ТАВЕРНА «У ЗАБЫТЫХ ДОРОГ» ЧАСТЬ 1
Первый монах подошел к стойке и обратился к папаше Краусу:
- Хозяин, нам нужно несколько комнат. Невесты Неба не могут находиться в подобном месте, среди стольких пороков и искушений!
Как говорит, а? Просто заслушаешься. Можно подумать их сюда силком волокли.
- Комнат у меня нет. Точнее есть, да их всего две: в одной я живу, во второй – мои девочки. Но ни в одной из них столько народу не поместится.
- Это не просто девочки! Это Невесты Неба!
- Это для вас они Невесты, а для меня просто шесть голодных ртов. Накормить могу. Но только в общем зале.
- Если бы не буря и не поломка повозки ноги бы нашей не было в этом доме пороков!
- В чем же дело? Я вас и не задерживаю. А вот девочки пусть обсохнут и погреются. Надеюсь, кашу им давать можно?
Поняв, что на папашу Крауса где сядешь, там и слезешь, монах что-то пробормотал и поспешил обратно к своим спутникам. Его выслушали, посовещались, проверили погоду за порогом. И пошли освобождать крайний стол для своих подопечных.
По идее, Рыська могла теперь быть совершенно свободна. Работать при лилианцах, нарываться на неприятности. Да и папаша Краус ей из-за стойки незаметно махнул: мол, уходи. Но что-то странное, какой-то мелкий шальной бесенок, сидящий в душе девушки, подтолкнул ее к очередному безумству. Встав напротив стола лилианцев, она точно в насмешку затянула:
- Начальник гвардии дворца был как обычно пьян.
В одной руке он меч сжимал, в другой руке стакан!...
Судя по обалдевшим лицам и вытаращенным глазам, песенка монахам не понравилась. Но Рыську это только подхлестнуло и она принялась не только петь, но ещё и отплясывать нечто невообразимое. Не сказать, что всем понравилось, но равнодушных среди зрителей точно не было. Самый молодой из монахов даже вскочил со свое места и, воздев руки к потолку вскричал:
- Да как ты посмела?! Б-блудница!...
На дальнейшие словоизлияния его не хватило, поскольку Рыська покосилась на него и пожав плечами посетовала:
- Б-бывает.
От такой наглости монах заткнулся и обессилено опустился на своё место. Рыська пренебрежительно фыркнула и только собралась удалиться, как ее внимание привлекли девочки. Точнее, только одна из них. Маленькое, эльфообразное создание с огромными темными глазами. Девочка заворожено следила за ней, а ее бледное личико было не по детски сосредоточенным. Рыся была готова поклясться, что не могла видеть эту кроху, но… Вот именно – НО. Рыся, вернулась на место и, чувствуя себя полнейшей идиоткой запела.
- Подвластны магу ночь и день,
И даже ход планет.
И всемогущ ты чародей
И в тоже время нет.
Нет, бред конечно! Это просто невозможно! Ну, невозможно-то невозможно, а удостовериться все же надо. А потом можешь считать себя идиоткой и параноиком.
- Только сердцу не прикажешь,
Только сердцу не прикажешь,
Человеческому сердцу
Не прикажешь полюбить! Быть может, магия твоя
На всё найдет ответ.
Откроет тайны бытия
И вечности секрет.
И философский камень ты
Сумеешь раздобыть…
Рыся не просто сделала акцент в словах, она еще и руку вскинула, словно указывая, к кому именно обращается. И ответная реакция ее не разочаровала. Финал песни она пропела что называется на автомате, раскланялась и объявив, что устала и хочет отдохнуть поспешила к столу Эленсиля.
Менестрель не протестовал, только осуждающе покачал головой и покосился в сторону стола лилианцев. Дескать: я-то все понимаю, но не стоит дразнить гусей. Рыся пренебрежительно покосилась на все ещё возмущенных монахов и хмыкнула:
- Это, конечно, неприятно, но меня сейчас больше другой вопрос интересует. Лира, ты почему не вернулся, а? Неужели ты думаешь, что Инга любила тебя только за смазливую морду?
Эленсиль отшатнулся от девушки, точно ему под нос сунули разозленную кобру. Он даже руку вскинул, словно пытаясь защититься или закрыть лицо.
- Дурак ты, Лира. Я тебя не по лицу, а по рукам узнала, девушка взяла его за запястье и осторожно провела по нему ладошкой, - Это старшие девки за тобой табунами бегали, ничего кроме внешности не замечая. А я просто с ума сходила, когда ты за гитару брался. Вряд ли ты меня помнишь…
- Да нет, помню я тебя. Виринея Знахарь, верно? Ты ведь самая младшая из моих учениц была. Не скажу, что очень талантливая, но не без искорки. Значит, узнала… А как там… Инга?
- Ты не вернулся. А она ждала. Три месяца к стенду слежения ходила, все надеялась, что хоть какая-нибудь информация появится. Но от тебя ни Пера Жар-птицы ни Черного Тюльпана не было. Она ушла за Полог и пропала. Сейчас вы оба в списках пропавших безвести. Только я думаю, что она не пропала. Она тебя ищет, скотина ты бессовестная. Почему ты не вернулся?!
- Дурочка, - Лира-Эленсиль запустил руку в ее волосы и притянул девушку к себе, - Разве бы я ее бросил вот так? Я… От меня в тот раз мало что осталось, пойми. Кто-то из странников пожалел, сюда приволок. Ну, а тут меня подлатали как смогли. Правда, маг-лекарь с фанабериями оказался – сама видишь на кого я похож стал. Только, понимаешь, я ни в одном нормальном, ну, относительно нормальном, мире жить не могу. Там сила этого мага перестает действовать и я просто погибну.
- Знаешь, а может это и к лучшему? Все равно, Ига ушла за тобой. А раз так, таверну ей все равно не миновать. Так что это вопрос времени.
- А сама-то ты как с этими обормотами оказалась?
- Ты что, и Фиму с Зайкой признал? Не ожидала. Ладно, значит мы вот в какую пакость вляпались…
- Ну, - поинтересовался Эленсиль, прослушав краткий отчет о происшедших событиях, - Что делать думаешь?
- Брать Подвеску и рвать когти. Или другой вариант предложите?
- Нет, другого варианта я не вижу. Только учти, времени у тебя в обрез. Это пока они сидят, ждут когда придут и скажут, что экипаж готов. Но не кретины же они на самом деле, сообразят, что дело нечисто и свернут всю эту лавочку по быстрому. А тогда ищи ветра в поле.
- Интересно, а сколько их? Девочек шесть, значит монахов не меньше десятка, - принялась рассуждать Рыся, - И все как один – что твои шаолиньские монахи. Но если с умом взяться и немного понаглеть, то очень даже можно… наступить на грабли в темной комнате. Искры будут веером, но вам это уже не поможет.
- Не канючь, - приструнил ее Эленсиль, - Пусть тебя остальные не беспокоят, забыла куда попала? Они своих компаньонов тут могут до морковкина заговенья дожидаться. Но одно я тебе скажу: напролом к ним не лезь, а вальком так, вальком, - фальшивый эльф изобразил в воздухе жест, словно что-то катится.
- Ну, вальком, так вальком, - покладисто согласилась Рыся, - Ты только мальчиков моих предупреди.
Теперь она знала, что должна сделать. Рыся с удовольствием потянулась и прикрыла глаза. Ох, и вспомним мы годы млодые! Ну-ка, солнце моё, что там у нас есть из песенок? «Ветерок», «Серенада», «На балу» и под завязочку как раз «Несчастная девчоночка пойдет». А для затравки…
- Ну что, дармоеды, соскучились?! – радостно поинтересовалась Рыся у притихшей за время ее отдыха публики, - А ещё хотите?
- ДА!! – как и надеялась, та самая первая компания просто жаждала продолжения концерта.
- А тогда подпевайте!
Седой парик немного тесен
И кое-где потерт камзол.
Ах, отчего так Моцарт весел?
Ах, отчего Сальери – зол? Пой, музыка, пой,
Лети, душа, лети,
Туда, где черной зависти приюта не найти!
Эленсиль решил, что немного времени у него все же есть и теперь с удвоенным интересом наблюдал за своей бывшей ученицей. Он ей не соврал, он помнил ее – маленькую растрепку, следившую за ним каким-то странным, почти обожающим взглядом. Когда ему это порядком надоело и он поинтересовался, что это за недоразумение за ним ходит, то с ужасом узнал, что данное создание – внучка замректора. Ох и издергался же он тогда! Все боялся, что она ему в любви объясняться полезет, а дедуля за этим делом их застукает. Вот объясняй потом ему, что он тут не причем. А что с ним было, когда она в группу гитаристов к нему напросилась? Взял ведь только чтоб не ревела. Сама себе слово дал, что выкинет ее после первой же недели занятий. Вернее, сама уйдет, а пока пусть позорится, если хочет, наверняка играет не бог весть как. И как же он был приятно удивлен, когда девочка оказалась толковой ученицей. Постепенно, он стал замечать, что обожание в ее взгляде адресовано вовсе и не ему, а его рукам, когда он играет. Честное слово, поняв, что девчонка влюблена только в его искусство, он даже обиделся! Не надолго, а так, подулся на неё пару дней, да и перестал. Не дите же он в самом деле – к себе самому ревновать.
И вот теперь девочка что называется, развернулась во всей красе. Подросла, опыта набралась. Вон как народ завела. Во всю глотку теперь припев орут, да ещё и ритм кружками по столешницам отбивают. Тоже мне бюргеры нашлись. Ладно, ностальгия – пошла вон! У нас дела есть.
Фима и Зая, ещё ничего не знающие о готовящейся заварушке сидели с совершенно обалдевшими лицами и пытались быстренько сообразить, что же такое им в еду подсунули, что их теперь так глючить начало? Где это видано, чтобы их порой взбалмошная, но чаще такая рассудительная Рыся вела себя распущенная сумасбродка? Она же нарывается на неприятности и провоцирует мужиков! Вернее, она их попросту дразнит, что называется: вокруг вьется, а в руки не дается. Но тут Рыся решила, очевидно, окончательно добить своих спутников и затянула «Дует-дует ветерок». Захар не удержался на стуле и все-таки рухнул под стол, опрокинув за одно всю лавку и остальных ребят.
- Резвимся? – полюбопытствовал, неожиданно возникший над кучей-малой Эленсиль, - Ну, резвитесь, дети. Пока время есть. А то сейчас драка начнется, удирать надо будет.
- Драка? – оживился Захар.
- Удирать? – насторожился Фима.
- Драка. Удирать. Действовать советую по обстановке и ушами не хлопать. Виринея одна не справится.
- А вы кто?... – Но менестрель уже исчез в своём темном углу.
А Рыська уже дошла до полного безобразия, взобравшись на стол она принялась распевать одну из самых хулиганских песен:
- Ой-ё-ёй, а я несчастная девчоночка!
Ой-ё-ёй, а вышла замуж без любви!
Ой-ё-ёй, завела себе миленочка.
Ой-ё-ёй, муженек, ты не гневись! Ах зачем же его полюбила я?
Зачем стала целовать?
Хочешь, режь меня,
Хочешь, ешь меня,
Уйду к нему опять!
Представить себе, какие она при этом выкидывала коленца, можете сами!
- Ой-ё-ёй, ты замки на дверь накладывал,
Ой-ё-ёй, все наряды мои рвал.
Ой-ё-ёй, а я нагая с окон падала,
Ой-ё-ёй, а меня милый подбирал!**
В этот момент в конец распоясавшаяся девчонка сиганула прямо со стола в чьи-то объятья и припев горланила уже в обнимку с каким-то типом. Правда не очень долго. Спустя всего несколько секунд из этой развеселой кутерьмы раздался звук хорошей, полновесной затрещины и рыськин голос оповестил кого-то, что она предлагает только свой голос, а не себя. Захар расценил это как сигнал к активным действиям и с криком: «Это МОЯ женщина!», рванул на голос. Естественно, заехал он в глаз не тому, кому надо. Естественно, тот в долгу не остался. Рыська, судя по характерному визгу, тоже одной пощечиной не ограничилась, кто-то не то присоединился к ней, не то попал по горячую руку… Короче, какая же таверна без драки? Мордобой вышел просто классический – кто кого и за что не понятно, но зато весело всем. Фима быстренько опрокинул стол и прикрыл им всех своих компаньонов, как щитом. Правда, из-за стола то и дело высовывался кто-нибудь и со щенячьим восторгом запускал в ближайшую физиономию очередную порцию квашеной капусты. Эленсиль в своём углу с выражением чистейшей эльфийской невинности время от времени делал подножки пробегающим мимо не взирая на лица. Не иначе как по прошлым веселым денькам соскучился. А папаша Краус и три его служанки, попросту укрылись за стойкой и теперь с интересом наблюдали за развитием событий. И если девушки визжали и прыгали на месте от переполнявших их чувств, то сам папаша Краус с невозмутимым видом и достоинством протирал кружки, изредка позволяя себе неспешно уклониться от летящего в голову увесистого предмета.
К всеобщему веселью не присоединились только лилианцы, брезгливо оглядывающие побоище и сожалеющие, что прорваться к двери им теперь не светит до самого финала драки. Впрочем, если кто-то не идет к горе, то рискует увидеть, как сама гора топает к нему навстречу. Мимо их стола пронеслась Рыська, радостно орущая и швыряющая в какого-то типа схваченные со стола кружки. Она была уже готова нанести последний удар… Но тут стол, а соответственно и снаряды кончился и добыча решила, что теперь ее очередь быть охотником. Мужик мгновенно сориентировался, развернулся на сто восемьдесят градусов и, схватив ближайший табурет, рванул за девушкой. Та тоже оказалась человеком неглупым и, перемахнув через столешницу, врезалась в самую середину сидящих за столом Невест Неба. Следом полетела таки табуретка и вся скамья благополучно рухнула на пол, организовав личное мини-побоище специально для братьев лилианцев. Пока пара разозленных монахов учила хорошим манерам метателя табуреток, а остальные пытались растащить своих барахтающихся подопечных из одной большой кучи на несколько маленьких, из-под стола вылезла Рыська, с той самой бледненькой большеглазой девочкой. На всякий случай Рыся крепко держала ее за руку и зажимала рот на случай непредвиденных воплей, но та, похоже и сама не сопротивлялась похитительнице. От испуга у бедняжки так дрожали коленки, что идти она не могла и ее приходилось буквально волочить на себе к двери. Заметив Рысин маневр Фима велел парням хватать стол и используя его как щит и таран, прорываться к двери. Маневр удался, благо сидели они не так далеко от входа и вскоре к ним присоединился Зайка. Рысе оставалось сделать каких-то пять шагов, когда монахи заметили недостачу и бросились догонять похитительницу. Настроены эти святые братья были весьма решительно и едва сверкнуло выхваченное оружие, толпа мгновенно расступилась, пропуская их. Рыська поняла, что не успевает.
А ведь она уже практически добралась! Но времени оставалось только на что-то одно: либо вытолкнуть к своим испуганную девочку, либо прыгать самой. Рыся выбрала первое. Рывком перебросив ее через стол, девушка развернулась лицом к преследователям, собираясь задержать их хоть на пару секунд, что бы дать уйти друзьям. Вряд ли ее хватит на большее, лилианцы это тебе не брат Фариа, церемониться не станут. Вон, первый добежавший уже и руку с мечом для удара отвел. Сейчас рубанет, мало не покажется. Подраться напоследок ей не довелось. Чьи-то сильные руки неожиданно вынырнули из-за спины, грубо сгребли ее в охапку и в одну секунду перебросили за стол. А монаху, со всей силы рубанувшему по пустому месту, кто-то другой, так же вынырнувший из-за стола ещё и в глаз заехал. Монах пошатнулся и рухнул на руки двух бегущих следом братьев. Заминка вышла хоть и недолгая, но очень своевременная: когда секунду спустя взбешенные лилианцы отшвырнули прочь проклятый стол за ним уже никого не было.
|
Великобритания, 28.04.24.
ДЫРЯВЫЙ КОТЕЛ
ПОДШИВКИ 
