Четверг 22 октября день. Аверс Уроков в четверг было мало, они длились только до обеда, но Снейп вернулся в этот день к себе в препоганом настроении. Собственно, оно всегда бывало препоганым, когда последним оказывался урок с факультетами Гриффиндор - Слизерин. В дни, когда занятия заканчивались уроками для Хаффлпафа - Равенкло, Снейп оценивал свое настроение как просто поганое. Его невыразимо выматывала необходимость бдить одновременно за тридцатью разболтанными остолопами, которым постоянно казалось, что если даже они что-то сделают тяп-ляп, то все равно сойдет. А гриффиндорцы и его бывшие подопечные слизеринцы (слава Мерлину он больше не декан, МакГонагалл подчинившись духу покойного Дамблдора взяла его обратно на преподавание зельеделия, но не доверила воспитательный процесс) вдобавок старались ис-портить друг другу работы. А мозгов-то в головах ни на грош! Сколько раз он чудом успевал вовремя рявкнуть, чтоб эти маленькие гаденыши пригнулись, а то бы им снесло каждому по полголовы очередным взорванным котлом. Он надеялся, что с исчезновением из его класса Лонгботтома, станет спокойнее. Как же, размечтался!
Снейп прошел в личную лабораторию, снял с полки пузатую бутылочку и принялся смазывать руки, избавляясь от полученных за день ожогов. Еще только полтора месяца с на-чала учебного года прошло, а полбутылки зелья уже нет. Наблюдая за тем, как после втирания зелья кожа обретает прежнюю целостность, Снейп почувствовал, как в сознание пробралась какая-то... что-то он видел по дороге сюда. Только вот что? Снейп поставил бутылку с зельем на место и настороженно вышел в гостиную. Что-то изменилось здесь? Он медленно обвел комнату взглядом и облегченно выдохнул. Ну конечно, приходила эта странная женщина. В комнате просто опять прибрано. Он не понял сразу из-за паршивого настроения и потому что немедленно пошел приводить руки в порядок. Но как же тогда мыслеслив? Он стоит на прежнем месте. Почему она не взяла его? И даже пергамент не прочла, вон он, лежит точно там, где он его вчера положил. Или прочла? Тогда почему оставила? Людям свойственно забирать с собой адресованные им письма. Он подошел поближе к столу и вгляделся в пергамент. В следующую секунду Снейп схватил его и жадно пробежал глазами. Потом рухнул в кресло, уронив руки с подлокотников, и надолго задумался. Минут через десять он снова начал вчи-тываться в четкие строки знакомого уже почерка. Освоилась с пером, догадался Снейп. "Мистер Снейп. При всем моем уважении к вам, я не могу ответить согласием на ваше письмо. В первую очередь потому что я довольно хорошо представляю себе кто вы. Двойному агенту, каким вы являетесь, приходится несладко. Что касается вашего прошлого, то я считаю не-этичным путешествовать по нему в компании посторонних. Как вы догадались я не могу со-вершить этого в одиночку. Поэтому давайте отложим его до того момента, когда будем готовы встретить друг друга. Вы сами мне покажете все, что сочтете нужным, даже если это страшно и больно. Вы ведь выбрали самые страшные и болезненные воспоминания, не так ли? Надеюсь, после того как вы сможете показать их мне, они станут меньше мучить вас. Говорят же, что разделенное горе - половина горя, а разделенная радость - двойная радость. Так что может быть вы согласитесь однажды показать мне и какие-нибудь светлые воспоминания из своей жизни. Позвольте мне надеяться. Так или иначе, пока ни вы ни я не готовы к тому, чтоб встретиться и поговорить, так что это придется немного отложить. Теперь о вашем желании сказать спасибо. Заботиться о вас, о вашем удобстве и душевном комфорте доставляет мне настоящую радость. Я очень долго была лишена такой радости и поверьте то, что я делаю, я делаю и для себя тоже. Свое письмо я, как и вы, завершаю просьбой: пожалуйста не меняйте пароль. Я обещаю не злоупотреблять вашим гостеприимством и не буду назойливой. До встречи, которая непременно когда-нибудь состоится". И знакомая улыбающаяся рожица. Снейп устало улыбнулся и пошел к буфету, сегодня ему хотелось чаю. Упрямая девчонка, немного раздраженно подумалось ему. Но он не смог долго сердиться на человека, нет, на женщину, это вдвойне удивительно, что она женщина, которая пишет ему такие теплые слова. Вместо этого он зажмурился и наугад взял из коробки одну из ракушек. Ему не важен был сейчас смысл песни. Снейп просто хотел послушать голос. Препоганое настроение как-то не-заметно сменилось на спокойствие и даже довольство. Это было так хорошо, что не надо удерживать себя от навязчивого желания скрипеть зубами и бить что-нибудь. Не надо было пить Огневиски, чтоб расслабить сведенные скулы, и руки не стремились больше сжаться в кулаки. Раздражение на студентов сменилось немного усталым сожалением. Он не мог по-влиять на эту школьную войну. Он вынужден делать вид, что находится на стороне Слизерина, там полно детей "пожирателей", он, Снейп, не может себе позволить быть миротворцем. Все, что он может - это пресекать нарушения дисциплины на своих уроках, но распределить нака-зание поровну, как оно следовало бы, он все равно не может. И нечего дергаться лишний раз. Сначала он боялся, что изменения в его жизни заставят его стать мягче, что это плохо повлияет на… да на все. На эффективность учебного процесса, на работу агента, на деятельность ин-теллекта. А оказалось, что это просто позволяет расслабиться и эффективней отдохнуть, когда есть такая возможность. Сейчас он мог почитать книгу, которую давно откладывал именно из-за необходимости быть спокойным при прочтении. Он никогда не читал художественную литературу во взвинченном состоянии. Теперь можно было спокойно утолить свое любопыт-ство. Снейп всегда читал жадно, без разбора, мешая магическую и маггловскую, научную и художественную литературу. Последние два года это было трудно, с возвращением Волде-морта, жизнь стала еще реже баловать его возможностью хорошенько расслабиться и почитать. Снейп вытребовал у домашних эльфов бисквитов и сандвичей, снял с полки книжного шкафа давно ждущий его том "Мастера и Маргариты" и уселся в кресло вытянув к огню длинные ноги. Вечер снова обещал быть приятным.
|
Великобритания, 29.04.24.
ДЫРЯВЫЙ КОТЕЛ
ПОДШИВКИ 
