N-ная страница уничтоженного дневника Северуса Снейпа. …тельно интересно. Как ни странно, мы ничего о них не знаем. Да, волшебники научились создавать краски, оживляющие изображения, но до сих пор не известно, как они думают, чувствуют, существуют, в конце концов! Но меня больше интересует, есть ли разница между портретами одного и того же человека, написанными разными людьми? Передаёт ли художник своему рисунку какие-то черты характера, которые он видит в позирующем? И оживают ли портреты, написанные не с натуры? Это ещё далеко не все вопросы, на которые современная магическая наука не может дать ответы. Чем не тема для исследования? Замечательно, завтра же подойду к профессору Токкету. Объект для проведения исследований в наличии. Осталось толь… - А это тебе зачем? - Ты не знаешь, зачем нужны книги? Вот нахал. - Не гни так бровь – сломаешь. Фыркает и продолжает вытаскивать из рюкзака учебники. - Слушай, а зачем так много? - Я делаю проект. Мдя… - А почему ты не сделаешь его у себя в гостиной? Вздрогнул. Замер на секунду. Быстро начал листать страницы книги. Очень сосредоточен. Что-то тут нечисто… - Эй, Северус! Снова замер. Закрыл книгу. Убрал прядь волос за ухо. Вздохнул. - Мне там мешают. - Кто? – ничего не понимаю. - Все. Кхм… - Глупости. Просто скажи, что ты занят, и оставят в покое. Мотает головой. - Может, я чего-то не понимаю? – чувствую себя полной дурой. - Да, а я не собираюсь тебе объяснять. Снова вернулся к своим книгам. Вот дурень. Может, я помогу чем. Хотя, вряд ли, конечно. Но ведь любопытно же… - Хорошо. Предположим, что в гостиной тебе не сидится, потому что там все ходят мимо, лезут под локоть, шушукаются, отвлекают. Это я ещё могу понять. Но почему здесь? - Я думал, что здесь мне не будут мешать. И взгляд такой послал выразительный. Ладно, ладно. Молчу. Нет, ну не могу я молчать, когда тут такое! - И всё-таки. Почему ты сидишь на полу? Или вас ещё не учили стулья лепить? - Лепить - не учили, - отвечает себе под нос. Даже от книги не оторвался. - Ну, преобразовывать то есть. Нас на пятом учили. Я вот даже помню. - Я в этом не силён. - А в чём силён? – не унимаюсь. - Слушай, оставь меня в покое, а? – раздражённо захлопывает книгу. Теперь прожигает во мне дырку. - И не надо на меня так смотреть – уже краска трескается, - недовольно оглядываюсь кругом. - Иди к своим цветам, - буркнул и опять в книгу. - И пойду! Разворачиваюсь и ухожу в глубь. К цветам. Лютики, между прочим. Полевые. Обыкновенные. - А у тебя нет таких лютиков, - с остервенением обдираю тусклый цветочек. Фыркает и продолжает читать. Вздыхаю. Скуууууучно. Что бы такое ему сказать, чтобы он про книги забыл?...Ммм… - Ляпсус про тебя вчера спрашивала. - Кто? – удивлённо моргает. - Ну, тётушка Кламзея. Ну, помнишь, толстая такая? С огромной причёской. У неё ещё руки такие – как тесто. - Почему как тесто? – хлопает глазами. - Ну, они у неё мягкие такие и белые-белые! Ну, помнишь? – в отчаянии закатываю глаза. - Да помню я. Просто… - Что? - Ладно, ничего. Так что она спрашивала? - Что ты здесь делал, когда цвет стал чёрным. - В смысле? – хмурит брови. - Ну, когда ночь, то есть. Как ребёнок, в самом деле! - Ааа…так бы и сказала. И умолк. Молчим. Нет. Я так не могу: - Ты знаешь, что я ей сказала? Упираю руки в бока. - Что?! Так-так, испугался, голубчик. - Ни-че-го! Бееееее, - показываю язык и отворачиваюсь. Хмыкает. Потом как-то замявшись: - Спасибо… И тихо добавляет: - Грэйс. И тут во мне что-то звякнуло.
|