Карты розданы, пешки расставлены. Длинный стол покрыт красной скатертью. Под высоченным потолком горят тысячи свечей. После темноты Азкабана такой свет жутко режет глаза. Во главе стола сидит министр магии. По бокам – несколько ведьм и волшебников. Некоторые мне знакомы. Как, например, глава Аврорского Управления Скримджер. Или Люциус Малфой, сидящий по правую руку от Фаджа. Другие – нет.
Два аврора подводят меня к креслу, стоящему у противоположного от Фаджа края стола.
Все заинтересованно на меня смотрят. Фадж пробегает глазами по страницам, которые аккуратной стопкой лежат перед ним. Затем, наконец, удостаивает меня вниманием.
- Рады приветствовать вас, мисс…эээ, - министр запинается, не зная моей фамилии; копошится в бумагах.
Зря ищет, в их министерском досье её нет. Вернее, есть целое множество, но ни одна из них не является настоящей.
- Можете называть меня «Волга’на», - подсказываю я.
Это не имя, это старое агентурное прозвище, и оно в досье присутствует. Видимо, Фадж находит его в списках и от этого заметно веселеет.
- Кажется, в России так называется река? – со смехом спрашивает он.
Со всех сторон доносятся солидарные смешки.
- Ошибаетесь. Река называется Волга, а я – Волгана, - отвечаю как можно холоднее и спокойнее.
Они что же, позвали меня обсуждать географию России?
Фадж каменеет лицом, словно что-то колом встало у него в горле.
Мои глаза уже не выдерживают, приходится зажмуриться.
Откуда-то доносится: «Кхе-кхе-кхе…». Но это не министр. Словно бы за него, откашливается кудрявая немолодая женщина, сидящая по левую руку от Фаджа.
- Вы отбываете срок в тюрьме Азкабан, дорогуша, - с мало уместной улыбкой говорит она. – Поскольку вы – не опасный преступник, а всего лишь оплошавший спецагент, Министерство готово пойти к вам навстречу и освободить вас досрочно, даже не прибегая к ограничениям использования магии.
Больно сладкую песню запела. Значит, им что-то от меня нужно. Это не я пришла к ним в шикарные министерские кабинеты за помилованием, это они прибежали ко мне за помощью. Только, побоявшись реалий тюрьмы, сменили декорации.
- Но Министерство хочет, чтобы вы прошли, так сказать, испытательный срок, - вступает Фадж.
Вот, уже что-то конкретное.
- Сколько он будет длиться?
- Зависит от вас. Как быстро справитесь с заданием.
- Что за задание?
Фадж неторопливо обводит всех присутствующих взглядом, прежде чем начать:
- Необходимо раскрыть готовящийся заговор, направленный на свержение власти в Министерстве.
- Всё так серьёзно?
Конечно, серьёзно. Стали бы они звать меня? А чем серьёзнее, тем большую плату мне посулят.
Фадж не ответил. Вместо него заговорил Скримджер:
- Несколько дней назад директор школы чародейства и волшебства Хогвартс Альбус Дамблдор добровольно снял с себя полномочия председателя Визенгамота, при этом выдвинув вотум недоверия Министерству. Существуют подозрения, что Дамблдор готовит силы для захвата власти в Британии. С этой целью он даже возродил Орден Феникса – организацию, которая ранее боролась против Волдеморта. Дело в том, что Орден абсолютно и безоговорочно подконтролен Дамблдору. Также существует подозрение, что в Хогвартсе он готовит учеников для борьбы с Министерством…
- Дамблдор заявляет, что Тот-кого-нельзя-называть возродился! – перебил аврора министр. – Он делает это с целью подорвать авторитет Министерства! Дамблдор совсем распоясался! Он творит в своей школе всё, что хочет! Принимает на работу психопатов, оборотней, Упивающихся смертью! И никто не может ничего сделать!
Выдав такую речь на одном дыхании, Фадж, выпучив глаза, замолк, пытаясь отдышаться. Ведьма, сидящая слева от него, успокаивающе похлопала министра по руке.
- Даже Попечительский Совет школы, увы, бессилен, - в наступившей тишине произносит Люциус Малфой.
- Вся надежда на того, кто сумеет быстро раскрыть этот заговор и вывести Дамблдора на чистую воду, - Фадж сокрушённо кивает головой, как конь, отгоняющий слепней.
- Мне придётся работать в Хогвартсе?
