СВОИМИ РУКАМИ... В СВОЙ ДОМ... ЭТУ СТЕРВУ! Часть 1
Она пришла в себя довольно быстро. Правда, ничего хорошего из этого не получилось. Ну, сами посудите, каково очухаться с заломанными за спину руками и воротником до боли врезающимся в горло? Но это еще терпимо. А вот сочувственно-снисходительная ухмылочка старшего Малфоя, едва не доконала ее. Вся эта идиотская ситуация, в которой она оказалась по собственной глупости вызывала дикое желание разреветься. Мрачное же помещение, в котором они находились, едва освещенное несколькими факелами, только усиливало его. Чтобы хоть как-то отвлечься и не начать позорно хлюпать носом, Рыся принялась с усиленным вниманием изучать пол под ногами. А пол был весьма примечательным, следовало признать. Настолько примечательным, что сообразив, что она видит, Рыська попросту не поверила собственным глазам. Из состояния невменяемости ее вывел голос Малфоя:
- Извините, дорогая гостья, маленькая предосторожность… - Макнейр ударил под колени, заставляя опуститься на пол, а Люциус, продолжая так же располагающе улыбаться, выхватил откуда-то тонкое блестящее лезвие и небрежным движением отхватил прядь её волос. Невесомая паутинка медленно осела на пол. Впрочем, нет, даже не достигнув пола, она вспыхнула и пропала.
- Или даже так, - ещё один небрежный взмах лезвия и клочок кожи с капелькой крови повторяют путь волос. – Не будем недооценивать вас. Теперь вы свободны.
Услышав это Макнейр тотчас отпустил девушку. Даже не отпустил, а отшвырнул ее, словно эти прикосновения вызывали у него отвращение. Малфой понимающе усмехнулся, но тут же галантно протянул руку девушке, предлагая подняться.
- Можете спокойно ходить по дому, но стоит переступить порог без моего разрешения или сопровождения и вам будет больно. Я бы даже сказал ОЧЕНЬ больно. Сам дом теперь является вашим охранником. Это…
- Я знаю что это, - нарочно игнорируя протянутую руку, Рыся поднялась с пола самостоятельно. - Наглости вашей семейке не занимать, если решились построить дом на священном месте.
- Ну что вы, - мужчина небрежно покосился на грубоватую каменную мозаику. Впрочем, эту женщину, кормящую младенца, можно было даже назвать красивой. Во всяком случае, именно такой тип считался наиболее привлекательным во времена создания мозаики, - это всего лишь Дана. Хранительница домашнего очага, кажется?
- Меня дома учили с уважением относиться к любым культам. Тем более
к таким древним, как кельтский.
- Послушайте, дорогая, - Малфой усмехаясь приподнял тростью ее голову, заставляя посмотреть себе в глаза, - у меня совершенно нет желания беседовать об истории древних религий. Давайте, я провожу вас в вашу комнату. Нам на второй этаж, прошу.
Малфой уже не предлагал свою помощь, но все еще продолжал разыгрывать радушного хозяина. Поскольку первый этаж дома был слишком темным, что бы что-то рассмотреть, он с удовольствием подводил ее к стенам и вдохновенно рассказывал о любой достопримечательности.
- Посмотрите налево – видите портрет импозантной дамы, увешанной драгоценностями? О, моя прабабушка! Редких достоинств была женщина. На противоположной стене вы можете видеть портреты семи ее покойных мужей. И это только те, с кого успели эти самые портреты написать. Что поделать, влюбчивая натура была! Далее, за прабабушкой мои двоюродные тетки. Весьма вспыльчивые дамы! Мало кто из соседей выдерживал больше двух их визитов. Кому же захочется каждый раз полностью обставлять весь дом и приводить домашних эльфов в адекватное состояние.
Не известно, репетировал ли он свою речь, или это было чистой импровизацией, но удовольствие от происходящего получал огромное. Пожалуй, если бы не смурное настроение Рыси, он бы устроил грандиозную экскурсию по всему поместью. Поскольку, что за удовольствие рассказывать, если тебя слушают и не слышат? Так что обход был быстро свернут, а девушке предложили пройти на второй этаж.
- А что, разве темница у вас не внизу? – поинтересовалась Рыся.
- Ну, что вы! Какая темница?! Разве вы пленница? - Искренне изумился Малфой, провожая ее наверх, - Считайте, что вы просто приглашены для приватной беседы с… впрочем, вы и сами знаете с кем. - Легкая доля ехидства делала безобидные слова Малфоя на редкость язвительными, - К сожалению, встреча не может произойти прямо сейчас и вам придётся немного обождать. Но вы гостья, а не пленница, так что… - Малфой собственноручно распахнул дверь в комнату.
Надо признать, что комната была просто великолепна. Причем, в отличие от мрачного первого этажа, здесь явно чувствовалась женская рука. И уж наверняка обстановкой здесь занималась настоящая леди – никаких излишеств, только старинная мебель, ткани пастельных тонов, да несколько картин. Комната была похожа не на вычурную бонбоньерку, а на элегантный футляр для драгоценностей. Да, в такой комнате устраивают а не пленниц, дорогих гостей. Или тех, кого на дух не переносят, но вынуждены терпеть и подлизываться. Исходя из жизненных реалий, это явно второй вариант.
- Что ж, располагайтесь.
- Угу... Будьте как дома, но не забывайте, что вы в гостях.
Рыся принялась осматривать комнату. И хотя говорить она при этом ничего не говорила, выражение ее лица было гораздо красноречивее слов. Почти перед каждой вещью она замирала, глубокомысленно озирала его, морщилась и безнадежно вздохнув под конец, переходила к следующему предмету обстановки. Особое ее недовольство вызвали старинное зеркало в резной раме и кровать. Вокруг последней она не только походила с кислой миной, но еще и зачем-то попинала каждую из ножек, плюхнулась прямо на покрывало, немного поерзала, а под конец так вовсе запустила подушкой куда-то в угол. Наконец, осмотр закончился и она подошла к хозяину дома.
- Что ж, скромненько, но со вкусом. Только вот зеркало, портрет какой-то вашей незабвенной родственницы и вон тот миленький шар для гаданий я бы, пожалуй, попросила вас убрать.
- Это по чему же, позвольте спросить? - Все еще вежливо, но уже с некоторым напряжением в голосе поинтересовался Малфой.
- Ну вы же сказали, что я гостья, - невинно пояснила девушка, - а за гостями, в отличии от пленников, следить не принято. Или вы думали, раз я из другой страны, то и понять не смогу что вы мне подсунули?
Если честно, то Малфой от души на это надеялся. Ладно, зеркало и портрет, если не совсем уж безалаберный, любой маг заподозрит в подобной ситуации. Но шар? Именно на него хозяин дома возлагал большие надежды в процессе наблюдения за подопечной. И ведь какая прекрасная идея была! Как он гордился своей прозорливостью и мастерством, когда накладывал чары слежения и маскировки. А ведь ни один из его бывших гостей даже не догадывался об этой маленькой подлянке, подкинутой гостеприимным хозяином. На зеркало и портрет они в первую очередь накладывали отводящие чары и, порыскав немного по комнате, на том и успокаивались. А до чего же потом было забавно наблюдать за ними! Особенно если гостила супружеская пара. Или, что еще забавнее, не супружеская.
- Так вы уберете за собой? - еще раз поинтересовалась нахалка, нарочно вкладывая в свою фразу явную двусмысленность, - А то я и сама могу лишнее переколошматить. Я так думаю, с вас ведь не убудет.
Для более наглядной демонстрации своих намерений, она немедленно ухватила шар со столика и запустила им в сторону Малфоя. Тот едва отпрыгнуть успел, с ужасом наблюдая за водопадом осколков, рухнувших на пол. В эту минуту он в первый раз задумался, не слишком ли большую цену ему придется заплатить за возвращение милости Лорда? Ладно шар, небольшое заклинание и он станет как новенький. Но что-то подсказывало Люциусу, что это только начало и на достигнутом гостья не остановится.
Но самый большой облом пришел в этот день оттуда, откуда не ждали. Раздался громкий хлопок двери и по коридору раздался звук стремительно приближающихся шагов. Преде чем Малфой смог что-либо предпринять, дверь распахнулась и в комнату вбежала Нарцисса Малфой.
- Милый, ты вернулся! - воскликнула она, бросаясь на шею мужу, - Как я соскучилась по тебе! Я ждала, я знала, что ты сбежал... Но эти бесчувственные истуканы, твои приятели, только говорили, что ты жив и верен лорду... Да еще перемигивались при этом как идиоты! Как я намучилась с ними, пытаясь выяснить, где ты, что с тобой! Как ты мог, даже не сообщить, что собираешься сюда?!
Люциус было попытался вставить хоть слово в оправдание, но истосковавшаяся женщина не дала ему такой возможности, закрыв рот страстным поцелуем. А когда, наконец, отпустила принялась с неменьшим пылом рассказывать о своих изысканиях.
- Я совершенно случайно подслушала, как Беллатрикс выговаривала своему мужу, что ты, даже находясь в бегах, прячась в самом дальнем поместье умудряешься столько сделать для своего господина. Я сразу же поняла о каком поместье речь. И бросилась к те...
Верная жена наконец-то заметила Рысю, внимательно слушающую ее монолог. И не только ее саму, но еще и ее одежду, прибывающую в некотором беспорядке, смятую постель и грохнутый шар. Малфой попытался было взять жену за руки и все ей объяснить. Но очевидно, в ее памяти всплыли сцены разговоров с остальными упивающимися, их намеки и шуточки, поскольку Нарцисса отшатнулась в сторону, не позволяя прикоснуться к себе. Зато Рыся наоборот, стремительно рванула вперед и нежно прижалась к печу Малфоя. Тот было дернулся в сторону, но налетел на кровать, едва не потерял равновесие и решил, что лучше не совершать излишне резких движений.
- Кто это?! – сумела наконец выдавить из себя Нарцисса.
- А вы не знаете? Я его любовница.
Люциус попытался было что-то возразить, но Рыся так нежно обняла его за шею, что он и дышать-то не мог.
- Милый, если уж нас поймали с поличным, то имей мужество и веди себя соответственно.
Не дожидаясь ответа она весьма звучно впечатала поцелуй в губы Малфоя-старшего. Возмущённая Нарцисса прошипела:
- Любовница, да? В нашем доме?! Ты, кажется, забыл, Люциус, что я из семьи, в которой подобные вещи даром не проходят!
Благоверная Люциуса развернулась и пулей выскочила из комнаты как следует, хлопнув дверью на прощанье. В ту же секунду Рыська отскочила от Малфоя. И он и она с отвращением отплёвывались и вытирали губы.
- Тьфу, тьфу, тьфу! Одно удовольствие, что тебе теперь тоже весёленький вечерок светит. И не один, как я понимаю. Семейное счастье оно такое непредсказуемое!
- Ты у меня заплатишь за это! Я тебя…
- Потом, всё потом… А то Хозяин по попке нашлёпает за неповиновение.
- Да я тебя сейчас Упивающимся на потеху отдам! И посмотрим, кому будет веселее!
- А вот хренушки! Ты же не знаешь, зачем я ему нужна. Ты с меня сейчас пылинки сдувать будешь.
- Хорошо, - прошипел Люциус,- я и пальцем к тебе не прикоснусь. Но ты, кажется, хотела побывать в темнице? Так вот, я устрою тебе такое развлечение.
Он резко схватил девушку за плечо и вытолкнул из комнаты. Да, это их путешествие по дому ни чем не напоминало предыдущее. Никаких любезностей, рассказов и экскурсов в прошлое. Просто поход от одной двери до другой. Теперь первый этаж казался еще более мрачным и жутким. Впрочем, в подземелье оказалось еще хуже. Не то что бы там было так уж грязно и сыро, но гнетущее чувство тоски появилось сразу же, едва они спустились по крутой темной лестнице.
Рыся с любопытством окинула взглядом небольшое помещение. Низкий потолок, грубая каменная кладка, чадящие факелы и два ряда решеток по обеим сторонам. Ничего сверх жуткого, но довольно неприятно. Последним штрихом, довершающим картину, стал тюремщик. Пожилой, слегка сутулый мужчина вышел из одной из камер им на встречу и замер, словно не ожидал увидеть здесь кого-либо.
- Что, Уиллоу, опять Ив хулиганит? - Поинтересовался Малфой.
Мужчина что-то пробурчал под нос и принялся запирать за собой замок решетки. Рыся подошла ближе и сумела разглядеть чью-то фигуру сидящую на соломе в дальнем углу у стены.
- Ладно, это, конечно твое семейное дело, но как закончишь, будь добр устроить нашу гостью со всеми удобствами. На твое усмотрение.
- Давненько вы мне никого на попечение не сдавали, - хрипло проговорил мужчина, - как принять прикажете?
- Никаких излишеств, - попросил Малфой, толкая девушку вперед, - Пока, никаких излишеств. Пусть просто поживет здесь день или два. А там посмотрим.
- А кормить будут? - Внаглую поинтересовалась Рыся. - Сегодня можете уже не беспокоиться, поздно уже, а я после семи вечера не ем. Но вот завтра, я бы попросила вас подать мне с утра что-нибудь диетическое. Обед по вашему усмотрению, а вот на ужин обязательно что-то легкое. И не в коем случае не позже семи часов! Кстати, где моя камера? Я бы хотела отдохнуть с дороги.
Люциус и тюремщик молча уставились на нее. Первым очнулся Малфой, он нервно откашлялся и вежливо поинтересовался:
- Диетическое? Хлеб и вода вас устроят?
- Хлеб и вода? - Ужаснулась девушка, - Нет, это слишком! Пожалуй, стоит оставить только воду. Так как там с камерой? Я устала.
Уиллоу подскочил к ближайшей двери и торопливо распахнул ее. Рыся закатила глаза, дескать «не прошло и года» и гордо продефилировала внутрь.
- Благодарю любезнейший. До утра не беспокоить. Все свободны.
И девушка не обращая больше внимания на мужчин принялась устраиваться.
- Я, пожалуй, завтра Макнейра пришлю, - предложил Люциус, - Он за ней присмотрит. У него неплохо получается. Ты только в камеру к ней его не пускай. А то неизвестно, кого хоронить придется.
Рыське безумно хотелось посмотреть вслед этой парочке, но решив играть в оскорбленное благородство до конца, она даже не шелохнулась. Люциус, затолкав ее в подземелье, успокоился и, видимо, отправился на поиски жены. Как ни крути, но какой толк от благосклонности Лорда, если жена дома может устроить сплошной и непреходящий кошмар? Зато Уиллоу наведывался за ночь раза три. Правда, мимо ее камеры он проходил не замедляя шага, разве только взгляд мельком бросал. Зато у двери, за которой лежал Ив, надолго замирал, словно ждал чего. Но тот только ровно сопел, будто и правда спал сладким сном, и не обращал на наблюдателя никакого внимания. Охранник так же молча разворачивался и уходил.
К утру от всех этих походов Рыська не столько выспалась, сколько всласть надремалась - и теперь лежала на соломе, с тоской изучая потолок. Спать не хотелось, вставать тоже, а валяться впустую было тошно. И она незаметно для себя принялась напевать одну очень грустную песню, когда-то услышанную на Хоббитских Игрищах. Уж очень под настроение песня была. Через пропасть каменный мост, через ветер в последнюю полночь,
Не узнать и уже не запомнить, что когда-то саднило до слез.
Он веселого, гордого нрава, не умел свои силы беречь.
Он душу отдал за гитару, но гитара разбилась о меч.
Он душу отдал за гитару, но гитара разбилась о меч. Рыся прикрыла глаза и незаметно для себя начала напевать все громче. Нет, конечно, во весь голос она не распевала, но уже и не мурлыкала себе под нос. Очевидно, от этого, а также из-за чувства безопасности, девушка совершенно не обратила внимания на тихий скрип и осторожные шаги. Почему-то в последнюю осень я все чаще теряю слова.
Только рыжие кони уносят, и почти не болит голова.
Он тогда готов был к удару. И поклялся последним полечь.
Он душу отдал за гитару, но гитара разбилась о меч.
Он душу отдал за гитару, но гитара разбилась о меч. Я устал. Мои руки устали, только струны упрямо звенят,
И глаза, серебра или стали, мне из зеркала в душу глядят.
Он был братом моим и тогда - мог весь мир своей песней облечь.
Он душу отдал за гитару, но гитара разбилась о меч.
Он душу отдал за гитару, но гитара разбилась о меч...* - А теперь прекрати сопеть и скажи, чего ты тут делаешь, - Рыся запрокинула голову и уставилась в глаза незваному гостю. Парень, а точнее мальчишка, сидящий на корточках по ту сторону двери, ни капельки не смущаясь, заявил:
- А еще? Еще спой.
- Да ты хоть понимаешь, о чем я пою? - Рыся мгновенно насторожилась. Еще бы, ведь пела-то она на русском! А разговаривали они на английском. И хотя у парня проскальзывал какой-то акцент, говорил он как на родном языке.
- Не-а, - радостно заявил парнишка, - а какая разница? Пой еще.
Это уже походило не на просьбу, а на безапелляционное требование. Но на Рыську где сел, там и слезешь, она тоже в любой момент могла упереться рогом.
- А смысл? И вообще, ты как вылез? Это ведь ты на той стороне в камере ночевал?
- Я, - гордо подтвердил он, - но если не споешь, ничего не расскажу! Ну, спой. Нравится...
Не сказать по виду и разговору, что парнишка был совсем уж без царя в голове, но некоторая чудаковатость все равно бросалась в глаза. Что-то в нем сильно напоминало одну девочку, ученицу Хогвартса – Луну Лавгуд. И не сказать, что это «что-то» было во внешности, уж серьги-редиски он точно не носил. Наверное, все дело во взгляде и улыбке – по-детски доверчивой и открытой. Требовательность и любопытство у них тоже были детскими: нахальными, но безумно располагающими и естественными. Рыська усмехнулась и предложила:
- Хорошо, я пою, а ты отвечаешь на вопросы.
- Давай, - радостно согласился парнишка.
И Рыся запела. Красиво. Проникновенно. На японском... Прервав странствий круг,
Заблудившись вдруг,
Сбилась я с пути.
Замерев, ждала,
Сердце же звало,
Не в силах покоя найти.
Виден путь теперь
Мне на много дней
Благодаря тебе.
Нашей встречи миг,
Когда ты возник - знак был мне.
Странник в дороге песню поет,
И в ней прославляет богов,
Как же приятно слушать тебя
Среди бескрайних лугов.
Мир, который мне приснился,
Где-то рядом притаился.
Начнем поиск мы с тобою,
Споря с ветром и судьбой.
Зимним утром,
В час рассветный,
Жарким летом,
В полдень светлый,
Темной ночью,
С луной бледной,
Мы дойдем туда с тобой...** Мальчишка закрыл глаза и, похоже, медитировал под звук ее голоса. Он покачивал головой в такт песне, а под конец даже зашмыгал носом, так его пробрало. Но Рыся прервала его переживания:
- Так кто ты и как из камеры выбрался?
Парнишка вздохнул и заговорил.
- Меня Ив зовут. Ив Уиллоу. Ты же видела вчера мужика, что меня запер? Так это папаша мой. Он здесь вроде как управляющий – пока хозяев нет, весь дом на нем, ключи и все такое. Ну, и я при нем. Только в последнее время он злой очень, чуть что не по его, сразу в подвал и запирать. Ну, я раз-другой посидел - надоело. Взял и все ключи в колодец выкинул. Он поорал, выдрал и новые себе сделал, чтоб от хозяина не попало. А я ключи-то не по правде выкинул. Мне их домовички вытащить помогли и спрятали. Так он как меня запрет, я часок-другой посижу и зову кого из них. Меня и выпустят. И накормят. Это я не прошу, они сами тащат. Ты есть хочешь? Сейчас точно притопают меня кормить. Во, уже идут...
Парнишка оказался прав, буквально через несколько секунд послышалась возня у ступеней и показался домовый эльф с подносом, на котором стоял кувшин и блюдо, прикрытое крышкой. Когда он приблизился, Рыся так и ахнула. Не будем преувеличивать, каждого хогвартского эльфа в лицо она не знала, но уж Винки и Добби точно ни с кем бы не спутала. И сейчас перед ней, нагруженная едой, стояла именно пропавшая Винки! Девушка хотела было пристать с распросами к эльфу, но здравый смысл и пустой невидящий взгляд эльфа заставили воздержаться. Собственно, а что бы Винки ей рассказала? Кто на самом деле стоял за достопамятной диверсией с отравлением? Вряд ли. Люциус, конечно, не относился к эльфам с почтением, но и не стал бы оставлять такого свидетеля. Малышке наверняка подкорректировали память, оставив в живых из соображений выгоды – магия магией, а за домом ухаживать надо. Вряд ли в положении изгоя он стал так просто разбрасываться слугами. Винки оставила поднос рядом с мальчиком и так же молча ушла, не удостоив девушку взглядом.
- А ты только так петь можешь или... - парнишка, только что отмахивавшийся от эльфа, как от надоедливой мухи, изо всех сил старался привлечь внимание пленницы. - Ты на гитаре можешь?.. - наконец робко смог полюбопытствовать он.
- Могу. Но гитары нет.
- Есть! - взвизгнув от восторга, Ив буквально растворился в воздухе, чтобы через пять минут вновь материализоваться на прежнем месте с гитарой в руках.
- Вот! Только ты, - он трепетно прижал инструмент к груди, - не повреди, ладно.
- Я осторожно, - заверила девушка. - Но как ты мне ее отдашь? Сквозь прутья пропихивать – инструмент калечить.
- Зачем калечить? - искренне изумился парнишка, - Я дверь отопру. На.
Рыся посмотрела на него, спокойно стоящего в распахнутых дверях и так доверчиво протягивающего ей гитару, снизу вверх и тяжело вздохнула. Нет, это точно Луна Лавгуд в штанах! Такой открытой, неподдельной и искренней доверчивости она больше ни у кого не встречала. Взяв инструмент и принявшись его настраивать, она все-таки решилась поинтересоваться:
- Не боишься, что сбегу? И тебе, и отцу попадет.
- А ты хочешь? - удивленно спросил Ив, оторвавшись от наблюдения за ее пальцами, скользящим по колкам. - Давай провожу. Только мы далеко не уйдем. До леса, а там так плохо станет! Я знаю, раньше сбегал. По дурости. Никогда далеко уйти не мог. Вот Сэм, он...
Внезапно парнишка замолчал и насупился, словно сболтнул что-то лишнее. Рыся на продолжении разговора настаивать не стала, продолжая настраивать инструмент. Семиструнная гитара была в довольно потрепанном, но весьма приличном состоянии. Ее можно было бы назвать семейной реликвией, но откуда здесь именно такой инструмент? Закончив настраивать, она взяла несколько аккордов и вопрошающе посмотрела на Ива. Тот все еще был погружен в свои мысли, и девушка была готова поклясться, что на его ресницах пару раз блеснули слезы. Но взяв себя в руки и улыбнувшись, он спросил:
- А ты веселые песни знаешь? Хулиганские!
- А то! Вот тебе самая хулиганская, - Рыся дала самый что ни на есть блатной перебор, замолчала, выразительно поглядев на парнишку и доверительно сообщила: – А я ежиков люблю.
Люциус Малфой вернулся ранним утром в самом наипоганейшем настроении, какое только можно себе представить. И было с чего – жена, с таким трудом отысканная у дальних родственников, его попросту вышвырнула вон, не пожелав даже словом перемолвиться. Причем три раза. В последний раз, правда, его вышвыривал уже сам хозяин дома. А после того как вышвырнул, шепотом посоветовал дать супруге поостыть и завалить ее ненавязчивыми, но приятными подарками. А там уж, как размякнет... А пока... Вон из их дома, бессовестный ловелас! И чтоб духу его даже близко не было! Вон, бесстыжее животное! И поласковее, поласковее с ней...
Ну кому понравится выслушивать такое от какой-то седьмой воды на киселе, пусть даже совет был дан из лучших чувств? Нет, он готов придушить эту мерзавку! А может, так и сделать? Не до смерти, только чтоб душу отвести и успокоиться. Зло усмехнувшись и вытащив из кармана волшебную палочку, Люциус направился к подвалам.
Но уже на подходе его решительность и злость сменились растерянностью. Из подвала доносилось что-то странное. Сперва струнный перебор и соло на одном дыхании: «... а из ведра торчит нога, фиолетовая вся, будто вляпалась куда-то, это Вовкин космолет!» - а затем дружный дуэт, похоже, уже хорошо отрепетированный: А я ежиков люблю!
Я от ежиков торчу!
Я от ежиков шизею,
Пусть они по три рубля!!! Этого... Этого не может быть! Она и здесь уже с кем-то спелась?! Люциус рванул с места, предвкушая, как заставит эту дрянь и ее приятеля умолять о прощении.
На появление в подвале взбешенного хозяина Рыська и Ив отреагировали весьма прохладно. А вернее, вообще никак не отреагировали, пока он не добежал до камеры и не замер, вцепившись в прутья. Да и было с чего обалдеть – Ив и пленница весьма душевно устроились в ее камере: распахнули настежь дверь и в два горла распевали - нет, орали! - под гитару какие-то песни. Судя по всему, занимались они этим довольно долго, поскольку Ив уже довольно четко горланил припев на русском, да еще и жестяной кружкой по решетке в такт долбил.
- Это кто это к нам пришел, это кто это бабушку прибил?! - Рыська прекратила орать и бренчать и соизволила заметить хозяина. - Чего припёрся? День посещений у меня пятница, а сегодня ещё четверг, так что вали отсюда. И вообще, вы к нам не рано? Или не спится? Одному-то.
Несколько поостывший от неожиданности Люциус начал заводиться по новой. Нет, ну как вам это – рассорила с женой и еще издевается! Он конечно, на многое готов, чтобы вернуть расположение Лорда, но не слишком ли великой жертвы от него требуют?! И ведь она прекрасно понимает, что нужна для чего-то Лорду, причем живой-здоровой и желательно в здравом уме. Хотя... Нет, пока он получил вполне определенные указания – украсть и выдержать несколько дней для пущей покладистости, а что дальше будет - не его дело. Так, во всяком случае, планировалось. Но, видимо, Лорд не воспринял девчонку всерьез даже после личной встречи. А ведь если так дальше пойдет, он сам дойдет до кондиции раньше, чем доведет «гостью». Пожалуй, стоит пригласить Макнейра: он знает, как с такими управляться и без магии. Люциус резко повернулся, горя желанием вызвать коллегу, но неожиданно оказался лицом к лицу с Уиллоу.
- Вам лучше уйти. Я сам разберусь с нашей гостьей. И с сыном.
Что-то во взгляде и тоне старика заставило Малфоя ретироваться, оставляя все на его усмотрение. Уиллоу молча посмотрел ему вслед, а потом шагнул к решетке.
Ив, едва папаша появился, мгновенно подскочил к двери и захлопнул ее, а сам забился как можно дальше, к стенке. Рыська подумала, что смысла в такой предосторожности нет, если у самого отца есть ключи, но напоминать об этом парнишке не стала. Уиллоу интересовал вовсе не сын. Он внимательно изучал пленницу. Девушка невольно поежилась под его пристальным взглядом. Самое интересное, что ни враждебности, ни злости, ни даже любопытства в нем не было. Наверное, так знаменитый ученый смотрит в микроскоп на амебу: «Собственно говоря, чего я там не видел - но почему бы и не посмотреть на старого знакомого?» Именно таким старым знакомым она себя сейчас и ощущала. Но, черт побери, с этим типом она не встречалась!
- Эй, ты,- потребовал он, - подойди.
Рыська поднялась с пола и пошла к решетке. Ив испуганно пискнул у нее за спиной и попытался было удержать, но безуспешно.
- Ближе.
«Подойдите ближе, бандерлоги!» - вспомнилось девушке, и до жути захотелось забиться подальше в угол, как Ив. Но вместо этого она только упрямо наклонила голову и подошла к решетке вплотную. В то же мгновение Уиллоу схватил ее за подбородок и насильно задрал лицо вверх. Какое-то время он поворачивал ее как куклу, разглядывал и усмехался, словно сумел разглядеть что-то весьма забавное.
- Русская, - наконец не то спросил, не то подтвердил он, - да еще и полукровка. Кто же?
- Лисовинка.
- То-то я чую, дикой кровью пахнет. И какими же судьбами занесло в наши края такую птаху?
- Да тем же самым, что и вас, мистер Уиллоу. Или правильнее будет сказать - Василий Вербин?
Лицо мужчины мгновенно утратило равнодушное выражение, а пальцы непроизвольно с силой сжали лицо девушки. В какое-то мгновение Рыся даже подумала, что он сейчас попросту сломает ей челюсть. Дернувшись в сторону, она сумела вывернуться и поспешно отскочила назад, растирая щеки. Возраст возрастом, а пальцы у мужика были будь здоров!
- Откуда ты меня знаешь?!
- Не так уж много у нас изгнанников. А вашего возраста - так вообще наперечет. Кстати, именно про вас на Полигоне ходит наибольшее количество легенд. Вы же в курсе – у нас список изгнанных и их провинностей к концу второго года обучения каждый студент знает.
Мужчина сразу как-то резко оскалился и с силой впился в прутья решетки, точно вырвать их собирался:
- Что, неужто, пострашнее местного пугала слыву? А? Так каких же про меня небылиц вам наплели? Что я сделал – вырезал город, спалил его огненным дождем, пытался уничтожить Ковен?! А может, тебя специально прислали, чтобы убрать меня?!
Разошелся Уиллоу не на шутку, и смотреть на него было просто жутко. Похоже, та давнишняя история если и ушла в прошлое, то только не в его памяти. В самом деле, что-то по сию пору мучает его, постоянно причиняя боль. Настолько сильную, что из моральной она уже переросла в физическую.
- Нет. Практически никто из моего поколения ничего толком не знает. Что знают все – Василий Вербин исчез с Полигона. Просто исчез.
- А ты, конечно, знаешь больше?!
- Знаю. Ты не был изгнан. Ты сбежал. Потому что струсил!
- Я не струсил!
- А как еще можно назвать то, что ты сбежал, бросив в смертельной опасности своих друзей?
- Некого там было бросать! Я не бросил, а убил своих друзей!
- Дед всегда говорил, что ты с придурью, а Марго его еще одергивала.
И тут Уиллоу замолчал. Словно Рыська его не словами, а чем посущественнее огорошила. Какое-то время он так и стоял молча, с совершенно опустошенным выражением на лице. А потом развернулся и ушел.
Рыся и Ив тут же оживились и даже попытались высунуться сквозь решетку, чтобы посмотреть ему вслед, но далеко на этом поприще не продвинулись - так что после некоторых мытарств с ушами Ива отлепились от прутьев и перебрались обратно в глубину камеры. Парнишка ничего толком из перепалки отца и девушки не понял, но прекрасно видел, в каком состоянии тот ушел. На девушку он теперь поглядывал с каким-то ужасом пополам с благоговением. Судя по всему, выше отца по авторитету для него никого не было, хотя юношеский бунт, если судить по утащенным ключам, уже назревал. А тут она – не испугалась грозного папы, нашипела в ответ, заставила отступить. Ив теперь был в серьезной растерянности, не понимая, как к ней относиться – бояться, благоговеть или нахамить в ответ? Рыська решила, что как бы там ни было, а пугать мальчишку не стоит, и снова потянулась за гитарой. Ив радостно заулыбался и принялся устраиваться на сене, чтобы было удобнее слушать.
Когда Уиллоу набрался достаточно храбрости и решил снова переговорить с девушкой, его ждал очередной сюрприз. В подвал он спускался крайне осторожно и исключительно по стеночке - ибо за последний час ступени повсюду стали безумно крутыми, коридоры кривыми, а пол до ужаса покатым. Но жажда общения и, главное, расставления всех точек над «i» была сильнее всего остального. Так что, неслышно добравшись до подвала, он услышал нечто интересное. Рыся пела. По-русски. Старый, безумно знакомый романс. Еще он не сшит, твой наряд подвенечный,
И хор в нашу честь не споет,
А время торопит, возница беспечный
И просятся кони в полет.
И просятся кони в полет. Мужчина замер, прислушиваясь. Да, хор уже не споет в их честь... Когда-то давно он уже понял это, оплакав ее и своего друга, погребенных лавиной его самонадеянности. А теперь получается, что похоронил он их слишком рано. Неужели он все это время был добровольным изгнанником по собственной глупости и... трусости? Ах, только бы тройка не сбилась бы с круга,
Бубенчик не смолк под дугой,
Две вечных подруги: любовь и разлука
Не ходят одна без другой.
Не ходят одна без другой. Мы сами раскрыли ворота,
Мы сами счастливую тройку впрягли.
И вот уже что-то сияет пред нами,
Но что-то погасло вдали.
Но что-то погасло вдали. Мы сами, мы сами... Он собственными руками все разрушил в своей жизни! Ведь отговаривали его тогда. И Виктор и Марго, и остальные. Доказывали, что нельзя проводить рискованный эксперимент в непроверенной обстановке. Нет же, он все продумал и предусмотрел! Местность отдаленная, закрытая, людей во всей округе днем с огнем не сыщешь, где еще можно проверить, насколько верно восстановлена формула призыва? Удастся – замечательно, нет – позора никто не увидит, да и последствия устранять не в пример проще. Виктор с ребятами – трусы и перестраховщики, а Марго еще гордиться им будет. Самое ужасное, что эксперимент ему тогда удался, и он с гордостью наблюдал за тем, как вся компания выскочила из палаток и смотрит на его манипуляции с призванным существом. Что это было, он тогда на радостях даже и не понял толком, а потом настолько возненавидел магию, что на долгие годы забросил любые эксперименты. Он расслабился. Решил, что теперь-то все позади, - и не рассчитал силу отдачи при возвращении существа. Когда горы вздрогнули от силового удара, он не сразу сообразил, что произошло. И только увидел, как огромный снежный пласт, набирая скорость с каждой секундой, несется прямо на палатки... Святая наука расслышать друг друга
Сквозь ветер на все времена.
Две странницы вечных: любовь и разлука -
Поделятся с нами сполна.
Поделятся с нами сполна.
|
Великобритания, 27.04.24.
ДЫРЯВЫЙ КОТЕЛ
ПОДШИВКИ 
