивать,
насиловать, пытать слабых, и преклонять колени, раболепствовать и
унижаться перед хозяином... А каково делать все это, уже ненавидя
Темного лорда, когда в душе лишь пепелище? Почему юный Северус выбрал
простой путь Тьмы, сочтя его важнее собственного счастья с любимым
человеком? А быть может спросить, что осталось в сердце взрослого
Снейпа к той девушке, которую он любил, и которая любила его? Вопросов
много, но уместны ли они здесь и сейчас, когда рука Северуса покоящаяся
между двумя ладонями Марины дрожит (Высшие силы, мурашки по спине
бегают только от одного его присутствия…), а в его глазах тусклая
усталость и пустое безразличие. Ко всему. Но вот, в глубине, казалось
бы непроницаемых черных глаз, зажегся крошечный огонек надежды, слабый
и еле заметный, и профессор зельеварения не опускает взгляда, а
кажется, заглядывает в глубину души, как путник, бесконечно долго
бредущий по пустыне и вдруг увидевший далеко впереди зеленый оазис.
Мираж? О нет.
"Северус, я ничего не хочу спрашивать у тебя сейчас, - кричали
глаза девушки. - Для меня не имеет значения твое прошлое. Да, пусть я
всего лишь глупая маггла, ничего не смыслящая в тонкостях магического
мира. Да, возможно, если бы я встретила Северуса Снейпа несколько лет
назад, то не полюбила бы его. Но разве это важно? Я люблю тебя таким,
какой ты есть. Ты часто изливаешь на меня свою боль, но я готова испить
ее до самого дна, я не боюсь. Ты единственный во всем огромном мире,
кто нужен мне, все другие лишь бледные тени, в них нет твоего
обжигающего огня и твоего льда. Я люблю тебя, ты же ментальный маг,
услышь меня, пожалуйста. Ничего не прошу, просто поверь…"
Горячая прозрачная слезинка упала на щеку Марины и оставила на
ней мокрую дорожку, но девушка не отводила взгляда от потемневших глаз
профессора зельеварения. Он первым опустил глаза. Наверное, хотел
убрать руку, но девушка переплела его прохладные пальцы со своими и
прижала ладонь Северуса к щеке. Он снова вздрогнул и замер, словно
боясь вдохнуть.
- Так значит, - дрожащим голосом спросила Марина, справляясь с
подкатившим к горлу рыданием, но руки Северуса не отрывала от своей
щеки, - от… метки вообще никак нельзя избавиться?
Профессор зельеварения шумно вздохнул, но ответил, умудрившись вложить в свои слова по капле холода и сарказма:
- Вы недооцениваете Темного лорда, мисс Дансинг. То, что он
сотворил, невозможно вот так просто сломать или уничтожить. Это
невозможно. Многие пытались, - чуть помедлив, продолжил он.
- И что? - с надеждой, шепотом произнесла девушка.
Снейп фыркнул, но ответил серьезно, не сводя напряженного взгляда
с собственных пальцев, согреваемых сейчас теплом рук молодой
целительницы.
- Это совершенно бесполезно. Игорь Каркаров, один из Упиваю
|
Великобритания, 29.04.24.
ДЫРЯВЫЙ КОТЕЛ
ПОДШИВКИ 