- Да, вас направят туда преподавателем, - говорит Скримджер.
- Преподавателем чего?
- Мы ещё не решили, - отвечает он.
И с такой подготовкой они собираются раскрыть заговор? Теперь ясно, почему позвали меня. На моём горбу можно либо выехать из дерьма, либо меня в нём утопить, но самим остаться на поверхности. Все риски – мои. Точно также, как было в прошлый раз. Тогда я полезла ограбить Гринготтс. По приказу Министерства, разумеется. И провалила задание. Министерство не стало признавать, что попытка взлома сейфа произошла по его приказу. Всё свалили на меня одну, и заперли в Азкабане. Ничего страшного, подобное в порядке вещей у агентов, никто не жалуется. И задания старается не проваливать.
- Вы согласны? – сверля меня жёлтыми глазами, спрашивает Скримджер.
- По-вашему я подхожу на роль преподавателя? – меня всего пару часов назад вытащили из камеры и приволокли в Министерство, поэтому на учительницу я явно не походила. - Вы бы ещё отправили меня этикет благородным девицам преподавать. Или учить благочестию монахинь.
- Не ехидствуйте. Мы долго подбирали претендента. Вы подходите лучше всех.
Уж Скримджеру ли не знать этого…
- А, по-моему, это отличная идея, - подаёт голосок соседка Фаджа. – Нынешняя молодёжь довольно дурно воспитана и имеет плохие манеры. Как было бы хорошо, если бы этому обучали в школе… Тому, как правильно себя вести.
- Я с вами совершенно согласен, мадам Амбридж, - произносит Малфой. – Я, как председатель Попечительского Совета Хогвартса, и просто как отец одного из учеников школы, всегда был недоволен тем, что там не преподают основы хороших манер. Дети, общаясь в школе с отпрысками маггл…кхм, плохо воспитанных семей, становятся хуже неотёсанных толлей.
- Вы правы, мистер Малфой, - с жаром заговаривает какой-то рыжий парень в толстых очках, который до того момента ни разу не поднял носа от пергамента. – В прошлом году благодаря плохим манерам учеников школы вся Британия выставила себя в ужасном свете перед зарубежными гостями. Это был позор! Я сам, присутствуя на прошлогоднем Святочном Балу, с ужасом увидел, что почти никто из студентов Хогвартса не умеет танцевать и не знает элементарных хороших манер.
- Вы, Уизли, и сами прекрасно знаете, что некоторым хороших манер взять неоткуда, - лениво протягивает Малфой.
Чёртовы интеллигенты, кого хочешь заморят своими речами. Мне это надоело.
- Хорошо, если так хотите, я буду преподавать и хорошие манеры, и этикет, и танцы, и всё, что угодно!
- Отлично, - потирает руки министр. – В ближайшее время Министерство указом введёт в школьную программу новый предмет и направит вас на эту должность.
Таким Макаром они точно ничего не добьются. Если Дамблдор не доверяет самому Министерству, назначенцу Министерства доверять не станет тоже. Так не годится.
- Не надо меня направлять. Я сама получу должность. Дамблдор примет меня без вопросов.
- К-каким это образом? – похоже, министр опешил от моей наглости.
- Мои методы - не ваше дело. Я справлюсь без Министерства.
Повисает напряжённая пауза. Затем слышится приглушённое покашливание Амбридж и её голосок, сладкий, как центнер мёда:
- Что ж, дорогая, попытайте свои силы, если так в них уверены. Но если первого сентября вас не будет за преподавательским столом в Хогвартсе, вы будете в Азкабане.
Буду я в Хогвартсе, можете не сомневаться.
На этом совещание и закончилось.
Меня в сопровождении нескольких авроров проводили на квартиру, выделенную мне в качестве моих апартаментов, чтобы я могла помыться, поспать и отдохнуть. Что я и не замедлила сделать. О моём новом задании нужно хорошенько поразмыслить, и делать это надо на отдохнувшую голову. *** Следующим утром меня нагло разбудила Гулёна, то щекоча за пятку, то крича в ухо: «Вставай, засоня!».
Продрав глаза и глянув на настенные часы, вспоминаю, что шпиону спать больше двенадцати часов вредно, вне зависимости от того, вернулся ли ты вчера из тюрьмы или нет, и решаю подняться с постели.
Душ с утра – замечательное бодрящее средство. Вытираясь чистым идеально белым полотенцем, понимаю, как всё-таки замечательно оказаться вне стен Азкабана.
- И мне спинку потри! – подаёт голос Гулёна, перемещаясь на моё плечо.
Вытираю и её, ей тоже надоели мрачные грязные камеры. Именно благодаря Гуле я не пала духом в тюрьме. Мы умудрялись там даже развлекаться вместе: по очереди придумывали шарады или шутки.
Гулёна вообще моя первая помощница и единственная подруга. Шпиону и агенту нельзя никому стопроцентно доверять, но мне повезло: Гулёна не только мой друг, она в некотором роде – часть меня.
История это довольно долгая, и начинается ещё в те времена, когда я работала в России. Тоже агентом, но в особой организации. А всех её членов помечали татуировкой - изображением лисицы, которую нельзя было стереть, поскольку она являлась печатью магического контракта. Уйдя из этой организации, я обратилась к одной шаманке, надеясь, всё-таки, свести клеймо. Та отговаривала меня, как могла, но за дело взялась.
В итоге я едва не умерла, но выжила, а изображение лисицы ожило и свободно перемещается по моей коже, и говорит (впрочем, как любой нормальный волшебный портрет). Лисичка, обмахивающаяся пушистым хвостом, появляется на тех местах моего тела, где ей вздумается. Иногда видна только лисья мордочка.
Такую татуировку свести уже невозможно. Как сказала шаманка, Гулёна стала проявлением части моей личности.
Не знаю, как насчёт моей личности, но лично меня Гуля не раз спасала от одиночества.
Гулёна у меня просто умница, настоящий «третий глаз» для шпиона, к тому же она очень воспитанная. Мне на лоб, например, никогда не вылезает, прячется под одеждой, чтобы меня не дискредитировать. Обычно любит сидеть на моём загривке, прикрытая волосами. Оттуда ей удобнее всего шептать мне на ухо, чтобы никто не слышал.
Вчера на совещании в Министерстве я нарочно велела ей помалкивать: слишком пристальное влияние было направлено на меня, да и авроры стояли слишком близко, кто-нибудь мог её услышать.
Включаю воду в душе посильнее. Если за квартирой следят, а за ней точно следят, никто не разберёт, что я разговариваю не сама с собой. Голос Гулёны сильно похож на мой, а в таком шуме точно мало что можно разобрать, даже если стоят подслушивающие устройства или заклинания.
Теперь можно и всё обсудить. Гулёна перебирается ко мне на запястье и оставляет только свою мордочку. Запястье у меня узкое, чтобы поместиться там целиком, ей приходится сильно уменьшаться, а быть размером меньше спичечного коробка Гулёне не нравится.
- Предложение заманчивое, что не говори, - шепчу я, поднеся руку к губам.
- Согласна, - отвечает Гулёна. – Другого варианта, как выйти из Азкабана нет, но и этот мне не нравится.
- Мне тоже, а что прикажешь?
- Ой, ну я не знаю… Гадость Министерство замышляет – это точно.
- Дамблдор или Министерство, мне безразлично. Если хотят разоблачить директора, я им его на блюдечке принесу. А если захотят меня снова упечь, свалю на все четыре стороны. А за то время, что буду в Хогвартсе учителем прохлаждаться, подготовлю себе побег.
- Ладно, если ты так решила… - Гулёна некоторое время смотрит на меня, шевеля ушками. – А ты точно сможешь сделать так, чтобы Дамблдор тебя сам на работу принял?
- Это не проблема, - успокаиваю я её.
Странная после Азкабана проявляется тенденция – Гуля начинает во мне сомневаться. А это значит, что я сама в себе не уверена. Так нельзя.
Оставшееся свободное время трачу на плотный завтрак и поиски в объёмном гардеробе одежды подходящего размера. Волшебной палочки у меня нет, поэтому выбор невелик. Я, конечно, могу напялить на себя первое попавшееся платье и мантию, но после Азкабана просыпается желание потешить себя чисто по-женски. Особенно, увидев розовую пушистую кофточку мадам Амбридж, хочу подчеркнуть, что у меня есть вкус.
Авроры приходят за мной довольно скоро. Сообщают, что министр опять хочет меня видеть.
Принимают не в зале с пятиметровым потолком, а в маленьком кабинете. Довольно уютном, надо заметить.
На сей раз сборище невелико: не считая меня, три человека - Скримджер, Амбридж и сам министр. Даже авроров просят на выход.
Занимаю кресло напротив трёх других. Между нами маленький низкий столик, уставленный чашками с чаем и вазочками с печеньем и джемом. Среди всего этого – увесистая папка.
- О, Волгана, вы хорошо отдохнули? – участливо интересуется министр.
- Да, спасибо.
- В этом узком кругу мы должны будем обсудить некоторые вопросы, которые не могли поднять вчера в присутствии членов Визенгамота и Попечительского Совета школы Хогвартс, - начинает Скримджер.
Также, как и вчера сверлит меня глазами, будто дыру просверлить хочет. Ничего у него не получиться. Не в смысле дыры, а в смысле Легилименции. Он хоть и Глава Управления Авроров, но с ростом должности способности сами собой не растут.
- Прежде всего: сегодня Визенгамот рассматривает заявку Совета Попечителей о введении в школьную программу нового предмета. Разумеется, Визенгамот даст добро. Приказ Министерства выйдет завтра. Значит, послезавтра вы должны отправиться к Дамблдору и подать заявку на эту должность…
- Нет, не должна, - спокойно перебиваю Скримджера. – Не гоните лошадей, Руфус. Дайте мне несколько дней.
- Хорошо, поступайте как знаете, - раздражается он. – Завтра Министерство издаст ещё один приказ – о вашем освобождении из Азкабана. Вас официально помилуют, но запретят впредь заниматься разведывательной и аврорской деятельностью на территории Великобритании. Таким образом, ваше рвение работать школьным преподавателем будет хоть как-то оправдано.
Вот это мне нравится. Вот он – первый мой подводный камешек. Разведывательной деятельностью мне заниматься нельзя по приказу Министерства, но я буду ей заниматься, опять же, по приказу Министерства. А если что не так – поцелуй дементора.
- Ничего вам подписывать не буду, - категорично заявляю прямо в лоб троим министерским чинушам.
Фадж замирает, не донеся до рта ложечку с джемом.
- Кто сказал, что вас попросят что-то подписывать, дорогая? – округлив глаза с галеоны, удивляется Амбридж. – В этом нет необходимости. Вы и так от нас никуда не денетесь, – завершающим штришком к фразе служит маленький гадкий смешок.
Да уж, никуда не денусь.
- Мадам Амбридж хотела сказать, что Министерство полностью доверяет вам, Волгана, - говорит Фадж. – Министерство даже снимет с вас охрану сегодня, предоставляя вам полную свободу профессиональной деятельности.
- Память стереть не забудьте. Аврорам, то есть.
Фадж кивает.
Ну что ж, хватит ходить кругами.
- Что за должность-то я должна буду занять? Я хочу узнать заранее, мне же надо готовиться к урокам.
- Этот предмет вы сможете преподать без подготовки, - уверяет Скримджер. – По роду своих занятий вы часто сталкивались с магическим правом.
- Дело в том, что многие юные маги не знают элементарных законов, - сладенько тянет Амбридж. - Таких, как например, ограничение волшебства несовершеннолетних, или Статут о секретности. Министерство думает, что каждый студент должен быть подкован с позиции магического закона. Каждый ребёнок должен знать, что Министерство трудится на благо общества, и любое министерское решение есть волеизъявление народа волшебников.
То, что меня не танцы преподавать отправят, ещё сразу поняла. Но такого поворота событий не предвидела. Я что, должна буду работать политруком? Промывать детям мозги байками о великом святом Министерстве, честнейших политиках и гуманнейших законах? Интересно-то как…
- Вам выпала большая честь, Волгана, - продолжает Амбридж. – Поддерживать высокое доверие к Министерству, призывать к нам новых сторонников, формировать у молодёжи правильное мировоззрение. Я бы и сама с удовольствием занялась этим делом, но Министерство возложило на меня иную миссию.
Вот и правильно. С таким голосом мозги детям промывать нельзя – они неизбежно засахарятся.
- Мадам Амбридж указом Министерства будет утверждена на должность преподавателя Защиты от Тёмных сил, - сообщает министр.
Так эта жаб… лягушка шоколадная будет за мной надзирать?!
От Министерства следовало ожидать чего-то подобного. Двух зайцев убивать они наловчились.
Ничего, и с этой Амбридж как-нибудь справлюсь.
- Здесь материалы, необходимые вам для работы, - Скримджер впихивает мне в руки увесистую папку, что до того лежала на столике.
- Магическое законодательство?
- Досье на Альбуса Дамблдора и бывшего Упивающегося смертью Северуса Снейпа. Также некоторые материалы на Орден Феникса и его членов. Изучите в ближайшее время. По прочтении, материалы самоуничтожатся.
Фадж взмахивает волшебной палочкой, выпуская белое прозрачное облачко, быстро исчезнувшее за дверью. Спустя минуту в кабинет с большим лакированным ящиком под мышкой входит человек. Я прекрасно его знаю – это министерский изготовитель волшебных палочек. Обслуживает только агентов особых служб, даже авроры не могут к нему обратиться.
Наконец-то мне дадут волшебную палочку. Я уж думала, не вспомнят.
Изготовитель палочек отпирает свой ящик. Внутри, каждая в своём футляре, лежит множество его творений. Мне в руки вкладывают каждую по очереди. Одна особенно приятно ложиться в руку. То, что надо.
- Ясень и перо грифона, десять с половиной дюймов, - сообщает изготовитель, забирая у меня палочку и протягивая её Скримджеру.
Тот вертит её в пальцах, внимательно рассматривая.
- Такое сочетание больше подходит сварливому старику, нежели молодой женщине.
- Смотря какой женщине, - протягиваю ладонь, аврор неохотно возвращает палочку.
Жаль, что придётся избавляться от неё, когда окольными путями заполучу другую. Неплохой экземпляр, но Министерство наверняка будет отслеживать её особенно тщательно.
Изготовитель волшебных палочек кланяется министру и удаляется.
- Надеюсь, мне не нужно за неё платить?
- Ну что вы? Не нужно. К тому же, Министерство готово положить на ваш счёт некоторую сумму денег, - произнёс министр.
- Это гонорар за работу? – перебила я его.
- Нет, это вам на необходимые расходы. Купите себе новых мантий… ещё чего-нибудь…
- Приведёте себя в порядок, дорогая, - вставляет Амбридж, улыбнувшись.
Кто бы говорил.
- У меня нет счёта в банке.
- Мы его откроем, - не сдаётся Фадж.
Такой назойливый, будто душу мою заполучить хочет.
- Если Дамблдор узнает, что Министерство перечисляло мне деньги, я буду разоблачена. Вы абсолютно уверены, что в Гринготтсе нет ни единого его союзника?
Скримджер нервно мнёт в руке печенье – уже вся мантия в крошках.
- Тогда мы будем передавать вам средства лично, - неохотно предлагает Фадж.
Такой вариант меня ни к чему не обязывает.
- Согласна, - говорю я, и получаю мешочек с галеонами. *** Оставшийся день на беготню по магазинам Диагон Аллеи я решаю не тратить. Гораздо любопытнее сунуть нос в досье. Что я и делаю.
Параллельно наслаждаюсь возможностью вволю колдовать, призывая всякие вещи, и даже двери открываю исключительно магией.
Следующий день посвящаю чисто женским развлечениям – покупке шмоток, как маггловских, так и для волшебниц. Под вечер наряжаюсь в маггловские джинсы и рубашку, придаю своим волосам цвет пшеницы, и иду развлекаться.
Следующий день целиком посвящаю изучению министерских материалов. Поскольку по прочтении они будут уничтожены, стараюсь запоминать всё фотографически.
Гулёна вызвалась мне помогать: на моём запястье её мордочка, внимательными глазками изучающая страницы и постоянно требующая не трясти рукой. Держать руку постоянно на весу неудобно, но я терплю. Если что-нибудь забуду – Гулёна напомнит.
Проходит пара дней. Фадж и Скримджер начинают «бить копытами», торопя меня. Я решаю больше не медлить.
И отправляю письмо Аластору Хмури.
Он, насколько мне известно, неплохой приятель Дамблдора. И входил в Орден Феникса. И сейчас входит, если уж Орден восстановлен. Это именно он пригласил меня в Британию. Хотел собрать целый отряд агентов-метаморфов, но был отправлен в отставку. А я попала сначала в Гринготтс, потом – в Азкабан. Пожилой аврор будет мне рад, точно знаю. А его протекция почти стопроцентно обеспечит мне место в школе Дамблдора. А может, и доступ в Орден Феникса.
В незамедлительном ответе Хмури мне пришло приглашение на чашку чая. Я отправилась, предварительно выпив антидот от Веритасерума. Так, на всякий случай. Тем более что небольшой запас у меня оставался в укромном тайничке.
Прежде чем допустить в гостиную, Хмури проверил меня на нескольких приборах. Я – это всегда я, поэтому проблем с ними у меня никогда не возникало. Другое дело – волшебный глаз. Он видит сквозь предметы, а значит, чисто гипотетически, Аластор знает какого цвета на мне сегодня бельё и на каком именно из рёбер у меня зазубрина от стрелы. И может увидеть Гулёну.
То, что меня клеймили изображением лисицы на правом плече, Хмури знает, потому в его присутствии Гуле приходится занимать своё исконное место и не шевелиться.
- Волгана, я тебе очень рад, - Аластор улыбается своим кривым ртом, наконец, предлагая мне присесть. - Слышал я пару дней назад, что тебя помиловали. С чего бы, а?
- Не знаю, - стараюсь как можно грациознее повести плечами. – Видимо, Министерство освобождает места в тюрьме для кого-то другого.
- Читала последние выпуски Пророка?
Я киваю. Даже если бы не читала, всё-равно бы кивнула.
- Никогда бы не подумал, что Министерство разругается с Дамблдором. Это всё Фадж. А те глупцы, что ему верят, не понимают, что все мы должны быть на одной стороне против Того-Кого-Нельзя-Называть.
- Так он всё же вернулся?
- Вернулся, можешь мне поверить.
В принципе, вернулся Тёмный Лорд или нет мне всё-равно. В прошлую войну с ним я была далеко от Британии и всё пропустила, так что, я даже не против на него посмотреть.
- И я вернулась, как видишь, Аластор.
Хмури хохочет, я продолжаю:
- Я ненадолго здесь. Министерство запретило мне деятельность агента в Британии. Придётся перебираться в другое место.
- Куда собираешься?
- Ещё не знаю. Жаль, я порядком привыкла к этой стране. Но кроме шпионской деятельности я ничего толком не умею. А зарабатывать на жизнь чем-то нужно. Но после того, как Министерство так со мной обошлось, я уже и не поверю Министерству ни единой страны.
- Я вот тоже в отставке малость расклеился.
Далее я узнаю историю о том, как Хмури порядком лоханулся в прошлом году. На него напал сын министерского чиновника Крауча – Крауч младший, которого последние лет пять считали мёртвым. Младший Крауч засадил Аластора в его же сундук, а сам целый год принимал Оборотное зелье, превращаясь в Хмури.
Если поверить словам Грозного Глаза о том, что младший Крауч – Упивающийся смертью, мечтающий возродить Тёмного Лорда, выходит, что в прошлом году в Хогвартсе был практически съезд Упивающихся: Снейп, Каркаров и сам Крауч.
И неужели Дамблдор весь год не мог разобрать, что Защиту от Тёмных сил преподаёт не его друг Аластор Хмури, а самозванец?
Мне уже самой становиться интересно, что твориться в этой школе.
Про Орден Феникса Хмури не обмолвливается ни словом. Значит, Орден занимается серьёзной деятельностью.
Когда бывший аврор начинает чихвостить Министерство, понимаю, что должность преподавателя у меня уже в кармане.
- На днях Визенгамот принял указ о введении в Хогвартсе нового предмета. Магическое право, кажется или что-то вроде того. Готов поспорить, они это нарочно придумали, чтобы досадить Дамблдору. У него и так проблемы с Защитой от Тёмных сил. Всё никак не мог найти претендента. Всё из-за слухов о том, что должность проклята. Министерство известило Дамблдора, что само назначит преподавателя, а тут ещё и введение в школьную программу нового предмета.
- Да, странно. Магическое законы – слишком сложный предмет для школьников. Лично я изучала их в Академии Волхвов, ещё в России. Дурацкий и скучный предмет, но для агента и аврора необходимый, - предаться ностальгии было неприятно, но нужно.
- Ты же осталась без работы? – наконец-то доходит до Хмури. – Не хочешь ли подать заявку Дамблдору?
- Попытать счастья в преподавании? – я позволяю себе облегчённо рассмеяться, тем более это к месту. – Почему бы и нет. В таком случае мне не придётся уезжать из Англии.
- Я поговорю с директором о тебе.
- Спасибо, Аластор. Только не о должности преподавателя Защиты – агенты суеверные люди. *** Дамблдор прислушивается к совету Хмури. Несколько дней спустя моего визита на съёмную квартиру мне приходит письмо с совой. Директор приглашает меня на собеседование в школу. Завтра в два часа дня. Тогда будет активизирован портал, приложенный к письму – серебряная пуговица.
