Великобритания, 29.03.24.
Оптимизировано для просмотра в FireFox 

Здравствуйте, Читатель !




тупик прядильщиков
Сегодня в номере:
Who is Mr. Snape?

Читайте на стр. 3
I


» Альманах фанфикшна СС/НЖП
» Поиск в подшивках:
» Другие СС-пейринги:

Баннерообмен




» СПЛЕТНИ, ИНТРИГИ, РАССЛЕДОВАНИЯ:
[Добавить новость]

» ДЛЯ ПОДПИСЧИКОВ: » ФИКРАЙТЕРУ: » ПРОЕКТЫ: 

Альманах ВКОНТАКТЕ
Альманах в Дневниках 
Альманах в Livejournal 
 
[05.05.10]
Новый администратор Тупика

[12.02.10]
Сложение полномочий

[Все новости]
Логин:
Пароль:
Энциклопедия Зельеварения new!
Справочник заклинаний
Справочник женских имен
читать другие разделы

 


СОДЕРЖАНИЕ:


»Статистика:



Онлайн всего: 1
Читателей: 1
Волшебников: 0

Фанфикшн » Romance (33) » Закон Сетей


Глава 1.


1 ноября 1981 года
30 октября 1981 года мне исполнилось шестнадцать лет. По этому случаю, мы с мамой были приглашены на «семейное сборище», первое, и, в общем, последнее, на котором мы были. В этот раз, папа настоял, бабушка (так и быть) согласилась нас терпеть, и вечером 29 октября мы оказались в логове маминой mother-in-low. С бабушкой у меня сразу же установились «теплые родственные отношения» (Ха!), но Годрикова Лощина – деревушка, в которой жила она, и дядя со своей семьёй – мне понравилась сразу же и надолго, и я до сих пор жалею, что так и не побывала там ещё раз. Несмотря на унылую осеннюю погоду, эта деревня очаровала с первого взгляда, на всём будто бы лежал отпечаток чудесного, казалось, каждый дом знает нечто, что непосвящённому понятно быть никак не может. Это настроение не могли испортить даже «милые» родственники. Вовсе не обязательно посвящать окружающих в семейные дрязги почти тридцатилетней давности, но папина английская семья оказалась чрезвычайно недовольна его выбором невесты и совершенно не уставала ему об этом напоминать.
Вдобавок, меня угораздило родиться непохожей ни на кого из отцовских родственников, смуглых, черноволосых и темноглазых. Волосы у меня рыжевато-каштановые, кожа светлая, а глаза большие, с миндалевидным разрезом и светло-синие, как у маминой бабушки. Для всей отцовской семьи это служит неопровержимым доказательством того, что мой отец не имеет к моему рождению ни малейшего отношения. Их не убеждает даже то, что мой брат-близнец Себастьян похож на отца как две капли воды…был.
Вечером 30 октября мои кузены – двенадцатилетний Эдмунд и восьмилетний Денни нарядились «нечистью» и отправились «за добычей». Спустя буквально полчаса, Денни с жутким криком бросился к матери и с расширенными от ужаса глазами «сообщил» всем присутствующим, что «только что видел дьявола». Трудно описать это ощущение, но среди предположений, что «мистер просто сделал себе похожий костюм», и «да кто смеет так пугать детей», мне показалось, что по комнате повеяло холодом. Особенно когда Денни, всё ещё дрожа, объяснил: «Мне показалось, что он в костюме… а он и правда дьявол! Он меня хотел убить!»
В конце концов, дамы убедили Дэна, что он видел удачный костюм, а потом с удовольствием сходили полюбоваться чужим горем к свежим развалинам крайнего дома на улице, а вернувшись, говорили, что взорвался газ и погибли люди. Мне показалось, что я ненавижу своих родственников. Их жалость – свысока, вся пропитанная уверенностью, что с ними точно ничего подобного случиться не может – это самое унизительное, что только можно придумать.

2 ноября 1981 года
В то утро как будто наступила зима. На траве серебряной паутиной блестел иней, а Эдмунд прикидывался курильщиком, двумя пальцами поднося ко рту огрызок карандаша и выдыхая изо рта пар сложенными в элегантную трубочку губами. Кузен увязался за мной в надежде…я и не знаю, на что он надеялся, просто увязался, и всё. Исчез он, только тогда, когда я прошла мимо церкви на кладбище. Здесь, кажется, нужно объяснить: привычка гулять по кладбищам появилась у меня после смерти Себа, да так и не прошла по сей день. Людям свойственно бояться смерти, и всего, что с ней связано – я перестала. Не потому, что я храбрая, просто мозги включили защитный механизм, чтобы не стать мозгами сумасшедшей. Ну и, само собой, помог отец Алексий, к которому родители отвели меня прежде, чем согласиться с необходимостью отправить дочь к психиатру. С философско-христианской точки зрения, кладбище кажется мне огромной раздевалкой, где хранится оставленная ушедшими людьми «одежда». А раздевалок бояться глупо.
Размышляя про себя таким образом, я дохожу до свежей могилы – одной на двоих. Надгробный камень ещё не установили, и…Только этого мне и не хватало! Почему, собственно говоря «мне», я не задумываюсь, потому что взгляда на сидящего прямо на земле человека, лицо которого скрывают черные спутанные пряди, мне хватает, чтобы понять, что дело плохо. Нет, конечно, каждый имеет право остаться наедине со своим горем, но… Я встаю на колени рядом с ним.
– Эээ… Мистер, Вам чем-нибудь помочь?
Ноль реакции, как любит иногда говорить моя мама. Ну не оставлять же его тут, он же заработает себе всю медицинскую энциклопедию, если вот так посидит на промерзающей земле… Осмелев, я кладу руки ему на плечи и легонько встряхиваю. Ресницы, длинные и слишком чёрные на фоне бледных щёк вздрагивают, и через мгновение я вижу его глаза. Двё черные дыры, в которых исчезает все, даже свет. В следующее мгновение в них вспыхивает ужас, и мужчина отшатывается, прикрывая глаза рукой.
– Ты…кто?
– Пожалуйста, не пугайтесь…сэр. Меня зовут Лидия…Лидия Роузмонт. Я здесь…гуляла. Я могу чем-нибудь помочь? – спрашиваю я.
Теперь уже он без всякого выражения рассматривает меня – мои потрёпанные джинсы, теперь, вдобавок, перепачканные на коленях, голубую куртку, дурацкий берет. Странное разочарование в черных глазах. Будто кто-то тянет меня за язык, я продолжаю корчить из себя «добрую самаритянку».
– Вы совсем замёрзли, мистер. Мне кажется, Вам надо выпить горячего чая…ну или кофе.

Я привела его в маленькую кофейню в стороне от деревенской площади. «Кофейня» – было бы слишком громкое слово – всего четыре столика и стойка в одной из комнат на первом этаже коттеджа мадам Дейм. С хозяйкой я познакомилась, если не подружилась, два дня назад, когда просидела у неё несколько часов после одного досадного происшествия в доме бабушки.
Почему мой незнакомец согласился пойти сюда, я не знаю, наверно, ему по-прежнему было всё равно, куда идти. Он сидел передо мной, обхватив руками чашку купленного мной чая, а я вспоминала, что тогда, год назад, любые сигналы из внешнего мира с очень большим трудом пробирались через мои перегруженные горем извилины, я была похожа на зомби, которому надо командовать «иди», «стой» и говорить прочие слова, обозначающие простейшие действия. Происходит ли что-то подобное в голове у моего незнакомца, я не знала. Минуты шли, я смотрела на него, он – на чашку с чаем.
– Вы хотите есть, мистер? – на всякий случай решила спросить я.
– Вы решили стать моей нянькой? – вдруг язвительно спросил он.
Значит он всё-таки здесь, в реальности.
– У меня были основания бояться, что придётся. – я пожала плечами. – У Вас такой вид, как будто Вы три дня не ели.
– Не ваше дело!
Уже лучше. Нельзя обрадовать, но можно разозлить. Позлить, тогда придет в себя настолько, чтобы точно добраться до дома без приключений?
– Если Вы сейчас упадёте в голодный обморок, станет моим. День у меня свободный…
– Не ходите за мной,… Лиди.
Взметнулся странный чёрный плащ, хлопнула дверь кофейни. Я шла в семейный серпентарий и думала о нём – о том, что он всегда будет только «незнакомец» – он не назвал своего имени, и вряд ли мы где-нибудь, когда-нибудь встретимся. Хотя…кто знает…

29 июля 1983 года
Я сидела на земле за кустами чьей-то чужой сирени, и ломала себе голову над дальнейшим планом действий. Ситуация, в которую я попала, была многократно растиражирована в бульварных романах, бразильских сериалах и вполне себе приличной литературе, то есть, вероятно, приключалась и в реальности – героиня оказывается в незнакомом городе в том, что на ней надето, при этом без денег, и из этого положения её вызволяет прекрасный принц. Оказаться-то я оказалась – всего-то выбежав из дома своего, теперь уже бывшего, парня, а вот с принцем… неувязочка получается.
Этим летом у нас с мамой было два дела – развод и поступление в медицинский институт. С обоими делами мы справились вместе, осталось от них отдохнуть.
Маму мы отправили к морю, во Францию. Я поехала со своим парнем в гости к нему и его родителям.
В первый день всё было замечательно – меня приняли, если не как будущую невестку, то, как неплохую квартиру в Лондоне, точно. Тем более, что этот их наполовину заброшенный городок даже не дыра, а дырища.
Во второй день оказалось, что родители уедут завтра и на неделю.
В третий день Эрик отметил своё возвращение домой, отъезд родителей, день рождения одного из своих друзей, перестал думать головой и спьяну отнёс меня к той категории женщин, которая называется «залезай и получай». После чего автоматически стал бывшим парнем, а я оказалась в столь мелодраматическом положении, перебравшись через забор на чей-то запущено-заброшенный участок. И это при том, что я, скорее всего, сдалась бы, если бы он склонял меня к грехопадению как цивилизованный человек, а не как гамадрил.
Сколько ни думай, но нельзя придумать ничего более умного, чем сидеть здесь до тех пор, пока он не утихомирится (хотя, это маловероятно – это же не я сейчас брожу по улице с невнятными воплями «Лиди! Лидиии!») то есть, кажется, всю ночь. Утром я соберусь и уеду. Хорошо, что на дворе конец июля и жарко…
Принц, ау, ты где!? Подбрось меня забесплатно до Лондона!
В это самое мгновение случилась вещь совершенно невозможная с точки зрения современной науки. Передо мной, с громким хлопком возник какой-то тёмный силуэт. Я взвизгнула от неожиданности, вскочила, и, не удержавшись на ногах, рухнула в куст.
– Да что же это за день такой! – Взвыла я, осознав всё безобразие своего положения. Не удержалась, и добавила пару слов на мамином родном, великом и могучем.
– Lumos! – произнёс смутно знакомый голос, и стало светло, после чего чья-то бестрепетная рука извлекла меня из куста.
– Что Вы делаете в моём саду, Лиди Роузмонт? – спросил мужчина. Его я рассмотреть не могла, свет странного фонаря бил мне прямо в лицо. Но мы, судя по всему знакомы. Не было у меня вроде знакомых с паранормальными способностями…
– Вы кто? Осветите себя, если Вам не трудно.
– Вы не ответили на мой вопрос.
– Я могу перебраться в соседний сад, мне всё равно, где прятаться.
Он отвел «фонарь» в сторону, и я его узнала. Это был мой «незнакомец», с кладбища. Минуты полторы мы смотрели друг на друга, и я потихоньку начинала бояться, что мне сейчас придётся-таки перелезать через заборчик на соседний, не менее заброшенный участок.
– Утихомирить твоего идиота? – вдруг спросил он.
– Было бы неплохо…
Стоп!
– Вы что, знаете, о чём я думаю?!
– Даже если бы и не знал, у Вас на лбу написано, мисс Роузмонт. Ладно, я тебе помогу. Чего бы тебе хотелось?
В первую очередь, мне хотелось пластыря – моя левая нога познакомилась с кустом сирени гораздо ближе, чем мне бы хотелось, и по ней текла кровь.
Во вторую, надо было проникнуть в дом Эрика, и забрать оттуда вещи.
В третью, провести где-нибудь ночь – маловероятно, что в двенадцать ночи ездят какие-нибудь автобусы.
– Автобусы? – спросил мой собеседник. – Ездит один, и если ты обещаешь не слишком громко удивляться, мы довезём тебя домой.
Он вздохнул, и покачал головой, будто удивляясь чему-то.
– И со всем остальным сейчас разберёмся.

Северус
Северус Снейп не знал, как с ней быть, с этой девушкой, вот уже второй раз ворвавшейся в его жизнь, совершенно случайно, не намеренно, довольно бесцеремонно, но так естественно, будто так и должно было быть.
Снейп относился к тем людям, которые всегда болезненно реагируют на вторжение в личное пространство, будь то эмоции, память, вещи или палисадник. Овладение окклюменцией, даже до того, как появилось то, что следует по-настоящему прятать, было для него попросту физиологической потребностью, ещё одним способом, наряду с непривлекательным внешним видом и поведением, очертить границы своего, и только своего пространства, которые без высочайшего дозволения их хозяина никто не сможет пересечь.
Такое разрешение было дано Лили Эванс, вроде ключа с биркой «Приходи в любое время дня и ночи». И его, разрешение, совершенно неожиданно для хозяина заповедной территории получила Лиди, которая его даже и не добивалась, просто шла мимо своей дорогой, хоть эта дорога и пролегала по кладбищу.
Тогда ему уже не хотелось, крича от горя и осознания собственной вины, кататься по земле. Совсем ничего не хотелось, если быть точным – сидеть, молчать, и чувствовать себя мёртвым в холодном безразличии и без единой мысли в голове – и так до бесконечности.
Последний год, уже работая в Хогвартсе, зная, что охота началась, он не раз чувствовал страх, который можно было представить себе капканом со стальными шипами – челюстями, раскрытым над его беззащитной душой. При каждой мысли о том, что вот сейчас, возможно, от Тёмного Лорда выходит осведомитель, или выносят обезображенное тело того, кто знал о местонахождении Поттеров, стальные челюсти смыкались теснее, омерзительно холодным прикосновением пробуя его сердце на вкус, и расходились, каждую минуту готовые со щелчком сомкнуться совсем.
Нет, когда это и вправду случилось, это было не так, не быстро. Лезвия шипов входили медленно, мучительно, до судорог, до крика больно, но потом стало пусто – остался капкан, отлитый из любви и ненависти, а душа умерла, или, во всяком случае, надолго потеряла сознание.
Так можно было не сойти с ума, и даже отправиться на кладбище – взглянуть, не боясь, что станет совсем плохо. Он ошибся – стало. По-другому, уже без капканов, шипов и рыданий, но не менее жутко.
И – Лиди Роузмонт. Которая даже не испытывала естественного любопытства, с её непонятными, на чужом языке вперемешку с английским, мыслями, так что использовав леглименцию он понял только образы, не облечённые в слова. С её осторожным сочувствием – так сострадать, не унижая, может только равный, испытавший то же, что и ты. Она не лезла в душу, но разбудила и помогла сделать первые шаги к смирению со смертью Лили.
И теперь – она же. Думает по-прежнему не по-английски, о помощи не просит, напугана до смеха, хотя как это возможно один чёрт разберёт, и ясно только одно – стереть ей память и оставить разбираться со всем самостоятельно, как того требует здравый смысл и Статут о секретности, он не в состоянии. Тогда что? Ясно же что: залечить ранку на ноге чуть повыше колена, постоять и постеречь, чтобы не вернулся её «гамадрил», пока она торопливо заталкивает в рюкзак вещи, и отвезти её домой, не оставлять же у себя – в совершенно нежилом на первый взгляд помещении. Так он, предчувствуя сложности, и поступил.

[К оглавлению] | [Следующая глава]

Добавил: Chiora (18.05.09) | Автор: Chiora
Просмотров: 778 | Рейтинг: 0.0/0 |
Всего комментариев: 0

Имя *:
Email *:
Код *:

» ВЫЗОВЫ:


1. Добавлено: 28.07.09
Автор: blue-crystall
Вызов: Последнее сражение Северуса Снейпа
Юбилейный вызов ко дню рождения Альманаха "Тупик Прядильщиков"
Срок вызова:
до 21 августа 2009
Пейринг: СС/НЖП и др.
Рейтинг: без ограничений
Жанр: на выбор - Drama, Action/Adventure, Romance, AU
Тип: гет
Размер: мини/миди/макси
Фиков написано: 4

» МНЕНИЯ:


Казино - играть в казино онлайн (0)
[Все для фикрайтера]

Казино - играть в казино онлайн (0)
[Все для фикрайтера]

russian teen mms (0)
[Снейпология]

fun free girl games online (0)
[Снейпология]

milf fuckers (0)
[Снейпология]

» Статьи:


[21.01.09]
Вся правда о Северусе Снейпе, рассказанная им самим
[Все о Северусе Снейпе]
[20.01.09]
Учебники и другие волшебные книги, упомянутые Роулинг
[Все о мире Дж.К.Роулинг]
[13.01.09]
«Краткий справочник заклятий, адаптированных для русскоязычных магов»
[Справочник заклинаний]


 

Copyright Spinners End © 2009