СОДЕРЖАНИЕ:

»Статистика:

Фанфикшн » Romance (33) » Les Memoires (Воспоминания)

---

Глава 31

La volupté Á moi la volupté De ce corp non encore souillé Á moi toute la volupté Personne d’autre que moi Ne mettra les mains sur toi Luc Plamondon « Notre Dame de Paris » Наслаждение Наслаждение для меня От этого девственного тела Все наслаждение для меня Никто, кроме меня, Не прикоснется к тебе Поттеры пришли вдвоем, настороженные и все еще немного озадаченные проведенным обрядом. Велев Гермионе сесть и не мешать, Северус занял привычное место напротив мальчишки … oh, pardon, ее новоиспеченного мужа. Он скользнул взглядом по рукам молодых, но не увидел колец. Напрасно директор не отдал им материальное свидетельство их брака. Или они просто еще не готовы? Обряд проводили так поспешно, а кольца делаются не один день. Тонкий золотой ободок, покрытый вязью древних знаков, в которые вплетается первая буква имени владельца, – и все. Ни драгоценных камней, ни филигранной выделки. Слишком широкий – показатель дурного вкуса и шальных денег, настоящий мастер никогда не возьмется за такой заказ. Массивный перстень с камнями и украшениями – это атрибут публичного празднества, такой же, как парчовая мантия и восемнадцать домашних эльфов, несущих шлейф свадебного платья. Эрмион, с ее любовью к побрякушкам, так забавно сокрушенно цокала языком, держа на ладони золотой кружок и аккуратно крутя его в пальцах (надевать до обряда нельзя ни за что), стоп, блок. Палочка в руках. – Вы готовы, Поттер? На счет три… Сириус падает за черный занавес, красиво запрокинув голову, так вот как ты эффектно умер, Бродяга, тролль раздери, почему так горько? Ничего, у тебя будет сын, Тонкс наверняка привьет ему пылкую любовь к памяти об отце, встретимся через одиннадцать лет. Огненный поток, струящийся вокруг Темного лорда, превращается в змею и устремляется к Дамблдору. Вода поднимается из бассейна, окружая Темного лорда сплошной стеной. Как много я, оказывается, пропустил, не присутствуя в министерстве магии! Битва титанов, так сказать. – Плохо, Поттер. Похоже, за те несколько месяцев, что мы не виделись, вы пополнили свою коллекцию героических воспоминаний. Ваша очередь, мисс Грейнджер. Девушка сжала губы и вздернула подбородок. – Сейчас я попробую проникнуть в ваш разум, а вы должны защититься мысленным усилием либо с помощью волшебной палочки. На счет три: раз… два… три. Она инстинктивно зажмурилась. Воспоминания хлынули совершенно бесконтрольным потоком: письмо из Хогвартса, целая кипа потрясающе интересных книг, странная мантия, огромные зубы, задевающие подбородок, липкое пятно на юбке, как хорошо, что его не видно на черной мантии, лишь бы Гарри не заметил, лишь бы Рон… Как же без этого. Снейп поморщился и уже собирался отделить сознание от этого бестолкового потока, когда в голове вспыхнула еще более яркая картинка: высокий стеллаж с какими-то коробками – книги? не похоже – с цветными картинками, все одинакового размера, ах да, эти штуки называются видеокассеты, это «фильм», забавная вещь, женщина томно изогнулась в складках шелка, Гермиона, ты выбрала, давай, я положу в свою корзинку, тебе эту кассету не продадут… Отчаянный, неумелый, но мощный удар выкинул Снейпа из мыслей. Он не сдержал кривой улыбки. – Для первого раза неплохо, мисс Грейнджер. Когда есть что скрывать… У мистера Поттера мысли скромнее… У мальчишки челюсть отвисла. Грейнджер залилась краской. Посмотрим, если ей вожжа под хвост попадет, она научится еще быстрее. Однако, продолжим. Хватит топтаться на месте, оба более или менее научились фиксировать в своем мозгу чужое присутствие, попробуем поработать над защитой «сито». – Не обращайте внимания на мысли, идущие извне. Скажем, представьте себя ситом, сквозь которое проходит дерьмо. А что вы так дернулись? Зато мысленная картинка получилась отменная – именно это я имел в виду. Теперь воплотите это в жизнь. – Приготовьтесь, Поттер. На счет три. Синтез мысленного потока чем-то похож на приготовление зелья: тщательно подобрать компоненты, определить дозировку, подготовить основу, смешать все в нужной пропорции. Выбрать образы-носители и проложить путь ощущениям: смех, кровь, пьяная муть, тяжелый азарт, густая волна похоти, распирающая… Э, нет, передозировка, мальчишка уже корчится на полу, его жестоко мутит и хватает только на то, чтобы выбежать из кабинета. – Что вы с ним сделали? – праведный гнев юной жены. – Послал небольшую часть тех чувств, которые царили на банкете Темного лорда. Как видите, это произвело