- Ну что вы такие сонные, пойдемте скорее, у нас сейчас Защита! Гермиона тащила двоих упирающихся друзей, которым вчера досталось от Снейпа, в сторону кабинета Защиты от темных искусств. Мальчики весь вечер мыли пробирки в ледяной воде, начищали до блеска котлы, мыли пол… И это все без магии! Естественно, что они устали и не выспались. Больше всего их сейчас манила постель, а не новый учитель. Локхарт казался Гарри глянцевым. Конечно, если знать, что описано в книгах, то он, несомненно, очень сильный колдун, но в его поступках было слишком много показного. Урок был бы интересным, если бы они с Роном так не хотели спать. А ведь после этой пары еще и трансфигурация! Мерлин, спаси и помилуй! В класс без стука вошла Алазар. После представления год назад, когда даже сам Снейп вынужден был ее выслушать, все приготовились к феерическому зрелищу, каждый в тайне надеясь на то, что его минует острый язычок этой женщины. - Уизли, Поттер, на выход. Класс даже разочарованно вздохнул, когда она ничего не сказала Локхарту. А тот только проводил ее удивленным взглядом, потом наклонился к сидевшей перед ним Лаванде и очарованно спросил: - Кто это? Лаванда лишь пожала плечами. Если уж заучка ничего не нашла в библиотеке об этой волшебнице, то что уж говорить об остальных? Ну живет и живет. Хогвартс большой, почему бы и нет? За этот урок Гриффиндор набрал больше 70 баллов, и, кажется, совершенно влюбился в учителя. *** - Идите спать, от трансфигурации я вас отпросила, вот домашнее задание. - Но… Как? И профессор Макгонагалл отпустила? А защита? - Еще пара вопросов, и я верну вас в класс. К ужину они выспались и были веселы как никогда. Даже грядущая отработка со Снейпом их не пугала. Она была последней за поломанную иву, а больше они пока не получили. Настроение было великолепным. Даже Рон, кажется, совершенно простил Алазар прошлогодний выпад в сторону его многочисленной семьи. Хотя Гарри до сих пор не мог понять, зачем Алазар это сделала. Впрочем, не в ее привычках было объяснять свои поступки. За столом их уже ждала Гермиона. - Где вы были? Что случилось? Профессор Макгонагалл даже не удивилась, когда увидела, что вас нет, представляете? Что произошло? - Нет, нас отпросили, чтобы мы могли выспаться! Представляешь, и в этой чокнутой чернокнижнице есть что-то хорошее! Гарри передернуло. Он не считал Алазар мамой, но… Слова Рона больно задели его. - Она не чокнутая, Рон, - удивительно, но Гермиона поддержала Гарри, даже не зная этого. - А ты как считаешь, Гарри? - Рон повернулся к другу, но увидев странное выражение его лица, поспешно пробормотал: - Ну как не чокнутая, если это Филчево отродье?.. И вообще, чернокнижникам и приспешникам Сами-знаете-кого не место в школе! Ну, Гарри, Герм, вы ведь согласны… Сами же тогда, когда в библиотеку ходили, так говорили. - Спасибо на добром слове, мистер Уизли, - Рон отчаянно покраснел, а Гарри стало очень стыдно за друга. Они никогда не говорили так экспрессивно, но думать - думали. И он так считал, пока не узнал ее лучше. Не узнал, какая она. Пока она его не признала и не подарила самое счастливое лето во всей его жизни. Пока она не научилась улыбаться, пусть и с трудом, криво, но искренне - а потому бесценно… Алазар стояла рядом с ними, делано равнодушно смотря на Рона. Еще секунда - и она повернулась к Невиллу, протягивая запечатанный конверт. - Ваша бабушка прислала Вам письмо, мистер Лонгботтом. Но сова не выдержала весь путь и свалилась в озеро. Возьмите. Отдав смущенному Невиллу, бормотавшему слова благодарности, письмо миссис Лонгботтом, Алазар резко развернулась на каблуках и прошла к своему излюбленному окну. Гарри украдкой наблюдал за ней. Она закурила, тяжело опершись на подоконник, и невидящим взглядом смотрела вперед. Обычно она создавала иллюзию вокруг своих глаз, "чтобы не пугать никого". Сердце Гарри защемило. - Вот, я же говорю, Сам-знаешь-чье отродье… Надо ж было так тихо подобраться, прямо как этот Снейп… - Рон, заткнись! - странно, но это сказали сразу два голоса: Гарри и Гермионы. - Вы чего, ребята? - Рон искренне недоумевал. - Почему вы так вспылили из-за вонючих слизеринцев? Они же далеко и не слышат! - Она провела со мной все лето, Рон! И если ты еще раз скажешь о ней плохо, то, клянусь, ты перестанешь быть моим другом! - Гарри выскочил из-за стола, не замечая ни ошарашенного взгляда Рона, ни понимающего - Гермионы. Он летел в сторону небольшого окна, около которого стояла женщина. Несколько секунд назад он легко бы назвал бы ее матерью, хотя знал, что это не совсем так. Они не были похожи так, как бывают похожи близкие родственники. Хотя… У нее были тоже черные непослушные волосы, которые она каждое утро посмеиваясь заплетала в сложную прическу, потому что они топорщились и мешали, но к вечеру вся конструкция распадалась, и ей приходилось терпеть длинные раздражающие пряди; ее глаза были зелеными, зелеными - как у Гарри! - но темнее, гораздо темнее. И, в конце концов, когда она была рядом, ему становилось спокойно и радостно на душе. Ему было светло рядом с Алазар, даже несмотря на то, что у нее было очень много тайн и секретов. Они у всех есть. Она обернулась. Гарри стало больно, такие грустные у Алазар были глаза. "Прости меня, прости" - хотел сказать ей Гарри, но не смог. Она остановила его властным жестом. Взгляд стал жестче. Она словно закрылась от него, от всех. - Что вам нужно, мистер Поттер? У Вас или у Ваших друзей есть что-то еще, что вы хотите мне сказать? Гарри споткнулся. Вся школа заинтересованно ловила каждое слово, хотя Алазар говорила тихо. Она всегда говорила тихо, но ее слушали. Даже если не хотели. Он удивленно понял, что она действительно темный маг, что ее стоит бояться. От Алазар веяло холодной силой. Он понял Малфоя, который, преодолевая гордость, склонился перед ней. Даже такая - обиженная, шокированная, расстроенная - она вызывала уважение и страх. - Я… Простите меня. - Я уже просила называть меня на "ты", мистер Поттер. Будьте любезны впредь слушать меня более внимательно. Минус 10 баллов с Гриффиндора, - и она отвернулась, давая понять, что обсуждать произошедшее она не будет. Гарри не хотел садиться за стол, слушать Рона… Он развернулся и пошел в спальню. Запахнув полог, он открыл подаренный Хагридом альбом, надеясь найти Алазар. Ее нигде не было. Но некоторые фотографии были странные: почти на каждой было свободное место, словно там кто-то стоял, но ушел. Особенно одна фотография почти в самом конце альбома: массивное кресло, пушистый зеленый ковер, камин на заднем плане… И все. Человека на ней не было. *** Гарри никогда до этого момента не было так стыдно. Раньше они спокойно обсуждали, например, профессора Снейпа, и не всегда их фразы были уважительными. Они не имели права так говорить. Не зная всего, они судили о преподавателе только по его внешности. А ведь Снейп действительно требовал от них знаний… Гарри даже захотелось пойти и извиниться перед учителем зельеварения, но порыв он постарался подавить: неизвестно, как это воспримет саркастичный Мастер Зелий. Гарри хотелось поговорить с человеком, который поймет, почему мальчику так плохо. Слова Рона словно всколыхнули стыд с такой силой, что ему нужно было отпущение грехов. Алазар позвать он боялся: вспоминался ее взгляд в зале… Ему станет еще более стыдно. Жаль, что он не знает пароль в комнаты директора. Да и обсуждать Алазар с директором было бы странно, зная, как они друг к другу относятся… Гарри и сам не помнил, как в итоге все-таки оказался в подземельях. Кажется, он подумал, что ему нужно, чтобы кто-нибудь накричал на него, чтобы очнуться от дурмана угрызений неожиданно проснувшейся совести. Снейп подходил на эту роль лучше всего. - Войдите. Мистер Поттер? Мастер Снейп сидел за своим столом, окруженный горой свитков с их сочинениями. Мальчику показалось, что в голосе профессора была такая вселенская усталость, что уже не важно, кто пришел, зачем пришел и что ему надо. Гарри замялся. - Я… Профессор Снейп… - Нет, Поттер, это я профессор Снейп. Что Вы хотели? Гарри поднял удивленный взгляд на своего учителя. Действительно, или Снейп пошутил? Нет, показалось, наверное. - Извиниться, сэр. - Что Вы натворили на этот раз, Поттер? - Ничего, - Снейп приподнял одну бровь, явно не веря. - Правда, ничего. Просто мне захотелось… - Проспорили? - тон Снейпа стал жестче. - Нет, сэр. Друзья не знают, что я здесь. Я ушел… от них. - И пришли в подземелья? Извиняться передо мной? Странно. Вас не заколдовали, случайно? - Нет. Просто мне стало стыдно… сэр. - А вы знаете, сколько сейчас времени, мистер Поттер? Через полчаса отбой. Сколько Вы собираетесь извиняться? Гарри помотал головой. Его никто не понимал. Даже Снейп, который тоже был в некоторой степени изгоем. Неожиданный шорох заставил Гарри поднять голову. Снейп потянулся, разминая спину. Еще бы, гора сочинений была внушительной. - Чего Вы от меня хотите, Поттер? - Ээ… - он и сам не знал, чего хотел. - Не знаю, сэр. Извините, профессор. Я пойду, - и Гарри развернулся, чтобы уйти, ожидая услышать привычное "двадцать баллов с Гриффиндора, Поттер!", но услышал лишь усталое "подождите". Гарри развернулся и посмотрел на учителя. Странно, что они раньше не замечали, что мастер Зелий живой человек. Наверное, ученики его достали. Зельевар выглядел очень уставшим. Профессор Снейп скрестил пальцы и смотрел прямо перед собой. - Вы хотите чая, Поттер? Гарри показалось, что он ослышался. - Что? Сэр? - Чая, Поттер, чая? Лично я - да. Работы вашего курса - это такой невозможный бред. Среди них нет ни одной достойной даже "У". Отвратительно. Гарри показалось, что он слышал стук камней, свалившихся с его плеч. Да, он действительно хотел горячего чая, в подземельях всегда холодно, но еще больше он хотел поговорить. И пусть Снейп отпускает саркастичные реплики - это будет подтверждением тому, что хотя бы здесь все осталось по-старому. Гарри не знал, чем вызвана такая апатия. - Садитесь, мистер Поттер. Что привело Вас в подземелья после ужина, когда Вы должны в своей гостиной строить планы очередной глупости? - О да, Снейп не меняется. Совершенно. - Я действительно хотел извиниться, профессор. - В таком случае, я Вас слушаю. - Я часто отзывался о Вас непочтительно, сэр. Извините меня. И часто не слушал. Пререкался. Простите, - странно, но с каждым словом Гарри становилось легче. Он отпил еще из чашки. - Допустим, я поверю, что Вы пришли сюда по своей воле… чтобы извиниться. Но почему вдруг? - это было похоже на допрос. И слава Мерлину. - Я хотел поговорить с человеком, у которого нет друзей. Потому что, кажется, у меня их тоже теперь нет. - Вот как, - Снейп задумчиво замолчал. Гарри посмотрел в свою чашку, догадываясь, что там какое-то зелье кроме чая, но ему было все равно. - Вы действительно хотите поговорить, Поттер? - Да, мне нужен совет взрослого, сэр. - Почему Вы не пошли к директору? - Он плохо относится к Алазар… - А Вы хотите поговорить о ней? - Да. Снейп откинулся в своем кресле, задумчиво вертя в руках перо. - Хорошо, я поговорю с Вами. Возможно, даже отвечу на несколько Ваших вопросов, Поттер. Но потом сотру память, если мне что-то не понравится в Вашем поведении. Гарри кивнул, не замечая ехидной ухмылки мужчины. В сущности, какая разница? Попросить, чтобы и сцену на ужине профессор тоже стер? Но ничего же не изменится. - Сэр, Вы хорошо знакомы с Алазар? Я знаю, что да. Расскажите мне о ней. Пожалуйста. Снейп устало потер глаза, потом отодвинул свитки. Махнул палочкой, вызывая эльфа, попросил кофе. Подумал, покосился на Гарри и заказал бутербродов. - Директор против того, чтобы Вы что-то знали об Алазар, Поттер. Но я считаю, что Вы должны знать Ваших защитников в лицо, - Снейп замолчал. - Почему они недолюбливают друг друга? Снейп саркастично усмехнулся: - Да они ненавидят друг друга, Поттер! Всю жизнь, сколько я знаю обоих, я ни разу не слышал от них даже нейтрального слова в адрес оппонента. Мне иногда кажется, что Алазар ненавидит Альбуса даже сильнее, чем Лорда. А директор… А Мерлин их разберет! Я не знаю, почему они враждуют, Поттер. Но, поверьте мне, эта вражда вечна. Меня это вопрос тоже очень интересует… Хотя при Вас Алазар, надо отдать ей должное, сдерживает себя, как умеет. - Профессор, а почему… - Нет, Поттер, теперь моя очередь спрашивать. Что случилось на ужине, что Вы прибежали за собеседником аж в подземелья? - Рон плохо отозвался об Алазар… - А Вы не рассказали друзьям, кем она Вам приходится? - Нет, но я скажу им, что она моя мать, чтобы Рон больше не обзывал ее. - Зачем лгать друзьям, Поттер? Вы не перестаете меня удивлять. - Я бы не солгал, сэр! Алазар сказала… - Алазар, - перебил профессор, - воспитывалась в совершенно другой среде - и вот итог! Она Вам настолько же мать, насколько Минерва, простите, профессор Макгонагалл для нее. - А где она воспитывалась? - А Мерлин ее знает, где. Но результат очевиден. Лично я никогда не видел, чтобы слабая женщина уничтожила Темного Лорда одним взглядом, чтобы не дать ему убить ее ребенка. Гарри надолго замолчал. Потом несколько кусочков мозаики сошлись для него в более-менее ясную деталь картины: - Это не я отразил смертельное проклятье Воландеморта, да? - При всем моем почтении Вашим бессмертным подвигам, мистер Поттер, - профессор усмехался, но Гарри чувствовал, что он чем-то доволен. - Годовалый ребенок не может отразить смертельное проклятье. Никто не может его отразить. - А Алазар? - Она поклялась защищать Вас. Под защитой, видимо, подразумевалось, что она встанет между заклинанием и Вами. - Но почему тогда я "Мальчик-который-выжил"? Оба синхронно скривились. - Потому что Алазар слава нужна как флоббер-червю мозги. Да и ее сразу же осудили как опасную преступницу, а что с ней было дальше - никто не знает. Корнелиус Фадж решил, что она опасна для общества. - Почему? Что она сделала? - Вы так и не догадались, Поттер? Не поняли, почему я или даже Малфой называем ее Госпожой? Гарри отрицательно помотал головой. Если у него и были мысли на этот счет, то озвучивать и даже обдумывать их он не хотел. - Алазар является единственной и бессменной Госпожой для всех темных магов, вставших под знамена Темного Лорда в те годы, Поттер. Дальше додумывайте сами, я сказал Вам даже больше, чем хотел. Гарри поблагодарил и на ватных ногах пошел к выходу. Лучше бы он не спрашивал. Незнание - это так спокойно.
| 
Великобритания, 04.05.24.
ДЫРЯВЫЙ КОТЕЛ
ПОДШИВКИ 
