Путь легкий… или правильный. Альбус опять меня удивил – не стал ни смеяться (хитро прищуренные глаза – не в счет!), ни смотреть сочувственно. Спокойно выслушал мой, с позволенья сказать, отчет и спросил, что я намерен делать дальше. А я еще ничего и не планировал. Пытаться чего-либо добиться от Элизабет де Лафонтейн – бесполезно. Шансов на то, что Амбридж еще раз согласится со мной встретиться, тоже нет.
Отправить к ней кого-то под оборотным зельем? Старые запасы кончились, а новое варить - месяц. Если за это время что-то случится с нашей бестолковой шпионкой… правильно, «мы не должны этого допустить». Значит, надо узнать суть ее задания как можно скорее.
А если бы это зелье у нас и было, кого отправлять? Мало быть внешне похожим на человека, надо еще вести себя так же, как он. Или она. Вот вы, Альбус, сможете скопировать походку профессора де Лафонтейн? Правильно, и я не смогу. МакГонагалл? Представил себе гриффиндорского декана, стремительно шагающую по коридору… Нет, это смешно! Так покачивать бедрами, как Элизабет, наша старая кошка способна только в анимагической форме! - Альбус! Вы меня не слушаете!
- Извини, Северус… - Дамблдор вытащил палочку, направил ее на дверь…
Дверь распахнулась, и на ковер свалилась девица с фиолетовыми волосами и в форме с хаффлпаффским гербом. Тонкс!
- Ой! – пискнула она, потирая ушибленный локоть. И, чуть помедлив, добавила: - Извините! Меня… это… Филч прислал, я там опять окно… разбила, в общем!
- Тонкс! – рявкнул я так, что глупая хаффлпаффка втянула голову в плечи. – Кто вам позволил подслушивать?
- Вы разговаривали, – промямлила эта дуреха. - Я не хотела мешать… Вопросительно смотрю на Альбуса:
-Стереть ей память?
Тот печально качает головой:
- Пожалуй. Извините нас, Нимфадора, но то, что вы услышали, действительно не предназначалось для ваших ушей.
- Не надо, пожалуйста! – Тонкс переводит умоляющий взгляд с Дамблдора на меня. – Я могу помочь! Упаси Мерлин от таких помощников. Поднимаю палочку:
- Обли…
- Не-ет! Подождите! – заверещала она так, что сидящий на жердочке Фоукс вздрогнул. – Смотрите, как я могу!
Да что ты там можешь… Мерлин великий! А я-то раньше считал, что метаморфы способны только цвет волос менять и уши «лопухами» отращивать, чтобы развлекать на уроках таких же оболтусов!
Торчащие во все стороны фиолетовые лохмы посветлели до золотистого оттенка, стали длиннее и упали на спину тяжелой волной. Голубые глаза, наоборот, потемнели до цвета мадагаскарской фиалки, над которой Помона трясется, как дракониха над яйцом. Вздернутый нос превратился в точеный носик … Элизабет де Лафонтейн. Дамблдор, хоть и не выглядел настолько ошарашенным, тоже явно был впечатлен.
Дальнейшее можно было объяснить либо нашим временным помешательством, либо способностями метаморфов такое помешательство вызывать. А почему еще Дамблдор мог согласиться не только отправить эту пигалицу на встречу с Амбридж, но и пообещать принять ее в Орден Феникса, в ее-то шестнадцать лет. Когда Тонкс, наконец, покинула кабинет (от радости хлопнув дверью так, что та чуть не слетела с петель), Альбус восхищенно сказал:
- Какая необыкновенная, какая смелая девочка!
- Хмм…
Только если для вас смелость и глупость – синонимы.
- Из нее выйдет отличный аврор!
Если бы мне кто-то сделал подобный комплимент, я бы отравился.
- Северус, ты бы не мог проводить ее в «Три Метлы» и проследить, чтобы все прошло хорошо?
- А у меня есть выбор?
- Северус, пожалуйста! *** В сентябре редко случаются такие мерзкие дни – дождливые и промозглые. Единственный способ нормально их провести – сидеть дома, согреваясь возле камина или у котла с тихо булькающим зельем. В крайнем случае, можно добраться до библиотеки. И уж конечно, никто не захочет в такой день шлепать по раскисшей от дождя тропинке в Хогсмит, стараясь не отстать от весело скачущей впереди бестолковой девицы. Надо заметить, именно это я сейчас и делаю. *** Интересно, как Тонкс оказалась в Хаффлпаффе, когда ей – прямая дорога к сумасшедшим гриффиндорцам? Она такая же чокнутая. Впрочем, все Блэки – чокнутые, взять хотя бы азкабанских сидельцев – Беллатрикс и ее придурка-кузена. *** «Северус, пожалуйста!» Сдается мне, что я еще не раз услышу эту фразу. И что когда-нибудь она достанет меня по-настоящему. Но не сейчас, не сейчас… Пока мы со «смелой девочкой» сидим в «Трех метлах», ждем Амбридж. Она устроилась в центре зала, солонку по столу гоняет, я – в углу, под одолженной Альбусом мантией-невидимкой. - Оставь солонку в покое, идиотка! – жаль, что я не могу заорать это во весь голос, а мысли читать она не умеет. – И локти со стола убери, чему тебя профессор де-Лафонтейн только учила?! Мерлин, если кто-то примет Тонкс за де Лафонтейн, то я – магловская королева! Да слепому флобберчервю понятно, что это, в лучшем случае, ее младшая сестра-олигофрен. А то и бегемот под оборотным зельем. Так, солонка уже на полу! Не-ет, я когда-нибудь убью Альбуса! А эту дуру Тонкс – прямо сейчас. А потом – Амбридж, Руквуда, его алкоголичку- жену…в общем, чтобы никто не ушел обиженным! - Репаро! Эванеско! Ассио, солонка! – доносится до меня звонкий голос, ничем не напоминающий мягкое контральто Элизабет.
