СОДЕРЖАНИЕ:

»Статистика:

Фанфикшн » Romance (33) » Les Memoires (Воспоминания)

---

Глава 26

Je fréquentais des lieux sordides Loin de ton regard Je roulais à vide Sans lampe dans le noir… J'étais tout seul sur la banquise Rien à l'horizon Pour me garder de la dérive Et de la déraison Louise Dubuc, Daniel Lavoie, Sylvain Lelièvre « Du feu dans ma maison » Я был в гнусных местах Вдали от твоего взгляда, Я катился в пустоте Без света во мраке… Я был один на плавучей льдине, И на горизонте не было ничего, Что не дало бы мне сбиться с курса И защитило от безумия Северус почти закончил свое занятие, когда левое предплечье обжег зов хозяина. Особый зов. Ближний круг. Он без суеты запер изнутри кабинет, переоделся, преобразовался, шмыгнул в камин, знакомым маршрутом добрался до директорского кабинета, прицепился к внутренней кладке и вопросительно высунул мордочку из-под каминной полки. – Да, Северус? Чтобы не терять времени, он даже не стал садиться в кресло, предложенное щедрым хозяйским жестом. – Вызов, директор. Похоже, то, о чем мы говорили. Выражение любезного гостеприимства слетело с лица Дамблдора. Не прошло и нескольких дней с того вечера, когда Снейп, встревожено хмуря брови, рассказывал о планах Темного Лорда по освобождению своих бывших приверженцев из Азкабана. По крайней мере, тех из них, кто сохранил остатки рассудка. Директор тогда долго гладил бороду, затем придвинул к себе большой свиток пергамента и принялся сочинять длинную петицию министру магии. Северус проследил замысловатые движения пера, выписывающего «Корнелиус!», и выразительно фыркнул. – Давайте допустим на мгновение безумную мысль, что он вам поверит, – начал он, переплетя худые пальцы. Дамблдор продолжал молча водить пером по пергаменту. – Давайте пойдем дальше и предположим, что министр решит принять меры. В чем они будут заключаться? Он вышлет отряд авроров оцепить Азкабан? Это имело бы смысл, если бы пришлось отражать атаку извне. Но Темный орден не будет атаковать, только поможет обессилевшим узникам перебраться в лодки. Дементоры сами откроют двери, и более того, могут быть обращены против авроров. Министерство загнало себя в ловушку, доверив охрану тюрьмы существам, которые перейдут на сторону Темного лорда по первому зову. Так что вы теперь предлагаете министру? – Перевести некоторых заключенных в подвал Министерства Магии, – спокойно ответил директор, поднимая глаза от письма. – В связи, скажем, с необходимостью их повторного допроса. Это позволило бы избежать так пугающей Корнелиуса огласки и сорвать планы Волдеморта. С теми силами, что есть у него сейчас, он не рискнет штурмовать министерство, верно? Дамблдор подписал пергамент и свернул его. – Северус, ты не отправишь с одной из школьных сов? – Отправлю, директор, но не думаю, что это сработает. – По-моему, план безупречный, – заметил Дамблдор. – Совершенно согласен. Поэтому Фадж сочтет себя оскорбленным в лучших чувствах. Или попытается понять, где вы его хотите кинуть. Извините за лексику. – А что ты предлагаешь, Северус? Снейп вздохнул, забирая пергамент. – Ничего, Дамблдор. Может, если они окажутся на свободе, министерство поймет, что все немного сложнее, чем они думали сначала. Так что все к лучшему. Удивительно, но ответное письмо министра, пришедшее утром, содержало в себе заверения, что несмотря на бездоказательность уверений Дамблдора в возвращении Того- Кого-Нельзя-Называть, в Азкабане усилена охрана и приняты дополнительные меры безопасности. Затем в не менее изящных выражениях министр настаивал на невмешательстве Дамблдора в государственные дела. Как оказалось потом, усиленные меры безопасности состояли в полном запрете свиданий (вспомнили о побеге Крауча-младшего). Насколько Снейп помнил азкабанские распорядки, свидания с заключенными были такой редкостью, что с тем же успехом усиленной мерой можно было считать отмену экскурсий. Он присоединился к группе с минимальным опозданием («Простите, мой лорд, из Хогвартса…» – «Я знаю, Северус»), в полной растерянности. Предотвратить побег не удалось, помешать ему невозможно. Проследить за тем, кто именно сбежал? Так об этом сообщат в «Пророке», не могут не сообщить, такое событие не удастся скрыть, значит, объявят в розыск. Так что тогда он здесь делает? «Помогаешь сбежать десяти Упивающимся смертью», – ответил он сам себе и шагнул в лодку, на дне которой были сложены теплые мантии для беглецов. Темная вода покачивалась за бортом, весла тихонько поскрипывали, повинуясь наложенному на них заклинанию, на горизонте вырисовывался замок. Северус кутался в плащ, чувствуя, как воспоминания поднимаются мутной волной. Палочку у него отобрали еще при задержании, а перстни и медальон – уже позже, в министерстве. Медальон потом вернул Дамблдор, и Северус был искренне благодарен ему за это – слишком много было связано с маленьким серебряным кругляшком. А перстни сгинули где-то в министерских хранилищах, туда им и дорога, плаща, мягкого, уютного, было куда жальче, его тоже отобрали, выдав взамен серую азкабанскую робу. Надо же, сколько лет прошло, а вот вспомнилось – она была жесткая, грубый шов на рукаве задевал свежий след от кандалов. Северус передернул плечами и настойчиво напомнил себе, что это осталось в прошлом, он приближается к Азкабану не как пленник, а как участник освободительной миссии, совсем ненадолго… О, Мерлин, поскорее бы! Холодало. Северус попытался уверить себя, что от наступления ночи, но с каждым движением весел это получалось все хуже и хуже. Замок приближался, и приближались они. Черные фигуры с жадными ртами. Он поплотнее завернулся в мантию и огляделся в попытке отвлечься от мыслей. Кажется, его спутникам тоже было не по себе. Они переговаривались тревожными голосами, тоскливо озирались, ежились и потирали руки. – Страшно? – ледяной, чуть насмешливый голос лорда заставил всех вздрогнуть. – Напрасно. Вас не тронут. – Да, милорд, – нестройно пробормотал отряд. Днище лодки скрипнуло о камни, кто-то из сидящих у левого борта, кажется, Гойл, выпрыгнул в мелкие волны, ухватил цепь, привязанную к носу, намотал ее на вбитый в берег столб. Северус шагнул из лодки вслед за остальными и с этого момента мало что помнил. Кто-то сунул ему в руки охапку теплых мантий, он шел вслепую, чувствуя, как с каждым шагом густеет темнота и холод. Потом услышал крик, далекий, словно сквозь толщу воды пробившийся, и зарылся лицом в мягкую ткань, чтобы заглушить его, но это не помогало, голос приближался, и вскоре Северус мог разобрать отдельные слова: «Не надо, милорд, умоляю вас, я сделаю все, что нужно, клянусь, не надо, нет, нет, нет…». Его собственный голос. Он кричал тогда за них двоих, а она молча закрывалась руками от длинной черной фигуры, будто это могло помочь. Стоп, не думать, об этом нельзя думать, нельзя выпускать эти мысли, нельзя выдать себя, а значит – нужно отключиться, спрятаться в спасительном забытьи, перестать сопротивляться воздействию азкабанских стражей. Северус рывком поднял голову от вороха одежды и еще успел увидеть, как из неприметной двери, спотыкаясь, выходят узники в сопровождении вездесущих черных теней, и будто в ледяную воду нырнул. Не было спасительной темноты, только холод, тоска и ужас. Сначала сквозь ледяную стену начали проникать звуки: плеск воды, скрип весел, полубезумный смех, невнятное бормотание. Потом в нос ударили запах мокрой шерсти и застарелая вонь немытого тела. Северус шевельнулся и понял, что лежит на дне лодки рядом с кем-то дрожащим и бормочущим. Хотел повернуть голову, чтобы увидеть, с кем, но сил не было, тело было вялым, словно после жестокой лихорадки. Северус знал, что это пройдет через несколько минут, поэтому покорно лежал, зажатый между лодочным бортом и Руквудом, точно, Руквудом, он узнал его голос. Когда креббовская пятерня сгребла ворот мантии и потянула вверх, ставя Снейпа на ноги, у него уже хватило сил стоять и даже дошагать до кареты, запряженной парой крылатых серых лошадей. Кребб влез следом, захлопнул дверцу, и карета покатилась к одному из доходных домов Малфоя, жильцы которого были выселены двумя неделями ранее под предлогом капитального ремонта. Ремонт действительно был нужен, но раньше это не слишком волновало хозяина. Кстати, он сидел напротив, наполняя карету ароматом духов, которые смешивались с запахом азкабанских нужников в весьма специфический коктейль. Все молчали до самого дома (все-таки экскурсия не была приятной), и только там, когда беглецы были размещены в нижнем этаже под присмотром безропотных домашних эльфов, а Снейп, повинуясь приглашающему жесту Люциуса, поднялся в одну из больших комнат с камином, у Малфоя развязался язык. Он прохаживался по комнате со стаканом в руке и краски понемногу возвращались на синевато-бледное лицо. – Признаться, не ожидал, Северус. Ты хлопнулся в обморок? Кребб не врет? Ты действительно раскис? Заткнись, Малфой. Разумеется, он не сказал этого вслух – неблагоразумно. Помолчал с выражением «Увы, Люц, куда мне до тебя», потом спросил нервно: – А больше Кребб ничего не рассказал? – Отчего же, рассказал. Ты бредил, Сев, некоей Гермионой. – Молфой захохотал, красиво встряхивая локонами. – Чем тебя так допекла грязнокровка Грейнджер? Выдержал совсем маленькую паузу, дернул уголком рта, выговорил старательно: – Она превращает мои уроки в ад, по сравнению с которыми Азкабан кажется санаторием. Еще немного полюбовался хохочущим Малфоем. – Люц, если я больше не нужен, я хотел бы вернуться в Хогвартс. У меня завтра первая пара и шесть непроверенных рефератов. Поразительно, но в малфоевском смехе появились сочувственные нотки. – Северус, бедняга! – он подошел, покачивая напиток в своем стакане, наклонился, положил руку на плечо Снейпа. Северус тяжело сглотнул, стиснул губы, чтобы не задрожать, когда холеные пальцы соскользнули на воротник, шею, неспешно проследили линию подбородка. – Потерпи еще немного. Ты же знаешь – скоро все будет по-другому, – Малфой улыбнулся одними уголками губ, отошел. – Все, я тебя больше не задерживаю. Как всегда он аппарировал в Хогсмид, на границу защищенной зоны, зашагал по утоптанной дороге, спрятав лицо в воротник, не глядя, доверяя памяти, державшей все маршруты с точностью до трещинки в камнях. Подмывало повалиться в ближайший сугроб, подтянуть колени к груди, свернуться тугим клубком – может, полегчает? Нельзя, Северус подгонял себя до самых Хогвартских ворот, потом до входа в подземелья, шагнул в свои комнаты, отметив краем сознания, что защита снята, вяло потянулся за палочкой – на всякий случай – когда почувствовал теплое, успокаивающее прикосновение к плечу. Он поднял голову. Дамблдор смотрел на него из-под очков-половинок, держа в руке чернильницу. – Северус, возьми, пожалуйста. Портус. Снейп почти машинально сомкнул пальцы на прохладной поверхности и почувствовал знакомый рывок под ложечкой. Портал. Куда? Его обдало теплым воздухом, пропитанным сытным запахом кухни, он с трудом удержался на подкашивающихся ногах, оперся о стол. Дамблдор все еще держал его за плечо. Повинуясь его уверенной руке, Северус сел на скамью возле горящего камина. – Так лучше, правда? Он молча благодарно кивнул. Кухня была самым обжитым местом в доме Блеков, не считая, пожалуй, маленькой комнаты, приспособленной Сириусом под спальню (настоящая спальня была слишком большой, помпезной и неуютной), и теперь этот жилой дух понемногу прогонял холод, заполнивший грудь. – Рассказывай, – негромко приказал Дамблдор. Что толку рассказывать? Имена знать на полчаса раньше, чем в министерстве? Кстати, что там в министерстве, тревогу хоть подняли? – Подняли и даже дали информацию в «Ежедневный пророк», с фотографиями и формулировкой приговоров. – Официальная версия? – Сбежали с подачи Сириуса, чтобы присоединиться к нему. Снейп усмехнулся: – Сириус опять попадет на первую полосу? Но Фадж-то сам понимает, что на самом деле все куда серьезнее? – Да, – нетерпеливо ответил Дамблдор, кажется, он ждал чего-то от Северуса. – Он даже учел тот факт, что раз сбежав из Азкабана, они могут повторить это, так что после поимки беглецы будут отправлены в Министерство магии. После поимки? Северус не смог удержать неприятного смеха. Министр совсем утратил связь с реальностью? Дамблдор нахмурился: – Северус, где они? После ареста будет разработана убедительная версия, исключающая твое участие. Корнелиус согласен принять информацию от меня! Снейп никак не мог удержать кривой усмешки. – Где они? Я могу сказать вам, Дамблдор, я могу даже лично привести туда министра, но он не найдет никого из Темного Ордена, даже если сунет нос прямо в окно нашего временного дома. Наше убежище охраняют чары Доверия! А Хранитель тайны – Люциус Малфой. Может, он сам скажет министру, где искать? Ведь они – такие друзья! Дамблдор помрачнел. – Неужели вы этого не предвидели? – Снейп зябко закутался в мантию: холод опять подступил к сердцу. – Предвидел, – признал директор. – Иначе было бы слишком просто. Что ж, продолжай. Информация для «Пророка» верна? Их десять? – Десять. Состояние сравнительно неплохое. Все вменяемы… ну, по крайней мере настолько, насколько были до заключения. Магические способности притуплены. Что еще? От истощения никто не страдает. Системой восстанавливающих заклинаний занялся сам Темный лорд, значит, она будет мощной и эффективной. На изготовление нужных зелий уйдет шесть недель. Если процесс будет прерван вашим вмешательством… или каким-нибудь не в меру любопытным учеником-обладателем мантии невидимки… то больше, но тогда я могу быть наказан за неспособность обеспечить неприкосновенность своей лаборатории. Еще недели две-три понадобится для восстановления магических сил. В общем, при самом оптимистическом прогнозе мы получаем мощное пополнение Темного Ордена в апреле. При сама пессимистическом – в конце февраля. Будем надеяться, что наша игра с пророчеством продлиться дольше. – А вот это во многом зависит от тебя, – напомнил Дамблдор. – Как прошло первое занятие с мальчиком? Безнадежен. Северус ловко ухватил эту мысль за самый хвостик, когда она уже вынырнула на поверхность блока, так, чтобы Дамблдор успел ее уловить. Успел. Сдвинул брови. – Ты все же постарайся. – Даже очень одаренного ученика сложно научить блокологии за неделю. Что же говорить о мальчишке, который не только не одарен, но еще ленив и дерзок, – ощетинился Снейп. Дамблдор промолчал. Пустой разговор. Они все равно будут продолжать свои уроки. Мальчишка должен обучиться не только блокологии, но и беспалочковой магии, и дуэльному мастерству, и Мерлин знает еще чему, и чем скорее, тем лучше, потому что сам Дамблдор не знает, что из этих искусств пригодится ему, чтобы выжить. В кухню, мягко ступая, вошел Люпин, молча приблизился к камину, протянул Снейпу маленькую плитку. Шоколад, наверное, оставшийся от рождественских подарков. Северус замер, переводя взгляд с блестящей фольги в руке Ремуса на его лицо. – Что это значит? Издеваются они, что ли? Трогательная забота о пособнике Темного лорда? Дамблдор сокрушенно вздохнул. – Это шоколад, Северус, – терпеливо пояснил Люпин. – Ты же знаешь, это помогает. В самом деле, чего он добьется, гордо запахиваясь в мантию? Ему все еще холодно и плохо, а впереди возвращение в пустые комнаты, так что кусочек шоколада – единственный источник радостных эмоций. Северус взял плитку, зашуршал оберткой. Ремус постоял еще несколько секунд и так же молча ушел. Он рассчитывал на благодарность? Северус фыркнул, жуя. Глотнул, чувствуя, как в груди начинает разливаться тепло, посмотрел на директора. – У министра есть альтернативный план действий? С учетом того, что мгновенное возвращение беглецов невозможно. Тот пожал плечами. – Объявить их в розыск. Повесить плакаты. – Рядом с плакатами Сириуса Блека или поверх? С тем же результатом. Что ж, Дамблдор, в утешение можете сказать Фаджу «Я же говорил!». А Поттер пусть скажет это госпоже Инквизитору. Похоже, Амбридж подумала о том же. Декрет об образовании № 26 появился на следующий день и лишил учеников и персонал возможности обсуждать любую информацию, не относящуюся к школьной программе. Северус в очередной раз разозлился на Фаджа и министерство, отказался ответить Амбридж, который час, сославшись на свежий декрет, с мстительной улыбкой понаблюдал за тем, как она колеблется между желанием влепить ему строгий выговор и страхом обидеть Люциуса, выговора избежал, зато получил порцию осуждающих взглядов от коллег: как не стыдно ходить в фаворитах у министерской ставленницы в то время, как бедняга Хагрид и несчастная Сивилла получили испытательный срок! Испытательные сроки обговаривались шепотом, по углам и в отсутствии Амбридж. Учителя выдвигали предположения, кого из них двоих уволят, Снейп полагал, что обоих, и беспокоился только об одном: кем заменят Трелони. Убирать предмет из школьной программы посреди учебного года было немыслимо, и если уход за магическими существами вела надежная Граббли-Планк, то читать прорицания было просто некому. Еще одна министерская марионетка? О Мерлин, написать Трелони учебные планы, что ли? Дела шли все хуже. Восстанавливающие зелья для жертв Азкабана благополучно варились, беднягу Боуда добили прямо в клинике, едва он начал выздоравливать, розыскные мероприятия не принесли никаких результатов, Малфой появился рядом с министром на нескольких официальных мероприятиях, Поттера выкинули из гриффиндорской сборной по квиддичу, он был зол, что отнюдь не способствовало его успехам в блокологии. И еще – он переживал свою первую любовь.

[К оглавлению] | Добавил: blue-crystall (22.01.09) | Автор: Gabrielle Delacour

Просмотров: 444 | Рейтинг: 0.0/0 | - Оценить - Отлично Хорошо Неплохо Плохо Ужасно

Всего комментариев: 0

Имя *:
Email *:
Код *: