Я требую продолжения банкета! – А почему ты здесь?
– Ну, когда мы пришли в "Три метлы" в третий раз, там было закрыто, в "Кабанью голову" никто идти не хотел, а тут Долохов предложил украсть из маггловского магазина русской водки. Все сразу оживились, а я подумал, что меня за это Дамблд...
Северус замолчал, глядя на закипающего Воландеморта. К концу завтрака я уже подумывала: не навестить ли мне Северуса? Всё-таки не совсем чужие люди друг другу.
С другой стороны – он же мне изменил (и может даже не раз). Ещё чуть-чуть и я в депрессию впаду: это надо же, какая-то тётка (ну и что, что она мне родственница) предпенсионного возраста, ещё и уголовница к тому же, интересует его больше, чем я – молодая и красивая с безупречной репутацией.
Тут уже появляется спортивный интерес. Но если у меня ничего не выгорит – депрессия просто гарантирована.
Ой, нам ведь ещё размножаться надо (прибить бы Воландеморта за такие фразы)!
Вот ведь, в самом деле, незадача: в следующий раз этот красноглазый типчик меня об этом стопроцентно спросит. Удастся ли мне его обмануть? А если нет, то что этот извращенец сделает?
Так-с, буйную фантазию надо в сторону, тогда не так страшно будет.
Может, и правда Северуса навестить: какой никакой, а муж всё-таки, защитник. Я задумалась. Но ведь ни одна нормальная женщина так просто измену не простит (а это относится к чисто формальным бракам?). Итак, я оказалась в тупике: вроде надо к нему и поближе, с другой стороны – отругать как-то, с третьей – какая я ему, нафиг, жена, если мы даже не переспали ни разу?
А Белла им, кстати, восхищалась. Интересно, как он... "СТОП! Так, это что за каверзные пошлые мысли? Откуда они? Романов любовных начиталась? Забыла, что у тебя муженёк Упивающийся по совместительству, и тебя уже половина школы жалеет? Думаешь, они зря тебе так сочувствуют?"
Второй голос, ЗАТКНИСЬ! Тебя нет, и вообще ты – признак шизофрении и раздвоения личности!
"Как знаешь", – хмыкнул второй голос и замолчал.
Но не пойти когда я знаю, что он в больнице, как-то уж совсем неприлично.
Надо сходить. Если что, хоть посмотрю, как его отделали. И поиздеваюсь немного, чтобы в следующий раз неповадно было. Так, кажется, он особенно болезненно реагирует, когда я его "милым" называю.
Мне пришлось подождать, пока мадам Помфри позавтракает. Стоит отметить, что моё желание навестить неблаговерного муженька её весьма удивило.
До больничного крыла она меня довела, а у самой двери – пропустила вперёд. Знаете, может я слишком мнительная, но этот её жест вызвал у меня мрачные подозрения. Я смело, но тихо (на всякий случай) вошла внутрь. Северус сидел на кровати и ел какой-то бульончик. Выглядел он вполне сносно (эх, добрая душа мадам Помфри).
– Доброе утро, милый, – громко поздоровалась я.
Милый от неожиданности аж бульончиком подавился. Из-за моего плеча выглянула мадам Помфри, и что-то она не спешила оказывать ему медицинскую помощь. Северус с минуту кашлял, сильно покраснел (чего я от этой бледной поганки никак не ожидала), но его первый вопрос поверг меня в шок.
– Что она здесь делает? – зло спросил он, требовательно глядя на целительницу.
Меня бы, что ли, спросил, я же пришла...
– Она ваша жена, – напомнила мадам Помфри, от чего муженёк поморщился. – И имеет право вас навестить. А если будете так себя и дальше вести, то я вас больше лечить не стану.
Северус промолчал, хотя, судя по лицу, сказать хотел много чего и не самого приятного, полагаю.
– Оставляю вас наедине, – холодно сообщила мадам Помфри. – Постарайтесь не шуметь.
Её последняя просьба звучала как "постарайтесь не убивать друг друга" или "постарайтесь убивать друг друга тихо". Северусу её тон тоже не понравился, но он, очевидно, понял его по-своему: схватил палочку с тумбочки и положил её на колени, не выпуская из руки. Мадам Помфри хмыкнула, прошла к себе и, закрывая двери, смерила нас обоих недобрым взглядом (видимо, мы ей уже надоели).
И вот мы остались одни. Спрашивается: зачем я вообще сюда пришла? О чём мне с ним говорить?
Я в нерешительности потопталась возле входа и всё же подошла.
– Милый, как ты себя чувствуешь? – пролепетала я под его грозным взглядом марки "василиск отдыхает, так что сегодня за него буду я".
– Не называй меня "милым", – прошипел Северус. – Меня это просто бесит.
– Если ещё только просто бесит, то можно, – пошутила я (не, всё-таки он не василиск, хотя бывает и страшно).
Шутку он не оценил. По лицу поняла, что не оценил, слов у него на тот момент просто не нашлось. Я воспользовалась ситуацией и притащила стульчик.
– Что ты хочешь? – грозно спросил Северус, когда я уселась напротив него.
Я пожала плечами, прикидывая, что хочу.
– Хочу мантию из голубого китайского шёлка с серебряным драконом, – брякнула я.
– Я не об этом, – язвительно ответил Северус. – Что ты хочешь от меня?
– Мантию из голубого китайского шёлка с серебряным драконом, – повторила я (иногда моё упрямство поражает меня саму).
Муженёк впал в лёгкий ступор. Он пристально рассматривал меня, а я – его. Он сидел в сорочке, ворот которой соединялся двумя верёвочками, завязанными бантиком. И вид этого бантика почему-то вызывал у меня умиление. Не могу объяснить причину, просто эта завязочка очень трогательно смотрелась.
– А зачем тебе эта мантия? – наконец спросил Северус.
– Носить буду, – ответила я.
Он явно не мог понять меня, и это вызывало некоторую заторможенность. Вот так сидели мы как придурки и пялились друг на друга.
– А обязательно на меня так смотреть? – поинтересовался Северус через некоторое время.
– Как "так"? – осведомилась я, приподняв одну бровь (не один час на этот фокус потратила, но он того стоит).
– Изучающе, – ехидно пояснил Северус.
– Что "изучающе", – я сделала вид, что не поняла.
– Изучающе на меня смотреть, – скривившись, ответил Северус.
– А тебе не нравится? – невинно спросила я.
– Если бы нравилось, то я бы об этом не спрашивал.
– Не спрашивал о чём?
Вау, как быстро он достигает точки кипения! Определённо – призрак и декан Слизеринского факультета имеют общие черты. Например, непереносимость моего плоского юмора. Призраку в данной ситуации повезло больше – ему со мной не жить.
– Ты надо мной издеваешься, – злобно предположил Северус.
– А ты только сейчас догадался? – ехидно улыбнулась я.
Наверное, его всё же добила именно моя улыбка. Он побледнел, лицо перекосило от ярости.
– Убирайся отсюда, – рыкнул Северус.
Меня со стула как ветром сдуло, до чего его видок напугал. Я уже стояла возле двери, когда к нам выглянула мадам Помфри. Она оценила его взбешённый вид, моё полушоковое состояние и судорожно трясущиеся руки, пытающиеся нащупать дверную ручку (прибила бы себя за эту слабость, да жалко, всё-таки я себе родной и близкий человек).
– Прекратите издеваться над своей женой, – потребовала мадам Помфри (вот она – женская солидарность в действии).
– Я? Да это она надо мной издевается, – рявкнул в ответ Северус.
А вот это он сделал зря. Мадам Помфри насупилась, поджала губы и заявила:
– Если вы ещё раз посмеете явиться ко мне в пьяном виде и неизвестно кем избитый – я спущу вас с лестницы! Ясно?!
Они испепеляли (фигурально выражаясь) друг друга взглядами.
