ПАМЯТЬ ВЕЩЕЙ Ходила ли Рыся еще раз к озеру, нет ли, осталось на этот раз её личной тайной. Но вот разговор о её прошлом получил совершенно неожиданное продолжение. В тот день ребята, переговариваясь и шутя, дожидались почты из дома. Вскоре раздался шум сотен крыльев, и на столы посыпались письма и посылки. Правда, были и такие, кто практически не получал почту, например многие из русских ребят. Но, зато, те из них, кто получал весточку из дома, с радостью зачитывал послание в слух. К тому же, обычно, оно ко всем разом и адресовалось. За всеобщей суматохой и весельем далеко не сразу ребята обратили внимание на беседу, происходящую за столом Слизерина.
- Скажите, пожалуйста, господин Драко Малфой, - столь вежливый вопрос исходил от маленькой Плюш, приемной дочери Рыси, - А что, Рон Уизли, он очень умный и начитанный, да?
- Что?! Уизли? Да он еще более тупой, чем этот недотепа Долгопупс! Он только благодаря тому, что его друг, Гарри, любимчик Дамблдора еще не вылетел из Хогвартса.
- Тогда он, наверное, из очень благородной семьи?
- Нет! Уизли самые настоящие чернорабочие! Просто удивительно, как может опуститься настоящий маг! Иногда кажется, что они всего лишь маглы, как Гренджер, а не чистокровные волшебники. То, что его отец умудрился пробиться в министерство, глупая ошибка, которую исправят при первом же промахе…
- О! Но тогда, значит, он из очень богатой семьи?
- Ещё чего! Да у них куча детей и абсолютно никаких сбережений. Еще счастливо отделались, что всего одна дочь. И то вопрос, как они ей на приданое копить станут.
Данный диалог слышали все, находящиеся в общем, зале. Было свободное время, и каждый занимался чем-то своим. Рон, Гермиона и Гарри тоже присутствовали. Несколько раз кто-нибудь из ребят собирался дать отпор нахалу, но Горностай или Эсток непременно удерживали их. Рыся же, сидела на самом краю стола, и сосредоточенно покусывая кончик пера, вносила в свиток какие-то заметки. Казалось, что поведение Плюш ни капли её не беспокоит и только странная, отстраненная улыбка, заставляла несколько призадуматься. Остальные ребята из параллельных потоков тоже начали постепенно закипать, но до драки дело не дошло.
- А вы, значит, одаренный, чистокровный, благородный и богатый? И, наверное, очень цените эти качества в других людях?
Едва не лопаясь от гордости за самого себя, Малфой кивнул.
- Интересно… Вы весь такой чинный-благородный, а прилюдно унижаете и оскорбляете человека, которого считаете изначально ниже и недостойнее себя? Получается, что вы или все врете, или сами ТАКАЯ мразь, что и говорить не стоит!
После подведенного итога челюсть отвисла у всего зала. Придя в себя от нахлынувших чувств, Малфой вскочил и замахнулся на малолетнюю нахалку, истинную дочь приемной матери.
- Только тронь. - Спокойным голосом произнесла Рыська, не отрывая взгляда от книги и продолжая что-то отмечать в свитке, - И против тебя выйдет действительно равный. А я тебя просто по стенке размажу и не замечу. Причем все скажут, что ты таким и был изначально.
Наконец, она оторвалась от работы, и обнажила в лучезарной улыбке слегка выступающие клычки:
- Или вы сомневаетесь?
- Ты не посмеешь! Тебя накажут!
- Все наказания мира стоят одной хорошей трепки вовремя устроенной зарвавшемуся наглецу. В последствии у человечества становится меньше проблем. Жаль только, что оно, человечество, практически ничего об этом не знает.
- Ты пожалеешь! Я пожалуюсь на тебя профессору, и он вышвырнет тебя из Хогвартса!
- Блажен, кто верует.
- Тогда отцу!
- Ой, как я испугалась. А что ж ты мне лично то мордочку не набьешь, а? Что, поджилки трясутся?
Испуганно озираясь, Малфой попытался найти подходящий ответ, но все слова свелись к надрывному воплю:
- Я тебе отомщу!
Девушка только пренебрежительно окинула взглядом собравшихся за столом ребят. Крэбб и Гойл сидели насупленные, готовые в любой момент задать трёпку зарвавшейся девчонке. Но Драко словно забыл о них.
- Ты слишком самонадеян, мальчик. – Печально вздохнув, констатировала Рыся, - Все твои беды от этого. И не веришь в своих друзей.
- Еще чего, мои друзья самые верные! Это ты не веришь никому из своих. - Малфой едва не визжал от злости.
- Н-да? А это мы сейчас проверим.
С этими словами Рыся выскользнула из-за стола и легко вскочила на возвышение, на котором находился стол преподавателей. Она подошла к крайнему стулу и поволокла на авансцену. Поставив его боком, она взобралась на стул и встала спиной к залу.
- Ребята, четверо наших внизу и один направляющий.
Из-за каждого стола поднялось по одному студенту, два паренька и две девушки молча встали внизу лицом друг к другу, образовав коридор и вытянув вперед руки. Из-за стола преподавателей поднялся Владислав. Он подошел к Рысе и встал лицом к лицу.
- Я не знаю, кто там, я верю всем своим. – Бросила девушка на немой вопрос Влада.
После этих слов Влад положил руку на грудь Рыси и слегка, не толкнул, нет, направил её. Она качнулась, словно замерла и медленно стала падать спиной вперед прямо на подставленные руки товарищей, только косы взметнулись. Весь зал замер. Почему-то каждый представил себя на её месте, и многим стало как-то не по себе. Но уже через несколько секунд Рыся спокойно стояла на полу.
- Ну, как, согласен повторить мой опыт?
Драко только нервно сглотнул.
Но сумасшедшим или дураком, Драко не был. Трусоватым и подлым, пожалуй, да, дураком - нет. Прошипев сквозь зубы проклятия, он был вынужден ретироваться. Но и Драко, не был бы сыном своего отца, если бы не попытался ответить девушке ударом в спину. Наказания со стороны профессора он не боялся - и так, далеко не теплые отношения между Рысей и Снеггом уже несколько дней были исключительно вежливы, дипломатичны и столь же холодны. Он даже надеялся доставить удовольствие любимому учителю, прилюдно растоптав и унизив девушку.
Два следующих дня прошли, можно сказать, без происшествий. Разве, что Рыся ухитрилась потерять свой перстенек, который не снимая носила на цепочке, в раздевалке девичьей ванной. Она по несколько раз на дню обшаривала там все закоулки, но найти пропажу не могла.
Сегодня же с самого утра по школе носилось, какое-то дикое возбуждение. Многие ребята перешептывались, чему-то ужасались, но стоило только, кому-нибудь из русских оказаться по близости, как все разговоры прекращались. И только Драко с компанией следили за всеми, как будто знали, что-то очень не приятное о русских студентах, или уж точно о ком-то одном. Разгадка пришла во время вечернего отдыха в Общем зале.
В зале присутствовало большинство студентов, как обычно кто-то занимался, кто-то читал, кто-то играл в шахматы и тому подобные игры. Присутствовали и почти все русские ребята, отсутствовала только Рыся. А вот из преподавателей был лишь Завариха, он собрал вокруг себя компанию студентов-туристов и проверял, как те запомнили занятие по вязанию узлов. Все было прекрасно, и мало кто ожидал последующих событий.
Драко сосредоточенно и целенаправленно вышагивал по направлению к преподавательскому столу, сопровождаемый своими верными телохранителями - Гойлом и Крэббом. Малфой легко поднялся на возвышение у стола, а свита, словно охранники при президенте, остановились внизу.
Сначала Драко многозначительно оглядел все общество, затем громко откашлялся, призывая к тишине и вниманию. Когда же все вокруг замолчали и подняли головы, он начал:
- Благодарю. Совсем недавно меня унизили на глазах всех присутствующих. И ни один из вас и не подумал призвать к порядку унизившую меня. Я не виню вас, за то, что многие были даже рады моему унижению. Но! Многим ли лучше та, что так развеселила вас? Знаете ли вы, кому дарите своё доверие и дружбу?!
В самом начале горячей отповеди ребята недоуменно переглядывались, затем, в справедливом возмущении направились к Драко. Но, Крэбб и Гойл мгновенно выхватили палочки и поставили перед собой волшебный щит. Ребятам оставалось только возмущаться, ничего предпринять они не могли. Насладясь беспомощностью публики, Драко продолжил:
- Я всегда презирал полукровок, но это!… Это гораздо хуже, можете поверить мне! Сейчас я покажу вам несколько моментов из жизни вашей прекрасной героини, и вы ужаснетесь! А что бы вы не сомневались в правдивости моих доказательств, вам продемонстрирует их её собственный талисман!
