СОДЕРЖАНИЕ:

»Статистика:

Фанфикшн » Romance (33) » Les Memoires (Воспоминания)

---

Глава 13

Oh oui, dit Rogue d’une voix doux. Harry Potter. Notre nouvelle…célébrité.* Первый урок зелий у нового набора должен был состояться в пятницу и Северус готовился так, как не готовился к своей первой замене у семикурсников. Не доверяя памяти, которая была вполне способна выдать полный рецепт настойки мира, если бы Северуса разбудили среди ночи, он еще раз перечитал учебник для первого курса, чтобы четко уяснить, что могут знать первокурсники. Это заняло вечер понедельника. На протяжении вторника и среды он обдумывал, что спросить. Вечер четверга был посвящен освежению в памяти его фирменной приветственной речи. В пятницу утром Северус обнаружил, что от волнения совершенно не хочет есть. Подвергнув себя жесточайшему осмеянию, он сумел запихнуться парой тостов, и помчал в кабинет. Дальше – по отработанному сценарию: дождаться, пока дети усядутся за парты, дать им несколько секунд на то, чтобы покрутить головами, оценить заспиртованные бяки на полках за учительским столом (Снейп каждый год старался пополнить свою коллекцию чем-нибудь особо страшненьким и регулярно вытирал с нее пыль – эльфы, неровен час, разобьют; Дамблдор поинтересовался как-то, зачем вся эта гадость здесь стоит, если все равно не используется; «Для атмосферы, директор», - ответил он тогда самым шелковым голосом), так вот, дав детям тридцать секунд на разогрев, влететь как буревестник, черной молнии подобный. Мантия разлетается от парты до парты, дети шарахаются, дверь захлопывается сама в тот момент, когда он поворачивается на каблуках за столом. Перекличка – это вместо приветствия, после нее полагается обвести класс фирменным взглядом «я все про всех знаю». Но в этом году ритуал нарушается. - Поттер, Гарри, - оторваться от журнала, смерить поднятую руку взглядом, от которого холод идет до кончиков пальцев. – Ах да. – и теперь со старательно просчитанными паузами: - Наша… новая… (раз – два – три – достаточно) знаменитость. Несколько слизеринцев хихикнули. Значит, можно продолжать перекличку, вернее, завершать. - Уизли, Рон (еще один Уизли, вы кончитесь когда-нибудь, а? Клянусь, еще один Уизли, и я буду бесплатно снабжать эту рыжую леди зельем бесплодия). Цабини, Блейз. Все. Далее продемонстрировать притихшему классу легендарные темные тоннели, пустые и холодные, держать паузу, пока они не поймут, что дышат слишком громко, и не затаят дыхание. Вот теперь можно. - Вы здесь, чтобы овладеть тонким искусством приготовления зелий…- и так далее, с доведенными до автоматизма паузами, поворотами и эффектным запахиванием мантии – чай, не в первый раз. Еще одна пауза – на этот раз такая внушительная, что дети совсем не дышат, а кое-кто начинает уже бледнеть и жалеть, что поступил в Хогвартс. Еще немного подержать… Тишина уже не гробовая, а совершенно потусторонняя, и звучный голос после слегка свистящего шепота разрывает ее как выстрел. - Поттер! (Класс содрогается, Лонгботтом начинает трястись) Что я получу, если добавлю толченый корень асфоделя к настойке полыни? Глаза учеников послушно обесмысливаются, кроме одних. Что? Маленькая дерзкая маггла Гермиона тянет руку? Более того, слова «глоток живой смерти» уже дрожат у нее на губах. Oh la-la, Северус, и чтобы ты делал, если б на ее месте был Поттереныш? Но Поттереныш ведет себя вполне согласно сценарию – «Я не знаю, сэр». Еще б ты знал – я два дня готовился! Да, но она-то знает… Ладно, в нашем случае это неважно, двигаемся дальше. - Вот как? – левая бровь вверх, правый угол рта вниз. – Выходит, слава – это еще не все. Вот так, мистер Поттер, вам не приходило в голову, что к человеку, на которого ходят посмотреть с других факультетов, будут немного повышенные требования? Я могу что-то получить в награду за то, что уже пятый день слышу в коридорах «Смотрите, вот он пошел, вот-вот, рядом с высоким рыжим парнем!»? Я могу подвергнуть небольшому испытанию Живую Легенду? - Попробуем еще раз. Поттер, куда бы вы направились, попроси я принести мне безоар? Юная мисс Грейнджер едва не всхлипывает, семафоря поднятой рукой. А разве вам не говорили, детка, что профессор очень плохо видит, зато нюхает и слышит хорошо? Похоже, говорили, поскольку она еле слышно шепчет: «Я знаю, можно, я…». Поттер не намного слышнее выдавливает «Я не знаю, сэр». - Так и думал, что вы не откроете книгу перед занятием, Поттер. А вот это уже не по сценарию. Тебе полагается либо сидеть с недовольно опущенной головой и мысленно обзывать профессора обидными словами, ожидая, когда этот крылан-переросток от тебя отстанет, либо надерзить в ответ что-то вроде «а я думал, в Хогвартсе экзамены летом», как бы сделал на твоем месте отец. Нечестно вместо этого поднимать на меня растерянные зеленые глазищи, в которых плещется искреннее недоумение: неужели я должен был запомнить всю книгу? Под обиженным взглядом Лили – Мерлин, она смотрела точно так же, если кто-то из учителей придирался к выполненной работе – язвительность Северуса стремительно скисала, и он уже скорее машинально произнес следующий вопрос про клобук монаха, когда в глубине зеленого взгляда загорелся знакомый огонек, и мальчишка проговорил: - Я не знаю, сэр, но, кажется, Гермиона знает, почему бы вам не спросить ее? Умница! То, что надо! Не подводит Поттеровская кровь! Убери руку, я сам буду отвечать на поставленные вопросы, и я не понимаю, почему никто не записывает в тетрадь то, что я говорю?! Да, и минус балл Гриффиндору за дерзость. Надеюсь, это отобьет у вас охоту острить на моих уроках. Теперь – техника безопасности. Огнем можно обжечься, кипящим зельем – обвариться, ножом – порезаться, хорошо сваренным ядом – отравиться. И если то, что я говорю, элементарные вещи, то почему ни один год не обходится без несчастных случаев на моих уроках? Все, рецепт на доске, ингредиенты на столах. Работаем. Какой несложный и одновременно эффектный трюк: ступать неслышно, так, чтобы только шорох мантии отмечал перемещения по классу. Скованные страхом первогодки даже не думали о том, чтобы швыряться змеиными зубами вместо того, чтобы толочь их в ступках. Справедливости ради нужно отметить, что проблема дисциплины вообще не беспокоила Мастера зелий, во всяком случае, сейчас, а в первый год пришлось хорошо поработать, чтобы изгнать несерьезное отношение к урокам. Старенький зельевед, сам похожий на засушенный корень мандрагоры, сквозь пальцы смотрел на проказы учеников. Поттер – а зелья не были его сильным местом, вероятно, он не полагал достойным волшебника умение колдовать над котлом, все равно все необходимое можно достать в аптеке, да, конечно, Джеймс, например, сыворотку правды, глоток живой смерти или настойку красавки – так вот, он веселился вместе со своим дружком Блэком урок напролет, чтобы не уснуть под мерное бульканье котлов и бормотание учителя, и угадайте с трех раз, кто был излюбленным объектом его веселья. Браво, попадание с первой попытки, конечно же, Слинявус, Джеймс не уставал комментировать его манеру мешать зелье носом («А что, Бродяга, так даже удобнее – сразу определяешь и температуру, и запах, и консистенцию!») и открытый Снейпом секрет приготовления хороших зелий («Видишь ли, Блэк, у нас с тобой никогда не получится приличного варева, потому что в настоящее снадобье нужно время от времени макать сальные патлы!»). Когда урок был совсем скучен, Джеймс развлекался забрасыванием змеиных глаз или шариков помета лунного тельца в капюшон его мантии, а Блэк назначал десять очков Гриффиндору за каждое попадание и десять очков Слизерину за каждый промах. Нужно ли говорить, что Гриффиндор всегда выигрывал, причем с разгромным счетом? Северус всего однажды швырнул в него дохлым пауком (как правило, и не пытался, знал, что не попадет, ждал перемены, припоминая самые позорные заклинания), и нужно же было зельеделу обернуться именно в этот момент! Пять очков со Слизерина, плюс гриффиндорцы чуть со смеху не померли. Северус в бешенстве покинул класс, за что получил наказание. В общем, хотел бы он посмотреть на самоубийцу, который рискнул бы швыряться скарабеями на его уроках. Малфой? Ну, Драко можно… Драко вообще делал замечательные успехи, правильно взвешивая порошки и хорошо готовя настойку, и Северусу было наплевать, что добрая половина этих успехов была плодом его воображения. Нужно поддержать старания мальчика, у него все получится. К тому же это зелье настолько элементарное, что Снейп просто не мог себе представить идиота, у которого оно бы не получилось… Ну да, он забыл о Лонгботтоме! Это ходячее несчастье умудрилось расплавить котел, и за те несколько секунд, которые понадобились Снейпу, чтобы метнуться через все подземелье и взмахом руки убрать шипящую лужу, недотепу обкидало красными волдырями с ног до головы. Теперь, если назначить ему наказание, точно прослывешь садистом. Ладно, кто работал с ним в паре? Финниган? Нет, ребенок, до тебя мне дела нет, хотя мог бы, конечно, и поинтересоваться, чего это твой напарник кидает в котел иглы дикобраза, когда в рецепте ясно написано моим прекрасным почерком – «рогатые слизни». А вот за соседней партой… Еще одно очко с Гриффиндора по вашей вине, Поттер! И не надо трусить губами, если бы наказан был Финниган, результат был бы таким же. Voilà! Похоже, мальчишка окончательно убедился, что Снейп ненавидит его, а не просто недолюбливает, как могло показаться после ледяного взгляда, брошенного во время первого ужина поверх дурацкого тюрбана нового преподавателя защиты от темных искусств. Слатеро Квирелл не понравился ему с первого взгляда. И дело было даже не в том, что это заикающееся ничтожество заняло место, на которое он, Снейп, безуспешно предложил свою кандидатуру в … это сколько лет он проработал в Хогвартсе? Десять? Ну, значит, в десятый раз. Было что-то другое, вызывавшее в его душе чувство, подозрительно похожее на страх. Какие-то невидимые, но весьма ощутимые и очень знакомые волны, от которых покалывало в левой руке. Сначала Северус решил, что это паранойя. Или расшалившиеся нервы (а распределения этого года вполне хватило, чтобы вывести его из равновесия). Но сознание непрестанно собирало кусочки мозаики – разговоры, странности поведения, – чтобы в один прекрасный день логика, его безотказное оружие, с торжеством предъявила ему целую картинку. О замечательном умении Квирелла управляться с троллями Снейп узнал в день общего собрания учителей, посвященного необходимости создания надежного тайника для философского камня. Ладно, оно было не таким уж и общим, только те люди, которые, по мнению Дамблдора, могли реально помочь, но вот он, Северус, с удовольствием бы исключил из этого списка Хагрида. Потом, много времени спустя, он был готов держать пари, что это Хагрид выболтал тайну Поттеренышу и его приятелям. Чтобы ни говорил Дамблдор о подвиге юного Гарри, Снейп был уверен: не сунься мальчишка туда, и Квирелл мог до полного офигевания вглядываться в зеркало Еиналеж, но так и не заполучить камня. Тем не менее, Дамблдор Хагриду доверял, с энтузиазмом воспринял его идею выставить для охраны входа Пушка (Рубеус был как всегда неподражаем в выборе кличек, а Снейп думал, что лучше Снежка ничего и быть не может; Снежок сдох на третьем году работы Северуса в школе, и тот испытал что-то сродни облегчению – слишком много воспоминаний было связано с белым красавцем-гиппогрифом), так вот, директор похвалил Хагрида и выжидающе посмотрел на остальных учителей. Профессор Спраут предложила дьявольские силки (тоже мне, противник!), Флитвик в соавторстве с мадам Хуч разработал мини-квиддич с ключами (Снейп подумал, что на этом этапе обошелся бы и без метлы), Минерва не обошлась без обожаемых шахмат (не может забыть, как обыграла его к восторгу всего персонала, только почему-то уклоняется от матча-реванша), а Квирелл сказал о тролле. Это было просто и неожиданно, шкура тролля такая толстая, что от нее отскакивают простые заклинания, а изысканные, действующие преимущественно на сознание, вообще не оружие. Ну какое у тролля сознание, я вас прошу, эмоции на таком уровне, что их и психикой назвать язык не поворачивается. Только грубая сила, вроде огреть дубиной по башке, а где ее взять, а тот факт, что у тролля мягкие уязвимые пятки, даже Дамблдор навскидку не вспомнил. В общем, тролль был оригинальным решением охраны, но таким лобовым, что Снейп поморщился и едва ли не из чистой вредности завернул двойную ловушку из логической задачи, облаченной в стихотворную форму. Магия стихов плюс логика! Изысканность оценил только Дамблдор, остальных впечатлил тролль. Этот проклятый тролль вертелся в голове Северуса до самого Хеллоуина, и когда Квирелл влетел в Общий зал с воплями «Тролль!», это слово словно замкнуло цепочку. Подхваченные общим порывом учителя рванулись загонять детей в гостиные и отлавливать тварь, бродящую по школе, едва не сбив с ног самого Снейпа, так что когда он проложил себе путь через толпу назад к учительскому столу, Квирелла уже не было. Надежда на то, что его затоптали, была призрачна, и Северус помчал к люку, охраняемому Пушком. Если захватить Квирелла с поличным!.. Он все-таки долго выбирался из толпы, а может, слишком громко подбежал к двери (эхо в пустом коридоре было просто чудовищным), к тому же слишком увлекся мыслью поймать предателя на горячем (уже в печенках сидели косые взгляды, кидаемые на него с дня появления в школе философского камня), в общем, он распахнул дверь – и оказался лицом к лицу (вернее к морде, а еще вернее – к мордам) с разъяренным псом, еще более злым из-за того, что раздразнивший его человек куда-то сгинул. На появившегося на пороге Снейпа Пушок взглянул едва ли не с облегчением и вгрызся в его ногу прежде, чем профессор смог хотя бы оглядеться. Снейп не знал, как обращаться с трехголовыми собаками, но инстинкты не подвели. Он сделал попытку вцепиться когтями во влажный собачий нос (размером с его лицо), за неимением когтей (к счастью, не преобразовался, а то бы исчез в пасти Пушка, не успев даже пискнуть) врезался в него растопыренными пальцами, увенчанными, впрочем, твердыми ногтями. Пес взвыл от боли, раскрыв пасть, и Снейп откатился к двери, перевалился через порог, вскочил на ноги, выхватил палочку и рявкнул «Colloportus!» в течение какой-то секунды. Он тут же повалился от невыносимой боли в ноге, шипя и кусая губы – еще не хватало закричать. На крик могут прибежать, а он догадывался, как выглядит сейчас: искусанный Пушком бывший слуга Волдеморта в нескольких метрах от философского камня. Конечно, Дамблдор поверит, что он пришел помешать настоящему вору, особенно если Северус опять вытряхнет все мысли, сняв блок, и, скорее всего, убедит остальных учителей в его невиновности, но оправдываться… Он уже был достаточно унижен косыми взглядами, интенсивность которых нисколько не убавилась за одиннадцать лет праведной жизни. В общем, проще добраться до своей комнаты и обойтись без мадам Помфри. Снейп задрал мантию. Шоссы быстро пропитывались кровью, но кость, к счастью, не была задета. Постанывая сквозь сцепленные зубы, он неловко развязал пояс – раздеваться лежа было ужасно неудобно, потом мысленно выругал себя за глупость, направил палочку на изодранную штанину – «Снять!». Тихонько взвыл – кровь хлынула сильнее, порвал подол сорочки – зубами, опять забыл про палочку, полосами ткани замотал раны. Поднялся, опираясь на стену, отхромал в сторону – ничего, вполне можно доползти до своего подземелья, а там уже нормальная перевязка и зелья. Повернулся к пятнам крови на полу – «Эванеско!». Если их тут обнаружит Филч, еще ничего, но кто-то из преподавателей может все-таки хватиться камня и связать хромающего Снейпа и кровь возле тайника – для этого хватит даже куриных мозгов гаффелпафского декана. Ну вот, теперь все. Снейп уже спускался по лестнице, когда услышал пронзительный девичий вопль и грохот. Не может быть, неужели тролль добрался до кого-то из учениц? Если это так, он скрутит шею Квиреллу! Все так же придерживаясь рукой за стену, Северус свернул в боковой проход, ведущий к женским туалетам. Впереди него уже бежала профессор Макгонагал, а сзади раздавались еще чьи-то шаги. Снейп поморщился от запаха чеснока – Квирелл. - Если ваши фокусы стоили кому-то жизни, коллега, вы не доживете до утра, - процедил он, не оборачиваясь. – И чеснок не поможет. Ну, конечно же, Поттер! Кто еще мог развернуться в обратную сторону и пойти навстречу славе, когда всех детей повели в гостиные? От боли Северус туго соображал, но Макгонагал справилась и сама – он услышал, что она говорила о штрафных очках. Ладно, разбирайтесь сами, должен же кто-то пойти посмотреть, что с троллем, а то Квирелл хлопнулся в обморок (никак с перепугу, что детишки прикончили его любимца), а ему, Северусу, вовсе не хочется, чтоб эта громадина очнулась в самый неподходящий момент и цапнула его за вторую ногу. Ну, где там его пятки? К счастью, Макгонагал была слишком занята своими учениками, чтоб заметить, что Снейп убрался в подземелья, очень сильно припадая на правую сторону. Повязки промокли, кровь и не думала останавливаться, заживляющее зелье особого впечатления на раны не произвело. Да, похоже с этими трехголовыми собачками не все так просто. Спасибо, Хагрид, отличный сторож! Снейп достал бинты из ящика, опорожнил пузырек с зельем, помогающим при больших потерях крови, и поковылял в библиотеку – искать, чем лечиться от укусов греческих пушистиков. Мадам Пинс не посмела ничего сказать профессору Снейпу, хотя, очевидно, хотела, молча вынесла ему все книги, которые он потребовал, и с очень выразительным лицом ушла доедать остатки Хеллоуинского банкета. Нужный состав отыскался довольно быстро, все компоненты у Северуса были, только готовить его нужно две недели. Ничего, друг мой, побольше бинтов и терпения! Он вышел в подсобное помещение, где, как всегда, кипело с пяток котлов, установил еще один, засыпал необходимые ингредиенты и сердито зарылся в простыни. Честно говоря, он полагал, что в ближайшие недели только и разговоров будет, что о тролле. Но уже через два дня вонючая громадина, которую толком и не видел никто, была забыта. Квиддич! Первая игра в этом году – встреча Гриффиндора и Слизерина. И хотя Северус по-прежнему полагал огромной глупостью шнырянье на метлах за четырьмя мячами, он собственноручно отполировал Кубок, просидев для этого весь вечер в учительской, наслаждаясь взглядами трех деканов. Он слышал, как говорили, что он заставил свой факультет выиграть эту чертову посудину только для того, чтобы иметь удовольствие держать ее в своем кабинете и позволять ей покрываться пылью, и каждый год демонстративно начищал его, вручал Дамблдору, чтобы тот передал его капитану слизеринской сборной, и забирал обратно. Когда церемония, сопровождаемая фирменной ухмылкой, повторилась в седьмой раз, Минерва, похоже, потеряла самообладание. Как иначе объяснить то, что она выбила у директора разрешение включить первокурсника в сборную и обзавестись собственной метлой? Правда, Снейп сильно сомневался, что директор сделал бы это исключение для кого-то, кроме юного Поттера, даже если бы этот кто-то был лучшим ловцом, чем Чарли Уизли и Джеймс Поттер вместе взятые. Когда тренировки по квиддичу уже начались, Оливер Вуд ходил по школе с таким торжественно-западлистым лицом, что у Северуса сдали нервы. За день до матча он пришел к Дамблдору и долго просил, требовал и потрясал сводом школьных правил, пытаясь добиться отмены назначения Поттера ловцом. Дамблдор (ох уж этот любитель квиддича, нужно будет справиться в «Квиддиче сквозь века» не выступал ли он за британскую сборную году эдак в 1860-м) мягко улыбался, качал головой и предложил лимонную дольку. Северус плюнул, хлопнул дверью, пронесся по коридору, до икоты напугав двух первоклашек из Гаффелпафа, свернул не туда, попытался обойти исчезнувшую лестницу, в раздражении открыл не ту дверь, свернул куда-то еще и, недоуменно остановившись, понял, что заблудился в этом чертовом замке. Такого с ним не случалось ни за семь лет учебы, ни за десять лет работы. Ну надо же когда-то начинать, философски заметил внутренний голос. Покружив по незнакомым переходам, Снейп открыл очередную дверь и оказался на улице. Как, спрашивается, его занесло в крытый переход возле теплиц? Он не рискнул возвращаться в полутемные коридоры и поковылял через школьный двор к парадному входу (нога после долгих блужданий разболелась не на штуку, да и повязки, похоже, съехали – штанина начала промокать). Черт побери, когда этот двор кончится! В такие минуты он начинал жалеть, что не перенял у Малфоя его пижонскую манеру ходить с тростью – сейчас бы не помешала. Подволакивая ногу, он плелся по раскисшему снегу и злился на Макгонагал, совсем озверевшую от желания обставить Слизерин, на Дамблдора, потакавшего ей и своим гриффиндорским любимчикам, на Поттера, который успел достать его до печенок за два месяца, на Хогвартс, жестоко отомстивший за желание больше никогда не видеть его стены, и больше всех на себя, что разозлился из-за этой идиотской игры. Поэтому, увидев Поттера, он сначала произнес «пять очков с Гриффиндора», а потом остановился, чтобы придумать, за что. Книга? Отлично! Библиотечные книги нельзя выносить из школы. И давай ее сюда, дерзкий первокурсник, заодно и посмотрю, не числится ли Дамблдор в списке британской команды. Да, мистер Поттер, я только что придумал это правило. Но первокурсникам раньше было запрещено иметь собственные метлы, так почему бы не сделать для вас еще одно исключение? Снейп почувствовал, как раздражение начинает утихать, а когда почти возле самого входа его перехватил Филч с вечными жалобами на учеников, и Северус смог, наконец, опереться на чью-то руку, он почти успокоился. Едва ли не повиснув на завхозе, он добрался до учительской, рухнул в кресло и вытянул ноги (не без удовольствия положив их на сиденье кресла Минервы – все равно потом скажет «Эванеско»). - Аргус, будьте любезны, принесите мне несколько бинтов из больничного крыла. А потом я разберусь с этими нарушителями со всей строгостью, не сомневайтесь. Филч посмотрел удивленно, но подчинился безропотно. За время работы учителем бывший слизеринец, не доставлявший ему особых проблем, сумел заслужить его уважение. Ну и прекрасно. Снейп уселся поудобнее, дотянулся до графина, медленно выпил воды – конечно, не болеутоляющее, но тоже сойдет, особенно если в горле пересохло от раздражения. Филч ходил долго, видать, опять отловил кого-то в коридоре, так что Северус даже задремал немного, расслабленный теплом и тишиной. Наконец дверь открылась, завхоз вошел, держа в руках сверток. - Вот, профессор. А зачем вам? Похвальная скорость, Аргус, ты б еще завтра спросил. - Поцарапался, - усмехнулся Снейп, задирая мантию и разматывая повязку. Какое счастье, что послезавтра можно будет выпить зелья и перестать истекать кровью. – Пытался покормить Пушка, но ему не понравилось. Проклятая тварь! Просто невозможно уследить за всеми тремя головами! Еще договаривая эти слова, он повернул голову к скрипнувшей двери. Проклятье! Мальчишка стоял на пороге и пялился на его разодранную ногу, и к тому же, похоже, услышал его слова! - Вот отсюда! – гаркнул Снейп, почти машинально опуская мантию, в чем уже не было ни малейшего смысла. Все его раздражение вернулось во мгновение ока и нисколько не прошло к утру, когда он приковылял на слизеринскую трибуну, чтобы посмотреть, как новый гриффиндорский ловец будет всухую раскатывать его команду – а похоже, это был минимум, которого ждали от великолепного Поттера. Мальчишка действительно чудесно держался на метле. Никто из посторонних наблюдателей никогда бы не сказал, что перед ними первокурсник, который два месяца назад понятия не имел, что метлой можно не только подметать задний двор. Поэтому когда Поттера начало кидать в небе, Снейп понял, что это чары. Он рывком поднялся на ноги (стараясь все же сместить центр тяжести на левую) и, вцепившись взглядом в Поттера, зашептал заклинание. Проклятая метла кружилась и дергалась, пытаясь сбросить наездника с себя, словно норовистый конь, Снейп с трудом удерживал зрительный контакт с мечущимся по небу пятнышком, чувствуя, как испарина выступает на лбу и спрашивая, какого черта этот любитель спорта – их директор – не пришел посмотреть на дебют своего любимца. Можно было, конечно, достать палочку с воплем «Акцио, Поттер!», но, во-первых, страшно представить, сколько штрафных бросков назначила бы мадам Хуч за такое вопиющее нарушение, да еще деканом Слизерина, никому в жизнь не докажешь, что спасал пацана, а не срывал выигрыш гриффиндорцев, а во-вторых, он просто ни о чем не думал, кроме как о необходимости держать в воздухе мальчика, пока он еще пытается влезть на свою метлу, и медленно опустить его на землю, когда он с нее все же сорвется, держать, несмотря на слезящиеся от ветра глаза (нельзя моргать!) и текущий вдоль спины пот (да какая ж мощная сволочь этот Квирелл, стыдись, тоже мне, Упивающийся!), вот видишь, Поттер, я спасаю жизнь твоего сына, жаль, ты об этом не знаешь, хотел бы я увидеть твое выражение лица. Держать, держать, держать… - Горит! – истошно завопил женский голос, Снейп почувствовал мерзкий запах паленой шерсти, еще через несколько секунд до него дошло, что горит он сам, его плащ, плащ Эрмион, черт подери! Резко дернул головой, кинулся затаптывать огонь, забыв о ноге, и вот тут завопил уже сам от боли в разом разошедшихся ранах, и от ярости по поводу обгоревшего подола серого плаща, и злости на мальчишку, он понимал, что последнее уже глупо, что Поттер не имеет отношения к плащу, но все равно разъярился и тот факт, что этот дерзкий первокурсник умудрился поймать снич, никак не способствовал успокоению. Он бесился целый день, и на следующий день тоже, все преподаватели дружно решили, что плащ всего лишь предлог, и понимающе кивали на сияющую Минерву: с таким ловцом кубок, можно считать, уже у нее в кабинете. Только Дамблдор вечером пришел в его апартаменты, подобрал брошенный на спинку кресла плащ, прошептал какое-то заклинание, коснувшись палочкой обгоревшего края, и материя словно затянулась. * Ах да, - мягко сказал Снейп. – Гарри Поттер. Наша новая…знаменитость.

[К оглавлению] | Добавил: blue-crystall (21.01.09) | Автор: Gabrielle Delacour

Просмотров: 445 | Рейтинг: 0.0/0 | - Оценить - Отлично Хорошо Неплохо Плохо Ужасно

Всего комментариев: 0

Имя *:
Email *:
Код *: