Игра в страх.
Вспышка в темноте, яркий свет в глаза,
Я ослеп на миг.
Кто-то так хотел разбудить мой страх,
Разбудить мой крик. Цветы покрывают все, даже могилы. В школе наступили зимние каникулы. На Рождество я получила небольшую передышку. Это было время тишины и покоя. Мы играли в снежки, шахматы, учили уроки (иногда), колдовали. Как хорошо было сидеть у камина, смотреть как за окном падает снег и перебирать струны гитары. Но каникулы быстро кончились. Мы снова сидели за партами. Я снова по вечерам уходила к Запретному лесу.
Минул январь. В феврале холод стал невыносимым. Я постоянно мерзла. Пришлось перебраться для тренировок в подземелья. Я мечтала о том, чтобы зима поскорее кончилась. Но последний месяц зимы тянулся нескончаемо долго.
Четырнадцатого февраля я сидела за столом в Большом зале и рассеяно прислушивалась к разговорам. Из головы не шло утреннее письмо от Люциуса Малфоя. Меня настораживало то, что встреча была не запланирована. Да и каракули записки сильно отличались от обычно твердого и красивого подчерка Упивающегося. Я уже хотела еще раз перечитать послание, когда ровный гул голосов нарушило хлопанье крыльев. По привычке я подняла голову. Огромная сова с траурным оперением несла букет угольно-черных роз. Она мягко спланировала над гриффиндорским столом и уронила его прямо передо мной.
Я никогда не видела таких цветов. Полураскрывшиеся бутоны были с мой кулак. Нежные черные лепестки казались бархатными и манили прикоснуться. Букет был перевязан черной лентой, к которой была прикреплена черная же открытка. Я сняла ее и перевернула.
На гладкой поверхности серебренными буквами было выведено: "Цветы на могилы, девочка, твою и твоих друзей". Вместо подписи серебрилась Черная метка.
Я не закричала тогда. Просто до крови закусила губу и судорожным движением стиснула край картона. В глазах потемнело от ужаса. Я чуть не свалилась со скамьи. Но сидевшая рядом Эрика обхватила меня за плечи
- Моргана, что с тобой?!
Я протянула ей открытку. Прочитав ее Эрика изменилась в лице. В отличие от меня она не была знакома с Вольдемортом, зато прекрасно знала характеры своих одноклассников. Она сразу поняла чьих это рук дело. Она посмотрела на близнецов Уизли и тихо прошипела:
- У вас что совсем мозгов нет?
Я с трудом осознавала происходящее. Парализованный страхом мозг отказывался воспринимать информацию и адекватно на нее реагировать.
- Это уже ни в какие ворота не лезет! - продолжала между тем злиться староста. - Как вы могли такое устроить!
Близнецы сидели подавленные. Они, видимо, не рассчитывали, что их шутка произведет такой эффект.
- Но мы... - Начал было Джордж.
- Минус двадцать очков каждому. А это я отдам директору. - Эрика собиралась встать, но я удержала ее.
- Не надо, Рика.
Теперь девушка разозлилась на меня:
- Прекрати их защищать! Их шутки весь Хогвартс уже до белого коленья довели! Ты на себя посмотри, выглядишь бледнее Снейпа! Чуть в обморок не упала!
- Эрика, не надо. - Повторила я. - Они имели на это право. Пари. Помнишь?
- О, Мерлин! - вздохнула девушка и повернулась к близнецам: - убирайтесь с моих глаз долой, чтобы я вас больше не видела.
Ребята поспешили воспользоваться советом, бросая на меня виноватые взгляды. Хотя моя вина в произошедшем тоже была. Дело в том, что еще в начале года я имела глупость поспорить с братьями Уизли. Условием пари было то, что они до конца учебного года сумеют напугать меня. У них была только одна попытка. В случае неудачи они обязуются до конца года вести себя примерно и не устраивать дурацких розыгрышей. Если у них получиться, мне придется при всем классе поцеловать профессора Снейпа. Определенно, спор достойный первокурсников. Хуже всего было то, что мы заключили пари волшебников, условия которого нельзя не выполнить. Да, до встречи с Вольдемортом я определенно не доживу. Снейп мне никогда не простит.
Забавно, но к концу Алхимии я почти успокоилась и смирилась со своей участью. Мне даже начала нравится эта ситуация. Зато весь остальной класс просто трясло. Приличное зелье не удалось сварить никому. Снейп злился так, что досталось даже слизеринцам. Под конец урока все были на взводе, а я спокойно улыбалась в свой котел. Во мне проснулся маленький веселый чертенок, которому захотелось поиграть со спичками на складе динамита.
Когда прозвенел звонок, я не торопясь собрала сумку и оставив ее на парте, подошла к преподавателю.
- Профессор Снейп.
Класс за моей спиной замер. Снейп хмуро взглянул на меня.
- Да, мисс Лоресс?
- Вы только не сердитесь, пожалуйста, профессор. Ничего личного.
С этими словами я обняла его за шею, заставляя наклониться. Его губы были мягкими и теплыми, с едва заметным привкусом кофе. Я почувствовала, что схожу с ума. Громкий стук сердца отсчитывал мгновения. Наконец я заставила себя отступить. Мы оба тяжело дышали. Я непроизвольно облизнула губы, пытаясь понять, что произошло. То что, я чувствовала, нельзя было списать просто на нервное возбуждение. Скорее это была страсть. Я развернулась, взяла свою сумку и пошла к выходу. У дверей меня нагнал голос Снейпа:
- Минус двадцать балов Гриффиндору.
Я не обернулась. А маленький чертик стоял в стороне, невинно хлопая глазками и накручивая на пальчик кончик хвоста, наблюдал, как взрывом сносит квартал.
|
Великобритания, 28.04.24.
ДЫРЯВЫЙ КОТЕЛ
ПОДШИВКИ 