С этими словами он выхватил из кармана тот самый перстень, который второй день безуспешно разыскивала Рыся и брезгливо, двумя пальцами отнес его к столу. Вынув палочку, он прошептал какое-то заклинание, а затем громко добавил:
- Покажи, что помнишь!
Камень ярко вспыхнул, а потом, резко взлетев в воздух перстень, завис над столом, пульсирующими вспышками освещая неожиданно потемневший зал. Постепенно вспышки стали продолжительнее, они словно замирали на какое-то мгновение. Это продолжалось всего несколько минут, затем, очередная вспышка залила всю стену зала, становясь похожей на экран кинотеатра. На этом экране по лесу весело бежала маленькая девочка лет пяти. Не смотря на прошедшие годы ни у кого не возникло сомнений, что это именно Рыся. Она скакала козленком, собирала лесные цветы, и что-то увлеченно рассказывала невысокой женщине с корзинкой, идущей за ней. Та смеялась, собирала ягоды, и время от времени получала в подарок собранный букет. Явное сходство светлых глаз и радостных лиц, не оставляло сомнений в том, что это мать и дочка. Но неожиданно женщина словно споткнулась и из-за её спины показалась голова огромного зверя. В первый момент было даже не понятно, что это за тварь и только спустя несколько мгновений вы понимали, что это огромный медведь. Женщина развернулась лицом к лесному гиганту, показывая зрителям разодранную до кости спину, она еще держалась на ногах, пытаясь блокировать своей магией зверя и крича дочке, что бы она бежала. Но та и не думала спасаться, призывая кого-то:
- Ригма! Ригма! Золотая Ригма! Помоги!!
Медведь вновь ударил женщину, сметая её с пути, и направился к девочке, когда золотисто-белая молния тараном ворвалась в кадр. Это тигр необычно светлой окраски, без черных полос вцепился в бок гиганта, разрывая его лапами и зубами. Девочка опустилась на колени рядом с бездыханным телом и попыталась приподнять голову матери. Но торжествующий рев медведя заставил её вскочить на ноги. Ригма больше не могла им помочь, превращаясь в груду кровавых ошметков под ударами огромных лап. Еще минута и защитить девочку не сможет никто.
Но маленькая Рыся уже тогда была подстать взрослой - медленно обнажив в оскале клычки, она выдернула из ножен на поясе у матери охотничий нож и мощным броском взлетела на спину зверя. Тот попытался сбросить девчонку, но смог только сильно порвать ей плечо и поранить шею. Обхватив двумя руками рукоять, Рыся, одним ударом вогнала лезвие в глаз монстра. Проникнув в мозг маленький нож, убил гиганта.
Спрыгнув с уже не страшной туши, кроха бросилась к матери и попыталась привести её в чувство. На какое-то мгновение это ей удалось.
- Маленькая моя, ты же совсем взрослая… - прошептала женщина, нежно и печально глядя на чумазую от крови девчушку, - Как рано!…
С этими словами она стала медленно сползать из рук на землю.
- НЕ-Е-ЕТ!!! - крик боли разорвал тишину леса. Девочка попыталась приподнять тело матери, но та была непосильной ношей для малышки.
И тогда с кончиков пальцев Рыси сорвались, оплетая тело её матери, маленькие зеленые молнии. Они заплясали вокруг неподвижной женщины, заиграли в лучах солнца, а затем застыли, образовав надежный кокон. Кроха поднялась на ноги. Её трясло и шатало, с трудом подойдя к телу когда-то прекрасного зверя, девочка погладила мертвую Ригму по голове. Здесь уже не мог помочь никто. А затем бросилась в лес, прошептав на прощанье:
- Я вернусь, мама… Я вернусь с помощью…
Неожиданно наступила темнота. Но вот на стене опять выступили фигуры людей. Судя по всему, двое, взрослая женщина и девочка с черно-белой челкой, ехали в вагоне поезда. В первый момент было не понятно, при чем тут эти двое, но неожиданно для зрителей девочка подняла голову, и стало ясно кто это. Рыся, прижималась к груди красивой женщины, лет сорока. Она не плакала, а только крепче сжимала странное ожерелье, воротником обнимающее её шейку и тихо вздрагивала всем телом, откликаясь на стук колес поезда.
- Бабушка, - прошептала девочка, - почему она так рано ушла?
- Не знаю, солнышко. Наверное, так было нужно. Не знаю только кому.
- Это нечестно.
- Жизнь ужасная штука. Научись принимать её такой, какая она есть.
- Но… Как мне теперь жить с ЭТИМ?
- Радуйся каждому солнечному дню, счастливому часу, восхитительной минуте. Думай и мечтай о хорошем, и оно чаще станет проведывать тебя. И помни её такой, какая она была в самые светлые дни.
- Хорошо. Только… Мне очень больно последнее время…
- Где? - испуганно, приподняла её бабушка.
- Здесь, - и малышка приложила ладошку к левой стороне груди.
- Не бойся, - ласково усмехнулась женщина, - Это болит твоё сердечко. Ты любила и потеряла того, кого любишь. Господи, - печально вздохнула она, - как часто и неожиданно мы теряем тех, кого любим.
- Значит, любовь приносит боль?
- Да, Рыся, да.
- Я больше не хочу любить, - серьезно произнесла малышка. - Никого. Никогда. Но больше всего, я не хочу, чтобы любили меня. Это не должно повториться.
Экран погас окончательно, став опять редкими сполохами.
- Это действительно ужасно, потерять маму. Да еще ТАК.- Прошептала Гермиона, но в полной тишине зала её голос услышали все.
- Нет, вы не понимаете! - возмущенно закричал Драко, - Ты! Покажи еще!!
Испуганно замерцав, перстенек вновь раскрылся в экран. Перед зрителями распахнула свои объятья бескрайняя степь, разрываемая сполохами молний летней грозы. Теперь Рысе было лет четырнадцать. Она сидела на спине огромного неоседланного коня и, откинувшись назад, подставляла своё лицо хлещущим потокам воды. Неожиданно рядом с ней появился еще один всадник. Им был симпатичный парень, на несколько лет старше самой Рыси.
- Так и знал, что ты тут! Совсем сума сошла? Мы с ног сбились, её ищем, а она тут под дождем балдеет!
- Сам дурак. Ты не понимаешь, как это прекрасно! Небо обнимает меня, молнии сверкают в такт сердца, шум дождя поет мне самые прекрасные песни. Я люблю степь, я люблю грозу, я люблю весь этот мир! - последние слова она прокричала словно на весь свет.
- Мир она любит! Степь, грозу!… А я, между прочим, тебя люблю! А ты даже внимания на меня не обращаешь! - парень насупился и отвернулся в сторону.
- Ну, не злись. - Рыся, ласково потерлась щекой о его плечо, - Тебя я тоже люблю.
Юноша радостно обернулся, сгребая девушку в объятья и пытаясь поцеловать. Но она неожиданно вывернулась и стремительно послала своего коня вперед. Удрав на безопасное расстояние, хулиганка подняла скакуна в свечу и задорно крикнула:
- Конечно, люблю! Ты же часть этого мира! Догоняй, Росомаха! - Звонкий смех сплелся в единое целое с раскатом грома. - Догонишь, сама поцелую!
Присвистнув и с силой ударив коня, всадник погнался за лихой наездницей. Последний всполох озарил его лицо, и все присутствующие поразились тому бешеному огню, что светился в его глазах.
Студентам стало как-то даже неловко. Ребята, словно распечатали письмо и отдали его на всеобщее прочтение, слишком поздно поняв, что оно личное. Если раньше Драко готовы были только сделать внушение, то теперь почти все горели желанием набить ему морду. Но достать наглеца из-за щита не представлялось возможным, и оставалось только грозить с расстояния.
А экран тем временем, с редкостным беспристрастием, вновь показывал жизнь Рыси. Сейчас ей было на вид лет шестнадцать-семнадцать. Девушка, бежала, прорываясь сквозь кусты, ломая ветки и не замечая, что её одежда изорвана, а хлесткие удары веток оставляют на теле кровавые рубцы. Но вскоре девушка выскочила на не большую поляну и со всего разбега влетела в руки молодого человека.
- Чудо лохматое, ты что здесь?
- Росомаха? - Это и, правда, был он, только теперь юноша выглядел на все двадцать пять лет.
- Я же сегодня в Отряде со Стаей. Ты с кем опять отношения выясняла, бойцовая рыбка?
- Господи, кто-то увел детей! Я чувствую, что они рядом, но опасность ближе, чем я! Пусти!
- С ума сошла?! Пошли вместе!
- Да, да… Прикрой меня.
Сейчас она была похожа на хищного зверя выслеживающего похитителя своих детенышей. Весь облик девушки не сулил ничего хорошего тому, кто встанет на её пути. Она полностью доверилась юноше и подчинила поиску все своё тело и сознание, совершенно не обращая внимания на окружающий мир. А посмотреть, пожалуй, было на что. Хищно сощурив глаза, напарник следовал за ней, точно весь путь был ему хорошо известен. Если девушка неслась вперед, торопясь опередить неведомую опасность, практически не обращая внимания на возникающие препятствия, то сам он аккуратно огибал все кусты, скрытые травой ямки и ветки, он словно берег свои силы для чего-то еще.