на мистера Поттера серьезное впечатление. Похоже, сито ему пока недоступно. Попробуете вы? Вызов брошен – и принят. Прошу. На чем мы там остановились? Густая волна похоти, липкие пальцы, губы, хриплое дыхание… …вязкая жидкость медленно течет сквозь ослепительно-белую сетку, распадается на отдельные тонкие струйки и снова сливается в отвратительный поток, а сетка остается белой, она защищена заклинанием, поток скоро иссякнет… – Замечательно, мисс Грейнджер. Похоже, Темного лорда будете уничтожать вы, пока Поттер будет выворачиваться наизнанку. Завтра в полдень мы продолжим обучение. Идите. И дайте ему посмотреть тот фильм, что вы вспоминали – это сэкономит время в изучении защиты «сито». Девушка закрыла руками заалевшие щеки и поспешно вышла из кабинета. Несколькими минутами позже вошел Дамблдор. Снейп сидел, подперев рукой подбородок, кисло глядя на вошедшего. Он устал. – Что скажешь, Северус? – Скажу, что вы когда-нибудь обхитрите самого себя, директор. Обряд не завершен. Дамблдор вздохнул. – Любое объединение родов, равноправное или нет, подразумевает продолжение, поэтому венчание должно быть завершено по праву плоти, – напомнил Снейп. – Но наш герой не знает об этом, как и о том, что он уже женат. – Это вопрос времени, Северус, их потянет друг к другу, – спокойно проговорил Дамблдор. – Директор, если бы речь шла о годах, я б не торопился. Но времени немного. Ваш золотой мальчик созрел, однако у него в голове по-прежнему один квиддич, а самые потаенные грезы, для защиты которых он даже выстраивает что-то, отдаленно напоминающее блок, эти самые заветные воспоминания не простираются дальше… Северус выкинул на поверхность блока издевательски-невинное видение мисс Чанг в легкомысленном одеянии верхом на метле. Дамблдор улыбнулся. – Он совершенно неиспорчен, Северус, и это вовсе не плохо. Вспомни себя в его возрасте – смелее ли были твои мечты? Всему свое время. – В надежде на то, что вы правы, готовлю зелье бесплодия для юной миссис Поттер, – сообщил Снейп. Директор запнулся от такого неожиданного заземления его возвышенных слов. – Северус, разве это уместно сейчас? – Более чем, Дамблдор, если девочка забеременеет сейчас, то станет объектом пристального и иногда очень обидного внимания однокашников к весне, обзаведется ребенком к лету и потеряет возможность завершить образование. Мне известны другие методы недопущения нежелательной беременности, но боюсь, они покажутся вашему нежному юноше более… циничными. А так миссис Поттер сможет принимать меры, не вгоняя в краску деликатного супруга недвусмысленными действиями. Ведь вы не забыли, что завершение обряда по праву плоти нацелено на продолжение рода и сам обряд весьма это продолжение стимулирует? Насколько я помню, Уизли – обвенчанная пара, и результат впечатляет. А еще я помню, профессор Трелони сделала нашему герою предсказание, согласно которому он станет министром магии и отцом двенадцати детей. Слухи не слишком преувеличили их количество, пока добрались от Северной башни до моих подземелий? Двенадцать? – Северус, – мягко попросил Дамблдор, – ты, по крайней мере, будь деликатен, когда будешь отдавать это зелье девочке. – Постараюсь, – Снейп криво улыбнулся. – И раз уж мы заговорили о приземленных вопросах, то я должен выяснить еще один. Где? Видите ли, директор, у меня есть привычка патрулировать школьные коридоры и пустые классы на предмет нарушения пресловутого двадцать первого пункта. Я, конечно, если застану нашу молодую семью, ничего им не скажу, однако, боюсь, им хватит одного моего появления. – Ты прав, Северус, об этом я позаботился. Помнишь классную комнату, которая открылась за портретом сэра Кедогана? Да, Снейп помнил. Она открылась еще во время его учебы в школе, тогда он, разумеется, о ней не знал, как не знал и о том, что в замке время от времени появляются и исчезают помещения. Когда он начал работать в Хогвартсе, директор пришел к выводу о стабильности комнаты, однако использовать ее в качестве класса было невозможно: пол-урока уходило бы на препирательства с полоумным рыцарем. – Я применил в ней Чары уюта, – с довольной улыбкой сообщил Дамблдор. Чары уюта, тонкое и капризное колдовство, домик с такими чарами в Годриковой лощине или в Хогсмиде стоил раза в полтора дороже, чем обычный, а толку? Чувствительные к малейшим перепадам настроения, чары баловали хозяев изменениями интерьера, теплом и солнечным светом во время дождя весь медовый месяц, а потом потихоньку трескались под гнетом ежедневных дрязг, мелких ссор и привычной грубости. Или застывали от пустой вежливости и равнодушия. А у любящих пар, говорят, чары заводились сами по себе, в спальне, потихоньку окутывали весь дом, питаясь ласковыми прозвищами, детским смехом, радостью домашних эльфов. Умения Эрмион хватило только на ее маленькую спальню, провозилась полдня, отвоевывая теплый уголок у угрюмого замка, и там поселился уют, хлипкий, испуганный, готовый развалиться от резкого слова, они всегда оставляли ссоры за порогом этой комнаты, да и сколько их было, этих ссор, не до того было… Северус задвинул тяжелый блок. – Надеюсь, ваши усилия не пропадут даром, Дамблдор, – сухо проронил он. Следующий день показался повторением предыдущего: Поттеры пришли, безрезультатно помучались и ушли, злые, обиженные, уставшие. Мальчишка пуще прежнего нервничал, допуская учителя в самые далекие уголки памяти, отважная гриффиндорка, сцепив зубы, пыталась сопротивляться. Северус не знал, смеяться или огорчаться, когда увидел, как в ее сознании его зловещая фигура превращается в гротескный образ Темного Лорда – черный плащ, красные горящие глаза, белая маска. Однако уже через несколько занятий этот прием дал результат: сразу после появления опереточного образа в сознании захлопывалась хлипкая дверка. Хлипкая – это ерунда, главное – принцип ухвачен, теперь это дело техники – укрепить и ускорить защиту. Но мальчишка… – Попробуйте выстраивать мысленную стену. Делайте хоть что-нибудь, мессия вы наш! Поттер зло полыхнул взглядом и выставил какую-то вялую преграду на пути безжалостного профессорского взгляда. – Что там? – Снейп без особого труда зацепил трепетно охраняемый образ и едва не плюнул в сердцах: мисс Чанг. На зеленой травке квиддичного поля. Как ты мне надоел! – Оказывается, ты не во всем похож на своего отца, Поттер, – устало проговорил он. – Если бы я забрался в его мысли в шестнадцать лет, меня бы стошнило. – Не смейте ничего говорить об отце! – вспыхнул тот, но предательский образ серебристого тумана в сите воспоминаний мешал ему негодовать с чистой совестью. Что еще знает об отце этот чертов профессор? Почему бы тебе не посмотреть самому, Поттер? По-прежнему без толку. И следующий день, и еще один. Северус не выдерживал. – Ты слабак, Поттер, – выплюнул он и отвернулся как раз для того, чтобы встретиться взглядом с рассерженной миссис, готовой защищать своего мужа, о котором она даже еще не знает. Или уже знает? – Вы же сами говорили, профессор, что это очень сложное искусство! – Тогда почему у вас уже что-то получается? Может, попросить профессора Дамблдора, чтобы впредь с Поттером занимались вы? Продолжим! Но с мальчишкой что-то случилось. Он упал на колени, сжал руками виски и дышал прерывисто, словно ему не хватало воздуха. Снейп метнулся мгновенно, но девушка все же опередила его на долю секунды. – Что с ним, профессор, вы же не… Северус вцепился в его плечи, поднимая к себе белое лицо, ловя взгляд закатившихся глаз, проникая, пытаясь понять, что происходит. … вязкая грязь колыхалась вокруг, забивая ноздри, не давая дышать, невозможно шевельнуться, мерзкий вкус в горле, душит, давит… Банкет! Даже не предупредил… Так ведь даже не знает, чем это грозит пацану, иначе попировал бы трое суток без передышки и все, заказывайте венки в красно-золотой гамме. Делать-то что? Дамблдор! …дышать нечем, липнет, темно… – Пропускай это сквозь себя! Будь ситом! Мальчишка терял сознание. Северус рычал и бил его по щекам, но тот продолжал безвольно глотать сливки со стола Лорда вместо того, чтобы позволить этому потоку пройти мимо. Внезапно на пути темной массы поднялась белоснежная сетка. … вязкие струйки соскальзывают вниз, не достигая Гарри, не причиняя вреда сетке, ведь она защищена заклинанием, белая, чистая… Умница, девочка! Держись только, немного осталось, выброс ослабевает и Дамблдора уже слышно в коридоре. Хлопнула дверь кабинета. – Что, Северус? Не видите, что ли? Он уронил на пол тяжелое тело Поттера, осторожно уложил рядом Гермиону – девочка обессилела, еще бы, такая нагрузка. Ее сейчас лучше не трогать, через несколько минут отпустит. Директор быстро коснулся лба и груди мальчишки. – Похоже, обошлось, Северус. Ему надо немного укрепляющего зелья и просто отлежаться. Смотри, он уже справляется с защитой. – Да ну? Не обольщайтесь, директор, от него никакого толку. Он падает в обморок, словно кисейная барышня. Его спасла мисс Грейнджер, она поставила заслон. Честное слово, лучше бы шрам был у нее. Ты что несешь, Северус? Это называется – «равный по силе»? Ваша предсказательница – истеричная бездарность, девочка лучше справляется с ролью защитника. Спасает нашего спасателя! Северус, так для чего и делалось? – Она по-другому устроена, она – женщина. А Гарри… Он только внешне похож на отца, характер у него – Лили. Северус фыркнул. – Насколько я помню Эванс… будущую миссис Поттер, она всегда была примерной девочкой, которая не лезла, куда не просят. Кажется, из-за нее Гриффиндор никогда не терял баллов. – Гарри не копия своих родителей, хотя и похож на них, – произнес Дамблдор дежурную фразу бесконечного спора. – Однако, – проговорил он озабоченно, – нужно что-то предпринимать. Я переживаю за мальчика. Похоже, обряд нужно завершить как можно скорее. – Отличная мысль, – произнес Снейп со всем сарказмом, на который только был способен. Сам он говорил об этом едва ли не каждый день, дойдя до того, что предложил директору надушить девочку «Глотком экстаза» собственного приготовления («Это будет получше той бурды, которой пользовался Петтигрю, а ведь и она действовала!»). Дамблдор обиделся, пришлось сказать, что это была неудачная шутка. – Ты же знаешь, Северус, это очень деликатный вопрос. – И долго вы собираетесь деликатничать? – хмыкнул он. – Не знаю, – вздохнул директор. – Если что, помните, что я в любой момент могу сварить зелье, – не удержался Снейп. Девочка зашевелилась, директор захлопотал над детьми, пришла мадам Помфри, за которой успели послать домашнего эльфа, напоила Поттера зельем, и героя, поддерживая под руки, повели в гриффиндорскую башню. – Гермиона, подожди здесь, мне нужно будет поговорить с тобой, – попросил Дамблдор, уже выходя. Это тонкий намек на то, чтобы Северус подождал где-нибудь в другом месте? Как скажете, директор. Снейп исчез в глубинах лаборатории. Он вышел в класс, только когда услышал, как закрылась дверь. Директор стоял у парты, задумчиво поглаживая бороду. – Неужели вы поговорили с ней? – Я отдал ей кольцо. И Гарри тоже. Кроме того, девочка предложила ночевать в его спальне, чтобы быть рядом, если ему опять станет плохо. – Клянусь, господа, не пройдет и трех месяцев, как эта леди станет моей, – пробормотал Северус. Дамблдор нахмурился и хотел сказать что-то, однако Северус перебил его. – Слушайте, директор, я ведь только что вспомнил: обычно вручение колец сопровождается дарением. Вы не могли нарушить эту традицию, подарки к кольцам – это на долгую и счастливую жизнь новой семьи. Признавайтесь, что вы подарили молодоженам? Дамблдор спрятал улыбку в усах. – Я сказал Добби, что теперь он может служить Гарри и его семье. Что? Северус сел в кресло, трясясь от безудержного смеха. Малфоевского эльфа – Поттеру? И его новоиспеченной супруге, второй год корпящей над эльфийской конституцией? – Погодите, директор, вы не могли отдать такое распоряжение, вы – не его хозяин. – Магический контракт с Люциусом Малфоем был расторгнут – он дал эльфу предмет одежды. – Не сопроводив его формулой «Ты получил одежду из рук хозяина и теперь свободен». Добби – казуист, надо же, – Северус покачал головой. – Он действительно больше не принадлежит роду Малфоев, однако не был передан новому роду согласно обычаю. – Он станет частью нового рода по факту, – безмятежно отозвался директор. – Вы рисковый человек, директор. Освобожденный эльф – это как скисшее зелье: может быть безвредная вонючая жидкость, а может – яд, способный разъесть стенку котла. Будем надеяться на лучшее. В том числе и в личной жизни нашей пары. Как знать, вдруг с вашей легкой руки они завершат обряд нынче ночью. Клянусь, Дамблдор, если так случится, я отпишу ему Глумхолл. Глумхолл отписывать не пришлось. Минуло еще два дня, и в школе появился Ремус Люпин. С чувством, уже напоминающим азарт, Северус пронаблюдал, как оборотень наворачивал круги возле избушки Хагрида, дожидаясь, пока Поттер наговорится со своим другом и его можно будет ненавязчиво увести для деликатного разговора. – Пустили в ход тяжелую артиллерию, директор? – осведомился он, найдя Дамблдора в учительской. – Действительно, кто лучше справится с этой щекотливой миссией, чем наш дипломатичный друг? Тролль раздери, как не вовремя погиб Блек! Уж он бы все объяснил в лучшем виде. Ибо, если меня не обманывает зрение, Люпин остался теоретиком науки любви. – Северус, сделай одолжение, сбавь обороты, – серьезно попросил Дамблдор. – Личная жизнь Ремуса – это исключительно его дело. – Да, зато личная жизнь сопливого мальчишки стала нашим общим делом. Ну и кашу вы заварили, Дамблдор. С кем бы ему еще поговорить? И кстати, кто будет разговаривать с мисс Грейнджер, pardon, миссис Поттер? Профессор МакГонагалл? – Девочка уже все поняла. Нашла значения символов, вырезанных на кольце. Северус почувствовал, как кровь прилила к щекам. Наверное, малоприятное зрелище. Он нервно переплел пальцы, прочистил горло. – И что? – Конечно, она немного шокирована, но нельзя сказать, что неприятно, – мирно проговорил Дамблдор. – Сам посуди, Северус, ведь девочка не из тех гадких утят, которые в семнадцать лет неожиданно расцветают и однокашники падают к их ногам. Она держится особняком среди гриффиндорок и ближе всего общается с Роном и Гарри. Ты серьезно полагаешь, что ей бы понравилось, если бы какая-то девушка стала ближе и дороже Гарри, чем она? Думаю, что в любом случае Гермионе пришлось бы выбирать между ними. – И почему вы думаете, что она выбрала бы Поттера? – Северус всерьез никогда не разбирал второго варианта, но сейчас он злился и в ход шли все аргументы. – Потому что Рон – чистокровный волшебник, – серьезно ответил Дамблдор. – Они – из разных миров. Ты никогда не имел дела с магглорожденными учениками, Северус, на Слизерин попадают полукровки и то не слишком часто, а я в бытность свою деканом достаточно наобщался с такими детьми. Они словно попали на другую планету, Северус. Ее интересно посетить под руководством опытного гида, но на ней очень сложно жить. Тысячи мелочей, над которыми ты даже не задумываешься, которые для тебя естественны, как дыхание, а для них – словно игра, правила которой им забыли объяснить. Десятки «почему» на каждом шагу: почему взять в Хогвартс крысу – хорошо, кота – плохо, а жабу – немодно? Почему сова – это в меру, филин – аристократично, а сыч – пижонство? Почему ходить в разодранной мантии лучше, чем в заштопанной вручную? Почему быть сквибом лучше, чем магглорожденным колдуном? Почему движущиеся фотографии – это в порядке вещей, а синематограф – маггловская штучка? Знаешь, Северус, Лили так и не нашла общего языка с Сириусом, а с Джеймсом они поладили не в последнюю очередь благодаря Ричарду. Думаю, если бы отец Джеймса не интересовался так маггловским миром, у них было бы больше проблем. Они жили на границе обществ, Северус: Лили ходила в супермаркет за продуктами и на Диагон-аллею за ингредиентами для зелий, а дома у них был камин, поключеный к сети, и телевизор. И Гермиона с Гарри будут жить так же. Боюсь, в «Норе» девочке будет чего-то не хватать. – У меня такое ощущение, будто вы самому себе хотите доказать, что девочка будет с ним счастлива, – бросил Снейп. – Северус, а разве ты хочешь, чтобы она была несчастлива? Пути назад нет. – Ладно, хватит об этом, – Северус расцепил пальцы, бросил руки на подлокотники. – Вы снова правы, Дамблдор, снова и снова. Боюсь, от разговора с Люпином толку будет немного, но надеюсь, он хотя бы заставит нашу Надежду задуматься о собственной некомпетентности. Книги – это последний источник, куда он обратится, ко мне – никогда, даже под угрозой непростительных заклинаний, к вам – постесняется. Мистер Уизли как источник ненадежен, зато его старшие братья… В ваши планы входит отправить Поттера на Диагон-аллею, директор? – Завтра, – улыбнулся Дамблдор. – Хм, а вас не обойдешь. Лишь бы эта консультация не ограничилась пакетом горячих пчелок. Снейп ошибся – это был батончик с каким-то дурацким названием. Не то ублажончик, не то хорошончик, Поттер сам толком не запомнил, но маленький красный сверток, казалось, жег ему ногу сквозь ткань кармана. Есть, не есть, а вдруг это шутка близнецов, а вдруг и правда будет здорово, а вдруг Гермиона увидит, ой, Снейп, хоть бы он не заметил… Тоже мне, будущее светило блокологии. А еще какие-нибудь результаты посещения близнецов будут? Утром результатов не оказалось. Северус полдня насмешливо косился на директора, тот хмурился, гладил бороду, вздыхал и наконец попросил Северуса подняться в кабинет. В кабинете обнаружился Люпин. Если Северус не ошибался, именно он был свидетелем заключения обряда. Вот как. Хорошо. – Итак, заседание малого Ордена Феникса, посвященное сердечным делам мистера Поттера, позвольте считать открытым, – едким тоном проговорил он, присаживаясь на край стола. Люпин и Дамблдор взглянули на него с укоризной. – Северус, твой сарказм совершенно не уместен, – мягко заметил Дамблдор. – Ты не хуже меня знаешь, что передать Гарри под защиту другого рода было единственно возможным выходом. Волдеморту удалось преодолеть барьер, созданный его матерью… – Я все помню, господин директор, включая ваши нумерологические выкладки на мисс Грейнджер. Бывшую мисс Грейнджер, я имею в виду. Но позвольте напомнить вам обоим, что обряд не доведен до конца, не скреплен девственной кровью – не надо краснеть, Люпин – и, фигурально выражаясь, держится на соплях! – Ремус разговаривал с Гарри об этом, – напомнил Дамблдор. – Он сказал, что союз с Гермионой пойдет ему на пользу. – Он употребил слово «союз»? – уточнил Снейп. – Не цепляйся к словам, Северус. – Отчего же, директор, слова – источник непонимания. Существует определенная разница между «соединиться древним обрядом на всю жизнь» и «переспать пару раз». Не морщьтесь, пожалуйста, если вас не устраивает слово «переспать», предложите свой вариант, поскольку другие известные мне синонимы еще хуже. Так что сказал ему Люпин? – Он объяснил суть тонких процессов, которые происходят, когда мужчина и женщина… трахаются кто как что вы этим хотите сказать, директор? На самом деле ответ был не нужен. Мысль без труда пробила блок, тяжелым камушком всколыхнула воспоминания: он неудержимо соскальзывал в сон, тело было тяжелым и теплым, женщина уютно лежала рядом, пальцами, уже вялыми от усталости и сытости, он гладил ее щеку, шею, плечо, она шевельнулась, чтобы встать. «Куда ты?» – непослушными губами – «Пить хочу». – «Не уходи, не смей, лежи, accio, графин». – Предаются плотской любви, – вслух проговорил Снейп. – Именно так, – подтвердил директор. – Замечательно. Но меня интересует другая сторона вопроса. – Снейп задрал брови так высоко, как только мог, чтобы выразить свое удивление. – На чем порешили два девственника? – Я не сомневаюсь, что ты рассказал бы ему гораздо больше, – проговорил Люпин подрагивающим голосом, – но боюсь, что после твоего рассказа Гарри бы просто стошнило. Снейп повернулся к нему так быстро, что мантия взметнулась за спиной. – Если уж ты решил заменить покойного Блэка, Лунатик, – прошипел он, – то ты забыл добавить – Слинявус! – Прекратите, – попросил Дамблдор. – Простите великодушно, господин директор, – Снейп вцепился пальцами в спинку стула, – просто меня бесит тот факт, что если этот мальчишка не трахнет свою подружку в ближайшие две недели, Темный лорд трахнет всех нас!!! Дамблдора передернуло. – Северус, ты не мог бы подбирать выражения, когда ты здесь? Стиснув пальцы на спинке стула так, что побелели ногти, Снейп перевел дыхание и спокойным тоном произнес: – Я прошу уважаемое общество обратить внимание на то, что если обряд заключения брака не будет завершен по праву плоти в течение полного лунного цикла после дня венчания, то он утратит силу, не подлежит восстановлению, и тогда Гарри Поттер окажется беззащитным перед Тем-Кого-Нельзя-Называть, и Тот-Кого-Нельзя-Называть придет к власти, а это чревато ужасными последствиями для всего волшебного сообщества. И, во имя всего святого, Дамблдор, разве это не одно и то же?!! Он отвернулся, обхватив руками локти. Дамблдор вздохнул. – Я дал ей книгу. Снейп фыркнул. – А что ты предлагаешь? – Скажите им, наконец! Вы наломали дров, затащили двух сопляков в область взаимодействия тонких материй, ни черта им не объяснив и поручив эту миссию Люпину. Тот, мыча и заикаясь так, что Квирелл бы позавидовал, выразил надежду на то, что трогательная дружба с мисс Грейнджер перерастет во что-то более близкое! Время идет, вы любуетесь пробуждением первого чувства и ждете, когда молодость свое возьмет, а у меня кровь в жилах стынет! Потому что если ваши надежды на темперамент вашего золотого мальчика не оправдаются, и Темный лорд захватит власть, вы, Дамблдор, отсидитесь в Стоунхендже, собирая уцелевших волшебников для организации сопротивления, а я буду валяться у него в ногах и умолять об Аваде Кедавре. Потому что он не прощает предателей! – Северус, – мягко сказал Дамблдор, будто Снейп ничего и не говорил, – так почему бы тебе не рассказать Гарри о сути проведенного обряда? – С удовольствием, директор. Выполнять за вас грязную работу – мое любимое времяпрепровождение. Может, в мое отсутствие придумаете мне пару пунктов в план работы над усовершенствованием процесса преподавания? Снейп быстрым шагом покинул учительскую. Шутки в сторону, мальчишка серьезно влип, и если ему все не объяснить, может наделать ошибок. Ну почему судьба мироздания часто оказывается в маленьких глупых руках самонадеянного сопляка? Поттер отыскался в гриффиндорской гостиной, где он дописывал летнее задание по истории магии. Когда он увидел в таком месте Снейпа, то едва не вывалился из кресла. – Не торопитесь звать на помощь, Поттер, для преподавателя Хогвартса нет запретных зон. Взмахом палочки Северус придвинул второе кресло, сел напротив мальчишки. Посмотрел на его руки, поцарапанные, испачканные чернилами, на ногти с заусенцами, на поблескивающее кольцо. Хмыкнул. Тот насупился, убрал руки под стол. – Не прячь рук, Поттер, я хочу поговорить об этом, – длинный палец указал на золотой ободок. – Мне его дал профессор Дамблдор. Он сказал, что это поможет защитить меня. – Я знаю. Я хотел уточнить механизм защиты. По просьбе профессора Дамблдора, – веско произнес Снейп. – Темный лорд не мог причинить тебе вреда, поскольку ты был под защитой рода своей матери. Однако теперь, когда в его жилах течет твоя кровь, эта защита исчезла, – он говорил быстро, без сочувствия. – Более того, между вами установилась тесная связь, которая может убить тебя в любую минуту. Чтобы спасти твою жизнь, Дамблдор принял решение передать тебя под защиту другого рода. – Я знаю это все, – негромко буркнул Поттер. – Но ты не понимаешь, что это значит. Ты думаешь, это что-то вроде усыновления. Это не так. Ты женат на Гермионе Грейнджер. – Что? – он в первый раз за время разговора поднял голову и взглянул в лицо преподавателя. Снейп, сжав губы в одну прямую линию, внимательно смотрел на него. – Это куда серьезнее любой маггловской регистрации. Обряд венчания соединяет вас связью более тесной и более мощной, чем кровная. Пути назад нет. Разъединить обвенчанную пару может только смерть. Или обряд, по сравнению с которым возвращение Темного лорда покажется вам детской шалостью, Поттер. В Министерстве магии сделана соответствующая запись о регистрации вашего брака, но официальную церемонию можно провести в любое время – после окончания Хогвартса, я имею в виду. Снейп перевел дыхание, посмотрел на мальчишку. Тот сидел, опустив голову, словно вдавленный в кресло тяжестью слов. – Это большая ответственность, – проговорил Снейп уже мягче. – Муж и жена, обвенчанные по традиции, неразлучны и обречены друг на друга. Они не могут расстаться или развестись без последствий для своего здоровья, способностей и даже жизни. Мне жаль, что этот выбор сделали за вас, не спросив вас, не посоветовавшись с вами. Но я тебе скажу одно, Поттер: лучшего выбора ты бы все равно не сделал. Договаривать? Не хочется, но парень, похоже, в шоке. Лучше сказать. – Вы пара, Поттер. Запомни эти слова, потом поймешь, что это значит. Встретить свою пару – подарок судьбы. Все. Хлопнула дверь гриффиндорской гостиной. Да, это правда, встретить свою пару суждено не каждому, это дар, но потерять свою пару… Судьба милостива к овдовевшим, обвенчавшиеся недолго живут в одиночестве. Лучше бы ты умерла, Герми, уже б лет семь как не мучался. На мгновение похолодел от этой мысли, судорожно посчитал – не пора начинать приготовление зелья? Нет, через два цикла. Черт бы побрал этого Дамблдора с его поручениями! Несмотря на злость, он довольно быстро уснул – сказалась усталость последних дней: никто не отменял подготовки к учебному процессу, и заседания Ордена Феникса и занятия с Поттером приходилось чередовать с подготовкой отчетности, планов и конспектов. Снейп даже не забыл подать свое неизменное заявление с просьбой рассмотреть его кандидатуру на замещение вакантной должности преподавателя защиты от темных искусств и уже успел получить его обратно с неизменным отказом. Нешто директор сам будет вести многострадальную защиту? Ведь о новом преподавателе до сих пор не слышно, а учеба начнется через два дня. Нужно будет спросить, не забыл ли Дамблдор о защите вообще, увлекшись устройством семейного счастья юного Поттера. Вот прямо завтра и спросить. Северус с трудом вынырнул из густой пелены сна – чьи-то руки с силой встряхнули его за плечи. – Вставай, Северус, Гарри плохо. Сон немедленно исчез. Путаясь в мантии, он выбежал вслед за Дамблдором, и только теперь почувствовал слабые, приглушенные сводами его подземелья, волны мутной гадости, источаемой Темным лордом. Черт, если они долго возились, парню не поздоровится. – Девочке помоги, – не оборачиваясь, приказал Дамблдор и распахнул двери спальни. Снейп подхватил вялое тело девушки, бросился в ванную. Тошнота подкатила к горлу, он поморщился, едва успел наклонить ее над раковиной (еще не хватало испачкать мантию!), пустил воду, поставил ее под душ. Ох, девочка, зачем ты туда сунулась, так же и пострадать недолго, хотя… Если бы она не проглотила половину этого потока, неизвестно, удалось бы Дамблдору так легко привести в чувство парня, а с ним было уже все в порядке, он слышал. Холодные струи смывали остатки грязи, Снейп еще немного подержал девушку, отводя глаза от облепленного мокрой рубашкой тела, потом выключил воду, набросил полотенце на ее дрожащие плечи, помог вылезти. Она всхлипывала и откашливалась, но уже стояла на ногах. Он отпустил ее, шагнул назад, запахнул мантию, зябко переступил босыми ногами. Мне жаль, Дамблдор, но ждать я не могу. – Очень сожалею, мисс Грейнджер, но если вы в ближайшее время не затащите Поттера в постель, то следующего спасения я вам не гарантирую. Девчонка перестала дрожать. – Если вы ждете каких-то поползновений от него, то напрасно. Впрочем, могу дать Чарующего зелья. Он пронаблюдал, как на ее щеках вспыхнул румянец, и добавил: – Вот еще, едва не забыл. – Пошарил в кармане мантии (кажется, туда положил еще вчера), вытащил маленький пузырек зелья Бесплодия. Безупречно синяя жидкость плескалась в прекрасном хрустальном флаконе, в котором ее магические свойства могут сохраняться несколько лет, – из личных запасов посудинка, между прочим, сам вез контрабандой из Чехии через все границы (потому что если бы уплатил за драгоценные флаконы таможенный налог, пришлось бы продать родовое поместье). Не чета той дряни из Хогсмида, которую разливают в бутылки из-под сливочного пива. – Я не знаю, как вам отдать это деликатно, – Снейп усмехнулся. – Три капли каждую неделю, и у вас не будет необходимости совмещать сдачу НОЧей с кормлением маленького Поттера. Она зарделась от негодования. – И не вздумайте разбить, оно варится месяц. Что же касается снадобья из Хогсмида… Полагаю, Уизли пользовались им. Советую научиться варить его самой, не зря же вы сдали СОВы по зельям на «отлично». Снейп сунул флакон девушке в руку и вышел из ванной, а затем и из Гриффиндорской гостиной. Сел на лестнице. Accio, туфли, accio, плед. Дамблдор появился из-за Полной дамы. – Северус, ты что, собираешься остаться здесь? – изумленно спросил он, глядя, как Снейп подстилает плед на ступеньки. – Да, господин директор, и вовсе не потому, что получаю удовольствие от всего происходящего. И не делайте оскорбленного лица, вы первый завтра спросите у меня, нормально ли все прошло. Вы же знаете, если у них что-то не заладится… – Ладно, оставайся, – вздохнул Дамблдор и пошел к себе. Северус расслабился, закрыл глаза, нащупал бьющиеся жилки мыслей тех двоих, что остались в спальне. Ага, Добби (Северус брезгливо отбросил подобострастно дрожащее желе мыслей эльфа), ушел, но недалеко. Надеюсь, у него хватит ума не сверкнуть в темноте глазами в самый интересный момент. Снейп преодолел легкий приступ головокружения, и наконец сумел сосредоточиться так, чтобы чувствовать всех троих: себя и парочку. …что же делать, нужно поцеловать ее, не лежи, болван… …как хорошо, что я больше не ношу пластинки, надо раскрыть губы, я видела, как это делали в том фильме...какой стыд, профессор видел, как я его покупала… …это я, что ли?… эх, детка, если бы это было самое страшное, что я видел в жизни… …его надо как-то подтолкнуть, развязать пояс халата, ты здорово целуешься, Гарри… …щенок, кто ж так целуется… …я здорово целуюсь, она не против, чертовы пуговицы, как неудобно… … прочь-одежда!… …здорово у нее получается, прочь-одежда, почему у меня не складывается так аккуратно… …что он делает, мамочка, больно, так всегда бывает, я знаю, я читала в той книжке директора… …ого, это круче финта Вронского… …кажется, у нас все получилось… …больно, больно… Сев, а тебе-то чего больно? Северус резко бросил блок и открыл глаза. Ладоням больно – он поранил их ногтями, стискивая кулаки. Какие дети, какие глупые дети, глупые, наивные, неловкие, у нее такие острые плечики, а он даже целоваться не умеет, Северусу было не намного больше, когда он познал жаркое, пряное, сладкое тело женщины, ласки, густые, как патока, его любовь всегда была такой тяжелой и обжигающей, никогда не было этого глупого ощущения свежести и легкости, от которого он только что отрезал мысли четким блоком, это же просто смешно… Северус прижал руку ко рту, чтобы сдержать смех, но сухой звук, вырвавшийся из горла, почему-то был похож на всхлип. Он внезапно ощутил, что задыхается в жаркой темноте коридора, и рванул ворот рубашки. Потом подобрал свой плед и побрел в комнату. Утром он, бодрый и язвительный, сообщил Дамблдору, что конец света откладывается.

[К оглавлению] | Добавил: blue-crystall (22.01.09) | Автор: Gabrielle Delacour

Просмотров: 559 | Комментарии: 1 | Рейтинг: 0.0/0 | - Оценить - Отлично Хорошо Неплохо Плохо Ужасно

Всего комментариев: 0

Имя *:
Email *:
Код *: