СОДЕРЖАНИЕ:

»Статистика:

Фанфикшн » Action/ Adventure (15) » Средневековый стриптиз

---

Глава 4

Наутро, проснувшись с почти нормальным самочувствием (головная боль уже не вызывала желания немедленно выброситься из окна), Снейп позвонил человеку, из–за которого, собственно, и приехал. Профессор не мог заниматься поисками медальона сам. Его отсутствие в Англии выглядело бы подозрительно, да и наложенное на него заклятие создавало пропасть всяких ограничений. Поэтому через бывших коллег по работе он связался с российским волшебником, который профессионально занимался поиском магических артефактов. У него была хорошая репутация и довольно обширный послужной список, так что Снейп попросту нанял его, чтоб найти столь необходимый ему медальон. Звали специалиста Твердята Гостомыслов, и даже теперь, после приёма лингвистического зелья Снейп про себя проговаривал заковыристое имечко, чтоб при личной встрече произнести его правильно. До сих пор они связывались только по телефону. Российские маги оказались куда ближе к магглам, чем британские, они пользовались компьютером, телефонами и микроволновками, жили в обычных маггловских многоквартирных домах. Кроме того, вместо палочек они пользовались перстнями, а заклятия произносили по-старославянски. С утра у Твердяты были дела, поэтому он предложил встретиться в семь вечера в фастфуде KFC возле станции метро «Академическая» оттуда они поедут к нему домой, где и проведут тестирование обнаруженного медальона на подлинность. Снейпа не очень-то грела мысль болтаться здесь столько времени, но выхода у него не было, посему он согласился. Затем профессор собрал вещи, и покинул гостиницу, рассчитывая ночным самолётом вернуться в Лондон. Вооружившись картой, Снейп отправился гулять с расчётом, чтоб добраться пешком до нужного места к указанному времени. Расстояние его не пугало, он последнее время много ходил пешком, так что пересечь Петербург с юга на север, имея в запасе около восьми часов времени, было для Мастера зелий плёвым делом. По дороге он перекусил купленным в ларьке горячим блином совершенно рекордного размера с начинкой из ветчины и сыра, зашёл в заинтересовавший его фантастически разноцветный собор, оказавшийся неожиданно музеем, и побродил по Петроградской стороне. Там Снейп набрёл на дом, в котором окна первого этажа были украшены фризом из брюзгливо-плаксивых лиц. Зельедел ухмыльнулся, когда их увидел: эти довольно противные мордочки были удивительно похожи выражением на физиономию его крестника. Если бы Драко растолстел, он выглядел бы точно таким образом. Наконец ровно в семь часов вечера Снейп поднялся на третий этаж торгового комплекса «Грейт». Народу в договорённой забегаловке было немного, и Мастер зелий не мог ошибиться, просто потому что там сидел всего один бородатый посетитель. Взяв себе большой стакан минералки (Снейпу показалось, это было единственное, что можно было здесь употребить внутрь без риска для здоровья), профессор уселся напротив своего партнёра. Русский волшебник очистил заклинанием руки и с приветливым кивком протянул правую Снейпу. Рукопожатие, впрочем, было довольно рассеянным, поскольку мимо их столика в этот момент проходила высокая, довольно тощая и вульгарная по мнению Снейпа девица в предельно короткой юбке, не менее короткой ярко-розовой меховой курточке и очень высоких сапогах на шпильке. Визави зельевара проводил девушку отнюдь не невинным взглядом, заставляя Снейпа внутренне скривиться. – О делах после обеда, хорошо?