Она достала палочку! Нет, точно – убью! Послушай, дорогая Тонкс, неужели твоя тисовая-одиннадцать-дюймов палочка – тоже метаморф? И сейчас превратится в девятидюймовый ивовый прутик, который, я уверен, Амбридж не раз видела?
О-о, «вспомни боггарта»! Розовая жаба грузно усаживается напротив Тонкс … или Элизабет? Вот это преображение! Даже я, зная, кто на самом деле сидит перед Амбридж, не смогу поручиться… Мерлин, да за эту девчонку любой маггловский режиссер душу со скидкой продаст, а она в Аврорат собралась! Хотя там, наверно, актерский талант тоже ценят. Лже-Элизабет что-то тихо говорит Амбридж, та прислушивается… Вдруг Тонкс резко выпрямляется, указывает куда-то под потолок и восклицает: «Ой, смотрите! Сниджет!» И пока все, включая Амбридж, пытаются рассмотреть под пыльными стропилами золотистую птичку, точным движением выливает в жабину чашку содержимое пузырька с веритасерумом. Невероятно! Это точно та самая Тонкс, которая на моем уроке не способна ложкой в котел попасть с первого раза?! Амбридж прихлебывает из чашки, и постепенно ее глаза затуманиваются – один из признаков того, что человек – под воздействием зелья. Тонкс, приступай уже, или ты тут ночевать собралась? Дошло, наконец – начала задавать вопросы:
- Ваше имя – Долорес Амбридж?
Правильно, сначала – контрольный. Жаба удивлена, но отвечает, как положено:
- Да.
А вообще – глупый вопрос. Надо спрашивать о том, чего человек в обычном состоянии ни за что не расскажет. Похоже, будущая аврорша тоже об этом знает:
- Вы пользуетесь поролоновыми прокладками в бюстгальтер?
Глаза у Амбридж становятся квадратными, но голос звучит сухо и равнодушно:
- Да.
- Назовите дословно текст нерушимой клятвы, которую вам дала Элизабет де Лафонтейн.
- Я, Элизабет де Лафонтейн, обязуюсь предоставить Долорес Амбридж любые сведения, подтверждающие участие Альбуса Дамблдора и Северуса Снэйпа в заговоре против министерства, по первому ее требованию.
- Хмм… всего-то? Ясно. Извините, Долорес, мне надо в туалет. Тонкс встает и идет к выходу, покачивая бедрами, совсем как ее преподавательница по этикету. Надо же – ни одного стола по дороге не сбила, вот что значит – войти в образ! Когда она в мой класс заходит, парты от нее сами отскакивают, а кто не успел – никто не виноват. Вынужден согласиться с Альбусом: из девчонки действительно получится отличный аврор. Даже не знаю, хорошо это, или плохо. Амбридж так и сидит за столом, смотрит в одну точку. А ведь действие веритасерума еще не закончилось! Решительно сбрасываю мантию- невидимку, сажусь напротив.
- Северус Снэйп? – поднимает она на меня глаза.
Нет, это великий Мерлин. И теперь моя очередь спрашивать:
- Почему вы подлили Августусу Руквуду любовное зелье с волосом Алекто Кэрроу?
- Я хотела вывести его жену из равновесия. Мне нужен был свой человек в Хогвартсе.
- Долорес, вы знали, что Элизабет Руквуд – природный окклюмент?
- Да.
- А то, что она ревнива, несдержанна и не переносит алкоголь?
- Да.
- Бартемиус Крауч в курсе ваших действий?
- Нет.
Значит, действуем на свой страх и риск? Ясно, больше вопросов нет. Задачка сошлась с ответом, а впредь мне будет наука: нельзя недооценивать врага. Впрочем, еще один вопрос у меня остался. Личный.
- Зачем вы пытались подлить мне любовное зелье?
- Я хотела заставить Барти ревновать. Барти… мистер Крауч видит во мне только одну из коллег, а я…
- Спасибо, достаточно.
Амбридж захлопывает рот, не договорив. Ненавижу эту дуру! Значит, я должен был ходить за ней хвостом, чтобы старый дурак Крауч возревновал?! Да к черту Альбуса с его верой в лучшее в каждом из нас! Если я сейчас зааважу эту жабу, мир только чище станет! Тонкс, уже в своем обычном облике, пинает носком ботинка дверной косяк. Мерлин, как я мог забыть, что работа няньки еще не закончена? Ладно, «Долорес», живи… пока. Что там тебе Элизабет пообещала? «Предоставить сведения по первому требованию»? А если требований не будет? Ладно, Альбус, может это и легкий путь, но наверняка правильный:
- Обливиэйт! Амбридж хлопает бесцветными ресницами:
- Кхм… как я сюда попала?
- Зашли выпить чашку чая, и вам стало плохо. Я оказал первую помощь. Сейчас с вами все в порядке?
- Да, спасибо, мистер…Снэйп?
- Не за что. Элизабет сейчас подойдет.
- Элизабет? Кто это?
|
Великобритания, 07.02.25.
ДЫРЯВЫЙ КОТЕЛ
ПОДШИВКИ 
