— Мы все здесь не для того, чтобы пить пунш или рассказывать старые анекдоты о бороде Алироха, друзья! — пожилой волшебник, взобравшийся на стул, тряс в воздухе своим бокалом. — Тут праздник! Великий день! У нашей всеми уважаемой Алазар родился сын!.. И не просто сын — мальчик! А посмотрели бы вы на ее фигурку — только из дома матери, а тоненькая, как всегда! Гости засмеялись в голос. Повсюду слышался звон бокалов, тосты, смех и негромкая музыка. — Роди, слезай, ты пьян! Юному принцу уже тринадцать! О чем ты говоришь?! — полная женщина, одетая в мантию странного кроя, стояла перед волшебником, уперев руки в бока. — А ну слезай немедленно, старый ты негодник! — Изабелла, нежный цветок наших бесконечных коридоров... — волшебник попытался обнять собеседницу, но хмель ударил в голову, и он чуть не упал. Женщина поддержала его, помогла слезть со стула и увела подальше от стола с напитками. — Родерик всегда напивается первым... Таковы особенности физиологии лесных гномов, — шепнул Пабло виновнику торжества. — Ты не скучаешь? Гарри отрицательно покачал головой. На маленький, изначально семейный праздник пришло около трех десятков гостей. Они все знали Гарри, но не навязывали свое общество, и он был этому бесконечно рад. Это позволило ему спокойно познакомиться со всеми и наслаждаться обществом. Младшие Уизли, Гермиона и, к вящему удивлению Гарри, профессор Снейп были перенесены порталом одними из первых. Конечно, это был очень приятный сюрприз. Еще более приятным сюрпризом стало то, что зельевар поздоровался и ушел, не докучая своим обществом и не изводя детей постоянными насмешками. Гарри уже надарили множество подарков, пожелали ему счастья бессчетное количество раз и подняли в его честь бокалы, а Алазар все не было. Гарри смотрел на Пабло, который спокойно ждал свою подопечную, веселился со всеми и не выказывал удивления. Джинни и Рон нашли приятную компанию в лице Кристины, Гермиона уже увлеченно разговаривала с Микки, гости тоже разошлись по группкам. Скучно никому не было. Волшебники устраивали конкурсы, танцевали, пели, вовлекая всех в свои развлечения. Гарри никогда не смеялся так, как над шутками рыжеволосого Яцека и не краснел так, как от внимания прекрасной Анны. Какого же было его удивление, когда он узнал, что весельчак Яцек — чистокровный оборотень, а Анна — шивани — ведьма, владеющая цыганской магией! Начинало темнеть, и сумерки плавно и нежно окутывали красиво украшенную поляну на опушке леса. На деревьях зажглись приготовленные фонарики, в траве тоже были магические светлячки. Несмотря на количество гостей, праздник был воистину семейным. — Смотрите! Смотрите! — приглашенные удивленно смотрели в сторону дома. Гарри с этого расстояния мог разглядеть только неясную тень, а человек, стоящий рядом, уверенно произнес: — Алотхо. Музыка стихла. Незримая, магия ощутимо заструилась вокруг собравшихся, опутывая всю территорию вокруг, готовая защитить и помочь. Гарри напрягся. Конечно, ему представили всех присутствующих, да и подойти спросить имя зазорным не считалось, но своего соседа он не помнил. На вопросительный взгляд тот тихо ответил, сосредоточенно глядя вдаль: — Александр Владислав. Рад знакомству с Вами, принц. Гарри кивнул, в который раз за вечер слыша это обращение — «принц». Объяснений он мог потребовать только у Алазар, да и то — нескоро. Неясная тень тем временем оказалась очень высоким светловолосым молодым человеком. Он был силен и скор — Гарри видел стальные мышцы под легкой кольчугой. Длинные волосы не были стянуты в хвост, и гриффиндорец почти не удивился, увидев, что они достают почти до пояса. Такие прически были у некоторых гостей. Невероятно быстро Алотхо добрался до поляны, но дыхание его оставалось ровным и глубоким. За плечами его был лук из светлого дерева, а на ремне — ножны. «Воин» — с тревогой подумал именинник. — Приветствую тебя, принц, — Алотхо чуть наклонил голову. — Позволь назвать тебе мое имя. Опешивший Гарри пробормотал что-то невнятное. Воин принял это за согласие и с достоинством произнес: — Алотхо Ветро, к Вашим услугам. У меня дурные вести! — обратился он ко всем, благо голос позволял. — Только что воры попытались проникнуть в хранилище, — Александр Владислав чертыхнулся сквозь зубы. — Да, Лекс. Они взломали защитную систему... Хорошо, Алирох был там. Он восстановил чары, но презренные успели сбежать,- в голосе Алотхо был металл. Шумная компания веселящихся людей моментально превратилась в собранную и готовую мини-армию. Гарри почувствовал, как изменилось настроение: от добродушно-расслабленного до сосредоточенно- разъяренного. Эти люди умели отдыхать, но работа всегда была и будет на первом месте. Александр подошел к Алотхо, положил ему руку на плечо, и они долго смотрели друг другу в глаза, не говоря ни слова; потом, развернувшись, побледневший молодой человек поклонился Гарри на прощание и исчез. Алотхо налил себе немного глинтвейна и подошел ближе к имениннику. — Поздравляю Вас с днем Таинства, принц, — воин еще раз поклонился, отчего его волосы упали на лицо, и он был вынужден откинуть их нетерпеливым жестом. Гарри напряг память, пытаясь понять, у кого он видел похожий жест, но сразу вспомнить не смог. Праздник продолжился, и спустя несколько минут Гарри и сам не понял, как оказался вовлечен в удивительный танец. Калейдоскоп лиц, движений, теней, окружающая обстановка — все это приводило мальчика в восторг. Для него еще никогда не устраивали такой праздник. Он потанцевал с Гермионой, Кристиной и Джинни, потом его пригласила светловолосая Триша, и он не чувствовал себя неуклюжим мантикрабом, как всегда. — Триша, а Вы давно знакомы с Алазар? — Гарри захотелось узнать что-нибудь, а обстановка располагала к этому. — У меня не настолько высокий чин, чтобы говорить мне «Вы», — Гарри смущенно посмотрел в синие глаза девушки. — Достаточно давно, принц. Меня рекомендовала Изабелла, она была моим учителем, и уже больше двух лет я служу госпоже Алазар. — А кто из гостей... — Гарри замялся, — тоже работает с Алазар? — Все, — Тришу удивил вопрос. — Здесь все либо из «детсада», либо из Совета, принц. — А из Либры есть? — с замиранием сердца спросил «принц». — Нет, и не должно быть. А Вы хотели бы видеть на празднике этих презренных? Скажите Алотхо, и он приведет сюда этих воров, когда их поймают. — А это либристы взломали хранилище? — если бы Гарри знал, что за хранилище и почему все так напряглись... — Конечно! Они всегда хотели дотянуться до... В этот момент раздался хлопок — негромкий, но достаточно резкий. Появившиеся люди не стали церемониться — в празднующих были посланы сотни маленьких искрящихся шариков. Триша сбила Гарри с ног и заклинанием прижала к земле, одновременно накладывая на него чары невидимости. Изабелла мгновенно уложила на землю девочек, укрывая их защитным куполом. Пабло специальным заклинанием опустил на землю Рона и Микки, даже не поворачиваясь. — Кто такие? Назовитесь или уходите! — Пабло уже стоял перед новоприбывшими. Рядом с ним моментально появился Алотхо и еще несколько мужчин, отличающихся особо развитой мускулатурой. Увидев их вместе, в специальном клинообразном построении, Гарри понял, что эти ребята сработались вместе, а приглашены они были не только для знакомства с «принцем», но и для защиты последнего. «Если это и есть "сюрприз", Алазар, то... и правда сюрприз...» — подумал мальчик, наблюдая за пришедшими и отползая к друзьям. В ответ «черные капюшоны» рассмеялись и выпустили еще несколько сотен сверкающих шариков, легко отбитых «Алотхо и командой». Завязалась потасовка. «Капюшонов» было больше, но гости Гарри были куда быстрее и сильнее. В сгущавшихся сумерках дети видели только тени и вспышки. «Мамочки» — всхлипнула Джинни, когда лихой огненный шарик, отраженный кем-то, маленькой молнией упал на землю рядом с ее головой, поджигая траву. Кристина и Микки же, наоборот, совершенно не реагировали на происходящее. «Не в первый раз» — пояснил Микки. «Кто это?» — шепотом поинтересовался Гарри, кивая на пробежавшего рядом человека в черной мантии. «А кто знает» — ответила Кристина, гася еще один приземлившийся огненный шарик. — «Знаешь, сколько народа хочет свести счеты с Алазар или другими начальниками департаментов? Тьма!». Гарри вздохнул. Бумажный фонарик, любовно повешенный Марианной над столом с напитками, был сейчас перевернутым и чуть подпаленным, загорелся и оторвался от дерева. Его короткий полет сопровождался вздохом Кристины и вскриками поверженных «капюшонов». Довольно быстро незваные гости были оттеснены от поляны и поодиночке разбиты. Алотхо подошел к детям и снял с них заклинания, помог встать и отряхнул от земли Микки. — Целы? — в его манерах чувствовалась военная выправка. — Мы-то целы! — с неудовольствием ответила Кристина, разглядывая большое пятно на подоле. — А вот мое платье нет. — Огорченно признала она через несколько секунд. Алотхо хмыкнул и повел рукой над пятном — оно пропало. В ответ на радостный благодарный возглас он только усмехнулся. Подошла Триша, так же грустно рассматривая свой наряд, точнее то, что от него осталось. — Вот Вам Ваши либристы, принц, — усмехаясь, указала она на прожженную дыру на плече. — Алотхо! — рядом с ними появилась рыжеволосая красотка. Она испуганно посмотрела на разгромленную поляну и, всхлипнув, бросилась ему на шею. — Элеонор... — дети во все глаза уставились на сурового воина, нежно прижимающего к себе девушку. — Что ты здесь делаешь? Ты же должна быть дома! В ответ она что-то тихо залепетала, но смысл был понятен. Дети переглянулись и пошли к дому. — Это его невеста, — Кристина, хихикая, стрельнула глазками в сторону парочки. — И она о-о-очень не нравится Алазар. — Почему? — Гарри вытащил из шевелюры Гермионы травинку, а она дала ему платок, чтобы протереть очки. — Она глупенькая совсем, — Кристина вприпрыжку скакала вокруг всей компании. — Наивная, как дитя. — Зато Алотхо нравится, — философски заметил Микки. — Рыжие локоны и тонкая талия кому захочешь понравятся, — ответила Кристина. — А сил у нее все равно, как у комара. Он теперь вынужден ее постоянно охранять и от всего оберегать... Она даже готовить не умеет! — Алазар тоже не умеет готовить, только это большой-большой секрет, — подмигнул ребятам Пабло, незаметно подошедший сзади. — Элеонор очень мила. А со всеми проблемами Алотхо сам справится. Не маленький. Неожиданно небо разорвала яркая вспышка. Она с огромной скоростью неслась к земле, с каждой секундой в своем падении сокращая роковое расстояние. Еще секунда — и она врезалась в землю, подняв столп пыли. «Квиддичная площадка» — с болезненным спокойствием констатировал Гарри. Сердце в груди сжималось от нехорошего предчувствия. Мальчик с трудом повернул голову, и его взгляд наткнулся на Пабло. Мужчина посерел, с его лица в один миг сошла вся краска, глаза в страхе были широко раскрыты, а бескровные губы что-то прошептали. Гарри не расслышал, что именно. Но уже спустя миг он понял... «Алазар» — мелькнула последняя мысль перед тем, как он потрясенно осел на землю.
***
Ему потребовалось очень много времени, чтобы прийти в себя. Он встал, на негнущихся ногах медленно пошел к квиддичной площадке. Посредине яркого желтого пятна — песка — было одно черное. И ему не хотелось думать, как чувствует себя человек, упавший с такой высоты на такой скорости. Он видел перед собой цель. Просто дойти. Шаг. Еще. И еще. Перед ним мелькали испуганные лица с шевелящимися губами. «Они что-то говорят!» — понял он спустя несколько минут... А может, часов. Но что именно — он не понимал. Все внимание было сосредоточено на черном пятне на площадке для квиддича. Даже когда эта девушка... Кристина, кажется... схватила его за рукав и что-то говорила, долго, слишком долго, его взгляд был устремлен только туда. Темное пятно, так выделяющее на светлом фоне... Удивительное небо. Разве мог он предположить, что бывает такое небо? Никогда. Вон там оно уже совсем почернело, ночь вступила в свои права. А над поместьем оно еще нежно-голубое, с розовыми всполохами, с мягкими облачками... Сказочное небо. Как же можно упасть с такого неба... и... разбиться? Нет, нельзя. Нельзя! Небо, не дай ей умереть! Он столько раз поднимался к тебе и благословлял тебя, разве ты не сможешь один-единственный раз помочь? Небо... Скорее, скорее... Шаг, еще, еще... Времени не было совсем. Нет. Оно вдруг стало бесконечным. Можно было ускорить его, а можно — остановить. И картинки сменялись перед его глазами с бешеной скоростью, не достигая его ума, не затрагивая его сердца. Испуганные лица девочек, сжатые кулаки Микки, замерший Алотхо, одинокая слеза Кристины... Весь мир остановился. Замер. Рон, милый Рон, помогший ему встать, поддерживающий в любую трудную минуту. Кажется, он запретил девчонкам плакать. Она давно сказала, что нельзя из-за нее плакать. Нельзя. Нельзя! И хочется кричать на весь мир, чтобы взлетели с деревьев птицы, чтобы содрогнулась земля, но она услышала. Ему не было так страшно никогда в жизни. Вся его жизнь, самое бытие, казалось, зависело только от сбивчивых быстрых шагов к полю. Он слышал глухие удары — то быстро-быстро, в очень рваном ритме, а то медленно, замирая, пропуская ожидаемый стук. «Сердце... Мое сердце. Бьется...» А может ли биться сердце человека после падения, такого падения? Неизвестно. Шаг... Еще шаг. «Не надо останавливать меня. Я же иду. Иду!» И еще шаг. Ноги сами несли его туда. Удивительно, но он подошел первым. Неужели никто больше не видел эту черную вспышку? Или этого контрастного пятна на песке? Или никто не захотел делать эти отвратительно тяжелые шаги? Неужели никто не переборол ужасную боль, ледяной рукой хватающую за горло, сжимающую огненным кольцом голову, протыкающую виски, и не идет? Неужели никто не чувствует, как потрясенно бьется сердце, как оно хочет выскочить из груди от страха? И он один? Один... Совсем один... Нет! Пожалуйста, нет!.. Он медленно осел на колени перед распластанной черной мантией. Вот рука. Пальцы, длинные белые пальцы. Они поддерживали его, перебирали с такой нежностью его волосы, когда он засыпал, сжимали его локоть в жесте поддержки и защиты... Ее пальцы. И кольцо... Он знает это кольцо. Она рассказывала ему о нем. Родовая печать. Она никогда ее не снимала, это ее личный оберег. Перчатка вот порванная. Порвалась... Но зашить можно... Надо только отдать домовикам. Они сделают, очень быстро сделают. Только выживи... Не умирай! Пожалуйста... Он растерянно поправил перчатку. Пряжка на сгибе локтя. Змейкой. Серебряная. Красивая. Ну конечно, ты же слизеринка. И пусть! Да он перейдет в этот чертов Слизерин, поцелует Милисенту, подружится с Малфоем, только выживи, выживи, пожалуйста! Не умирай... — Зачем такие жертвы, малыш? Целовать Милисенту? Упаси тебя Мерлин... — Эти глаза. Ее глаза. Темные, почти черные. Но он знает, что внутри у них горит маленький зеленый огонек. Они живые. Живые. Что же еще нужно в этой жизни, когда эти глаза живы? Он не одинок, а она жива. Жива! Темнота.
***
Возня. Шорохи. Звук льющейся воды. Гарри открыл глаза. — Проснулся, соколик, — перед ним был высокий седоволосый волшебник. Он быстро смешивал какое-то зелье и одновременно цепким взглядом осматривал ребенка. — Как самочувствие? Голова болит? Мальчик помотал головой. — Эх, молодо-зелено, впечатлительный какой! — в его голосе не было осуждения, скорее, наоборот, волшебник с потаенной гордостью говорил о Гарри. — Подумаешь, Алазар с неба свалилась! Будто первый раз! Гриффиндорец удивленно захлопал глазами. Произошедшее постепенно вспоминалось, и мальчик все больше пугался картинкам, всплывающим в памяти. — Да жива она, жива. Упала сильно, конечно, но... Говорю же, не в первый раз. Вылечим. Зря что ли мы Пифию сюда вызвали? — и она по-мальчишески подмигнул Гарри. За дверью послышались звуки спора, потом борьбы, вызвавшие у старого волшебника неодобрительный вздох. — Да пусти ты! — и в комнату ворвалась Алазар. Вид у нее и правда был не очень: правая рука была на перевязи, сквозь больничную робу были видны бинты на груди, а на виске была большая ссадина. Увидев Гарри, Алазар облегченно выдохнула и улыбнулась. Следом за ней вошла красивая пожилая волшебница, очень недовольная поведением Алазар. Это легко читалось в сложенных на груди руках, сжатых губах и морщинке на лбу. — А вот и наша Пифия! — радостно возвестил волшебник, целуя ей руку. Та растаяла и перестала хмуриться. Пока незнакомые Гарри волшебники здоровались и вполголоса обменивались новостями, Алазар тихо села около кровати мальчика. Глаза ее были где угодно, но не на его лице. — Алазар... — протянул он к ней руку. — Малыш... — она тяжело вздохнула, принимая протянутую ладонь. — Кто ж знал, что в тебе есть все способности для эмпатизма? — С такой-то наследственностью? Это было несложно предположить, — Пифия усмехнулась, напоминая этим профессора Снейпа. — Как ты? — Алазар наконец заглянула ему в глаза. — В порядке. А ты как? — он выразительно посмотрел на повязку. Она проследила за его взглядом и ответила: — Ерунда. До вечера уже буду как новенькая. — Ну еще бы! — Пифия расхохоталась. — После семидесяти трех целебных зелий и почти часа лечения переливанием магии! Еще бы ты не была как новенькая! Гарри с неудовольствием посмотрел на эту женщину. Она была полноватая, невысокого роста, годы оставили на ней ощутимый след. Но, с другой стороны, она словно светилась изнутри. Ее карие глаза смотрели на Алазар, как на непослушного ребенка, и Гарри с изумлением понял, что Пифия очень любит девушку, а эта ехидца в голосе — своеобразное проявление заботы. Алазар только вздохнула. — Знакомься, Гарри, это Пифия, моя тетя, а это Алирох... — тот опять подмигнул. — Мой начальник. В невысоком смешливом старике было сложно признать Главу Совета, но Гарри с почтением поздоровался еще раз. Он чувствовал исходящую от пожилых волшебников силу. — Хороший у тебя пацан, Алазар. Приводи его к нам, лет через десять, конечно. — Посмотрим, — осторожно ответила ему девушка. — Ему еще вырасти надо. Пусть сам выберет дорогу. — Какая она у нас умница выросла, а, Пиф? — Алирох подмигнул Пифии, потом ущипнул ее... куда точно, Гарри не видел, но та неожиданно залилась краской и заявила, что он порочит ее честное имя. Алирох в голос засмеялся и заявил, что готов жениться. Так, препираясь, они вышли из комнаты. Алазар проводила их долгим нежным взглядом. — Это сестра моего отца, — пояснила она. — Пифия является Хранительницей Огня в Ордене Розы. — Что это? — Гарри подвинулся, предлагая Алазар сесть к нему на кровать. — Древнейший Орден. Единственный у меня дома. Девушки Ордена в основном занимаются целительством. А Пифия — лучший лекарь во всем Эльсиноре. — Где? — Гарри почувствовал, что засыпает. — Эльсинор — это огромная страна. Эллинор — ее столица. Я оттуда родом... И ты тоже. — А когда мы туда поедем? — Гарри был уверен, что она говорит это не просто так. — Следующим летом, даст Мерлин, выберемся, если ничего не случится. Гарри уже не услышал ответ — он заснул.
| 
Великобритания, 04.05.24.
ДЫРЯВЫЙ КОТЕЛ
ПОДШИВКИ 