А лес становился все более сумрачным, диким и … мертвым. Огромные, почти вековые ели как шатер закрывали небо, сохраняя своими длинными лапами сумрак ночи, спрятавшийся здесь от лучей солнца. Ни крик птицы, ни шорох лап бегущего зверя, ни вздох ветра не тревожили мертвый покой этого места. Но вот впереди мелькнул просвет. Рыся, рванулась к нему как к единственной надежде. Всего несколько секунд сумасшедшего бега, и передней открылась ровная поляна, скрытая в самом центре мертвого леса. На этой-то поляне, прижавшись, друг к дружке, сидели два малыша лет трех. Можно было бы усомниться, но, похоже, это были именно Ким и Плюш, живые и здоровые. Застонав от облегчения, Рыся, кинулась к малышам.
- Тетя Рыся! Сзади!
Не смотря на дикую усталость и изумление, тело среагировало на команду, быстрее разума. Неожиданно оно поменяло направление движения, сгруппировалось и легко исчезло из поля зрения противника.
- Ты?! Росомаха, что случилось?!
- А ты как думаешь?
Мягкой походкой готового к атаке зверя Росомаха обходил Рысю, отрезая, её от детей. Он был полон холодного бешенства и абсолютно уверен в себе.
- Долго же нам пришлось ждать. Ему следовало убить тебя еще тогда, вместе с матерью!
- О чем ты?!
- Господин знал, что ты будешь помехой ему. Он пытался помешать еще твоим родителям, пытался убить тебя при рождении, но ты выживала! Еще бы, такая кровь! Твои родичи каждый раз успевали спрятать тебя от его глаз. Ты знаешь, что в этом столетии ты единственный ребенок такого союза? Остальные или не появились на свет, или были во время устранены. Но мало этого, ты, именно ты, стала приемной матерью этих щенят! А перед этим, ещё и едва не вытащила с того света их родителей! Господин истратил тогда столько сил, убивая их! Но ты ничего не смогла бы сделать, уж поверь мне. Ты отсрочила эту встречу на год, не более того. Маленькая, наглая тварь. Бастардка! - Всё существо парня передергивало от отвращения и презрения к девушке.
- Росомаха, как ты можешь?… - Одними губами прошептала Рыся, - Ты все время говорил мне, что любишь меня… Я верила тебе. А теперь ты признаешься, что лгал. Кто ты?! Человек или…
Договорить ей не дали.
- Я то человек! А вот кто ты?! Я любил её! Хотя, помески от таких родителей обладают известной привлекательностью, так что… Всегда тянуло к таким, а уж как интересовала меня ты!
- Кто твой хозяин?
- О, ты все узнаешь от него сама! Он с нетерпением ждет вашей встречи. Просто и надеяться перестал, и вдруг, ты встречаешь меня! Конечно, в Доме-На-Горе я мог только следовать за тобой, вздыхать и провожать печальными глазами, ожидая возможности привлечь тебя к Господину или уничтожить!
- Зачем ему малыши?
- А ты еще не поняла? Ты же знаешь об их даре.
- Он хочет попробовать использовать их?
- Не попробовать, а просто использовать.
- Но я интересую тебя и его не меньше, чем они? Так отпусти их, а я останусь. Я добровольно пойду с тобой и согласна принадлежать твоему хозяину!
Говоря с Росомахой, Рыся, верила и не верила ему. Этот человек так давно и искренне добивался её. Она обратила на него внимание, когда он впервые появился на Полигоне. Их тянуло друг к другу, они, сами не замечая как, постоянно сталкивались в обычно таком огромном, а теперь казавшимся очень маленьким, Доме. И сейчас, когда они находились рядом, было заметно, насколько прекрасной парой им предстояло бы стать. Изящная и гибкая брюнетка, словно искала защиты у этого широкоплечего и подвижного красавца-блондина. Казалось, что юноша просто неумно и неудачно пошутил, и сейчас он рассмеётся, попросит прощения и, подхватив малышей, они поспешат из столь жуткого места. Но презрительная усмешка искривила красивое лицо.
- Ты согласна?! Да ты уже принадлежишь мне, а значит и ему! - С этими словами он шагнул вперед и мощной пощечиной отбросил девушку в сторону, - С тобой разберусь позже, сейчас - щенки.
Вальяжной походкой победителя, Росомаха направился в сторону сжавшихся в крошечные комочки малышей. Приподнявшись на руках, девушка пристально смотрела ему в спину. Сейчас в её взгляде не было ни капли той нежности, ласки и счастья, что светились при каждой их предыдущей встрече. Боль и презрение. Холодный расчет. Незаметно она подала сигнал Ким. Малыши всегда отличались не по годам развитыми сообразительностью и реакцией. Жалобно захныкав, мальчишка зажмурился сам и с силой спрятал лицо Плюш у себя на груди. Росомаха уже возвышался над ними, властно усмехаясь и наслаждаясь покорностью. Именно сейчас, в момент его торжества, черная гибкая полоса врезалась ему в горло, круша и сминая гортань. Парень схватился за шею, зашатался и упал на колени. Рыся, пошатываясь, приблизилась к ним. Одна из кос была перехвачена рукой так, что забавный зажим-шарик на её конце, превратился в грозное оружие.
- Вульгарнейшая вещь - техника утяжеленного рукава. Только для простолюдинок с улицы. Зато действует на все сто. - Рыся холодно изучала бескровное лицо. - До чего же у вас, мужчин, самомнение огромное. От него и беды все.
С этими словами Рыся резким движением сломала шею еще не давно любимого человека. Стиснув зубы и глотая душившие слезы, девушка подошла к детишкам. Обняв их и подняв на руки (откуда только силы взяла?!), она прошептала на ушко:
- Мы сейчас пойдем домой. И если по дороге кто-то откроет глаза раньше, чем я разрешу, я этому противному, не послушному мальчишке, не буду петь сегодня его любимую колыбельную. - Так вот ты где! А я его обыскалась! - Возмущенный рык Рыси разорвал тишину зала. Девушка, горя праведным гневом взлетела к Драко, словно не заметив щита и походя, отвесив оплеухи парням-охранникам.
- Что, радость моя, ты у нас теперь еще и приворовываешь?! Я голову сломала, как мой перстенёк пропасть мог. А тут вот что!
- Да что твой перстень! Мы видели, что ты представляешь! Даже грязнокровка, теперь не подойдет к тебе!
- Интересно, почему?
- Мы все знаем о тебе такое!..
- И что ты, Малфой, подразумеваешь под “все”? - поинтересовался Гарри.
- И под “таким”, кстати, тоже? - Огрызнулся Беддок.
- Но вы же слышали!… Вы все слышали!
- Я не поняла, ты что, жалеешь Росомаху? - возмутилась Гермиона.
- Нет… Это другое… Ведь она…
- А, это он о том, что я бастардка! - Набросилась Рыся на оторопевшего Драко, не давая ему и рта раскрыть, - И ты ждешь, что я зарыдаю и убегу? Да плевала я, сочетались мои родители законным браком или нет! Если на то пошло, это должно интересовать только моего будущего мужа, да и то, если будет любить, будет любить и незаконнорожденную! А - нет, так на кой мне такое счастье?
Презрительно оглядев с ног до головы противника, Рыся, добавила:
- Да о моих родителях, об их любви, сейчас легенды ходят. Если говорят о тех, кто искренне и чисто любит, говорят: “Любят как Ярик и Марийка”. И не смей о такую память свой язык вытирать.
С этими словами девушка развернулась и пошла сквозь толпу ребят с гордо поднятой головой. Она не смотрела по сторонам и словно не замечала не испуганно шепчущихся девчат, ни уступающих дорогу парней, ни нескольких преподавателей, изумленно смотрящим ей в след. Только у самых дверей она обернулась и подвела итог.
- И еще, по поводу грязи. Уж лучше быть грязнокровкой с чистой душой, чем такой чистокровной сволочью. Хотя, свиньи чистых кровей дорого стоят!
Поздно вечером, почти перед самым отбоем, Рыся сидела на подоконнике одного из коридоров, по дальше от любопытных глаз и бесцеремонных речей. Конечно, ни один из её ребят и словом не обмолвился о происшедшем, разве что, подошли по одиночке и молча похлопали по плечу, пожали руку. Девчата, те в основном обниматься лезли, но ни один, ничего не сказал по поводу увиденного. На мнение любого из зрителей ей, в общем-то, было плевать, но эта молчаливая поддержка, задела в ней какие-то полузабытые, глубоко и, казалось, надёжно упрятанные чувства. Всего представления она не видела, подоспев к самому финалу, но о том, что было вынесено на всеобщее обозрение, догадывалась.
Согласитесь, это не для слабонервных, такое всеобщее обсуждение твоей личной жизни. Рыся была крепким орешком, но и сильным натурам бывает не просто. Ребята отнеслись ко всему на диво спокойно, судя по всему, ещё и по тому, что не смотря на молчание завязанных во всех её похождениях, дворовый телеграф никогда не подводил. Обо всех перипетиях в её судьбе немедленно становилось известно многим, если не всем. Правда, как у любого другого дворового телеграфа, связь зачастую хромала, перевирая половину всего что происходило, а вторую половину ставя с ног на голову. Но, так или иначе, а историю с Росомахой знали все ребята. Знали правду.
Чувствуя, что просто не желает видеть никого, Рыся сидела, дожидаясь пока все успокоятся и лягут спать. Одиночество не всегда лучшая компания для девушки, и сейчас ей в голову лезли самые дурацкие воспоминания.
- Ты плакать? Нет! Не надо!
- Добби? – Рыся с удивлением обнаружила домашнего эльф забравшегося к ней на колени и с тревогой вглядывающегося в лицо, - Ты чего?
- Не надо плакать. Добби просит.
- Да не плачу я, с чего ты взял? – Рыся судорожно зашмыгала носом.
- А это дождик накапать? – коснувшись щеки девушки, Добби продемонстрировал блестящую капельку.
- Дождик, - согласилась она.
- Ты не злиться? На мастер Драко?
- Нет, не злюсь. На дураков не обижаются.
- Не надо так, мастер Драко быть хороший мальчик. Раньше. Он любить играть с Добби, просить рассказать сказка на ночь… Мистер Малфой видеть и наказать Добби. Мастер Драко сперва плакать, жалеть Добби. А потом вырастать и забывать… Все, все забывать!
- Вот оно что. И тебе от старых привязанностей доставалось. Такая у нас с тобой планида, как часто повторяет моя бабушка Авдотья. Чуть со мной какая гадость случиться: «Такая твоя планида, девка. А, зима не лето, переживём и это! Три к носу!»
- И ты? – заинтересовался Добби. Казалось, что он весь превратился в пару огромных глаз и два любопытных остроконечных уха.
- А я тру. Сперва больно, противно… А потом сама удивляюсь, чего переживала?
Неожиданно с другого конца коридора раздалось громкий, совершенно идиотский хохот.
- У-У-У!!! Кто тут у нас?! Мисс Норрис, сюда, сюда, тут у нас нарушители сидят!
Бедный Добби, пискнув как придавленная мышь, скатился с коленей девушки и поспешил от греха подальше забиться за портьеру. Рыся только вздохнула. Пивз! Вот уж с кем, а с этим прибабахнутым полтергейстом не мог справиться весь Хогвартс. Единственно кто внушал ему страх, так это Кровавый Барон, призрак факультета Слизерин. Но и его могущества не всегда хватало на полное приструнение этого Чудика. Малую Башню и её обитателей он пока старательно обходил стороной, очевидно предчувствуя неприятности, но, увидев Рысю в одиночестве, да ещё и после такой нервотрепки, обнаглел.
- Ага! Наша маленькая бедненькая заблудшая овечка! Сюда, сюда мисс Норрис, и Филча разгильдяя прихватите! Ну, что, тебе понравилось, как над тобой потешался весь зал? Ты у нас теперь знаменитость! Молодец, Драко! Сколько интересного, однако, было у нас в жизни. Не плачь, крошка, не везет в любви, везёт в картах!
Пивз радостно вопил, носясь под потолком и ожидая поспешного бегства выбранной жертвы. Нестись следом за рыдающей жертвой, выкрикивая гадости было его любимым развлечением. Но Рыся ни рыдать, ни удирать не торопилась. Задумчиво похлопав по карманам, она небрежно вытащила колоду карт и принялась тасовать её. Причём, делала она это легко и не принуждённо, одной рукой, продолжая тем временем не отрывая глаз наблюдать за дурачащемся Пивзом. Покричав ещё для порядка, тот замолчал, увлечённый мельканием карт. Неожиданно девушка развернула колоду веером и предложила:
- Кстати, на счет карт, хочешь фокус? Вытяни одну.
Пивз надулся, собираясь отказаться. Но Рыся продолжала протягивать ему колоду, словно бросая вызов. Покрутившись в воздухе, поинтересничав, полтергейст небрежно вытянул одну карту и вопросительно взглянул на девушку.
- Запомни её. И положи обратно в колоду.
Пивз сделал всё, как велели.
- Ты меня не проведёшь, - хихикнул он, – я все ваши колдовские штучки знаю и всё вижу.
- Какая жалость. Значит, ты заметил, когда я стащила вытянутую тобой семёрку треф? – Огорчилась Рыся и выбросив резко руку, вытянула карту из-за уха полтергейста.
Вытаращив глаза, тот схватил карту.
- Может тогда, другой фокус? – поинтересовалась девушка.
- Да, да, ещё! – глаза полтергейста загорелись бешеным огнём.
Но теперь, Рыся попросила подписать карту на лицевой стороне. Что бы не говорили, что она мухлюет. Получив карту обратно, она как следует перетасовала колоду и размахнувшись, швырнула ею в закрытое окно. Все карты бумажным дождём зашуршали на пол. Нет, не все. С обратной стороны окна к стеклу прилипла дама червей, на которой стоял размашистый крест неграмотного Пивза. А тот, только сопел от возмущения. Один раз провести его, ещё куда ни шло, но два раза подряд!
- Ещё хочешь? Или тебя пасьянсу научить?
Решив, что пасьянс это тоже фокус, Пивз заинтересовался. Даже Добби решил полюбопытствовать и высунулся из своего убежища. Пасьянс был простой – выложить все карты рубашкой вверх в четыре ряда, откладывая отдельно каждую девятую. А затем, используя их, собрать все четыре, масти начиная с семерки до туза. Попадется шестерка – бери следующую карту из отложенных. И так пока не сойдется пасьянс или отложенные карты не кончатся. Сам принцип полтергейст и эльф усвоили быстро, но девушка не торопилась переходить от теории к практике.
- Теперь ты знаешь, как обращаться с этими красивыми картинками. А хочешь, я их тебе подарю? – неожиданно предложила она, - Правда, получив подарок, ты вынужден будешь исчезнуть. Уж такая у вас, полтергейстов особенность – пакостить до тех пор, пока что-нибудь интересное в подарок не получите. Так как, дарить?
За все годы пребывания в стенах Хогвартса, Пивз ни разу не задумывался, что кто-то может попытаться не изгнать его, а успокоить. Он словно забыл о такой возможности, беззастенчиво пользуясь свободой. Сообразив, что Рыся шутить не собирается, он заюлил, прося не делать ему ничего плохого.
- Да ты, я смотрю, тут совсем нюх потерял, заинька, - ласково начала девушка, - Ты что, солнышко моё, не видишь, кто с тобой разговаривает? Ну, так, ещё разок присмотрись.
- Ой, не ужели вы из… наших?
- В какой-то мере, радость моя. Ты меня сегодня достал. И если Дамблдор считает забавным или допустимым твоё присутствие в Хогвартсе, то у меня никаких обязательств перед тобой нет. Так что – одна единственная жалоба на тебя, пока я здесь, мне все равно от кого, и ты получаешь подарочек. И ты прекрасно знаешь, что мне достаточно СКАЗАТЬ, что я дарю тебе колоду, и оставить её в одном из твоих любимых уголков… Доброй ночи.
Горестно подвывая, Пивз удрал из коридора. Добби смотрел на Рысю осуждающе. До настоящего времени он относился к ней со смешанным чувством: лешие были в отдалённом родстве с домовыми, а те в свою очередь, являлись дальней роднёй домашним эльфам. Таким образом, Рыся являлась своего рода родственницей. И вот она воспользовалась своими знаниями, для того чтобы угрожать полтергейсту, то есть тоже в какой то мере родне! Добби Пивза не жалел, но ему было обидно ошибаться в людях. Словно поняв, что его мучает, девушка усмехнулась:
- Плохо же ты обо мне думаешь. Нас учили в нашей школе как навсегда успокаивать таких как он. Я не пользовалась никакими особыми знаниями. Да и сам Дамблдор прекрасно осведомлён, как его утихомирить, только он своего рода визитная карточка, вот, и жалеют, не трогают. А он дуралей никак это понять не может. Ладненько, давай баиньки? Завтра снова день, покой нам только снится. И спасибо за интересную информацию. Ты меня заинтересовал.
Чмокнув эльфа в лоб, Рыся скользнула в темноту. Добби только удивлённо глазами захлопал: что же он ей такого рассказал?
|
Великобритания, 03.05.24.
ДЫРЯВЫЙ КОТЕЛ
ПОДШИВКИ 