– Да, – чётко ответил Северус.
– Вот и отлично, – мадам Помфри горделиво вскинула голову. – Можете допивать своё лекарство и уходить. Чем быстрее – тем лучше.
– Женщины, – раздражённо, но тихо, буркнул Северус вслед уходящей целительнице.
Я стояла у двери; руки ещё немного подрагивали. Муженёк пробормотал что-то ещё, хотел было откинуть одеяло, но тут вспомнил про меня.
– Что встала, уматывай, – велел он. – Я не собираюсь при тебе переодеваться.
Я выскочила в коридор: в такой поспешности не было абсолютно никакой необходимости, но на всякий случай стоило поторопиться.
И вот теперь у меня включился мыслительный процесс (знаю, что поздно, но лучше поздно, чем никогда): я же приходила с ним мириться. Ну, или почти мириться – но отношения налаживать точно. Тогда какого х..., зачем я всё это устроила? Если честно – не понимаю. Надо будет как-нибудь на досуге проанализировать свои действия. А теперь у меня есть жутко злой и похмельный муж, озверевший от моих шуточек. Что делать? Бежать от него подальше (пусть успокоится, злость на ком-нибудь другом сорвёт)? Эх, домой бы, но до подземелий я, пожалуй, сама быстрее его не дойду. Что остаётся? Прогуляться по замку, точнее – просто пойти к подземельям самой, может, к вечеру доберусь. Так я и поступила. Ближе к обеду Воландеморт, решив, что детишкам пора просыпаться, вызвал Родольфуса, Беллатрикс и Северуса (ну надо же их хоть чуть-чуть поругать для профилактики). Какого же было его удивление, когда через пять минут они не появились (ладно Северус, если он в Хогвартс вернулся, то ему ещё до ворот дойти надо, но эти-то двое тут живут). Когда через полчаса ни один из его Упивающихся не появился (а он их всех вызвал), Воландеморт почувствовал нехорошее предчувствие. Что-то было не так. Неужели авроры? Он осторожно выглянул в коридор: никого. Зловещая пустота царила в поместье. Это напоминало какой-то страшный рассказ, но Воландеморт не помнил, какой именно. Он достал палочку и осторожно пошёл налево, бесшумно открывая каждую дверь. Никого. Абсолютно никого не было тут. Воландеморт сглотнул, ругая себя за то, что читал когда-то всякие ужасы. И тут же рассердился на себя: он же самый страшный (теперь ещё и в буквальном смысле этого слова) волшебник столетия! Ну чего ему, собственно, бояться? Ответ пришёл сам собой.
– Дамблдор? – неуверенно крикнул Воландеморт. – Поттер?
Никакого ответа. Тёмный Лорд был близок к отчаянью (а вас бы так – бац, и никого нет), когда за одной из дверей на полу обнаружился Хвост.
– Эй, – позвал его Воландеморт.
Хвост не отвечал.
– Эй, ты живой? – Тёмный Лорд подошёл ближе, поморщился от запаха перегара и... улыбнулся. Кажется, он понял причину отсутствия Упивающихся и их странное безмолвие.
– Просыпайся, – скомандовал он.
Хвост не шелохнулся. Э-э, да, похоже, его оглушили.
– Ennervate.
Хвост зашевелился, подскочил, увидев своего господина, и с трудом сохранил равновесие.
– Где все? – как можно более грозно спросил Воландеморт.
– Н-не знаю, – пролепетал Хвост.
– Где все? – рявкнул Тёмный Лорд.
Хвост задумался, на его лице возникло радостное выражение:
– Долохов вчера всех к себе пригласил, а потом... потом я не помню, – улыбка сползла с его лица.
– Долохов? – воскликнул Воландеморт. – Опять? Та-а-к, я им покажу, где боггарты зимуют!
Хвост сник:
– Я не виноват, Хозяин!
– Опять, значит, в Россию отправились! Соскучились, наверное! Но я им покажу! – бормотал Воландеморт, стремительно несясь в свою комнату и придумывая план наказания. – Устроили у меня тут курорт! Я же им целую неделю дал! Опять этот Долохов! Будь проклят тот день, когда мы познакомились! Моих УПСов спаивать?! Не позволю!
В этот момент Тёмный Лорд увидел Снейпа, чему удивился и, в глубине души, даже обрадовался.
– Что за балаган вы мне устроили?! – рявкнул Воландеморт сходу, не обращая внимания на семенящего за ним Хвоста.
Судя по лицу, зельевар был не в курсе, но прямо об этом не спрашивал.
– Они опять в Россию отправились, – пояснил Воландеморт.
Брови Северуса поползли вверх, глаза ностальгически блеснули. Воландеморт, пристально оглядел мастера зелий, а потом с подозрением спросил:
– А почему ты здесь?
– Ну, когда мы пришли в "Три метлы" в третий раз, там было закрыто, в "Кабанью голову" никто идти не хотел, а тут Долохов предложил украсть из маггловского магазина русской водки. Все сразу оживились, а я подумал, что меня за это Дамблд...
Северус замолчал, глядя на закипающего Воландеморта.
– Дамблдор?! – не выдержал Тёмный Лорд. – Ты испугался Дамблдора?!
– Вы не... – начал было мастер зелий.
– Это моя привилегия слуг запугивать! Не его! Это я – самый великий тёмный волшебник тысячелетия!
– Вы, вы, – в один голос уверили его Северус и Хвост.
– Тогда почему ты испугался Дамблдора? – сощурив глаза, спросил Воландеморт. – А остальные меня – нет? Что это значит?!
– Э-э, дело в том, – Северус замялся. – Они были пьянее меня. Понимаете, многие в Азкабане сидели и там ничего алкогольного не пили, а у нас, в Хогвартсе, пока все дни рождения отметишь, а экзамены, а праздники...
Воландеморт не выдержал и закричал:
– Совсем страх за тринадцать лет потеряли! Я им покажу...
Северус тихо выдохнул; не хватало ещё, что бы Тёмный Лорд узнал о его зельице оригинального рецепта, которое он в огневиски добавил.
– Ты отправишься за ними, – велел Воландеморт.
– Я? – удивился Северус. – Но где я буду их искать? И почему не Хвост? У меня ведь дела в Хогвартсе, мало ли что Дамблдор в это время задумает.
Хвост ошалело смотрел на него, надеясь, что Хозяин не отправит его самого искать остальных.
– Ничего, Дамблдор подождёт. Последние два раза ты с остальными ездил, вот и ищи их, где хочешь! – велел Воландеморт. – Отправляйся немедленно!
Тёмный Лорд взмахнул палочкой, создавая список с фамилиями Упивающихся, и всучил его мастеру зелий. Что оставалось Северусу в данной ситуации?
– Слушаюсь, мой Господин, – кивнул он и пошёл к выходу; впереди его ожидала тяжёлая работа. Россия страна большая, оставалось надеяться, что Упивающиеся остались вместе. Вы вообще представляете себе ситуацию: найти пьяных волшебников в России, не зная при этом языка и смутно представляя место, где они могут находиться? Северус представил и ужаснулся, потому что эта задача казалась ему непосильной. И был только один человек, к которому он сейчас мог обратиться за помощью. Выслушав его рассказ, Дамблдор задумался, постукивая пальцами по столу.
– Сложная ситуация, – изрёк он.
– Я это заметил, – буркнул Северус. – И что мне теперь делать?
– Было бы неплохо их всех сейчас повязать, – мечтательно промолвил директор. – Но, боюсь, тогда у тебя возникнут серьёзные проблемы.
Мастер зелий хмыкнул и сложил руки на груди:
– И что вы мне посоветуете?
– Искать их, – ответил Дамблдор, лукаво улыбаясь.
– Это же Россия, – возмутился Северус. – Вы пробовали там что-нибудь найти?
– Пробовал.
– Нашли? – полюбопытствовал мастер зелий.
– Нет, – признался Дамблдор.
– Я даже языка не знаю, только "здравствуйте", "водка" и "брудершафт".
– Это уже кое-что, – подбодрил его директор.
Северус состроил недовольное выражение лица.
– Ох уж эти ваши шуточки.
Дамблдор невинно улыбнулся, достал пергамент и написал небольшое письмо. После чего запечатал его и поставил печать Хогвартса.
– Если тебе очень понадобится помощь, то передай это письмо Саше Иванову, возможно, он сможет что-то сделать, – посоветовал директор, отдавая ему пергамент и доставая из стола маленькую коробочку. – Это – порт ключ; дотронуться нужно до внутренней стороны крышки, и он перенесёт тебя к нему домой.
Северус забрал выданные ему предметы.
– Это всё?
– Постарайся обойтись своими силами, – попросил Дамблдор. – И не переживай из-за уроков: если ты не вернёшься к утру понедельника, я что-нибудь придумаю. Удачи тебе, Северус.
Мастеру зелий каверзная улыбка директора совсем не понравилась.
Северус вернулся к себе в комнаты, чтобы надеть более тёплую мантию. К своему удовольствию жены он там не обнаружил. Но, если честно, предпочёл бы общение с ней, чем эти дурацкие поиски.
Таким образом в час дня Северус вышел за ворота Хогвартса и в три перехода аппарировал в Россию. Точнее, в имение Долохова, доставшееся ему от какого-то дальнего родственника. Что Северуса обрадовало, так это следы большой попойки. В последнюю их поездку в Россию они гуляли (в начале) именно здесь. Мастер зелий огляделся по сторонам: в гостиной валялись бутылки, на диване в обнимку спали две цыганки, а под столом – цыган, примостивший голову на гитаре. Северус аккуратно пошёл дальше, стараясь не наступать на осколки посуды, и стал обыскивать помещения. Ему повезло: тут оказались Траверс, Малсибер, Руквуд, старший Эйвери и Макнеир; все они были явно невменяемы и совершенно не хотели просыпаться. Русская водка – страшная вещь. Против неё даже Ennervate не помогает. Через полчаса оклемался только Руквуд, политый изрядной порцией ледяной воды из палочки, да и то в результате только бормотал что-то невнятное.
– Где все?! – проорал ему на ухо совершенно взбешённый Северус. – Куда все делись?
– В-в… – Руквуд посмотрел на него мутным взглядом, – в-в... в Новгороде.
– Где?!
– В-в Новгороде, – буркнул Руквуд и попытался снова лечь.
– У кого в Новгороде?! – рявкнул Северус.
– У-у, у... Бел.. Бул.. Беляк... у Белякова, – выдал Руквуд.
Северус отпустил его, УПС упал на пол и тут же громко захрапел. Мастер зелий поковырялся в своей памяти (поблагодарил судьбу за то, что она у него хорошая) и пришёл к выводу, что этот человек ему знаком по предыдущим посещениям этой страны. Северус отпорталил найденных в поместье к Воландеморту (прося Гриффиндора их всех забрать), сложил в одну комнату, поставил пять галочек в списке, Воландеморт в это время задумчиво разглядывал мирно спящих Упивающихся.
– Даже не вздумай им завтра антипохмельное зелье привезти, – строго велел он.
– Ни в коем случае, – уверил его Северус, тем более что на этот момент он был готов им завтра устроить поутру громкую побудку (а вы бы попробовали их всех к порталу прицепить надёжно, чтобы в пути никого не потерять).
Воландеморт тяжело вздохнул, опомнился и грозно спросил:
– Ты ещё здесь?
Северус моментально аппарировал.
В Новгороде ему повезло намного больше: там он обнаружил ещё одиннадцать человек, некоторые из которых даже сами смогли взяться за портал. А Алекто сообщил, что остальные собирались пойти к Орлову, так что Северус, отправив их к Воландеморту и сделав соответствующие пометки в списке, отправился к этому старому знакомцу. На душе у него стало намного легче: похоже, Упивающиеся придерживались прошлого маршрута. Но радовался он зря. У Орлова в поместье никого не было. Северус оглядел гостиную, в которую аппарировал: чистота, тишина. Тут перед ним материализовался домовой эльф и спросил что-то на русском.