– спросил Твердята тоном, не допускающим и мысли, что Снейп может не согласиться. Профессор, в принципе, был не против. Сам он, правда, не собирался здесь есть, но почему не дать пообедать другому. Потягивая через соломинку минералку, Снейп внимательно разглядывал русского мага. Ничего не скажешь, красавец. Твердята обладал высоким ростом, атлетической фигурой и правильными чертами лица славянского типа. Большие синие глаза, прямые брови, чуть вздернутый нос и чувственные довольно полные губы. Они могли бы сделать лицо колдуна слишком женственным, но не бросались в глаза, поскольку были частично скрыты густой светло-русой бородой и усами. Волосы у Твердяты тоже были светло-русыми и вились крупными кольцами. «Просто-таки Алёша Попович нашего времени», – раздражённо подумал Снейп. В процессе бумажной работы он перечитал немало древнерусской литературы и мог считаться специалистом. Сходство именно с этим былинным персонажем усиливалось неприкрытым женолюбием Твердяты. Он внимательно оглядывал каждую проходившую мимо женщину, и Снейп подумал, что на месте любой из них однозначно съездил бы за такое разглядывание по физиономии. Снейп терпеть не мог потребительского отношения к женщине. Ещё меньше он мог понять, как с ним мирятся сами женщины. Он видел в своей жизни достаточно красавцев, все они относились к слабому полу как к постельной принадлежности, но при этом, что характерно, никогда не испытывали недостатка в женском внимании. Снейп никак не мог взять в толк, неужели для того, чтобы уважать женщину и видеть в ней в первую очередь человека, надо непременно быть страшилищем вроде него самого. Наконец, эксперт закончил есть, и партнёры вышли на улицу. Перекрёсток Гражданского проспекта и проспекта Науки был ярко освещён: переливалась предновогодняя иллюминация, перед наземным вестибюлем метро стояла высокая ель, увешанная лампочками и большими пластиковыми шарами. Волшебники резво перебежали дорогу на жёлтый свет и оказались на автобусной остановке. – Тут, такое дело, Алекс, – начал Твердята. Снейпа передёрнуло, он не терпел уменьшения своего имени, даже этого, которое не использовал. К тому же ему претил столь быстрый переход на «ты». Он вообще предпочел бы обойтись без этого. Поэтому он прервал партнёра: – Господин Гостомыслов, вам не кажется, что людям, увидевшим друг друга впервые полчаса назад, рановато переходить на столь близкий уровень общения. Я предпочёл бы более нейтральное наименование. Если помните, моя фамилия Принц. – Ой, не будь занудой, Алекс. Ты ещё попроси называть себя «ваше высочество». Снейп внутренне вздохнул и смирился, пообещав себе припомнить всё этому нахалу, как только вернёт себе магическую полноценность. Сам он, однако, не намерен был называть нового знакомого по имени. – Так, я что говорю, – продолжил мысль Твердята. – Форс-мажор у меня. Для тестирования нам понадобится змеиный камень, а он весь вышёл. Кот, понимаешь, зараза, скаканул утром на руку, а я как раз смотрел, сколько осталось. Ну, банка, ясное дело, вдребезги, а камень, побывавший на открытом воздухе, нам, сам понимаешь, не годится. Новый подвезут только дней через шесть. – Почему не в понедельник? – Так ведь Новый Год же, – удивился собеседник. – Ну и что? – не понял Снейп. – Так это ж самый большой у нас праздник. Скажи спасибо, что я смог договориться на это время. А так вся страна с большей или меньшей интенсивностью гуляет больше двух недель. Сперва ваше европейское Рождество. Это мало кто отмечает, но кое-где уже выходные. Потом Новый год, потом наше Рождество. Потом Старый Новый Год 13 января. И только после этого все уже окончательно входят в обычный рабочий ритм. Так-то вот. В этот момент подошёл длинный тёмно-желтый автобус, и собеседники заняли выжидательную позицию перед задней дверью, в ожидании того счастливого момента, когда через переднюю выйдут все, желающие пересесть в метро. Наконец дверь открылась, и они смогли пройти в почти пустой салон. Снейп вошёл первым. Прямо напротив двери сидела женщина. Она что-то читала, но вся её поза говорила о том, что она очень замёрзла и почти не вникает в текст. Женщина сидела нахохлившись, у неё были ссутулены плечи, руки спрятаны в рукава болотно-зелёной слишком лёгкой для зимнего вечера куртки, а спина выглядела очень напряженной. В тот момент, когда Мастер зелий поднялся на первую ступеньку, женщина подняла от книги глаза, посмотрела на него и вдруг улыбнулась, а профессор застыл как вкопанный. Это была та самая женщина, что приснилась ему ночью, только длинные волосы были заколоты на затылке большой деревянной