Гарри плакал. Конечно, когда Алазар открыла наконец глаза, он тут же вытер слезы, но какой хранитель не видит таких вещей?! — Малыш... — хриплый полу-вздох, полу-стон, вырвавшийся из горла Алазар, лишь отдаленно напоминал ее обычный голос. — Очнулась, — а вот этот голос не спутать ни с каким другим. Профессор Северус Снейп, собственной персоной. Алазар хотела ответить, но только закашлялась. — Не надо, — Гарри уставился на мать прозрачно-изумрудными глазами, стараясь этим сказать все, что вслух не получалось. В носу нестерпимо защипало, и Алазар чихнула. Плакать она не могла, потому что... не могла. — Развели тут сырость. — донельзя раздраженный Снейп высыпал на специальный столик грандиозное количество склянок и флаконов. — Поттер, Вы уже большой мальчик, неужели мы все еще должны вытирать Вам нос? — Будто Вы этим когда-нибудь занимались, — огрызнулся Гарри, не отрываясь смотря на Алазар. — Не хамите. Разрешение оставаться здесь может закончиться в любую минуту. — профессор что-то сосредоточенно мешал в фарфоровой пиале. — Я все равно отсюда уйду только с Алазар, — буркнул мальчик. — Тогда прикусите язык. Я готовлю зелье для Вашей же Алазар, моя ошибка не в Ваших интересах. — Снейп считал темные капельки резко пахнущего вещества, падающие из темной склянки в пиалу. — Тем более, что большинство веществ стоит столько, что у нас есть только одна попытка. Алазар, не выдержав, еще раз громко чихнула. — Вытяжка лунной полыни. Сколько я тебя помню, ты всегда от нее чихала. — Профессор приближался к больничной койке с зельем в руках. Алазар только слабо улыбнулась и провалилась в сон.
***
— Как она? — Жить будет. — Это... клятва? — Откуда Вы знаете? — Просто знаю. Это из-за клятвы, да? — Да. — И?.. — Не забывайте дышать, мистер Поттер. С Алазар сняты все обязательства по отношению к Тому Риддлу, более известному как Лорду Воландеморту.
***
— Прекратите виснуть на мне, Поттер, немедленно! Отлепись от меня, негодный мальчишка! А вот такой смех, мистер Поттер, признак самой настоящей истерики...
***
— Кончайте плакать, Поттер. Это надо было делать раньше. Впрочем, Вы и раньше... Сейчас Алазар нужен только покой и хороший уход! И то, и другое будет обеспечено без Вашего присутствия. Ваши слезы никому не нужны, Вы же не единорог. — А где... где Пабло? — Пабло в банке, нам нужно расплатиться за ингредиенты. — Какие? — Так я Вам все и сказал. — Что Вы ей дали? Отвечайте немедленно! Профессор! Профессор, пожалуйста! Что это за зелье? — Вряд ли название скажет Вам что-то, мистер Поттер, с Вашими-то познаниями в зельеварении. — Скажите мне, что Вы дали Алазар. Профессор, я должен знать! Пожалуйста... А потом можете назначить мне отработки до конца моей жизни и снять хоть миллион баллов... — «Серебряный луч». Вам это что-то сказало? Поттер?! Поттер!
***
— Мистер Поттер, я никогда не думал, что у Вас такая слабая нервная система. Прекратите ржать, я Вам говорю! — Да, да... Ой, не могу... Да, профессор... Ой... — Так... Выпейте это. Лучше стало? — Подождите, профессор! А если... если ей станет хуже? Ведь она говорила, что это зелье может стать для нее ядом! А если... если вы убили ее?! Дайте я посмотрю, дышит ли она! Пустите! Пустите! — Выпейте вот это зелье, Поттер, и отпустите мой рукав. Вам полегчало? Слава Мерлину. Теперь будьте добры выслушать меня. Слушаете? Замечательно. Мы с мистером Моресетти в течение полугода совершенствовали состав. Он не может дать отрицательной реакции, максимум — нейтральную. Заклятье сожгло все глазные нервы, но я надеюсь восстановить их. В сущности, этот «Серебряный луч» — это всего лишь очень сильное восстанавливающее зелье, созданное и приготовленное специально для Алазар. Через несколько минут к нам присоединится Пабло, и Вы сможете допросить его. А теперь отстаньте и не мешайте, я должен наблюдать за действием состава.
***
Гарри уже минуты две дергал Пабло за рукав, расширенными от страха глазами наблюдая за Алазар. Морок спал, и он увидел фиолетовые синяки под глазами, едва прикрытые черными ресницами. Пабло как мог поддерживал мальчика, но ему самому было не по себе. Профессор стоял около кровати, скрестив руки на груди, и внимательно наблюдал за реакцией девушки на зелье. Предложенные Пабло ингредиенты были фантастическими и нестандартными, что могло сыграть им на руку, учитывая неземное происхождение пациентки. Самыми страшными были первые сутки, и профессор с растущим раздражением почувствовал, как в груди появляется такая ненужная паника. Если в течение первых 24 часов она не прозреет, то вряд ли прозреет когда-либо вообще.
***
За заботами об Алазар Гарри совершенно забросил все остальное. Рон и Гермиона понимающе кивали, но гриффиндорец ощущал, что они не понимают, что происходит, и поэтому нервничают. Рассказывать что-то о внезапной «болезни» он не стал, хотя вся школа стала свидетелями той сцены 12 февраля, когда Алазар кричала и билась в руках Снейпа. Потом подоспел Пабло, и они вместе утащили ее в подземелья, где и находились до сих пор. И вот уже третьи сутки гриффиндорец сидит рядом, держит ее за руку и не может сдержать не по-мужски рвущиеся наружу слезы. Профессор пытался отослать его спать, но когда Гарри пришел в четыре утра, прося «на несколько минут пустить его к Алазар», перестал даже пытаться. Баллы и отработки — это не то, что пугало сейчас ребенка. Сам зельевар тоже не спал, постоянно готовя различные составы и вливая их в девушку. Гарри не узнал ни одного знакомого составляющего этих зелий, но он и не присматривался. Учеба, квиддич, смертные знамения, дементоры, друзья, Блэк — все отошло на второй план. Гриффиндорец долго всматривался в подрагивающие ресницы Алазар, надеясь увидеть изменения, но, по его мнению, их не было. — Профессор, а как мы узнаем, стало ли ей лучше? Вопрос не смутил зельевара, хотя он недовольно поджал губы перед тем как ответить. — Она придет в себя и скажет нам, мистер Поттер. Или у мисс Прайтт есть проблемы еще и с голосом? Гарри несколько секунд просто разглядывал суровое лицо профессора, и только потом осознал, что Алазар больше не является невестой Воландеморта, а значит, его Пожиратели не должны больше называть ее госпожой. Это относилось и к Снейпу, хотя Гарри не считал учителя Пожирателем, даже несмотря на неопровержимые доказательства. Мальчик отвернулся обратно к кровати, которая теперь стояла в лучше освещенной личной лаборатории Снейпа, на время совмещенной с его кабинетом. Гарри терял счет времени: то ему казалось, что истекло несколько часов, но при взгляде на часы выяснялось, что всего лишь минут, то он был уверен, что не пролетело и мгновенья, в то время как часы утверждали, что толстая стрелка уже попрыгала по делениям. Профессор потребовал, чтобы гриффиндорец сообщал о малейшем изменении в состоянии больной и стал проверять сочинения шестого курса, изредка ругаясь сквозь зубы. Пабло заходил каждые полчаса, но Снейп отправил его спать, так как хранитель уже валился с ног от усталости: расторжение клятвы ударило и по нему. Большие напольные часы пробили два раза. Гарри в полумраке казалось, что они нахально подмигивают ему маятником, но он никак не мог правильно истолковать это знамение, в глубине души отчаянно надеясь, что оно несет Алазар только хорошие вести. Тишина больно ударяла по барабанным перепонкам, и Гарри слышал собственное сердце. Больше всего ему хотелось разрушить беззвучный кокон вокруг себя и Алазар, это казалось невероятно важным. — Профессор? — какое-никакое, а начало разговора. — Что-то изменилось? — в усталом голосе зельевара не было даже намека на беспокойство. Гарри раздраженно подумал, что для Снейпа все происходящее — всего лишь очередной эксперимент. — Нет-нет, просто я захотел... — Гарри замолчал, не зная, как объяснить все, происходящее в его душе. — Что? — профессор отложил в сторону перо и прикрыл глаза. — Поговорите со мной, профессор. Хотя бы отругайте. Иначе я просто растворюсь в переживаниях о Алазар, — он сказал это. Оформил мимолетные ощущения в слова. Реакция Снейпа удивила: — Кофе будете? — Да... Но лучше чай. Взмах палочкой — и перед Гарри оказалась большая кружка горячего чая. Он радостно грел о нее руки, только сейчас обращая внимание на то, как задубели в подземельях его пальцы. Помещения почти не отапливались, и, хотя профессор выбрал небольшую комнату для временного лазарета, Гарри не представлял, как тут можно жить. — Спасибо... — Пожалуйста. — Профессор Снейп отпил из своей чашки. — Так о чем Вы хотели поговорить? — О чем-нибудь. — Гарри смущенно посмотрел на руку Алазар, не решаясь поднять глаза на зельевара. — Тогда поговорим о зельях. Вы же не ожидали, что алхимик со стажем предложит другую тему для беседы, не так ли? — Снейп приподнял одну бровь, почти рефлекторно. Гарри хмыкнул. — Нет, сэр. — И Вы согласны? Поразительно. Тогда расскажите, что Вам удалось узнать о зелье Полной Луны. — Я понял, зачем мне его подарили. Хм... Даритель хотел защитить меня от оборотней. — И вампиров, и вейл, и демонов, и русалок, и сирен. На всех существ, в жизни которых важную роль играет луна. Раньше это зелье давали королям. Чтобы проверить, достаточно ли силен новый монарх. Или избавиться от слабого. — Да? Хм... Я так и не выяснил, как его применять. — Зелья определенного уровня имеют биполярную систему последствий, в народе называемую просто — «пан или пропал». Этот состав именно такой. — То есть, если я его выпью, то либо я получу защиту... — Либо умрете. Гарри посмотрел на бледные щеки Алазар, глубокие тени от ресниц и вздохнул: — Мне пока достаточно биполярных зелий... — Совершенно с Вами согласен. Сколько времени? Мне уже пора дать ей следующую порцию. Профессор влил в Алазар еще несколько глотков «Серебряного луча», и комната снова погрузилась в тишину.
| 
Великобритания, 04.05.24.
ДЫРЯВЫЙ КОТЕЛ
ПОДШИВКИ 