– Здравствуйте, – сказал Северус на ломаном русском, после чего уже на английском спросил. – Где я могу найти мистера Орлова?
Эльф кроме фамилии своего хозяина, судя по выражению морды, ничего не понял. Мастер зелий тяжело вздохнул, предчувствуя большие проблемы на свою голову. Мне в Хогвартсе не очень нравится. Скучно здесь как-то. Через час блужданий по коридорам замка меня поймала (можно сказать, что в буквальном смысле слова) Амбридж и затащила к себе на чаёк. Я пошла, потому что у неё меня мой взбешённый муженёк точно искать не будет. Только я забыла об одном: в выходные обещал заглянуть министр магии. Вы пробовали пару часов побыть в их обществе? Нет? Тогда вам несказанно повезло. Только вдолбленная в мою голову вежливость и полное отсутствие каких-либо дел (и грозный Северус не в последнюю очередь) заставили меня сидеть с ними и разговаривать о всякой ничего незначащей чуши (погода, очень плохой Дамблдор, как всё хорошо в министерстве, опять очень плохой Дамблдор, ещё раз очень плохой Дамблдор и т.д. и т.п.). В общем, я уже готова была выть как банши, когда судьба надо мной смилостивилась, и Фадж, посмотрев на часы, сообщил, что ему пора. Я почувствовала себя преступником, отпущенным на свободу, только рано.
– Катрин, дорогая, – приторно улыбнулась жаба. – Как вам жизнь в Хогвартсе?
– Министр меня об этом уже спрашивал, – вяло напомнила я (у меня от этой трепотни наступило временное помутнение рассудка и полное отупение).
– Я не об этом, – хихикнула Амбридж. – Я о супружеской жизни.
Если бы я пила чай, то точно бы подавилась, но мне повезло, поэтому я просто ошалело уставилась на неё: с чего она взяла, что я ей об этом рассказывать буду?
– Да ладно, вы не стесняйтесь, – ещё раз хихикнула Амбридж. – Вам тут, наверное, очень одиноко, хочется поговорить с кем-нибудь по-женски.
"Только не с тобой", – подумала я, или мой внутренний голос. Возможно, мы подумали об этом одновременно.
– Не стоит так смущаться, – убеждала меня эта тётка, в то время как её лапка по-дружески легла мне на руку.
– У меня всё нормально, – ответила я, чуть-чуть отодвигаясь.
– Надеюсь, – улыбнулась Амбридж. – А то у меня возникло впечатление, что вы с Северусом не очень ладите.
Это она очень мягко выразилась.
– Северус вас не обижает? – уже без улыбки спросила она. – Если хотите, я могла бы с ним поговорить. Или попросить об этом Корнелиуса. Уверена, он выделил бы для этого время.
Я представила, как на это прореагировал бы мой муженёк, и ужаснулась (поверьте: богатая фантазия – это очень плохо).
– Я хотела и его пригласить, но Северус куда-то пропал, – продолжила Амбридж. – Если что, вы всегда можете обратиться ко мне за помощью или советом.
И эта старая дева будет давать мне советы о супружеской жизни??? Ну уж нет, лучше заавадьте сразу (ладно, погорячилась, разговоры с ней лучше авады).
– Я вообще удивлена, – не унималась Амбридж. – Как такая молодая и красивая девушка вышла замуж за столь... м-м... странного человека.
– Это была воля моего отца, – холодно ответила я, с трудом справляясь с изумлением и пытаясь придать лицу как можно более нормальное выражение (знали бы вы, как я не люблю этих всюду сующих свой нос тёток).
– О-о, сочувствую, – покивала Амбридж, что-то прикидывая в уме. – Значит, Северус дружен с вашим отцом? Вы говорили, что у него приличное состояние.
Я кивнула, наконец-то понимая, к чему весь этот разговор затеян.
– А вы не знаете, почему Северус преподаёт в школе, в то время как мог бы жить не работая?
– Он детей любит, – нагло соврала я.
Амбридж покивала, снова о чём-то задумалась.
– Может, в таком случае, у вас всё не так уж плохо. Люди, любящие детей, обычно неплохие.
Я пожала плечами: меня её кружевная комната с котятами (кошек я очень люблю, но не в таком виде и не в таком количестве) начинала доставать. Я тупо смотрела на тарелочку с двумя серыми голубоглазыми котятами. Амбрижд проследила за моим взглядом:
– Понравилось?
– Э-э, да, – кивнула я без особого энтузиазма.
– Вы любите кошек? – осведомилась Амбридж.
– Да.
– Я тоже, но с моей работой животных держать неудобно, – она вздохнула, как мне показалось, совершенно искренне. – Времени на них совсем нет.
Я сочувственно посмотрела на неё. Амбридж побарабанила пальцами по столу и снова улыбнулась мне:
– Вас проводить в обеденную залу?
– Да, – с радостью согласилась я. В пять часов утра взмыленный, невыспавшийся и ОЧЕНЬ злой Северус появился возле небольшого выбеленного домика в районе Санкт-Петербурга. За помощью ему всё же пришлось обратиться. Вместе с этим Сашей Ивановым, который довольно сносно говорил по-английски, они просеяли все возможные контакты Долохова и Ко, всех его друзей и друзей его друзей. Мастер зелий облазил половину России, этот дом был седьмым по счёту и, судя по доносящимся оттуда звукам, там шла какая-то бурная вечеринка. Северус подошёл к двери и постучал. Ему никто не открыл, тогда он вошёл сам. Н-да, Упивающиеся умеют упиваться. В небольшой гостиной было человек двадцать, некоторые из них были ему знакомы, некоторые – нет. Беллатрикс и Родольфус (лицо ему подлечили, но не так профессионально, как мадам Помфри) обнявшись, мирно спали на диванчике возле входа. Люциус сидел на кресле в углу комнаты с огромным «фонарём» под глазом, а Нарцисса обнимала его и что-то шептала на ухо с самым нежным выражением лица.
– Северус! – радостно воскликнул Долохов, неуклюже вылезая из-за стола. – Тебе – штрафную!
Мастер зелий отступил назад: он знал, какие в России штрафные. Антонин крикнул что-то по-русски и ему тут же поднесли гранёный стакан, до краёв наполненный водкой. Северус побледнел.
– Меня Тёмный Лорд прислал, – сообщил он, отступая от явно решительно настроенных людей и доставая палочку. – Он очень зол и ждёт вас всех назад.
– Лучше бы сам сюда пришёл, – усмехнулся Долохов. – Раньше с ним веселее было. Ты палочку-то убери, она тебе не понадобится, тут все свои, все друг другу друзья.
– А откуда у Люца тогда такое украшение появилось? – кивнул Северус в сторону Малфоя.
Долохов обернулся и, усмехнувшись, ответил:
– Его жена Мишке очень приглянулась, он её потанцевать пригласил, но в Люце взыграла ревность. Если не ошибаюсь, то Нарси это даже понравилось. Ты давай, пей быстрее, а то у нас следующий тост на подходе.
– Прекратите немедленно этот балаган! – велел Северус, поднимая палочку чуть выше.
– Северус, не обижай нас, выпей штрафную, так обычай велит.
Мастер зелий вздохнул, опустил оружие и приблизился к Долохову. Его огромные приятели одобрительно закивали. Северус взял стакан, поднёс его ко рту, медленно вдыхая резкие водочные испарения, и послал оглушающее заклятие в ближайшего к нему бугая.
|
Великобритания, 26.04.24.
ДЫРЯВЫЙ КОТЕЛ
ПОДШИВКИ 