заколкой. Но пушистые вьющиеся прядки так же как во сне обрамляли милое, круглое лицо с широкими честными бровями. Так же как во сне Снейп попытался улыбнуться и не сумел. Лицо его осталось каменно-суровым. Мгновенное замешательство было преодолено, и профессор поднялся в салон окончательно. В этот момент она поёжилась. Сам не зная зачем, просто потому что он мог это, Снейп буркнул заклинание, и вокруг женщины воздух стал намного теплее. Мрачно взглянув на незнакомку, он уселся на сиденье расположенное перед ней. Рядом опустился Твердята. Снейп ощутил озноб и понял, что это результат произнесения согревающего заклинания. Ухудшение здоровья следовало тщательно скрыть. Нечего этому типу смотреть на его, Снейпа, слабость. А ей и подавно. Твердята уселся широко расставив колени, эта демонстрация мужественности была Снейпу категорически непонятна, к тому же ему это мешало сидеть с комфортом. В другое время мастер зелий не преминул бы сказать всё, что думает по этому поводу, но сейчас у него внутри всё противно мелко дрожало и следовало сцепить зубы, пока они не начали звонко стучать, и не рыпаться. И по возможности реагировать на собеседника. Не совсем, правда, понятно, чего на него реагировать. Всё равно тестирование сейчас не провести. Надо послать его к дьяволу и ехать снова в гостиницу. Честно говоря, это было очень накладно в плане финансов, почти все многолетние сбережения Снейпа должны были уйти на оплату работы вот этого вот эксперта, однако другого выхода у профессора всё равно не было. От немедленного осуществления своего намерения Снейпа удерживало только присутствие за его спиной рыжей женщины. Во сне он так и не смог ни выразить своего восхищения, ни пойти за ней. А ему хотелось. Очень хотелось. Было так странно видеть наяву то, что приснилось накануне. И она ведь ему улыбнулась… В этот момент профессора толкнули в бок. – Алекс, ты что, заснул, что ли? – Что вам нужно? – сухо спросил Снейп. – Я спрашиваю, что ты собираешься делать в праздники? – Поеду в гостиницу и высплюсь как следует. К тому же я взял с собой пару книг. – И всё?! А оттянуться? Поехали лучше со мной. – Куда? – подозрительно спросил Снейп. – На дачу. У меня дача на Вуоксе. Я там такую баньку отгрохал. Класс. В общем, будет полный комплекс развлечений для настоящих мужиков. Шашлыки, водочка, венички, рядом чистое озеро, окунуться после парной. Сегодня вечером я девочек закажу. Тебе какие больше нравятся брюнетки или блондинки? Снейп не сразу понял, что это предложение звучит на полном серьёзе. Когда до него дошло, он выдохнул, молясь всем известным ему богам о ниспослании терпения. – Господин Гостомыслов, а вы когда-нибудь думаете о чем-нибудь кроме женщин? – Я, Алекс, всегда о них думаю, как рядовой Сасикян из известного анекдота, – ухмыльнулся красавец. – Шучу. Когда я работаю, я занят работой, но во время перекура… Так какую тебе заказать? Это будет моё извинение за промашку с камнем. – Разве я сказал, что я с вами еду? Мне не нравится ваш способ проводить досуг. – Ну, ты, Алекс, зануда. Тебе что девочки не нравятся? Предпочитаешь парней? Снейп задохнулся от ярости. Сказать такое ему?! Да ещё при ней?! Профессор был очень близок к тому, чтоб потерять над собой контроль. Если бы не неожиданно сильный озноб, вероятно так бы и случилось, но сейчас Снейп чувствовал, что ещё одно заклинание, и он позорно свалится в обморок. Согревающие чары отняли неожиданно много сил. Поэтому ему оставалось только сдерживать бешенство. К тому же только что произнесённые этим похотливым недоноском слова гарантированно обрекали на неудачу любую попытку Снейпа продлить контакт с сидящей позади него магглой. Махнув на всё рукой, зельевар процедил: – Господин Гостомыслов, не сочтите за труд посмотреть на меня внимательно. – Дождавшись, когда русский колдун это сделает, Снейп продолжил. – Вы полагаете, человек с таким лицом может вызвать в женщине хотя бы желание? Про любовь я молчу. Твердята присвистнул. – И тебя это беспокоит? В темноте морду не видать. Поверь моему опыту, в