СОДЕРЖАНИЕ:

»Статистика:

Фанфикшн » Romance (33) » Les Memoires (Воспоминания)

---

Глава 12

Il se passe quelque chose … Luc Plamondon «Starmania»* В сентябре он должен был принять преподавание зелий полностью. Едва успел завершить ревизию компонентов, составление конспектов и сведение планов, плюс МакГоннагал попросила помочь с отправкой писем будущим первокурсникам. Копирующее перо летало над пергаментами, Северус оглашал имена из длинного списка, а Минерва выхватывала готовые письма из-под печати Хогвартса и рассовывала по совиным клювам. Как всегда в честь Большой рассылки пригласительных писем из Хогсмита забрали всех сов, кроме местной доставки, разноцветные птицы разлетались, чтобы вернуться, иногда тем же вечером, с ответом. Его собственная сова, быстрая и гордая белоснежная красавица, немного обеспокоенно следила за всем этим беспорядком. Северус купил ее летом на Диагон-алее, зашел в совиный магазин скорее для того, чтобы отдохнуть от суеты, яркого солнца и неумолчного галдежа толпы покупателей, но хозяин тут же вцепился в него мертвой хваткой. Избавиться от него не составило бы труда, но Северус подумал, что собственная сова – это совсем неплохо, если уж он окончательно решил остаться в Хогвартсе и заняться наукой. Обвел глазами сотни сов, сидевших, дремавших, чистивших перья в полумраке магазина и зацепился за немигаюший янтарный взгляд, умный, вполне осмысленный. Подошел поближе. Белая птица смерила его глазами и, преисполненная чувства сосбственного достоинства, перебралась на его плечо. Со Снежком они бы составили прекрасную пару. Хозяин заломил высокую цену, не моргнув глазом выслушал лекцию на тему зарплаты Хогвартского учителя и предложил посмотреть уцененных сов. Северус фыркнул, расплатился, сова позволила себя погладить и, не теряя достоинства, перебралась в клетку. Она действительно оказалась великолепной, быстрой и сильной птицей. Охотиться в паре с ней было одно удовольствие… - Северус, вы не одолжите свою сову, если нам не хватит этих? - Разумеется, нет, профессор МакГоннагал. Еще не хватало, чтобы Бланш отнесла приглашение какому-нибудь бездарному магглорожденному ученику, верно, дорогая? Она согласно ухнула, опять перебралась на плечо. Вообще-то тяжело, ну уж ладно, сиди, только без уверений в дружбе в виде помета на мантии, хорошо? Ворвавшись в класс первого сентября, профессор Снейп произнес речь, которая стала его визитной карточкой на годы вперед. Он не признавал понятия «короткий предпраздничный день», нещадно карал снятием баллов за опоздания и полагал, что зелья, сваренные учениками, делятся на плохие и отвратительные. Он по-прежнему неустанно вылавливал влюбленные парочки во всех уголках Хогвартса, а старшекурсники, пытавшиеся пронести под мантиями номера «Чарующей плоти», уверяли, что один из его черных пустых глаз точно волшебный – Снейп безошибочно выдергивал контрабандиста из толпы, возвращавшейся из Хогсмита, конфисковывал журнал, где бы тот ни был спрятан, и отсылал его родителям провинившегося ученика в сопровождении едкого комментария зелеными чернилами. Поговаривали, что многие семьи уже нервно вздрагивали при виде белой почтовой совы. На следующий год он стал деканом Слизерина, и ни одна слизеринская старшекурсница не поверила бы, расскажи ей кто-нибудь, что совсем недавно профессора Снейпа – нездорово бледного, с вечными кругами под глазами и немытыми лохмами – засыпали любовными записками. Вся школа знала, что зельедел беспощаден ко всем факультетам, кроме своего, но только Слизерин знал, что такое настоящее наказание профессора Снейпа. Что ж, ему понадобился еще год, чтобы привести Слизерин в соотвествие со своим представлением о чистокровных волшебниках: они выиграли Кубок школы и по чертовому квиддичу тоже. Жизнь складывалась просто прекрасно: постоянная работа, регулярные статьи в «Алхимический вестник», тихие вечера в кругу коллег за шахматами или картами и бесконечные ночи с бессонницей или кошмарами. Спокойное течение, под которым назревало что-то, чтобы прорваться в один прекрасный день общим состоянием: этим летом Гарри Поттер, Мальчик-Который-Выжил, получит Письмо! Конечно, Северус не думал, что Дамблдор сдал Поттереныша маггловской семейке (МакГоннагал возмущалась по их поводу, и Северус, обессиленно валяясь на крыше - тролль бы подрал скорость этого мотоцикла! – был с ней согласен: семейка отвратительная) и забыл о его существовании на десять лет. О нет, на Привит-драйв было достаточно глаз и ушей, чтобы весь персонал Хогвартса знал о каждом дне из жизни маленькой знаменитости, описанной в «Современной истории магии» и прочих источниках. От разговоров о нем невозможно было укрыться: если двое или больше учителей начинали говорить полушепотом в углу кабинета, значит, они говорили о маленьком Поттере. Как и любой преподаватель, Снейп был в курсе проявляющихся магических способностей Гарри-Великолепного-Поттера и временами просто не выдерживал. «Да что вы говорите, профессор Спраут, взлетел прямо на крышу?» – губы едва не слиплись от сладости собственного тона, но добрейшая гербалог не заподозрила иронии. «Да, Северус, непроизвольная левитация, он спасался от каких-то мальчишек!». Снейп крутнулся на каблуках и вымелся из учительской, с ужасом думая, что же начнется, когда Великий Поттер наконец прибудет в Хогвартс. «Северус, куда ты?» – «Вы уже знаете о чудесном полете маленького Гарри, директор? Подумайте, что было бы, если бы его догнали! Бегу рыдать в свой кабинет. Слушайте, Дамблдор, а что бы вы предприняли, если бы у Поттеров родился сквиб?» – «Северус, ты глупеешь от злости, не говори ерунды, ты прекрасно понимаешь, что сквиб не мог бы спастись от заклинания Волдеморта, которым он, Волдеморт, едва не убил сам себя, Волдеморта, то бишь». Директор поблестел очками на Северуса, держащегося за левый локоть, и тема была исчерпана. По мере приближения дня Х становилось все хуже. В учительской просто невозможно было находиться. «В следующем году в Хогвартс приедет Гарри Поттер! Интересно, на какой факультет его отправят? О, будет ли он играть в квиддич, как его отец? Полюбит ли он гербалогию, как бедняжка Лили? О, Минерва, не будет ли у него проблем с трансфигурацией?» Снейп повернулся к коллегам вместе с креслом. - А в совятне еще не передрались за право отнести Гарри Поттеру письмо? – рявкнул он. В учительской на песколько минут стало тихо. Потом в углу возобновился тихий шепоток, в котором Северус разобрал слова «квиддич», «лучший ловец» и «бедный мальчик», после чего убрался в подземелье, взметнув мантию так, что едва не прищемил ее дверью. Не передрались. В один чудесный июльский день быстрая и сильная птица из школьной совятни понесла письмо на Привит-драйв, 4, но Снейп даже пропустил этот момент: он лихорадочно дописывал рецензию на работу коллеги из Бобатона, которому неожиданно перенесли защиту на более ранний срок, а Северус скорее бы вывернулся наизнанку, чем позволил упрекнуть себя в непрофессионализме. Он вылетел (на сей раз фигурально выражаясь) из своих апартаментов 30 июля и понесся в совятню, едва ли не помахивая увесистым свитком – как раз укладывался в срок, умница Бланш доставит его письмо в университет сегодня, может быть, завтра утром. - Viens ici, Blanche**… Совятня была пуста. Нет, на полу, конечно, валялся помет и мышиные косточки, но на жердочках не было ни одной птицы. Несколько секунд он растерянно моргал, потом неприятная улыбка скривила тонкие губы. Ну, да, как же он мог забыть! Великому Поттеру завтра исполняется 11, и если он не получит своего письма, то по дурацким, но неумолимым законам не сможет быть принятым в Хогвартс. Только почему же все совы? Ладно, это можно узнать позже, сейчас главное – доставить свое письмо. И Снейп почти бегом отправился в Хогсмит. «Извините, но сегодня работает только местная доставка» – объявление такого содержания кривовато висело на дверях почты. Северус ворвался внутрь, неверящим взглядом обвел пяток махоньких сычиков, сиротливо ютившихся на пустых полках, посмотрел на почтового служащего. - В чем дело? - Разве вы не знаете? – искренне удивился он. – Гарри Поттер… - Понятно. И все совы Англии волокут ему письма, чтобы никому не было обидно. А что прикажете делать мне? - Отправите свое письмо завтра, - добродушно отозвался почтальон. Завтра? Северус Снейп подвел коллегу, не прислав вовремя свою рецензию? Смеетесь вы, что ли? Мало того, что они забрали Бланш, Мерлин, моя бедная Бланш, ты даже не знаешь, что и кому несешь, так его еще поставили в совершенно идиотскую ситуацию. Что делать? Аппарировать в университет с письмом в руках? Несолидно, традиция велит доставлять рецензии почтой, а не через камин или лично. Что, раз велит, значит, надо исполнять. Северус завернул гладкий конверт в шершавую оберточную бумагу (хоть какой-то прок от почты), чтобы не выскользнула из когтей. О Мерлин, если бы он знал, что понесет свою рецензию сам, то не был бы столь многословен – увесистый сверток едва позволил взлететь. Сотня дохлых троллей, почтовая летучая мышь – еще куда ни шло, но грузовая… ладно, где там этот университет? Уже на подлете к старому зданию дошло, что можно было аппарировать куда-нибудь поближе, и долететь уже до кафедры. Да, директор, вы снова правы, глупею от злости. Поздно. Вот окно, вот стол с письмами. Получите, распишитесь. Двое магов, находившихся на кафедре, вздрогнули, когда черная тень бесшумно скользнула в открытое окно, выпустила на стол плотный пакет, сделала круг под потолком и вылетела прочь. Маги обменялись взглядами, затем тот, что постарше, разорвал обертку, прочел вслух: - Профессор Северус Снейп, Хогвартс. - Меня предупреждали о некоторой эксцентричности профессора, - пожал плечами второй. На обратном пути хватило ума аппарировать в Хогсмид, добирался уже оттуда, шмыгнул прямо в печную трубу, ну, а дальше можно даже не нащупывать дорогу, сотни раз проделывал этот маршрут: влево, вправо, вправо, камин в собственной комнате и вот свободное пространство для вылета. Мерлин, это не свободное пространство, а борода Дамблдора, директор, кто вас просил сидеть, уткнувшись носом в камин?! Дамблдор аккуратно выпутал из бороды ожесточенно сопротивлявшегося зверька, держа за лапки, положил на соседний стул. Подождал, пока появившийся зельедел отряхнет паутину с мантии и выпутает последние серебряные волоски из пальцев. - Извините, не заметил, - буркнул он. – Вы что-то хотели от меня, директор? У вас завалялось еще одно письмо, а поскольку совы в Англии кончились, вы решили попросить меня доставить его? - Не совсем так, - улыбнулся Дамблдор. – Гарри не получает писем, его дядя отбирает все. Я собираюсь послать Хагрида, чтобы он отдал мальчику письмо и помог ему купить все необходимое на Диагон-аллее. - Прекрасная идея, - отозвался Снейп. – Может быть, дракон был бы немного эффектнее, но он не смог бы помочь с Диагон-аллеей. Однако, при чем здесь я? - Ну, - директор погладил бороду, - когда Хагрид помогал мне с Гарри в последний раз, ты был так любезен, что проконтролировал его… Десять лет молчал, старый лис! Да уж, доверять Хагриду свою жизнь куда безопаснее, если за его спиной будет стоять нормальный волшебник. Хотя обитатели волшебного мира, наверняка, содрогнулись при мысли об эскорте Гарри Поттера: великан-полукровка и бывший Упивающийся смертью. Да, Дамблдор, славный у вас персональчик. - Я бы попросил тебя, Северус, не попадаться на глаза Хагриду: не хочу, чтобы он подумал, будто я ему не доверяю. - Если вы ему доверяете, зачем вам я? - На тот случай, если ситуация выйдет из-под контроля. Ты же знаешь, Хагриду запрещено использовать магию, - серьезно проговорил Дамблдор. Северус зябко обхватил руками локти. Там, между прочим, гроза собирается… Ветер довольно сильный, а как с ним сражаться, если в тебе весу… Он задумчиво поводил тонким пальцем по губам, взглянул на Дамблдора. - А где Хагрид сейчас? Хагрид собирался в дорогу в своей хижине, рассовывал пожитки по бесконечным карманам своего балахона (Снейп подозревал, что пальто с четвертым измерением в карманах было подарком Дамблдора). Кстати, о карманах – кажется, вот этот подойдет. Достаточно большой и достаточно удачно расположен, чтобы не оказаться под филейной частью Хогвартского лесничего, если ему придет в голову посидеть на дорожку. Отвернись, Рубеус… Отлично. Тепло, мягко, уютно, ну разве что запах… Как это у магглов зовется – газовая камера? Ладно, если свернуться поплотнее и спрятать носик в кожаные складки, вполне можно терпеть. О, а это что – паек на дорогу? Северус крутнулся, выбираясь из-под придавившего его пакета сосисок. Съесть, что ли, одну? Из-за рецензии он пропустил даже завтрак. Северус, не будь смешным. Он засунул мордочку назад под крылья и задремал до самой Хижины-На-Скале. Интересно, эти магглы собирались поселиться тут навсегда, лишь бы не отдать свое сокровище в школу чародейства и волшебства? Ну и дыра! Было холодно, словно в собственном подземелье, когда уроки еще не начались и два десятка котлов не стоят на огне, к тому же сыро и воняло плесенью. Северус увернулся от руки Хагрида, полезшего за сосисками, и остался в кармане – просто боялся потерять это косматое чудовище, поглощавшее ультразвук едва ли не лучше, чем Дамблдорова борода, а преобразовываться… Во-первых, директор просил не высовываться, ну а во-вторых, если этого жирного маггла со свистящим дыханием хватит удар, то кто будет отвечать? Ну уж ни в коем случае не безобидный лесничий. Лучше просто тихонько выглянуть и прощупать комнату. Который из детей – Поттер, тот, что подальше, испускающий волны удушливого страха, или этот, поближе, в котором сквозь страх проглядывает любопытство? Кажется, любопытный. Так, что дальше? Верно, Хагрид, письмо. Да не в этом кармане, дубина, здесь только я, насквозь пропахший этими сосисками, как их только можно есть? Подписывал бы ты свои карманы, что ли? Ну вот, молодец, нашел, отдавай мальчику, ура, директор, Гарри Поттер получил свое Письмо не позднее 31 июля, дело сделано, забирай его и полетели домой. Ночевать? Ладно, будем ночевать. Тем более что на объедки слетелись все мухи, пережидавшие непогоду в Хижине-На-Скале, и когда эта парочка уляжется, можно будет, наконец, поужинать, не нарушая слова, данного директору. Только вот когда эта парочка уляжется? Отбой, Поттер, завтра рано вставать! И не слушай этого зоолога-любителя: нет у него в карманах никаких мышей, сова сожрала их еще по дороге, нагоняя аппетит мне, голодному и начинающему злиться, а это может плохо кончиться. Мальчишка угомонился, а через четверть часа Северус, ощущая приятную тяжесть в желудке, забрался назад в карман пальто, прикрывавшего сопевшего счастливого обладателя пригласительного письма. Поскольку с момента встречи с Гарри Поттером Хагриду было запрещено использовать волшебство, до Лондона добирались своим ходом. Нет, конечно, до того, чтобы грести самому, Хагрид не опустился, наверняка стукнул по лодке своим розовым зонтом. Снейп знал и Дамблдор знал, хоть и делал вид, что не подозревает о том, что Хагрид спрятал в этом уродливом устройстве обломки своей палочки – шестнадцать дюймов, дуб и… Северус не знал, что внутри, но предполагал, что драконий навоз. После приятного путешествия на лодке был полный кошмар – поезд, подземка, толпа магглов… Северус завернулся так, что спрятал даже ушки, но все равно чувствовал себя просто отвратительно, когда они оказались, наконец, на Диагон-аллее. Едва Хагрид шагнул из-под арки на заднем дворе “Дырявого котла”, Северус рванулся на свободу. Прицепившись к металлическому штырю между торговым центром “Совы” и магазинчиком метел, он потягивался всем телом, разминая косточки, вытряхивая из кожистых складок затхлый запах Хагридовых карманов, и громко клялся, что это был последний раз, когда он поддался на провокацию Дамблдора. К счастью, прохожие слышали только пронзительный писк. Меж тем парочка скрылась в дверях “Гринготтса” – Дамблдор дал поручение лесничему забрать Нечто-Очень-Важное из сейфа, и образ философского камня так ярко сиял в голове Хагрида, что Северус видел его даже теперешними полуслепыми глазами. Он подавил искушение немедля вернуться в “Дырявый котел” и с помощью камина оказаться в своем подземелье: нужно было убедиться, что этот горе-посыльный выйдет из банка с камнем в кармане, желательно внутреннем, и сразу вернется в Хогвартс, а не пойдет все в тот же “Котел” пропустить стаканчик. Ну вот, так и знал! Запихнув мальчишку к мадам Малкин, Хагрид галопом понесся к старику Тому. Надеюсь, Дамблдор, мне не придется силой выдирать Вы-Знаете-Что из кармана пьяного Хагрида при попытке обменять его на десяток драконьих яиц. Не пришлось. Вдоволь набродившись по Диагон-аллее, парочка вернулась в “Дырявый котел”, Северус решил, что скорее позволит Дамблдору убить себя за не доведенное до конца задание, чем нырнет обратно в карман кротового пальто, преобразовался в темном углу и вернулся в Хогвартс. К счастью, Хагрид прибыл туда же несколькими минутами позже, сияющий, с камнем в кармане и длинным восторженным отчетом о возвращении Гарри Поттера в волшебный мир. Правда, отчет состоял преимущественно из междометий. Легендарного Гарри Северус увидел только на Церемонии распределения. Это впервые он ждал ее с таким нетерпением, что едва не приподнялся из-за стола, когда МакГонагалл завела в Общий зал напуганных до икоты первокурсников. Разномастные головы над черными мантиями сливались в одно мутное пятно. Когда уже они начнут подходить по одному! Начали. Минерва развернула длинный пергамент, и Северус, чтобы отвлечься, занялся любимой игрой: шепотом называть факультет до того, как его назовет Шляпа. Насколько ему было известно, этим развлекались почти все учителя, что же касается процента попадания, то чаще Снейпа угадывал только Дамблдор, но он не играл. - Аббот, Ханна! Северус смерил глазами белокурую девочку с дрожащими коленками, семенившую к табурету, и одними губами обрисовал: - Гаффелпаф. - Почему вы всегда произносите это так, будто это позор? – печально спросила профессор Спраут. Снейп еще в первый год работы ответил ей, что если бы его распределили в Гаффелпаф, он бы перевелся в Бобатон, так что сейчас промолчал, щурясь на вереницу учеников перед табуреткой. Эта девочка с золотыми кудряшками тоже отправится под крылышко добрейшей профессорши Спраут, этот мальчишка с кислым лицом – неплохой кандидат в Рейвенклов, а вон та девица с лошадиной челюстью, на которой словно крест-накрест написано «Чистейшая кровь» – наверняка его будущая воспитанница. О, начались знакомые лица: юный Кребб, точь-в-точь уменьшенная копия папаши, был без промедления отправлен на Слизерин. Туда же должен был отправиться и Гойл, но процесс слегка застопорился. Шляпа усиленно двигала складками, восседая на голове ирландского паренька, как будто можно было задуматься о распределении полукровки. Всем полукровкам дорога либо к Минерве, либо к милой гербалогше, но глаза у мальчонки сообразительные, значит, Шляпа просто устала или решила поважничать, старая калоша, а то ж уважать не будут, если не понервничают. Вот, цель достигнута: Гойл переминается с ноги на ногу, как никогда напоминая одетую в мантию гориллу, а маленькая маггла за его плечом едва ли не подпрыгивает от желания рвануть к заветному табурету. Куда распределят ее? Северус опустил подбородок в сплетенные пальцы. От магглорожденных колдунов никогда не знаешь, чего ожидать. Лили тоже была магглой, но обладала такими способностями, что даже сама наверняка не знала всего своего потенциала. Так что с этой девочкой? Судя по коктейлю, плескавшемуся в его голове, она не только прочитала, но и выучила все учебники, так что не Гаффелпаф. Но и не Слизерин, очевидно, хотя жаль. Рейвенклов? Пожалуй. Меж тем ирландца отправили в Гриффиндор, Гойла – в Слизерин, не мешкая, и Минерва произнесла следующее имя. - Гермиона Грейнджер! Он вздрогнул так, что Поппи заметила и наклонилась к нему с каким-то участливым вопросом, на который он автоматически покачал головой. Дерзкая девчонка, посмевшая называться этим именем, да еще в сочетании с мерзкой маггловской фамилией, кинулась к табурету и нахлобучила на голову Шляпу. - Эрмион… - протянула она нежный перелив, четко рисуя звуки полными губами, и он растерянно посмотрел на нее – что за диковинное имя. Женщина улыбнулась и взметнула в воздух золотую ленту. - Гермиона, - прочел он, и пришла ее очередь удивленно вздергивать брови. Потом он без труда называл ее «Hermione Delacroie», но это было чужое официальное имя, для гостиных и светских разговоров, а в жаркой темноте спальни, когда пальцы до боли впивались в плечи, когда пересохшие губы жадно хватали воздух, - она была Гермиона, Герми, как в первый раз… Старшеклассники засмеялись, Северус вздрогнул, словно от дремоты очнулся. Круглолицый мальчуган растянулся на полу, не добравшись до табурета, потом неловко поднялся, натянул Шляпу, она серьезно и надолго задумалась. Северус метнулся глазами влево-вправо, не заметил ли кто его отключки. Вроде бы нет. Он выдохнул, разжал сведенные пальцы и принялся растирать синие следы от них на тыльной стороне руки. Каштановая копна маленькой магглы мелькала за Гриффиндорским столом. Неловкий мальчишка, услышав заветное «Гриффиндор», вскочил с табурета прямо в шляпе и бросился к столу. - Мистер Лонгботтом! – воскликнула МакГонагалл. Что? Северус даже перестал растирать синяки. Это неуклюжее создание – Лонгботтом? Чета Лонгботтомов была аврорами, и хотя они не знали Снейпа лично (кто их там, под масками, разберет), но встречались несколько раз, и на память об одной из этих встреч Френк оставил ему сувенир в виде длинного шрама на левом бедре, который не смогло убрать даже соответствующее зелье – заклинание было так хорошо, что Северус благодарил судьбу за то, что остался с обеими ногами. Лицо Эрмион было белым, когда она, содрав маску, торопливо наколдовывала жгут, и ее губы все еще дрожали, когда несколькими часами позже она держала чашку с противным пойлом для восстановления запаса крови и, улыбаясь, говорила, что если бы заклинание попало правее, то догнала бы этого аврора и убила его мучительной смертью… В клинике св. Мунго они лежали в соседних палатах – на пятом этаже, для безнадежных больных. Алиса и Френк в общей, а Эрмион в следующей по коридору, отдельной, содержание которой съедало большую часть хогвартской зарплаты. Однажды он зашел в общую палату, сам не знал, зачем, посмотрел на седую осунувшуюся ведьму, которая была немногим старше его, и подумал, что, вероятно, выглядит немногим лучше. Добрая болтливая целительница говорила, что этих бедняжек регулярно навещает мать Френка и его сын, такой славный мальчуган, и Северус попросил не пугать бабушку упоминанием о его визите, так что никогда ранее не видел младшего Лонгботтома. И вот это недоразумение – сын Френка? Он испытал нечто вроде обиды. Во всяком случае, очень сильное разочарование. Похоже, на Гриффиндор его отправили из уважения к отцу. Или – что не исключено – Дамблдору нужно срочно сделать техосмотр Годриковой шляпы и вправить на место мозги или что там у нее. - Малфой, Драко! Почему враждебность в голосе, Минерва? А как насчет того, что все дети равны и хороши? Снейп прищурился, разглядывая надменную фигурку, забиравшуюся на табурет. Малфеныш, похожий на Люциуса всем, начиная от острого личика и заканчивая белесыми глазками, и все равно… Северус не сдержал горделивой улыбки, когда Шляпа заорала «Слизерин», едва коснувшись головы мальчика. Распределение продолжалось. Нотт, Паркинсон… О Мерлин, не набор детей, а слет упиванцев какой-то! Не к добру все это… Патил, Перкс… Ну, скорее, я умираю от нетерпения, где же это чудо…. - Поттер, Гарри! – наверное, Минерве понадобилась вся ее выдержка, чтобы не расплыться счастливой улыбкой. Зал, естественно, загудел, Поттереныш шагнул вперед, и Северус впервые увидел живую легенду. Джеймс Гарри Поттер собственной персоной, образца первого года обучения. Именно таким Северус увидел его в Хогвартс-экспрессе, где сидел, забившись в угол купе, с легким ужасом взирая на толпу, с которой в ближайшие семь лет придется жить, учиться и находить общий язык. Угрюмый и необщительный, он предпочитал валяться с книгой в своей комнате, чем гонять на метле или брать штурмом снежную крепость – и то, и другое получалось куда хуже, чем читать и запоминать заклинания. Сейчас он тоже держал в руках книгу, не столько читая ее (учебники за первый курс – ну и скука), сколько закрываясь от возбужденного вороха учеников, но все равно автоматически скользя по строкам глазами сквозь очки, купленные специально к Хогвартсу. Его зрение было безнадежно испорчено, что оказалось неприятным сюрпризом для родителей, когда они увидели, как он разглядывал корешки книг у «Флориша и Блоттса», едва не касаясь их кончиком длинного носа – фамильной гордости. Отец раздраженно поволок его в клинику св. Мунго, мама настояла, чтобы оправа была удобной и красивой, хотя Северус полагал, что красоту ничем не испортишь, и любые очки будут выглядеть нелепо и чуждо на его худом лице. Мир неожиданно обрел четкость, мягкие слезки ловко обхватили переносицу, и Северус в общем был готов смириться со своим приобретением, пока не увидел в поезде этого мальчишку. Ловкий, быстрый, шумный, он заглядывал во все купе, бесстрашно заговаривая с важными старшекурсниками и пугая сверстников рассказами о грядущей церемонии распределения: по его словам выходило, что первоклашкам нужно будет оглушить горного тролля специальным заклинанием, которому его по большому секрету научил знакомый третьекурсник и которым он совершенно безвозмездно может поделиться. Сопя от старания, растерянные первогодки повторяли за ним глупейшую присказку, сочиненную, кажется, на ходу самим проказником и его неразлучным спутником, которого Северус знал – старший сын Блэков, Сириус. Они сталкивались несколько раз на обязательных приемах у Малфоев и Блэков, одну из комнат безразмерного дома отводили специально для детей, Северус забирался в самый дальний угол, чтобы переждать несколько часов, но разве можно было отсидеться, если по дому бегал егоза Сириус? Когда в первый раз побитый Северус с ревом прибежал к матери, кисло любезничающей с хозяйкой дома, то ему влетело и от нее тоже: приличные дети так себя не ведут. Правда, ей пришлось немедленно воспользоваться камином, чтобы утащить домой ребенка, определенно решившего испортить вечеринку, и чуть позже, когда он и не рыдал уже, а только вздрагивал, успокаиваясь, вернулся отец, и ему влетело в третий раз. Запертый в комнате (лучший способ прекратить истерику – не обращать внимания, полагал Снейп-старший), Северус поклялся ненавидеть Блэка всю оставшуюся жизнь. Пока получалось хорошо. Итак, Блэк был в компании нового дружка, которого называл Джеймсом – такого же задиры и шутника. Его сладкое личико украшали такие же очки, едва увидев это, Северус задохнулся, содрал проклятое приобретение и выкинул его в окно купе. Больше он очков не надевал, даже теперь, раздражая коллег своей манерой проверять ученические рефераты в учительской, едва ли не лёжа на столе. - Северус, - спросила как-то Минерва, находясь в особо плохом настроении – два гриффиндорца были покараны сорока очками за драку в коридоре, хотя клялись, что их спровоцировал побитый слизеринец. – Я не пойму, как вы эти работы проверяете: читаете или обнюхиваете? - Ощупываю осязательными волосками, - брякнул Снейп, но Минерва отнесла это на свой счет и обиделась. Итак, очки он выбросил, но это не спасло его от того, чтобы быть замеченным новоиспеченными приятелями. - Эй, зубрила, ты думаешь, что сможешь обмануть Распределяющую шляпу и уломать ее отправить тебя в Рейвенклов? – Блэк подлетел к нему и выволок за книгу на середину купе. – Не старайся, Снейп, всем вам одна дорога – в серпентарий Слизерин. - А тебе – на Гриффиндор, прибежище грязнокровок и разного магглородья. Кстати, ты долго учил слово «серпентарий»? Фраза вышла бы просто шикарной, если б не зацепило на последнем слове. Проклятое заикание. Попытался еще раз, но кроме судорожного дерганья челюстью и брызг слюны ничего не вышло. - Что это было? – поинтересовался Джеймс, подходя и удобнее перехватывая палочку. - Небольшое недоразумение по имени Северус Снейп, - в тон ему ответил Блэк. - Не слишком ли помпезное имя для такого ничтожества? – поморщился Джеймс. – По-моему, Слинявус подойдет куда лучше. Оба расхохотались, но Северус только забрался назад в свой угол, решив, что он не даст себя достать, тем более, что идиотское прозвище наверняка не приживется. Прижилось. Поттереныш не был и вполовину так уверен, как его отец. Чем меньше людей оставалось перед ним, тем яснее становилось паническое выражение на его лице. «Меня вообще никуда не примут, а вручат обратный билет до Лондона» – чтобы прочесть эту мысль, не нужно было никакой блокологии. Эх, мальчик, я бы дорого дал, чтобы так и произошло, но даже если представить себе на мгновение, что Шляпа скажет «Не принят!», то Дамблдор лично ей пряжку оторвет. Мальчишка шагнул еще ближе, и Северус от изумления забыл закрыть рот. Общение с Темным лордом оставило ему не только шрам – неуловимая слизеринская аура держалась вокруг него, и Северус с ужасом подумал, что Шляпа может воспринять ее за руководство к действию, не разглядев под этой мощной перебивкой истинную поттеровскую сущность. Учить Поттера в Хогвартсе – еще куда не шло, но быть его деканом… «Только не Слизерин, только не Слизерин…» - почти безотчетно зашептал он, когда дрожащий пацан натянул на голову Шляпу. «Только не Слизерин, умоляю, нет…» - Гриффиндор! Гриффиндорский стол взорвался овацией, Дамблдор приподнял бокал, послал Гарри сияющий взгляд и пригубил, и Северус искренне сделал бы то же самое, если бы не опасался, что его неправильно поймут. *Что-то происходит… ** Иди сюда

[К оглавлению] | Добавил: blue-crystall (21.01.09) | Автор: Gabrielle Delacour

Просмотров: 433 | Рейтинг: 0.0/0 | - Оценить - Отлично Хорошо Неплохо Плохо Ужасно

Всего комментариев: 0

Имя *:
Email *:
Код *: