М+8 страница из уничтоженного дневника профессора Снейпа: …так уж плохо. Должно быть, у меня паранойя. Пристальные взгляды, все эти разговоры, в которых я ищу скрытый смысл…Он не знает. Я ничем себя не выдал. Он не может знать. Не может. Тогда почему мне так не по себе?..
Директор задержал вчера после собрания. Намекнул, что если я что-то почувствую, нужно немедленно ему сообщить. Сказал, не хочет терять ценного сотрудника. Так и сказал – «сотрудника». Ха.
Я пишу всё чаще. Слишком много мыслей, которые жаль отпускать в никуда, слишком много вопросов.
Сложно… всё сложно… Иногда судьба смеётся. Но чаще – просто улыбается.
Вот как сегодня.
Что это было?
Совпадение?
Случайность?
Нет. Невозможно.
Этот год.
Именно сейчас, когда до Рождества две недели.
Не пять, не десять лет назад. Именно теперь - когда я нашёл Её.
Обыкновенный коридор – не запрятанный в недрах замка узкий проход или заброшенный холл – самый обыкновенный.
Коридор, по которому каждый день проходят сотни студентов.
Коридор, по которому я, чёрт возьми, каждый день прохожу, поднимаясь в Большой Зал!
Должно быть, на самом видном месте!
Как можно не заметить, не увидеть?
И каким идиотом я себя чувствовал, прокрадываясь ночью мимо бесконечной вереницы портретов, освещая каждый палочкой.
«Только бы не исчезла, не пропала. Вдруг показалось? Померещилось?»
Сомнения грызли и терзали.
Поттер опять же.
Если хоть кто-нибудь увидит… это конец!
Вот она.
Около минуты просто стою, до сих пор не веря своим глазам. В такие моменты… будто дежавю.
И будто мне не сорок.
И всё как тогда.
Странное чувство. Глупое.
Качаю головой, прогоняя наваждение.
На всякий случай оглядываюсь, а потом быстро снимаю её со стены.
Тяжёлая.
Я не помню этой тяжести.
Я не помню, что снежинки были такими огромными.
Я всё забыл.
А поверхность стола всё такая же неровная…
Да что ей будет? *** - А что будет с червяком, если его пополам разрезать? – задумчиво ковыряет пальцем землю.
- Не знаю.
- А ещё учитель! - фыркает и откидывается назад. Лица теперь не видно - только кусок шляпки, синяя лента, юбка и туфли с массивным каблуком.
Зачем-то про себя отмечаю, что чулки разноцветные.
С минуту задумчиво покачиваюсь на стуле.
Хм, действительно, а что с ним будет?
Трясу головой.
Ерунда.
- И с чего вдруг такие вопросы?
- Ну как… - приподнимается на локтях, улыбается, чуть щурясь от солнца. – Интересно.
Теперь уже я фыркаю и, закинув ногу на ногу, пытаюсь поудобнее устроиться на стуле.
- А можно я ещё что-нибудь глупое спрошу? – смотрит, чуть склонив голову набок, одна косичка смешно топорщится – будто тянется к солнцу – и вся искрится медным.
И смотрит так... Выражение, не предвещающее ничего хорошего. Иногда я даже думаю, что её легко можно принять за близкую родственницу этих Уизли. Похожа-похожа…
Невольно кривлю губы в улыбке.
- Ну что ж, попробуй, - покровительственно киваю.
Она запрокидывает назад голову, будто задумавшись, а затем резко подскакивает и, обняв колени руками, широко улыбается.
- Придумала. Только обещай, что ответишь!
- Не обещаю, - отрицательный жест рукой.
- Ну-у-у, - надувает губы.
- Порядочной девушке не пристало канючить, - принимаю строгий вид.
- Ой, да ну тебя, - машет рукой. – Так вот, вопрос. Эм… ну… даже не знаю, как спросить-то…
Вздыхаю и закатываю глаза.
- Самое лучшее Рождество в твоей жизни!
Надо отдать должное – неожиданно.
На первых секундах даже не знаю, как реагировать – лишь удивлённо приподнимаю брови.
А потом думаю, что ей сказать.
Рождество…
Кидаю быстрый взгляд за окно.
Снегопад.
Размытая чёрная полоса – линия Запретного леса, луна – маленькая и тусклая.
Так что же…
Смотрит выжидательно, чуть покачивается от нетерпения.
Повожу плечами, спина затекла – стул неудобный.
Рождество…
- Мне нужно подумать, - потираю бровь указательным пальцем.
- Можешь думать, пока снег идёт, - вертит в руках один из этих своих ужасных цветков.
- Как щедро, - усмехаюсь.
Значит, Рождество.
Странно, но я никогда не думал об этом.
За всю свою жизнь мне довелось думать о многих вещах, большая часть которых – такие мелочи, про которые, подумав, тут же забываешь. Но Рождество, несмотря на все мои предубеждения против праздников, к ним не относится.
Свершено точно, что есть в нём что-то, что не оставляет равнодушным.
Для детей – это подарки.
Хвала Мерлину, меня эта стадия минула.
Что оно значит для взрослого человека?
Возможно, это как раз тот день, когда надежда и ожидание чуда ещё могут оправдаться.
Но и это я не могу отнести на свой счёт.
Рождество - это день, когда малолетние идиоты орут и носятся по школе в два целых тридцать четыре сотых раза больше, чем обычно.
Кроме того, не все знают, что Тёмный Лорд тоже подвержен приступам сентиментальности.
Так что для меня Рождество - это суета, раздражение, головная боль, окровавленная мантия, утро в неудобном кресле и осколки бутылки в камине.
Но ей я просто не имею права говорить об этом.
Так какой же из всех этих ужасных дней был наименее ужасным?
Ответ отвратителен в своей банальности. Потому что самое лучшее Рождество в моей жизни…
- То, которое я пропустил.
С минуту она внимательно изучает моё лицо, всматривается, пытаясь поймать взгляд, но я вновь увожу его к окну, туда, где он тонет в искрящихся сугробах, густом тумане над Запретным лесом и колючем воздухе.
- Рождество… это когда ты не один, когда тебе есть о ком вспомнить и когда кто-то вспоминает о тебе. Поэтому мы дарим подарки.
- Рождество – это когда ты один среди тех, кто дарит и получает подарки, потому что тебе не о ком вспомнить и никто не вспоминает о тебе.
- Это неправильно.
- Но это так.
- Ты просто не умеешь видеть хорошее.
- Что я могу увидеть там, где ничего нет?
- Пессимист.
- Реалист.
- Дурак.
- Я принёс тебе старый подарок.
- Чего?
Смешно хлопает глазами.
- Теперь, наверное, не отдам, - делаю вид, что очень сожалею.
- Эй, но я же пошутила… - несчастливо сдвигает брови, уголки губ опускаются.
Вздыхаю, как бы раздумывая.
- Ну ладно, так уж и быть, - извлекаю из кармана маленький свёрток и произношу увеличивающее заклинание.
- А почему он старый? – любопытно встаёт на носочки, силясь разглядеть.
- Потому что его уже дарили.
- Кому это? – насупилась.
- Тебе, конечно, - подхожу к стене, снимая бумагу.
Ещё пара заклинаний и…
Все-таки, какой же он неказистый.
Возвращаюсь к своему стулу.
Она всё ещё стоит у себя, недоверчиво разглядывая что-то сбоку.
А потом осторожно протягивает руку, будто щупая что-то, что видно только ей.
Мимолётное движение, и пропала.
И вдруг тут же появилась там, среди гигантских снежинок, тусклого света и кривых, неправильных теней.
В следующую секунду привычную ночную тишину пронзил тонкий, девчачий визг.
- Грэйс! – рявкнул я, подскочив от неожиданности.
- Она! Она! И снег! И черешня!
Дальше следовало нечто нечленораздельное, время от времени переходящее в дикие вопли, когда она натыкалась на что-нибудь ещё.
Мне оставалось только недовольно постукивать ботинком по ножке стула, хмуриться и морщиться, что, в общем-то, не только не давало результата, но и вовсе осталось незамеченным.
Оставалось только надеяться, что ни Филч, ни эта облезлая тварь, которую он по какому-то недоразумению называет кошкой, не примчатся на шум.
- Сейчас, сейчас, моя милая, мы поймаем этих нарушителей… Когда-нибудь они ещё пожалеют, что отменили старую систему наказаний. Эти пакостники совсем распустились, моя хорошая. Подвесить бы их к потолку… всё отменили… пожалеют, ещё пожалеют… но мы поймаем и накажем их…
Надежды не оправдались. И как только Филч успел так быстро?
- Ой! – пискнула, остановившись. Красная, даже пунцовая, дышит тяжело. – Что это?!
- Реакция.
- На что? – округляет глаза.
- На твои вопли.
- Я не вопила!
- Ладно, визжала!
- Я не визжала!
- Хорошо, ты что-то там такое делала, и теперь мне придётся объясняться со смотрителем.
- Я радовалась, - тихо.
Укоризненно качаю головой, поднимаясь навстречу филчевскому бормотанию.
У меня было два варианта: стереть старику память или срочно что-то придумать.
Первый привлекал простотой исполнения, второй был более гуманен.
- Сейчас мы выясним, кто осмелился… Профессор Снейп?
Филч остановился в проёме башенки, удивлённо сверля меня взглядом.
- Ночь добрая, мистер Филч, - чуть приподнимаю уголки губ в знак приветствия.
- Здесь кто-то шумел, мы слышали, - кивает в сторону своей… кхм… ну ладно, так и быть – кошки, которую он держит на руках.
- Да-да, я тоже слышал. Но, - делаю паузу, обводя вокруг руками. – Как видите, здесь никого нет.
- И я! И я слышала! – раздаётся позади меня.
Оборачиваюсь.
Грэйс стоит с самым серьёзным выражением лица, на какое она только способна, губы сжаты в плотную розовую полоску, брови домиком.
- Я видела их, сэр! – обращается к Филчу, вздёрнув подбородок. – Две девчонки из Хаффлпафа.
Хм, у неё неплохо получается.
- И почему же они кричали, мисс? - ехидно приподнимаю бровь.
Внимательно смотрит на меня, а затем, самодовольно сложив на груди руки, отвечает:
- Они радовались, сэр.
- Вот как? – удивлённо вскидываю брови. - А причиной своей радости они не поделились?
- Они шли на кухню и заблудились.
- И поэтому радовались?
- Ну да, - уже неуверенно.
-Ладно, отсюда они могли выйти только на второй этаж. Пойду, проверю, - Филч, кряхтя, нагнулся, опустив свою кошку на пол. – Я уже проверил верхние этажи, профессор, так что…
- В подземельях тоже никого нет. Как видите, Филч, сегодня мы с вами остались без улова, - развожу руками.
- Возможно, мне ещё удастся схватить этих девчонок. Доброй ночи, профессор.
Когда бормотание Филча наконец затихло, я повернулся к Грэйс.
Она стояла у себя на поляне, виновато опустив голову.
- Прости. Мне правда не следовало так кричать.
- Ты, оказывается, неплохо умеешь врать.
- Прекрати! Мне теперь ужасно стыдно! – плюхается на лютики.
- Да ну? – слегка улыбаюсь, глядя, как она супится.
- Где ты её нашёл? – кивает в сторону моего «шедевра».
- Там, где совсем не ожидал найти.
- Так оно обычно и бывает, - улыбается, смешно сморщив нос. – Теряешь в одном месте, а находишь совершенно в другом.
- Но чаще теряешь и потом совсем не находишь, - тихо замечаю.
- Но ведь это не про нас?
- Иногда я даже не знаю, что лучше.
И прежде чем она успевает что-то сказать, ухожу.
Странно, но наши беседы меня утомляют.
Чувство опустошения после них настолько отвратительно, что…
Чертовски хочется выпить. Но завтра занятия.
И собрание.
Мерлин, как же я устал…
|
Великобритания, 29.04.24.
ДЫРЯВЫЙ КОТЕЛ
ПОДШИВКИ 