К визиту в Хогвартс готовлюсь также, как к визиту к Хмури, даже лучше. Антидот от Веритасерума – обязателен. Некоторые воспоминания, в их числе и совещания в Министерстве, для подстраховки отправляются в портативный Омут памяти, приобретённый мной недавно. Министр не забывал ссужать меня деньгами. Камин в моей квартирке подключили напрямую к кабинету Скримджера. Почти каждый день он вызывал меня и требовал отчёта. В его кабинете я выпивала чашку чая и искренне советовала не суетиться.
Фадж, наоборот, был спокоен и очень доволен чем-то. Как я узнала позже – предстоящим судом над Гарри Поттером, нарушившим целых два чрезвычайно серьёзных закона: Статут о секретности и Ограничение использовании магии несовершеннолетних. За такое мальчишке без сомнений грозило исключение из школы. Это несказанно радовало министра. Амбридж я ни разу не видела, и по ней не скучала.
Главе аврорского Управления я сообщила о предстоящем визите к директору. Про визит к Хмури умолчала.
В целом моими успехами и Фадж, и Скримджер были довольны. Оставалось только собеседование с Дамблдором.
Ровно в 14.00 портал загорается голубоватым светом. Поправляю мантию, откидываю назад волосы и хватаюсь за портключ.
Оказываюсь, судя по всему, в директорском кабинете. Сам Дамблдор, приветственно улыбаясь, встаёт со своего кресла мне навстречу, попутно убирая в карман мантии часы.
- Добрый день, директор.
- Здравствуйте, Волгана. Аластор многое мне о вас рассказывал, - Дамблдор галантно подводит меня к креслу напротив директорского стола. – Ваши способности немало его восхищают.
Рассказывал… Вряд ли многое, скорее, то, что знает.
А кресла в директорском кабинете не в пример удобнее кресел в кабинете Скримджера.
- Вы можете звать меня Грейс Морэй, директор.
Помниться, именно на это имя у меня были документы, когда я как-то давно стажировалась в Оксфорде.
- Очень рад, мисс Морэй. Особенно я рад тому, что вы так удачно подвернулись в такой трудный для школы момент. У вас богатый опыт борьбы с Тёмными силами.
Э, нет на должность преподавателя Защиты я идти не могу – Амбридж меня сожрёт как жаба мошку.
- Жаль, что Министерство уже постановило утвердить на эту должность своего назначенца. На вашу долю остаётся только совершенно новый учебный предмет.
Так, кажется, пронесло…
- Мисс Морэй, если не секрет, почему вы, специалист такого уровня, решили удовольствоваться скромной должностью преподавателя?
А, может, не пронесло…
Насколько известно, директор ценит добрых людей и любит искренность. А лгать я не собираюсь.
- Ещё несколько дней назад вокруг меня были только мрачные стены Азкабана и никаких перспектив. Выйдя на свободу, всегда трудно решить чего теперь хочешь от жизни. К тому же, мне запретили заниматься моей основной профессиональной деятельностью. В свете этого события я хотела бы поразмыслить над своей жизнью некоторое время. Думаю, работа в школе – лучшая возможность для этого.
- Хотите вспомнить о своих школьных годах? Меня вот постоянно одолевает ностальгия все годы преподавания в Хогвартсе, - улыбается Дамблдор. – Знаете, как-то раз, когда я учился на третьем курсе…
Вот сейчас как начнёт предаваться этой самой ностальгии. У меня и так голова пухнет, не хватало ещё, чтобы директор начал грузить всяким бредом.
Но небеса послали мне неожиданного спасителя: дверь директорского кабинета открылась, и вошёл не кто иной, как бывший Упивающийся смертью - Северус Снейп. Интересно, а что он делает посередь лета в школе? Преподаватели здесь, как в России, стены не красят, потолки не белят. Чего им в школе делать во время законного отпуска? Значит, директор вызвал?
Снейп кинул на меня холодный взгляд и тут же повернулся к директору.
- Познакомьтесь, Северус, это мисс Морэй – наша новая коллега. Я только что утвердил её на должность преподавателя Магического права.
А? Что? Уже утвердил? Какое счастье.
- Северус Снейп, преподаватель Зельеварения, - коротко кивает Снейп.
- Грейс Морэй, - мило улыбаюсь ему.
Нет, нельзя так откровенно заинтересованно на него пялиться – ещё заподозрит чего-нибудь.
- Что ж, мисс Морэй, ждём вас двадцать пятого августа. Вам, как новому преподавателю, наверняка необходимо будет обустроить кабинет и немного обжиться в школе. Когда прибудут студенты, времени на это уже не останется. Утром двадцать пятого числа вам прибудет письмо с портключом. А сейчас, позвольте начертать для вас портал домой.
- Нет, спасибо. Предпочитаю аппарировать.
- На территории школы аппарировать нельзя. Северус, прошу вас, проводите мисс Морэй к школьным воротам, где заканчивается антиаппарационный барьер.
Эта просьба Снейпа явно не обрадовала, но, тем не менее, он галантно распахнул передо мной дверь, когда я, попрощавшись с директором, направилась к выходу.
Выйдя в коридор, Снейп обогнал меня, бросив: «Следуйте за мной.»
Мне оставалось только созерцать его черноволосый затылок и развевающуюся от быстрой ходьбы чёрную мантию. Даже в школе не изменил привычкам Упивающегося – кажется, в их «униформу» помимо серебряных масок входили и похожие чёрные мантии.
- А в жизни он гораздо симпатичнее, чем на фотографиях из досье, - шепчет Гулёна, незамедлительно воспользовавшаяся, что поблизости никого нет, а фигура Снейпа маячит метрах в трёх впереди. – Хотя бы потому, что фотография не говорит, а голос у него завораживающий – такой глубокий, - Гулёна ехидно хихикает.
Ага, чудный голосок. Напоминает шипение змеи, заползшей в колодец – глубина потрясающая.
- Ничего подобного, – возмущённо шепчу ей в ответ.
Снейп резко замирает, развернувшись на девяносто градусов, так, что я едва не врезаюсь ему в грудь.
- Вы что-то сказали? – спрашивает он, смерив меня недобрым взглядом.
- Нет, совершенно ничего, - я даже растерялась от неожиданности.
Он отворачивается и продолжает курсировать к выходу из школы.
- А взгляд-то какой! Прямо способен насквозь просверлить.
- Нет, вы определённо что-то сказали, - Снейп яростно обернулся во второй раз.
Чёрт, так это он не меня, а Гулёну услышал?!
- Я ничего не говорила! – изображаю оскорблённую невинность.
Снейп хмурится и продолжает идти. Причём ускоряет шаг втрое.
А Гулёна-то что сегодня? Совсем умом тронулась? А если учесть, что Гулёна – часть моей личности, значит, умом тронулась я? Нет, эта лисица хочет меня разоблачит, что ли? Что она задумала?
Вроде бы успокоилась. Как бы я хотела задать ей порядочную трёпку. Но сделать ей ничего не могу, остаётся только орать.
Едва успокоившись, я тут же получила хороший укус от этой мелкой заразы.
Кроме того, как щекотаться она ещё и кусаться умеет. Не по-настоящему, конечно: крови и следов не остаётся, а ощущения такие, будто ущипнули. Бывает очень неприятно. Особенно когда это делается неожиданно и за самое больное место.
- Уй, - пискнула я, - Гуля!
- Что? – Снейп вперил в меня свои глазищи.
Всё, дальше отпираться бессмысленно, не то этот Упивающийся меня прибьёт, не моргнув глазом. Срочно надо что-то сообразить.
- Гуля… Гулять пойдёмте. Проведите, так сказать, экскурсию по окрестностям, если не против, - я нагло подхватила Снейпа под руку.
- Прошу прощения, но я занят, - холодно чеканит он.
- Северус, сегодня чудесная погода, ну пойдемте, прогуляемся.
- Мисс Морэй, меня ждёт директор.
- Он же сам попросил вас проводить меня. Что с того, если вы немного задержитесь?
Снейп немного колеблется и убийственно кивает.
- И зовите меня Грейс, профессор. Какие формальности могут быть между коллегами?
Он снова кивает и прямо-таки волоком выводит меня на улицу.
Как видно, и этот орех можно расколоть.
Наверное, Снейп решил, что я одна из тех глупых легкомысленных девиц, которые всего добиваются только своей капризной настырностью. Пусть пока недооценивает меня, так даже лучше.
Ну, держись крепче, Упивающийся, я тобой серьёзно займусь. Да и Дамблдором тоже. ***
|
Великобритания, 03.05.24.
ДЫРЯВЫЙ КОТЕЛ
ПОДШИВКИ 