мужике главное не рожа, а размер «достоинства» и количество раз подряд. Это и ценится. Судя по твоему шнобелю, размер у тебя будь-будь. Мне аж завидно. Или у тебя проблемы с количеством? Если бы можно было испепелять взглядом, от русского волшебника уже осталась бы только горстка пепла. К сожалению, полный жгучей ненависти взгляд не только не заставил его вспыхнуть, но и вообще не был им замечен, так что, можно сказать, пропал зря. Сделав короткую паузу, словно предоставляя собеседнику возможность подтвердить, что у него проблемы с количеством (на опровержение времени бы не хватило), Гостомыслов заявил: – Я тебе точно говорю, тебе это кто угодно подтвердит. Вон, за нами девушка сидит. Сейчас у неё спросим. – Снейп даже вздрогнуть не успел, не то что возразить, а этот скот уже развернулся, облокотился о спинку сиденья и ничтоже сумняшеся заявил.– Девушка, вот подтвердите моему другу, что морда для мужчины не важна. Снейп сжал зубы. О магии как-то уже забывалось. Его обуревало простое мужское желание дать этому кобелю между глаз. Просто кулаком. А потом коленом по тому самому «достоинству». Чтоб долго не вспоминал о таких удовольствиях. И тут она заговорила. Голос у неё оказался довольно низкий, грудной и мелодичный. А в тоне сквозило неприкрытое презрение. Снейп ужаснулся тому, что часть этого презрения направлена и на него. – Женщинам в мужчине важен прежде всего ум, которого у вас, впрочем, нет. Поскольку мужчина – человек, а не козёл вроде вас, морды у него не может быть в принципе. У мужчины, как и у женщины – лицо. Те предметы, которые вы упоминали, как первостепенно важные, ценятся не женщинами, а тёлками, с которыми вы, являясь козлом, по всей видимости и привыкли общаться. А я зоофилией не страдаю. – Ах ты… – начал было волшебник, но женщина перебила его: – Потрудитесь вспомнить, что на брудершафт мы не пили, и обращайтесь ко мне соответственно. Хотя нет, лучше никак не обращайтесь. Разговаривать с самовлюблённым, глупым пошляком у меня нет ни малейшего желания. – Посмотрим, что ты запоёшь сейчас, – зло выдал Твердята. Наставив на неё перстень, он принялся быстро бормотать, – Исполнена еси земля дивности… Снейп не сразу понял, а когда осознал, что он накладывает приворот, было поздно. Британский колдун ещё мог бы помешать в самом начале процесса, но не сейчас. Сейчас, в середине заклинания, было слишком опасно для всех, в первую очередь для неё. Стало не только противно, но и тоскливо. Вот сейчас она посмотрит на этого кобеля влюблёнными глазами и пойдёт за ним как собачка на верёвочке. И у него, Северуса, не останется ни шанса. Да ладно, их и так не было. Он так и не сумел ей хотя бы улыбнуться, так о чём тут говорить? Шанс появится, только когда она надоест этому типу. Тогда он, Снейп, сможет попытаться её как-то утешить или на худой конец отомстит обидчику. Между тем, заговор был прочитан, из перстня вырвалась искра. – Ну, а теперь поцелуй меня, упрямая дурочка, – промурлыкал Твердята. Снейп застыл на своем месте. Меньше всего на свете он хотел слышать то, что сейчас будет. А уж видеть тем более не хотел. Но тут… – С чего бы? Я же сказала: смазливые, самовлюблённые, глупые кобели меня не возбуждают, – раздался сзади грудной насмешливый голос. – Эта блажь действует только на тех, для кого кроме размера и количества ничего не важно. Кстати, вам никогда не говорили, что «много» и «хорошо» это совсем не синонимы? Впрочем, насколько я знаю типов вроде вас, ваши достижения следует делить хотя бы на три, прежде чем начинать им верить. После деления они начинают приближаться к правде. – Не хочешь так, будет по-плохому, – в бешенстве прорычал Твердята, но на сей раз Снейп успел раньше. – Петрификус тоталус, – выдохнул он, взмахивая спрятанной в рукаве волшебной палочкой. Русский застыл по-прежнему вполоборота, облокачиваясь о спинку сиденья. – Обливиэйт, – добавил Снейп, стирая ему память об инциденте. Эти заклинания заставили профессора почувствовать себя выжатым лимоном. Даже не лимоном, а ошмётками кожуры, после отжатия сока и стирания цедры. Он устало откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Шевелиться он не мог. Мог только думать. Думал Снейп о своём странном вчерашнем сне и о том, что надо что-то делать, раз сон так неожиданно сбылся. Он решительно не умел ни говорить комплименты, ни знакомиться на улице. Он давным-давно разучился улыбаться. Вспомнив сон, Снейп подумал, как хорошо было в его первой половине, где он был с Лили. Он не стеснялся, не опасался показаться смешным, чувствовал себя свободным. Что изменилось? Чем он тогдашний отличается от себя же нынешнего? Ответ возник в мозгу сразу: уязвимость. На пятом курсе он ещё не был закован в жесткую броню тотального недоверия к окружающему миру. Эта корка на нём уже образовалась, но тогда она не была такой прочной, а на некоторых местах и вовсе ещё не выросла. Сейчас не то. Сейчас она приобрела крепость лат времен короля Максимилиана. Семимиллиметровая плотно пригнанная сталь и кольчужный комбинезон под ней, рассчитанные на прямое попадание мушкетной пули. И ни единой щели, ни единого места, куда можно было бы безболезненно пнуть его. Что же сделать, чтоб всё-таки решиться подойти к ней, что-нибудь сказать? Пожалуй, только одно, снова превратиться в пятикурсника. Говорить втрое больше, чем он привык за последние двадцать лет. Подставиться под возможный удар. Только сняв часть доспехов, только рискнув безопасностью можно рассчитывать догнать её. В противном случае он просто безнадежно отстанет. Заботливо выращенные им латы превращали его в изумительно неповоротливое существо. Внутри себя он может и улыбается, но через узкую щель забрала этого не разглядеть. И пока он не снимет шлем, никакой улыбки не случится. Из оцепенения его вывело лёгкое прикосновение к плечу. Снейп открыл глаза. Рядом с ним стояла та женщина. – Вы можете, – шепнула она и быстро пошла в сторону кабины. Автобус остановился, она протянула водителю деньги и вышла. К чёрту латы! К чёрту, что она о нем подумает. Снейп собрал силы и выскочил из автобуса следом. – Подождите! – окликнул он её. Женщина обернулась. В правой руке у неё был плотно набитый полиэтиленовый пакет. Он был ярко-сиреневый, что очень контрастировало с цветом куртки, но ей похоже было всё равно. На милом круглом лице появилось выжидательное выражение. – Что я могу? – в упор спросил профессор. В ответ он получил ту самую немножко лукавую улыбку, которую она подарила ему во сне. – Вы несомненно можете вызвать в женщине и желание, и разумеется любовь. Она хотела продолжить путь, но он снова спросил. Вопрос прозвучал довольно грубо и слишком настойчиво. Но раз уж он решил стараться быть пятикурсником… Главное, не дать самому себе опомниться. – С чего вы это взяли? – С того, что вы мужчина. Не то, что тот козёл, которого вы заколдовали. Кстати, следующая остановка у автобуса конечная. Он долго будет так сидеть? – Не знаю. Не думаю, что долго, – признался Снейп. Не так много у него было сил, чтоб наложить качественный Петрификус. Сейчас он довольно значительные усилия прикладывал к тому, чтоб она не заметила, что он нетвердо стоит на ногах. Отсюда в любом случае надо было уходить. Она куда-то шла, а время уже позднее и давным-давно стемнело. – Вас можно проводить? – решился профессор. – Можно, – кивнула маггла. Он протянул руку, чтоб понести её сумку, и она без возражений предоставила ему такую возможность. Несмотря на то, что пакет был туго набит, он оказался нетяжёлым, за что Снейп в душе поблагодарил судьбу. Сил у него оставалось очень мало. Надо было поесть и как следует выспаться, а ему это ещё долго не светит. Но это ничего, он потерпит. Главное, что он всё-таки смог пойти за ней, не остался прикованным к месту своими латами, состоящими из опасений получить очередной незаслуженный удар под дых. Сделав несколько шагов, он сообразил, что они всё ещё незнакомы. Её это, может, и устраивало. То есть он донесёт ей сумку до нужного места, а потом «спасибо» и «прощайте». Но самому ему этого было однозначно мало. Нет, профессор был далёк от того, чтоб немедленно набрасываться на неё, но он был нестарым, здоровым мужчиной, так что его реакция на привлекательную женщину была вполне предсказуема. Тем более, после её слов стало ясно, что какие-никакие, а шансы у него есть. Неопытность Снейпа в области галантных разговоров выразилась в том, что он довольно мрачно буркнул: – Я Северус. – Очень приятно, – откликнулась женщина после некоторой паузы. – Алёна. Он внимательно посмотрел на неё, ещё раз напомнил себе, что должен стать разговорчивее, и со вздохом сказал: – Во избежание всяких недосказанностей и, как следствие, недоверия. Моё полное имя – Северус Александр Снейп. Просто мое первое имя здесь слишком необычно звучит, поэтому я воспользовался для деловых контактов вторым, более привычным для этой страны. – Почему же вы не воспользовались им в разговоре со мной? – Потому что с вами я надеюсь продолжать знакомство долго, – неожиданно для самого себя признался Мастер зелий, заключая, что с каждой фразой становится всё менее сдержанным. Ему определенно становилось всё легче говорить всё, что он думает. – Спасибо, Северус. Хорошо, что вы мне это сказали, – откликнулась она, и Снейпу показалось, что она тоже стала раскованнее. Они молча шли рядом друг с другом, с каждой секундой профессор всё сильнее ощущал себя подростком. В самом деле, всё происходило так, как должно происходить в старших классах школы. Мальчик смотрит на девочку, девочка – на мальчика, и они вдруг почему-то краснеют, но не прекращают смотреть. И скоро их можно видеть идущими рядом, причём у него в одной руке оба портфеля, а в другой – её теплая ладонь. Снейп точно знал, как это бывает. С ним пару раз в юности такое случалось, только всегда это было в одностороннем порядке, он ни разу не вызвал ни в одной девочке сходных чувств. Ни одна из них не хотела идти с ним рядом и предпочитала сама нести свой портфель. Профессор взял пакет и саквояж в одну руку, глубоко вдохнул, словно собираясь нырнуть, и решительно взял новую знакомую за руку. Рука была сухой и холодной, у неё сильно озябли пальцы. Снейп тоже не мог похвастаться особой теплокровностью, но его ладонь была теплее. Она не вырвала руку, вела себя так, словно то, что он сделал, было в порядке вещей. Они продолжили свой путь. Через пару минут она с улыбкой сказала: – Как школьники из старого фильма. – Это хорошо или плохо? – поинтересовался профессор. Ему самому сейчас было очень хорошо. Он решительно перестал вспоминать, что он на самом деле немолодой, некрасивый мужчина с кучей проблем и тёмным прошлым. В её обществе ему удивительно легко далось превращение в пятикурсника, стоило только решиться. – Это здорово, – отозвалась она и призналась. – Знаете, Северус, мне никогда никто не носил портфелей. И за ручку я в школе ни разу ни с кем не гуляла. – Почему? – удивился профессор. – Я была для этого слишком серьёзна, наверное. Меня как-то классе в девятом спросили, есть ли у меня мальчик. Я в ответ спросила, а зачем он мне в таком возрасте? А когда мне сказали, что мальчик нужен, чтоб с ним гулять, пожала плечами и заявила, что выгуливаю свою собаку трижды в день и свихнусь, если мне придется выгуливать ещё и мальчика. Я в свои четырнадцать с половиной считала, что о мальчиках думать слишком рано. Этим надо начинать заниматься в шестнадцать, чтоб к восемнадцати найти любимого и надёжного спутника жизни, а в девятнадцать родить первого ребенка. Она умолкла и немного виновато посмотрела на него. – Простите, Северус, иду тут, несу всякую чушь. – Это не чушь, – тихо ответил профессор. Он вдруг отчётливо понял, что из этих её мечт ничего не вышло. Он не хотел да и не мог лезть в её сознание, просто услышал в её лёгком тоне глубоко запрятанную боль и подумал, что должно быть она периодически плачет дома в подушку от одиночества и оттого, что вокруг так часто попадаются кобели, вроде того красавца, который недавно застыл в неудобной позе на сиденье тёмно-желтого автобуса, следующего по сороковому маршруту. Снейп представил, как она смотрится после такого слезоразлива в зеркало и дополнительно растравляет себя, повторяя что-нибудь вроде: «Кому я нужна с такой красной распухшей физиономией и мешками под глазами. У-уу, страшилище!» Ему самому это было близко и понятно. Он тоже периодически рассматривал себя по утрам в зеркало с похожими мыслями. Не рыдал, конечно, но всё равно было тоскливо. Некоторое время они снова помолчали, потом она вдруг спросила: – Северус, вы чай будете? – Не понял? – встрепенулся задумавшийся Мастер зелий. – Я спрашиваю, вы чай будете? От этого зависит выбор маршрута. Если вы пьёте только кофе, то за ним надо зайти в магазин. – Вы меня приглашаете…домой? – Да, конечно. В конце концов, с меня очень большое спасибо за то, что вы его вырубили. – Вы очень испугались? – проявил запоздалое внимание Снейп. – Тогда – нет. Сейчас мне страшно. – Но ведь всё уже давно закончилось, – удивился профессор. – А со мной всегда так. Сперва ввязаться во что-нибудь, потом благополучно выйти из неприятностей и только после этого испугаться того, что могло бы случиться. Так вы идёте? – А что скажет ваша семья? – Вы имеете в виду маму, которая живёт отдельно? Так она будет счастлива, если узнает. Или кота? Так ему никто права голоса не давал, а ваши ботинки мы спрячем, чтоб он в них из ревности не надул. Его позабавило, что к нему хоть кто-то будет ревновать. Потом Снейп прикинул, что всё-таки идти к ней в дом сразу после знакомства это как-то не вполне прилично. Он уже собирался отказаться, как вдруг отчётливо понял, что происходящее с ним сейчас настолько не вписывается в его собственные представления о том, что возможно, что если он сейчас откажется от приглашения, то на этом наверняка всё и закончится. Просто потому что проснувшись утром в гостиничном номере, он решит, что всё это ему приснилось. И Твердята, которому он стёр память о сегодняшней встрече, ничего ему не расскажет и не подтвердит. И он, Снейп, даже попытки не сделает позвонить ей или придти к её дому, потому что это был сон. Потому что на самом деле ему не улыбаются привлекательные рыжие женщины тридцати лет с широкими честными бровями. Так не бывает. Поэтому Снейп решительно кивнул, плюнул на приличия, подтвердил, что кофе ему отнюдь не необходим, и согласился с тем, что выпьет чаю. Кроме всего прочего ему очень хотелось сесть, потому что держаться на ногах было всё труднее. Сил-то у него не прибавлялось. Таким вот образом Снейп и оказался через четверть часа на просторной площадке, куда выходили двери пяти квартир. Отпирая дверь, она предупредила: – Северус, мне ужасно стыдно, но у меня в квартире жуткий бардак. Обычно я не приглашаю гостей в неприбранное жильё, но сейчас…– она осеклась. – Что изменилось? – Если вы сейчас уйдёте, я подумаю, что ничего не было, что я как обычно всё себе выдумала. Снейп удивился схожести их мыслей, но потом решил не забивать себе голову. Надо просто успеть ощутить побольше, прежде чем сказка закончится. Вряд ли его перевоплощения в пятикурсника хватит надолго. Он вошёл в тесноватую прихожую. С первого взгляда становилось ясно, что комната в квартире только одна. Здесь действительно было не прибрано, и в глаза бросалось полное отсутствие мужчины в жизни хозяйки. Дело было даже не в отсутствии запаха, который Снейп немедленно ощутил бы, если бы таковой наличествовал. Просто в прихожую выходили всё двери квартиры. Так вот дверь ванной стояла прислоненной к стене отдельно от дверного проёма. Был бы здесь мужчина, он точно не потерпел бы такого безобразия. Снейп дал себе торжественное обещание приладить дверь на место сразу, как у него появятся на это силы, а пока надел предложенные тапочки и прошёл в комнату. Рядом с разложенным и застеленным диваном стояло кресло, в которое Мастер зелий и опустился с превеликой радостью. Ему так давно хотелось дать отдых подгибающимся ногам…

[К оглавлению] | [Следующая глава] Добавил: blue-crystall (19.01.09) | Автор: vasalen

Просмотров: 479 | Рейтинг: 0.0/0 | - Оценить - Отлично Хорошо Неплохо Плохо Ужасно

Всего комментариев: 0

Имя *:
Email *:
Код *: